Ожог на сердце

Первый день в школе сразу не задался. Наверное не стоило говорить правду вылизонному сыночку директора. Ах да! Он же вырос в аристократической семье и не может себе позволить терпеть унижения. Интересно, что бы он сделал если бы прожил в моей шкуре хотя бы пару дней? Я усмехаюсь, но натыкаюсь на взгляды самого директора и его сыночка, который видимо очень любит актерское мастерство. Хотя владеет на троечку. Из ста. И приходится прикусить губу.

Он истошно заливается в слезах, и что то бормочет пока его папочка пепелит меня взглядом. А я еле сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. Это выглядит жалко видя его форму. Высокий парень, с на удивление широким разворотом плеч. Ну и конечно рубашка подобрана так, что обыграть это. Наверное у девочек слюни потекли, но моя овуляция не настолько безнадежна.

Кабинет небольшой, еще и стены давят своим горошком. Папенькин сыночек – его вроде зовут Кирилл – и его друг в специальной в школьной форме. Я должна была ее сегодня забрать, не по пути стало.

– Кристина, вы не собираетесь извиняться? – словно невзначай говорит он. Сам он задолбался от театра своего же сына, это видно по его глазам.

Я раздраженно выдыхаю.

– Повторяю, он назвал мою мать шлюхой, отца наркоманом. Это он должен извинятся. Не я.

Хоть и его слова чистейшая правда, но моя гордость не позволяет ему остаться безнаказанным, и считать, что я проглочу.

– Ты не имела право называть меня уродом, и слабаком! – вопит парень, принимая салфетку из рук его друга.

– Я имела право избить тебя до полу-крови, но... – меня обрывают и меня это бесит.

– Оскорблением на оскорбление не лечится ничего, – вздыхает директор.

– Ты должен отстранить ее, папа! – снова вопит он, словно девочка. Я морщусь. Боже, думала слабак а он все хуже и хуже с каждой минутой.

– Ты тоже ее оскорбил, – тихо ворчит он, что слышу только я. – Хорошо, Кристина вы отстранены на неделю.

Во мне вспыхивает раздражение и самое жалкое чувство: чувство несправедливости. В моей жизни столько несправедливости, что я думала. что уже привыкла к нему. Но как бабушка говорит: Человек быстро привыкает к счастью но не к боли.

Но я – снова – подавляю в себе все чувства, так как им необязательно знать, что слова этого девочки, что по ошибке родился с разной хромосомой, правда.

Я чувствую на себе взгляд и он мне не нравится. Этот взгляд жалостливый. Жалость мне нигде не сдалась. Я оглядываюсь, но в кабинете только четыре человека, и никто не смотрит на меня. Ну и хорошо.

Я встаю со стула, поворачиваясь всем телом к папиному сыночку.

– Как вам пожелается, ваше высочество, – улыбаюсь я, поклоняясь удивленному придурку и сразу выхожу из кабинета. Слышу усмешку, но новые крики папиного сыночка покрывают это.

Наверное стоит радоваться, что у меня впереди еще неделя каникул, но от того какой у меня дом легко вовсе не становится. Лишь грудная клетка сжимается в тревожности, а горло сдавливает змея, перекрывая воздух. Питается она моей бесконечной тревожности, а ее яд – это страх, раздражение. Даже глубоко вздохнуть не могу. 

В школе на данный момент урок, так что в коридорах только редкие учителя и уборщицы. Все тут идеально. От плитки на полу, до пафосной люстры у входа в школу. На белоснежных стенах цитаты разных русских авторов, или других людей, что чего то добились. Я поднимаю голову к люстре и странное чувство поселяется в сердце. Люстра длинная, но и потолок высокий, так как раз таки тут вся высота здания – четыре этажа, вокруг люстры круглая лестница, словно мох, а люстра – лианы. Свисают длинные цепи украшенные стеклышками, и сверкают от солнца с окон. На деле, как я узнала, как раз таки это – гордость школы. Это подарок из каких то влиятельных папаш одного из учеников. Не буду удивлена, если он будущий президент, или какой-нибудь чиновник, который обожает светит своим богатством.

Меня провожает взгляд охранника но я не хочу кому либо отчитываться так что ухожу. В свой любимый парк. Хотя я там чуть не умерла. Парадокс. Парк близко к школе, что очень радует. После общения с богатенькими, мне очень надо  успокоение или медитация .Парк сам по себе небольшой но я для меня родной. Тут мало народу, но много зелени. Высокие и столетние деревья, моментами высокая трава. Но больше всего мне нравится тут не это. Я обхожу большую гору, это занимает чуть больше десяти минут. Сначала меня бесило то что люди не могут лишние минуты пройти упуская такой вид, но сейчас я рада тому что люди ленивы. Я встаю у обрыва горы и улыбаюсь. Вид красивый, на весь парк, и еще тут почему то скамейка, ну и ладно. Я сажусь на нее и слишком быстро погружаюсь в свои мысли.

Если хоть один в семье нагадил влиятельному человеку, то все в роду вынуждены жить в аду, ведь кто-то осмелился задеть чье-то хрупкое эго. Это был мой дедушка. Он состоял когда то в совете президента нашей страны, но когда он лишь один высказался против слов одного мужчины, то все полетело к чертям. Он подставил дедушку. При том, самое комичное в том что, все свои содеянное он перевесил на дедушку.

Кто износиловал множество девушек? Конечно, мой дедушка.

Кто продавал травку, но отмывал деньги за счет обычной парикмахерской? Конечно мой дедушка. И плевать, что у него пекарня. Была.

В груди становится больнее. Тетя говорит, что там были лучшие десерты. Она единственная кто не спился или не продает себя. В какой то мере я ей завидую, она вышла замуж прямо перед крахом дедушки, и успела поменять фамилию перед тем как ее очернили. Словно испачкали белую футболку чернилами, который хрен отстираешь.

Мать, продает себя за деньги. И за эти деньги отец покупает либо алкоголь либо травку.

Моей маме приписывали лучшую карьеру адвоката. Она буквально купалась во внимании и любви. А когда на счету вместо сотни пополнении, появился минус у цифры счета, она сдалась. Хотя по словам тети, толком та и не боролась. Она в долг купила камеру, и стала снимать себя. Обнаженной. Исполняя все то что они скажут. Так она и познакомилась с моим папой. Он по своей сути, вообще никто. Так чисто, бродяга какой-то. И мама влюбилась. Почему? Любовь зла, полюбишь и козла. А он воспользовался этим и износиловал ее. Так я и появилась. Хотя... моя мать пыталась утопить меня в туалете фуд корта. Из-за криков ребенка пришли люди и сразу выпровыдали. Потом она закапала меня тут. Я смотрю на фонтан, посередине парка, рядом с которыми стоят клумбы. Красиво и изящно. Лучше бы я умерла тут. Но у моей матери вспомнился чувство стыда и ответственности. Шок. Но я теперь вынуждена знать об этом. 

Как я узнала об этом? Всего лишь пьяный отец, мать "в кайфе", и пятилетняя я. Это вам что-то говорит? А дополнения дала тетя. Она дает мне свою одежду, что бы я могла спокойно ходить по городу. И иногда дает деньги. У нее хороший муж, наверное. Я его не видела ни разу, но она кажется обеспеченной женщиной. Почему она не забирает меня к себе? Я тоже задаюсь этим вопросом, но пока не знаю ответа.

В эту "элитную" школу я попала с помощью ее мужа. Что за щедрость!

В прошлой школе я хотя бы не очень выделялась так как все там были своего рода отбросами общества. И плюс, я была сама не промах. Мой дядя когда-то любил бокс, сейчас конечно участвует в боях без правил, а за выручку – бухает. Но в свои лучшие года он научил меня многому в боксе. Где лучше и кого ударить. Как и с какой стороны бить. Он боялся за меня, так как думал, что меня будут в школе булить. Но я сама стала страхом. Я выросла там где есть только одно правило. Либо ты, либо тебя. А в этой... на пол плюнь, и тебе штраф.

Я смотрю на фонтан – красивый, изящный. От него веет прохладой. Хочется сесть ближе но я не решаюсь. У него бесконечный цикл, который ему устроили люди.

Я хмыкаю. Мы с ним похожи.

Я снова ощущаю взгляд, хмурюсь и оглядываюсь. Множество людей в парке а я рядом со мной никто но никто не смотрит на меня. Ну и хорошо. Но тревога в груди усиливается и мне приходится прикрыть глаза и глубоко вздохнуть, чтобы хотя бы руки не тряслись.

Вздох. Выдох. Вздох. Выдох. 

Через пару минут наконец встаю с скамейки и иду домой. По сути это тоже собственность мужа тети. Но он дал мне ее, когда тетя рассказала что я вижу каждый день. Ну что может видеть человек заходя в буквально гнилую комнату, и первое что он слышит так это стоны, чья-то грязная похвала и шлепки?..  Я быстро мотаю головой, стараясь не вспоминать это полностью. Скажу кратко, там хочется повесится. Ну точнее я пыталась, но пришла тетя. Шрам на шее все равно остался. Он словно напоминает, что и я слабая. Так просто сдалась ничего не повидав. В одиннадцать. Первое время я пыталась его закрыть от людей, но уже плевать. Пусть думают, что я тварь. 

Я захожу в подъезд где уже стоят четыре модных женщин. Губы надуты, одежда из последней коллекции модных брендов и у ног мелкие собачки. Вроде чихуа-хуа. Ну и конечно тонна макияжа, я их видела пару раз без макияжа. Две разные личности, ей-богу. Скупо улыбнувшись, я иду в лифт. В этом доме я и так не очень желанный гость. Не всем нравится мысль, что шестнадцатилетний подросток живет в доме, в который они чтобы переехать копили всю жизнь. Мои слова о том что официально она не моя, они игнорируют.

Квартира сама по себе простая, но просторная. Мебели мало, не люблю когда все заставлено. Наверное потому что у родителей как раз таки так. Я снимаю обувь и убираю ее в шкаф пока мне в ноги лезет то-ли белый, то-ли рыжий комок шерсти. Живой. Я улыбаюсь, и поднимаю котенка на руки. Однажды, когда я возвращалась с работы ночью услышала писк. Сначала не придала этому значения, но комочек сам приполз ко мне. Буквально. За ней... или ним, ладно не суть. За ним видимо шла собака, испугалась и буквально залезла на меня, словно я скала какая нибудь а он альпинист. Снять я котенка не смогла, шипел и кусался, пришлось еще и корм, лоток, миски и какие то игрушки купить. В первую ночь я не купила игрушки, и он бегал словно бешеный по дому, прыгал на стену, мяукал так словно никогда в жизни не ел(за пару минут до этого он съел всю пачку мокрого корма) только к утру лег. Еще и когда я помыла его шампунем от блох – на всякий случай –, такой смешной был. Но при том, ни разу не поцарапал меня.

Я ему еще не дала имени, так как хочу отдать кому-то. Так что он... или она, просто бешеный комок. Усмехаюсь, ставлю его на пол, и лью ему воду по новой. То что я налила ему утром, он просто опрокинул, видимо пока я была в школе. Ложусь на матрас, и смотрю как он пьет и пытаюсь составить план на неделю. Школы не будет, значит можно взять побольше смен в работе.

Телефон звенит, и я его нахожу в одеяле кровати. Незнакомый номер.

– Алло?

– Это Кристина Ларина?

Я кусаю губы. Мать так и не поменяла фамилию, так что я все еще ношу клеймо.

– Да, это я. А что случилось?

– Вы сегодня не забрали форму.

Я хмыкаю.

– Знаю, не успела. Меня отстранили от занятий на неделю

Слышу как девушка выдыхает, усмехаюсь. Сложно девочке.

– Тогда вы можете забрать ее завтра.

– Хорошо... – я морщусь вспоминая мои завтрашние смены. – К вечеру смогу.

– Хорошо, тогда ждем вас завтра.

Я сбрасываю звонок, и Бешеный Комок залезает мне на живот. Улыбаюсь и глажу его по спину.

– Уже завтра мы с тобой станем учениками элитной школы.