Тайный Незнакомец

Ты появилась не так, как я ожидал.

Не с драмой. Не с криком. Не с блеском на каблуках. А с этой странной, неуместной для вечеринки тишиной. Ты будто вошла в комнату через запасной выход — слишком тихо, слишком поздно и абсолютно не в тему. А потом просто стояла у стены, как будто надеялась стать частью обоев.

Большинство девушек здесь играют по правилам. Громкий смех, шумные тосты, блеск, позы, сигареты с наманикюренными пальцами. Ты — нет. Ты не притворялась, что тебе весело. Это делает тебя опасной.

Я сразу понял — ты не для всех. Ты для одного. Вопрос был только в том, для кого.

Ты стояла в углу, не прикрывая свою скуку. Нет, не скуку. Смотри внимательнее, Всеволод. Ты выглядела потерянной. Как человек, пришедший не по адресу. Или как та, кто уже мысленно ушёл.

Платье тёмно-зелёное, волосы собраны небрежно — и не потому, что ты не старалась. А потому что тебе всё равно. И это самое страшное. Женщина, которой всё равно — это женщина, которую невозможно контролировать. А значит, её нужно изучить.

Слишком много глаз в этой комнате. Слишком много чужих голосов. Я не подходил. Смотрел издалека, притушив интерес под маской ленивого спокойствия. Кто-то наливал мне виски, кто-то трепал за плечо, кто-то предлагал что-то — работу, сделку, женщину.

Но у меня уже была цель. Ты.

Ты не знала, что я наблюдаю. Это нормально. Никто никогда не знает с первого раза.

Я не торопился. Зачем? Всё лучшее случается медленно. Под кожей. Под дыханием. Под сознанием.

Ты вышла на балкон — одна, как и положено тем, кто устал от лиц. Я дал тебе пять минут. Потом вышел следом.

Дождь моросил, как будто город плакал по мелочам. Ты стояла, облокотившись на перила, с сигаретой в пальцах. Куришь? Странно. Я бы не поставил на это. Значит, что-то случилось. Значит, есть трещина. А в трещины всегда можно проникнуть.

Я встал чуть в стороне. Не слишком близко. Не слишком явно. Просто — рядом. Ты посмотрела мельком и не ушла. Хороший знак.

— Холодно, — сказал я, глядя на небо, не на тебя.

— Да, — ответила ты. Без уточнений. Без нужды продолжать. Ты не хотела разговора. Но и тишина между нами не была враждебной.

— Не люблю такие вечеринки, — сказал я. — Слишком много слов, за которыми ничего нет.

Ты чуть кивнула, выпуская дым.

— Но ведь ты пришёл.

— Иногда полезно напоминать себе, где быть не хочется.

Ты бросила на меня взгляд. Осторожный, скользящий. Как кошка, которая не уверена, кусаться ей или уйти.

— А ты?

— Я Всеволод, — сказал я, не дожидаясь, что ты спросишь.

Ты повторила моё имя вслух. С небольшим акцентом. С интересом.

— Ты всегда так подходишь к девушкам?

Я усмехнулся. Невольно. Ты думала, что поймала меня?

— Только к тем, кто стоит на балконе с сигаретой и выглядит так, будто ей надоело быть сильной.

Твоя бровь дрогнула. Вот оно. Ты не ожидала. Потому что ты и правда устала. Потому что никто не должен был это видеть. Но я увидел.

Я всегда вижу.

Ты затушила сигарету, будто этим жестом закрывала разговор. Но не ушла. И я понял: ты не против быть замеченной. Просто не хочешь, чтобы это выглядело очевидно.

Я подождал. Уважение — это тоже контроль. Если дать человеку пространство, он сам к тебе вернётся. Неизбежно.

Ты пошла внутрь первая. И я не торопился за тобой. Через минуту, может, две — вошёл, будто случайно. Ты уже сидела на подоконнике с бокалом. Кто-то что-то говорил рядом. Ты не слушала.

Я сделал вид, что меня заинтересовал чей-то рассказ. Но стоял напротив, чтобы ты видела меня.

Так начинается всё важное — с крошечных моментов, в которых никто не признается.

Позже я узнаю, как ты пьёшь кофе. Узнаю, как выглядишь, когда не спишь. Сколько раз в день ты проверяешь телефон. Я узнаю, что ты любишь, чего боишься, с кем переписываешься, о чём мечтала в семнадцать. Но пока — тишина. Наблюдение. Установка связи.

Ты выглядишь той, кто может изменить чью-то жизнь. И я решил — пусть будет моя.

А если захочешь уйти — тебе будет сложно. Я умею делать так, чтобы женщины чувствовали себя нужными. Сначала — нужными. Потом — зависимыми.

Ты просто ещё не знаешь.