Заложница дьявола

❄️—«Лилу, если тебе нравится другой мужчина, тогда почему в твоих глазах горит пламя, когда ты смотришь на меня? М-м?»❄️
Эмир...

🔱2 недели спустя

День помолвки🔱

Все королевские гости собрались во дворце Рунимора, среди которых были принц Аспер и принцесса Шарлин из королевства Эрегрин — моя давняя подруга, которая недавно вышла замуж. Они стояли позади зала, беседуя друг с другом, пока я находилась рядом с Его Величеством. Мы стояли бок о бок, готовясь подписать проклятый договор, который официально закреплял наш брак через два месяца.

Ему было нужно лишь мое согласие, заверенное подписью, чтобы узаконить этот союз. Мне же казалось, что, ставя подпись, я скрепляю не только бумагу, но и своё будущее, навсегда связывая себя с человеком, который излучал одновременно силу и опасность.

Я взяла перо, и рука немного дрожала. Не от волнения — его не было, скорее от раздражения. Эмир стоял рядом, спокоен, невозмутим, как будто это был обычный день, а не момент, который должен был изменить наши жизни. Его лицо — маска, словно все происходящее его вообще не касается.

Я взглянула на договор, длинные строки мелкого текста, четко прописанные условия, обязательства и, конечно же, тот пункт, который я ненавидела больше всего: "заключение брачного союза через два месяца".

— Чем дольше смотришь на договор, тем меньше вероятность, что он подпишется сам, — голос Эмира прозвучал спокойно, но в нем чувствовалась нотка издевки.

Я бросила на него раздраженный взгляд, но он лишь чуть улыбнулся, едва заметно, и протянул руку к столу. Его перо легко скользнуло по документу, оставляя уверенные линии подписи.

— Вот и всё. Теперь твоя очередь, — сказал он, отодвигая договор ближе ко мне.

Зал затаил дыхание. Присутствующие следили за каждым моим движением. Я видела, как принцесса Шарлин едва заметно кивнула мне, словно подбадривая, а вот принц Аспер выглядел слишком серьезно.

Я вздохнула и опустила взгляд на договор. Перо коснулось бумаги, и я медленно вывела свою подпись. Линии выглядели чуть менее уверенными, чем у Эмира, но я завершила дело.

Как только я поставила последнюю черту, раздались приглушенные аплодисменты.

— Вот и всё, — тихо сказал Эмир, наклоняясь ближе. — Теперь пути назад нет.

Я посмотрела на него, пытаясь разгадать, что скрывается за этим спокойствием. Но лицо его оставалось холодным, словно сделано из мрамора.

— Пути назад нет, — повторила я.

Не успела я осознать, что теперь мое будущее окончательно предрешено, как вперед вышел мой отец. Его тяжелый шаг эхом разнесся по залу, и все внимание мгновенно переключилось на него. Величественный и строгий, он выглядел так, будто это был его триумф, а не мой союз с Эмиром.

— Сегодняшний день станет началом нового этапа для наших королевств, — начал он, оглядывая гостей своим властным взглядом. — Союз моей дочери и Его Величества Эмира — это не просто политический договор, но и символ единства, стабильности и процветания.

Я почувствовала, как напряглись мои плечи. Эти слова звучали словно речь на параде, но не о моей жизни. Отец продолжал говорить, перечисляя все выгоды этого брака, как будто я была частью сделки. Я, лишь стояла, сцепив руки перед собой, и пыталась не показать своего раздражения.

Когда он закончил, зал вновь наполнился аплодисментами. Однако отец не собирался останавливаться. Он жестом подозвал одного из слуг, который вынес небольшой бархатный поднос с двумя кольцами.

— В знак вашего будущего союза прошу обменяться кольцами прямо сейчас, чтобы закрепить договор не только словами, но и символом, — произнес отец, его голос был громким и торжественным.

Я замерла, глядя на кольца. Одно из них — тонкое, изящное, с небольшим блеском камней, явно предназначалось для меня. Другое — массивное, простое, но элегантное, подходило Эмиру.

Эмир, не теряя ни секунды, взял мужское кольцо и протянул его мне. Я подняла взгляд на него. Его глаза, как всегда, скрывали больше, чем показывали.

— Сомневаешься? — его тихий голос звучал почти шутливо, но я чувствовала в нем вызов.

— Конечно, нет, — ответила я, хотя сердце протестовало против лжи. Я взяла кольцо и осторожно протянула его ему.

Когда мои пальцы коснулись его руки, я заметила тепло его кожи. Непривычное, почти успокаивающее. Эмир надел кольцо на мой палец с тем же холодным спокойствием, а затем сделал легкий кивок, ожидая, что я поступлю так же.

Собрав всю свою решимость, я шагнула вперед и осторожно надела кольцо ему на палец. Его рука оказалась крупной, грубой, с мозолями — следы того, что меч часто был в его руках. Мои пальцы слегка дрожали, но я изо всех сил старалась не выдать своего волнения. Когда кольцо заняло своё место, осознание нахлынуло на меня волной.

Зал наполнился громкими аплодисментами. Отец, довольный происходящим, отошёл в сторону, давая дорогу очередным формальностям.

Ко мне тут же подбежала Бибиана и, поцеловав в щёку, сжала мои плечи.

— Ты прекрасна, Лили, — прошептала она с теплотой. — Я искренне желаю тебе счастья.

После всех недавних ссор и напряжения поведение Биби удивляло. Последняя неделя обошлась без привычных конфликтов. Эмир стоял неподалёку, его взгляд скользил по залу, наблюдая за моими сёстрами. Вскоре ко мне подошла Джанесса, чтобы обнять меня, а затем и Шарлин.

— Поздравляю, Лили, — мягко произнесла Шарлин, глядя прямо в мои глаза. — Ты заслуживаешь счастья.

— Спасибо, Шарлин, — я заставила себя улыбнуться.

Стараясь отвлечься, я бросила взгляд на Аспера, который о чём-то оживлённо беседовал с Лиамом. Он всё ещё оставался таким же притягательным, как и прежде, но я поспешила отогнать эти мысли.

В этот момент Эмир шагнул ко мне. Мы обменялись взглядами, и прежде чем я успела что-то сказать, он нагло схватил меня за руку и повёл в центр зала. Его прикосновение было неожиданным — по правилам никто не имел права дотрагиваться до меня, кроме как в танце. Но, кажется, эти правила его совершенно не волновали.

— Что вы делаете? — спросила я, стараясь сохранять спокойствие.

Я заметила удивлённые взгляды своих сестёр и подруг, когда проходила мимо.

— Хочу танцевать с тобой, — спокойно ответил он.

В тот же миг заиграла мелодия, плавная и медленная. Эмир шагнул вперёд, положив одну руку на мою талию, другой обхватив мою ладонь. Моё сердце замерло, затем застучало с удвоенной силой. Я не могла вспомнить, когда последний раз танцевала. Кажется, в далёком детстве. А сейчас передо мной стоял сильный, уверенный мужчина, и его горячая ладонь ощущалась через корсет.

Он повёл меня в плавном движении. Его рука на моей талии была тёплой, а шаги — чёткими и уверенными. Я следовала за ним, хотя внутри всё сопротивлялось.

Следом за нами я заметила, как мама с папой начали танцевать, а Джанесса присоединилась к Лиаму. Постепенно весь зал ожил, гости один за другим начали вставать со своих мест, чтобы присоединиться к танцу. Музыка наполнила пространство, создавая иллюзию безмятежности, которой я не могла разделить.

— Не волнуйся, Лили, это только начало, — тихо произнёс Эмир, не отводя от меня пристального взгляда.

— Начало чего? — спросила я, не скрывая беспокойства.

— Чего-то необычного, сочного, аппетитного, — его голос прозвучал хрипло, а затем он неожиданно притянул меня ближе.

Его движения были грубыми, лишёнными изящества, словно ему совершенно не важно, как это выглядит со стороны. Правила и границы, казалось, существовали для кого угодно, только не для него.

Я подняла глаза и встретилась с его взглядом. Его синие глаза казались тёмными, почти гипнотизирующими. В воздухе витал аромат, пропитанный смесью табака и чего-то неуловимо мужского. Я поняла что он курит. Этот запах был одновременно отталкивающим и странно притягательным.

— Вы всегда так себя ведете? — спросила я, с трудом выдерживая его пристальный взгляд.

— А как я себя веду? — его голос был низким, чуть насмешливым, а губы изогнулись в едва заметной улыбке.

— Как будто весь мир принадлежит вам.

— А он и принадлежит, Лили, — ответил он, наклоняясь ближе, чтобы я услышала только его. — Или, по крайней мере, будет принадлежать.

От его слов у меня по спине пробежал холодок. Я не знала, игра это или он действительно верит в свои слова. Его близость сбивала с толку, а запах табака и чего-то мужественного обволакивал меня, будто заманивая в ловушку.

— Вам не кажется, что вы нарушаете границы, Ваше Величество? — с вызовом спросила я, стараясь сохранить хоть каплю достоинства.

Он слегка склонил голову, рассматривая меня с видом, будто пытается прочитать книгу.

— А тебе не кажется, что ваши границы слишком скучны? — парировал он, и в его глазах блеснуло что-то опасное.

В этот момент он развернул меня так, чтобы я оказалась ближе к публике. Его рука все еще оставалась на моей талии, а взгляд был прикован к моим глазам.

— Ты боишься меня, Лили? — спросил он почти шепотом, и я почувствовала, как по телу пробежала дрожь.

— Нет, — ответила я, хотя голос предательски дрогнул.

— Тогда почему ты дрожишь?

Я не успела ответить, потому что он неожиданно закружил меня, и я на мгновение потеряла равновесие. Но он удержал меня, его руки оказались удивительно ловкими.

— Держись крепче, Лилу, — произнёс он, и в его голосе мелькнула теплота, которой я никак не ожидала.

— Лилу? — переспросила я, удивлённая новым обращением. Так меня ещё никто не называл.

— Да. Ты моя Лилу, — усмехнулся он, его горячее дыхание обожгло моё ухо.

— Я не ваша...

— Пока что. Но ведь есть договор.

— Это всего лишь бумага.

— А кольца?

— Всего лишь металл.

— А то, как я держу тебя?

Он резко притянул меня ближе, сокращая пространство между нами. Его сильные руки уверенно обхватили мою талию, а его взгляд будто прожигал меня насквозь.

— Ты от меня никуда не денешься, Лилу, — продолжил он, почти шепча. — Я не Аспер, чтобы нянчиться с тобой. И я нетерпелив.

— Ох, напугали до смерти, — усмехнулась я. — Тогда я скажу вам вот что: я не Шарлин, чтобы терпеть вас.

Его глаза вспыхнули неожиданным интересом, и уголки губ изогнулись в самодовольной улыбке.

— О-о-о, та светлая крошка Шарлин? — протянул он, словно смакуя её имя.

— Вам стоило бы быть осторожнее в словах, говоря о чужой жене...

— А что, если я скажу больше? — его голос стал тише, а горячее дыхание коснулось моей шеи. — Мне нравится Шарлин. Больше, чем ты или кто-либо из вас.

Он повернул голову, и я невольно последовала за его взглядом. Шарлин стояла в дальнем конце зала рядом с Аспером. Они о чём-то увлечённо беседовали.

— Посмотри, как она прекрасна, — продолжил он, не отрывая глаз от неё. — Её светлые волосы, нежная кожа, голубые глаза, прекрасная фигура. Любой мужчина мечтал бы о такой крошке.

Его слова ударили меня, словно молот. Я чувствовала, как холод разливается по телу. Они звучали не просто неуважительно, а унизительно. Разве можно так говорить о других женщинах, если ты намерен связать свою жизнь со мной?

— Тогда почему вы выбрали меня, а не её? — мой голос дрогнул, выдавая смятение.

— Политика требует, — усмехнулся он с издевкой. — Злой Эмир выбрал тебя, чтобы расширить свои земли.

Его слова были не просто холодными, они ранили меня в самое сердце.

— Знаете, слухи о вас оказались правдой! — я с вызовом посмотрела на него. — Вы мерзкий, отвратительный эгоист!

— Спасибо за комплимент, дорогая женушка, — его улыбка стала ещё шире, отчего мне захотелось стереть её с его лица. — Но я бы предпочёл что-то новенькое. Например, называй меня... дьявол в постели.

— Вы омерзительны, — прошипела я, отворачивая голову, чтобы не смотреть в его самодовольное лицо.

— Омерзителен, но, привлекателен, — его голос стал ниже, а он сам наклонился ближе, почти касаясь губами моего уха. — Признай, Лилу, ты очарована мной.

— Да пошли вы к черту! — выкрикнула я, со всей силы отталкивая его. — Я не желаю больше танцевать с вами! Вы — просто придурок!

Моё сердце бешено колотилось, а эмоции брали верх. Я схватилась за подол платья, чтобы не запутаться в ткани, и выбежала из зала. Злость разрывала меня изнутри.

Идиот! Придурок! Как я ненавижу его!

Я была так зла, что не знала, куда себя деть. Внутри всё кипело, и казалось, что ярость вот-вот выплеснется наружу. Я была готова на всё, лишь бы этот самодовольный мерзавец понял, что мир не вращается вокруг него.

Обида разъедала меня изнутри. Его слова были не просто грубыми — они унижали, лишали достоинства. И даже если он не значил для меня ничего, слышать такое, даже от него, было больно.

Я остановилась в одном из боковых коридоров, чтобы перевести дыхание. Стены, украшенные резьбой и гобеленами, казались слишком тесными, словно давили на меня. Я прижала руку к груди, пытаясь унять бешеное сердцебиение.

Как он посмел? С этими мыслями я сжала кулаки так, что ногти впились в ладони.