«Точка невозврата»
Телефон разрывается от её звонков.
«Да, что хотела?» — отвечаю безэмоционально.
«Что я хотела? Ты куда пропал? Ты не видел, сколько я тебе звонила, писала?» — в отличие от меня, она максимально эмоциональна, даже с наездом.
«Я теперь стал тебя волновать?»
«Теперь? Что ты такое говоришь?! Ты где?»
«Я тебе звонил, Карин. Звонил, когда ты былa как никогда мне необходимa. А теперь зачем я тебе понадобился?»
«Скажи, где ты? Я приеду, поговорим. На твои поиски я почти всех подняла. Нельзя же так пропадать, я не знала, что думать. Больницы обзванивала. Максим уже хотел пробивать твой номер, чтобы местоположение определить. Просто скажи, где ты, прошу, я уже не выдерживаю…»
«Какой же я моральный урод, столько твоих нервов потрепал, негодяй! Наверное, сожалею… НЕТ!» — диктую адрес своей квартиры, вдруг забыла. Нам действительно нужно поговорить.
Мне, наверное, стоит быть мягче и следить за своим языком, но подборка "правильных" слов отнимает столько сил, поэтому с ней решаю быть собой, к тому же она сама просила об этом: "Что ж, милая, я учту твоё пожелание".
«Мань, прости, но я должен идти. Надо разобраться с одним важным вопросом. Извини, что нарушил твой день, и если ты не против, могу я тебе, как освобожусь, набрать?»
Она лежит у меня на груди, я глажу её по волосам, давно мне так спокойно не было.
«Она сделала выбор?» — приподнимает голову, упираясь подбородком.
«Его сделал я. А сейчас нужно поставить точку, чтобы каждый пошел своим путем», — провожу пальцами по её личику. Волосы растрепанные, ей идёт. — «Ты очень красивая, особенно сейчас». В окно пробивается луч солнца, устремляясь в её вишневые волосы, они приобретают глубину, цвет глаз сменяется на множество других оттенков, которые до этого были не так подсвечены.
«Ты словно ведьмочка, зачаровала меня, а эти глаза… изумруд. Я не замечал, что такой насыщенный у них цвет. Подаришь поцелуй?» — улыбаюсь и целую в плечико.
«Позвони, как освободишься. Я буду ждать!» — одаривает чувственным поцелуем и встает, дав мне возможность подняться.
У машины оборачиваюсь, пытаясь найти её окна, в этот момент на телефон приходит уведомление от Мани. Открываю, а там фотография: её селфи с поцелуем на фоне окна, где видно меня. Отправляю ей поцелуй и сажусь в машину, двигатель приятно мурлычет, но уезжать не тороплюсь.
Мне звонили, похоже, все, кому не лень было. Быстро отписываюсь в общий чат "семья", что со мной всё в порядке и паниковать не о чем, и позже надо будет собраться, есть неприятные новости. Звоню на работу, оповещая сотрудников, что всё под контролем, лишь пару дней меня не будет и всех запланированных клиентов будет вести Ксения.
Разобравшись со всеми дистанционными вопросами, выруливаю с парковки. Рядом с своим домом замечаю машину Максона: "Ну, конечно, куда ж без него! Сука…"
«Родь, ну куда ты пропал, не представляешь, как я волновалась», - налетает на меня ураган Карина.
«Давай не тут, поднимемся в квартиру», — перевожу взгляд на Максона. — «А ты лучше тут подожди».
«Ага, конечно, мечтай. Я с вами пойду, хрен знает, что от тебя ожидать после последнего пиздеца в твоей жизни. Лучше уж рядом постою», — огрызается, пытается вложить логику в слова, но по факту боится, что она выберет меня.
«Как хочешь, но не маячь перед глазами».
В квартире снова накрывает угнетающая атмосфера, хочется закончить ещё не начавшийся диалог. Слишком много негатива видело это место.
♪ «Reach - MEJKO, Rose Ghould»
«Почему ты не сказал, что Никита прыгнул?» — сразу переходит к делу.
«А ты мне дала это сделать? Разве Я сбрасывал вызов?»
«Вот не надо сейчас об этом, я столько раз тебе звонила. Сложно ответить?»
«У меня к тебе такой же вопрос».
«Хватит переводить стрелки, Родь. Что случилось между тобой и Никитой, что он на такое решился? Ты снова его посылал? Тебе, блять, всегда на него насрать было, а кто говорил "проблемы моих людей - мои проблемы"? Что? На него не распространяется??? В чем он был виноват? Что ты ему сказал?»
«Давай, сука, продолжай! Я один во всем виноват! Что, блять, мне сделать? Что ты от меня хочешь??? Ты за этим приехала, чтобы, блять, на меня высрать все свои эмоции? Не нужно! Иди, сука, поной вон», - киваю в сторону Макса, - «В надежное плечико, можете вместе слезу пустить, он это умеет».
«Родян, заткнись! Иначе не посмотрю, что она тут», — встревает он.
«Завали ебальник, я сейчас за себя не отвечаю, лучше тебе молча стоять», — огрызаюсь на него.
«Прекрати, он не виноват, хватит на него свою злость сливать! Это ты во всем виноват. Ты Ника довел, он всегда тянулся к тебе, а ты отворачивался. Он всегда был грязью, которая посмела прилипнуть к твоим ногам. Ты один виноват, что он прыгнул. И если он умрет, то это будет на твоей совести!!! Это каким надо быть бесчувственным, вот так спокойно тут стоять, выяснять отношения. Почему ты не в больнице, не рядом с ним??? Ты эгоист, теперь тебе стало легче, а? Избавился от проблемы, полегчало?»
«Что ты, блять, несешь, как у тебя поворачивается язык такое говорить? Ты нихуя не знаешь. Твоё мировоззрение ограничено вот настолько... », - показываю жестом, насколько мизерно, - «... не видя всей картины. Будь это возможно, я был бы рядом с ним, но я сейчас ничего не могу. Нихуя не полегчало, я оказался в персональном аду, и это теперь моя собственная пытка на всю жизнь. Думаешь, я себя когда-нибудь прощу? НЕТ!»
«Сомневаюсь, что после случившегося твоя жизнь как-то поменяется. Ты как был далёк от чужих проблем и чувств, всё так и останется. Как пренебрегал людьми, так и останется. Ты всегда ставил себя выше других, тебе насрать, что чувствует другой человек. У тебя нет сердца, твоя душа гнилая».
«По-твоему, что я должен сделать? Въебаться на скорости 300 км/ч в отбойник? По-твоему, это достойное решение, а? А нет, подожди, это слишком просто, страдать не буду. Тогда, быть может, тоже прыгнуть, но так, чтоб инвалидом стал и мучился всю жизнь, тебе будет этого достаточно в качестве моего наказания??? Или что ты хочешь, а, блять? Как, по-твоему, я оплачу БЕСЦЕННУЮ его жизнь? Давай же говори, чего молчишь? Что? Сложно сделать приговор? Или тяжелый выбор? Совсем недавно ты такая решительная была, местами даже жестокая, а как дошло до дела, тебя не слышно, что такое? Сложно убить человека? Но я же в твоих глазах смог это сделать, вот так, одним словом?»
От неё прилетает сильная и обжигающая пощечина. "Смело!"
«Родян, ты сейчас жестишь. Она просто на эмоциях, не следит, что говорит! Он тоже был её другом. Выдохни», — снова Макс встревает.
«Она не думает, что её слова могут убить, как и я не думал, но я теперь прохожу эти круги ада, а у неё есть возможность всё изменить. Счастливица! Как тебе побывать в моей шкуре? Есть, что сказать?»
Она плачет: «Ты очень жестокий, как я могла настолько в тебе ошибаться. Ты никого, кроме себя, не любишь. Молись, чтобы он выжил. Как ты смоешь со своих рук его кровь, я не представляю, но больше ничего общего с тобой иметь не хочу. Ты дьявол! Всё, к чему ты прикасаешься, умирает!»
Они уходят, оставляя с ещё большим осадком внутри меня. Может, я действительно настолько ублюдок, и во мне ничего хорошего не осталось, а всё то, что проявлялось, было иллюзией…?
"А ты умеешь быть жестокой, Карина. Удар не в спину, а прямо в сердце, браво! Так и надо со мной. Отчасти ты права, а правда, как известно, глаза режет. Ты не побоялась всё высказать, смотря прямо в глаза. У девочки оказались яйца покрепче многих мужиков, уважаю!".
Внутри всё пылает, ужасно сдавливает грудную клетку, настолько сильно, что дышать становится сложно. Слова Карины эхом отдавались в голове, разрывая меня изнутри: "Ты дьявол! Всё, к чему ты прикасаешься, умирает!" Встаю с корточек и иду на кухню, хватаю бутылку виски и делаю большой глоток. Жидкость обожгла горло, но не принесла облегчения. В голове пролетает последний разговор с Ником. Неужели из-за моего отказа он на это решился? Но я же часто отказывал в чем-то, и ниразу не доходило до такого кардинального решения. Что случилось в этот раз? Надо выяснить всю цепочку событий: что с ним случилось, от кого он пытался спрятаться у меня дома.
Делаю ещё глоток, а после набираю своих ребят, назначаю встречу через пару часов. А пока решаюсь всё-таки заехать в больничку, может, позволят, если не в саму палату, то хоть за стеклом на него взглянуть.
Тогда, когда я был рядом с ним, в нём ничего не осталось от прежнего себя. Было сложно увидеть того Ника, там было лишь мясо, покрытое большим слоем крови. Этот момент врезался в память и всплывает болезненным напоминанием, стирая после себя его не тронутый падением образ.
Переодевшись, выхожу, и в момент закрытия двери ловлю резкую боль в груди, в глазах темнеет. Хватаюсь рукой за грудь, дышать тяжело. "Что это?" Оседаю по стене, пытаюсь прийти в себя, но сознание уплывает, погружая меня в темноту, где-то на задворках ощущаю падение и пустота...