«Аромат измены: Сомнения на грани»
После того как родители уехали, у Роди как будто ушли последние сдерживающие факторы. Он хоть и не полностью поменялся, в нём всё так же оставался его бунтарский, хулиганский, даже, будет правильно сказать, своё видение мира, в котором нет места мягкости и нежности, как если бы стоит ему это проявить, то сразу будет опущен в глазах авторитетных людей, и только лишь с нами, со мной, он даёт себе расслабиться. Он уже было проявлял эти качества, не свойственные ему, но ощущалась имитация, безупречная, не придраться, но я его знаю с детства, и моя интуиция подсказывала, что не натурально. А сейчас оно самое, и это безумно притягивает: его образ чёрствого, отчуждённого переплетается с нежностью в его действиях. Он мог просто подойти и поцеловать в макушку, без пошлых подтекстов. Мог без каких-либо просьб взять и начать массировать ступни ног, параллельно вися на телефоне или что-то просматривая в ноуте, и эти моменты обезоруживали.
Я знаю, что он считает себя во многих вещах идущим позади Макса, ведь с Максимом до сих пор у нас не было разногласий, но их соперничество в моих глазах ни к чему. То, что было пережито с Родькой, добавило остроты, знания, в каких ситуациях он может оказаться и что от него ожидать не только в действиях, но и в эмоциях, чего от Макса я пока что не знаю.
Мне приходила мысль спровоцировать разные сюжеты, чтобы увидеть и узнать Максима с разных сторон, стоит ли реализовать или нет, я пока что не решилась. Да и Максим поставил условие, что может иметь других без эмоциональной привязки, а это уже отпадает проверка с использованием подружек. А вот Родя, кажется, наоборот, "носит" пояс верности, хотя много раз замечала, как на него поглядывают девчонки, и уверена, любая не прочь была бы, чтобы он обратил внимание.
С того времени как родители всё узнали, наше общение перешло из: «Доченька, как ты? Как в отношениях дела?» - в это: «Дочунь, ну как там Максимка и Родиошка, не соперничают друг с другом, а ты вообще как… Планируешь кого-то одного выбрать или у вас будет шведская семья…» и так далее. А отца как заклинило: «Это если вы сейчас поспешите, то к след. весне я уже буду дедом», одним словом, их понесло в крайности, местами даже теряя чувство такта. Даже не хочу думать, что там шлют Родьке, в особенности отец.
Радует одно, что после того раза, как присекла тему оплодотворения, Родька принял мою позицию и ни разу не заикнулся, в отличие от Максима. Его как будто подменили, начал чересчур интересоваться "женскими делами", увлёкся отслеживанием моих циклов, разузнал информацию о моих противозачаточных, мягко даже вынудил сдать анализы, чтобы разузнать, каких микроэлементов в организме не достаточно, и после приобрёл мне все необходимые, прописанные врачом таблетки. Вдобавок ко всему начал вводить правильность питания, как бы невзначай, для улучшения своих форм, но при этом нас с Родькой на это подсадил. Начал отслеживать, сколько алкоголя принимаю, мою физическую форму тоже стал "вынуждать" поддерживать. В моей голове всё обобщилось в единственное намерение: это подготовить организм к зачатию, зная, что я не готова и против. Сейчас я молча наблюдаю, но эта бомба рано или поздно рванёт, и разнос будет похлеще всех тех разногласий, что были у меня с Родькой. Осознаёт ли он всю патовость своих действий?
«Прости, я задумалась. Что ты говорил?» - перевела взгляд на Макса, который куда-то собирался.
«Я говорю, что сегодня не ждите меня, я немного погуляю. Родян после работы вроде сразу сюда, ну там уже сами решите», - говорит уже в коридоре, слышу пшиканье одеколона.
«Ты трахаться? Нашёл кого-то?» - вошла в коридор, оперевшись о косяк.
«Вроде того. Я помню об условиях, не беспокойся», - его улыбка сводит с ума, такой красивый, лёгкая небритость ему очень подходит, и образ подобрал цепляющий. Подходит ближе, меня окутывает облако парфюма со смесью аромата после душа, целует страстно, жадно, словно ставит метку.
«Ну всё, иди, развлекись хорошенько», - разрываю поцелуй и, уперевшись ладонью в грудь, толкаю в сторону двери.
Дверь закрылась, и я осталась стоять в коридоре, вдыхая остатки его аромата. Странное чувство: с одной стороны, меня это заводит, что он такой востребованный, что может пойти и получить желаемое без лишних сантиментов. С другой – червячок сомнения грызет, а вдруг там не просто "трах", а что-то большее? Хотя, нет, я сама дала согласие на эти условия. Просто нужно привыкнуть.
Вечер с Родькой прошел спокойно. Заказали пиццу, посмотрели черную комедию. Он как всегда был внимательным и заботливым, сохраняя свою харизму, но я чувствовала напряжение. Словно он тоже что-то скрывает, о чем-то думает. Может, догадывается о чем я думаю, а может тоже не прочь разнообразить нашу "шведскую семью"?
На следующий день за завтраком Максим как ни в чем не бывало рассказывал о вчерашней прогулке, умалчивая, конечно, о деталях. Родя молча слушал, лишь изредка бросая на меня многозначительные взгляды. И тут меня осенило: а что, если их обоих слегка "подтолкнуть"? Устроить им небольшую провокацию, чтобы посмотреть на их реакцию?
Идея была рискованной, но чертовски заманчивой. Нужно только продумать все детали, чтобы не перегнуть палку. И главное – быть готовой к любым последствиям. Ведь, как известно, благими намерениями вымощена дорога в ад.
Сердце бешено колотилось от предвкушения и легкой тревоги. Я чувствовала себя кукловодом, дергающим за ниточки чужих жизней, но азарт перевешивал сомнения. Сегодня вечером я пригласила к нам на ужин свою старую подругу, Леру. Красивая, умная, чертовски обаятельная – идеальная кандидатура для моей маленькой игры.
Весь день я провела в подготовке. Дом должен был сиять, ужин – быть безупречным, а мой образ – сводить с ума. Я знала, что мои мужчины не упустят возможности оценить Леру, и мне оставалось лишь наблюдать, как они будут вести себя в ее присутствии.
Вечером, когда Лера появилась на пороге, я заметила, как оба – и Максим, и Родион – невольно задержали на ней взгляд. Она была великолепна в своем простом черном платье, подчеркивающем точеную фигуру. За ужином царила непринужденная атмосфера, шутки, смех, легкий флирт. Лера умело поддерживала разговор, очаровывая обоих мужчин.
Я наблюдала за Максимом. Он был галантен, внимателен, но не переходил грань. Его взгляд говорил о восхищении, но в нем не было той хищной искры, которую я боялась увидеть. Родион же, напротив, был более сдержанным. Он как будто изучал Леру, пытаясь понять ее мотивы, ее истинное "я". Его взгляд был пронзительным, аналитическим, но в нем не было похоти.
После ужина, когда Лера ушла, я почувствовала облегчение и разочарование одновременно. Облегчение от того, что никто не перешел черту, но и разочарование от отсутствия яркой реакции. Неужели они настолько хорошо контролируют себя? Или я просто не смогла их как следует "раскачать"?
Но я не сдавалась. Это была лишь первая часть моей проверки. Впереди меня ждали еще более сложные и изощренные ходы, которые должны были выявить их истинные чувства и намерения. Я была готова играть по-взрослому.
Следующие несколько недель я превратила в череду искусно спланированных провокаций от подружки. Случайные прикосновения, двусмысленные намеки, откровенные комплименты – её арсенал был разнообразен.
Лера продолжала оставаться в нашей жизни, не зная о своей роли в моей тщательно выстроенной игре. Она была моим безотказным оружием, тем самым яблоком раздора, которое должно было выявить скрытые намерения мужчин. Я приглашала ее на совместные мероприятия, зная, что ее присутствие усилит напряжение и заставит их действовать.
И вот, однажды вечером, после бурной вечеринки, Максим, опьяненный вином и моими провокациями, признался мне, что подружка моя ничего такая. В его глазах я увидела искренность и страсть, но вместе с тем и какой-то хищный интерес.
Родион же оставался невозмутимым. Он лишь усмехнулся, услышав признание Максима, и взглянул на меня с каким-то странным, проницательным выражением, будто задавая вопрос: "Ты, этого добивалась?".
В его взгляде читалось понимание, как будто он разгадал мою игру и видел меня насквозь. И тогда я почувствовала, что он тот кто действительно знает меня и не ведется на "симпатичные" глазки.
В этот момент я осознала, что моя игра зашла слишком далеко. Из инструмента проверки чувств она превратилась в опасную забаву, способную разрушить отношения. Максим, ослепленный внешней привлекательностью и моими манипуляциями, оказался слаб перед искушением. Родион же, напротив, продемонстрировал стойкость и понимание, разглядев за всем этим спектаклем мои истинные мотивы.
Все мои тщательно спланированные провокации обернулись против меня самой, обнажив мою неуверенность и жажду подтверждения собственной привлекательности, а ещё я подтолкнула Максима к тому, чего так давно боялась.
Он всё так же продолжал проявлять внимание ко мне, но я чувствовала, что уже нет той тяги. Он словно в любой момент был готов оставить меня, сделав Родю единственным мужчиной в моей жизни. Никаких тревожных звоночков в его действиях не было, Лера тоже перестала ажиотажно появляться в нашей жизни, и между нами вроде как и всегда было обычное общение. Максим не зависал в телефоне, не скрывал его, не пытался улизнуть из дома, но у него появились частые походы на "прогулку", и это меня настораживало.
«Ты долго будешь слепо верить, что он просто трахается?» — в голосе Родьки звучало раздражение.
«Он не давал повода усомниться, почему ты так говоришь? Знаешь то, чего я не знаю?» — смотрю вопросительно, жду разъяснений.
«А то, что он ебется с одной и той же, тебя не смущает? Вы разве не договаривались, что без эмоциональной привязки? В моем понимании, хотя бы больше двух раз с одной и той же не трахаться, или у вас иначе?» В словах Роди есть что-то разумное, звучит очень убедительно.
«Откуда ты знаешь, что с одной и той же?» — вдруг ухватываюсь за подробную деталь в его словах.
«Тут дебилом нужно быть, чтобы эту очевидность не заметить. Один и тот же тон помады, шлейф духов, одно и то же время встречи. Либо же тебе удобно закрыть глаза, но я этого терпеть не буду. Делить тебя с тем, кто этого не ценит, мне нахер надо, имей в виду», — он строг, холоден, раздражён, даже слегка жесток. Будто не слова, а отрезвляющая пощечина.
«Видимо, пришло время всё расставить по местам, вернётся — я с ним поговорю». Надеюсь, мои слова его успокоили.
Родька уехал по делам, какая-то важная сделка, а я осталась наедине со своими мыслями, и надо было продумать, о чём говорить.
За своими мыслями не заметила, как пришел виновник моих раздумий.
«Поговорить надо, приземляйся!» - выпаливаю я молниеносно, не давая ему времени даже моргнуть! Хочу сразу перейти к делу, без всяких там предисловий и томных взглядов. Нельзя терять время зря, когда на кону стоит важный разговор! Или это я так оправдываю свою нетерпеливость? В любом случае, пора выкладывать все карты на стол, пока он не успел сбежать или придумать отговорку!