Глава 2
Антуан ван Дейк
— Ты действительно уезжаешь, Антуан? Бо тебя отпускает?
— Я ещё не говорил с Бо. Не хочу его сегодня расстраивать. Всё же у него день рождения.
Я, Текна и Рутгер сидим за столиком в кафе. За окном льёт дождь, отчего еще тоскливее. Его капли падают в воды канала и растворяются в них.
Рутгер, который учится на философском, начинает меланхолично рассуждать на тему, что души людей похожи на капли дождя, которые растворяются в едином энергетическом потоке после смерти.
— Я хочу побыть одна. Поэтому я не собираюсь растворяться ни в каком потоке! Даже наш Антуан может уехать и побыть наедине со своими мыслями. Хотя он говорил, что остался в этой стране один-одинёшенек, что ему некуда ехать, — возмущенно фыркает девушка.
— Я скопил немного деньжат. Поеду, развеюсь, — уклончиво улыбаюсь я.
Я не хочу сообщать друзьям, куда собрался ехать по одной простой причине. Я до дрожи в коленях боюсь, что меня найдут родственники Хьюго Янсена, которые каким-то образом узнают, что это я послужил причиной смерти их старика.
Пока что версия полиции такова: Хьюго был мертвецки пьян и сам упал на ящики в подсобке. Но эта версия может измениться в любой момент, если появится свидетель, который может утверждать, что перед смертью старик был не один.
Я вспоминаю Лукаса Снайдера, который стоял в толпе зевак над телом Янсена и многозначительно мне подмигивал.
Лукас работает в стрип-клубах Де Валлена много лет. У нас всегда были нейтрально-приятельские отношения. Но, кто знает, что у этого парня на уме?
— Не понимаю, что миллионер Янсен делал в нашем клубе? — самым пренебрежительным тоном говорю я, словно всё произошедшее абсолютно меня не касается.
— Кажется, давным-давно он финансировал строительство этого клуба. Он скрывался от своей жёнушки в подобных низкопробных заведениях. Она разыскивала его каждый вечер в элитных клубах. Знала его пристрастие к молодым блондинам, — отвечает Текна и принимается хохотать.
Мы смеёмся тоже. Даже я смеюсь, несмотря на то, что потерпел полное фиаско и теперь мне нужно куда-то сматываться.
Мои друзья уезжают на велосипедах вдоль канала по своим делам.
Дождливое утро, когда все они бросают меня, чтобы поехать в университет или на работу.
Рутгер работает продавцом в продуктовом магазине. Он клянётся, что когда он стоит на своём рабочем месте, выручка магазина повышается в три раза.
Ещё бы! Этот знойный синеглазый красавчик, соблазнительные рельефы которого обтягивает футболка, кого угодно заставит купить лишнюю порцию еды, лишь бы поглазеть на него бесплатно.
Я возвращаюсь в стриптиз-клуб. Мне нужно поговорить с Бо о том, что вся эта жизнь мне надоела и я уезжаю.
Лучшие танцоры заведения покидают его и это, безусловно, приведёт к ухудшению репутации заведения и ударит по кошельку владельцев клуба.
Настроение у меня ужасно мрачное, но тут я вспоминаю, что Беккер улетел на экзотический остров.
Мне не придётся разговаривать ещё и с ним. Просто гора с плеч!
Свои вещи я уже собрал и сообщил консьержке в доходном доме, что уезжаю на неопределённый срок. Впрочем, я планирую взять деньжат у папы Сэма и махнуть на ближайший курорт, а потом вернуться в Амстердам.
Войдя в клуб с чёрного хода, прохожу несколько коридоров и лестниц, чтобы найти Джейкоба. Мне встречается уборщица, которую я спрашиваю, где находится Бо.
По её словам он был в своём рабочем кабинете.
Я поднимаюсь на второй этаж и прохожу по коридору мимо нескольких дверей. За этими дверьми по ночам некоторые ребята, которые танцевали в этом клубе, оказывали услуги интимного характера желающим клиентам.
Стоны Павеля я слышал чаще, чем другие звуки. И этот стервозный продажный Арлекин ещё угрожает мне расправой.
Да если полиция узнает, чем он тут занимался, они ему такой штраф вкатают, что этому стервецу придётся не сладко. А всё потому, что он не платит налоги.
Остановившись перед дверью в кабинет Джейкоба, я прислушиваюсь.
Кажется, внутри играет музыка. Постучав, я распахиваю дверь и оторопело замираю.
Джейкоб имеет кого-то на своём рабочем столе. Я могу рассмотреть только то, что его партнер — парень.
Его лицо скрыто за экраном ноутбука, который стоит на столе.
Похоже, я оказался здесь, как раз перед апогеем их жаркого соития.
Вспотевший Бо делает мне знак выметаться из помещения.
Я выхожу и захлопываю за собой дверь. Да так сильно, что штукатурка вокруг осыпается.
Жду я недолго, подпирая стену плечом.
Через минуту из кабинета вылетает новенький танцор.
Из тех, кого Бо подобрал буквально с улицы.
Смущенно улыбнувшись мне, он бежит по коридору, а я вхожу в кабинет менеджера Джейкоба.
На его рабочем столе валяются скомканные документы, заляпанные спермой. Я сажусь в кресло и наливаю себе немного бренди в стакан.
Бо всё ещё поправляет свою одежду и с укоризной смотрит на мои утренние возлияния.
— Я увольняюсь, Бо, — говорю я, немного осмелев после глотка бренди.
— Неужели ты решил поступить в университет и начать новую жизнь? Тебе уже двадцать. Пора взяться за ум, — скептически усмехаясь, произносит мужчина.
— Не говори так, будто ты мой папаша. Я мог бы просто уехать, не сообщая тебе ни о чём.
— Знаешь такую поговорку: «Когда крысы сбежали с тонущего корабля, он снова поплыл».
Никогда не видел Джейкоба таким злым. Он начинает рыться в документах, чтобы найти листок бумаги, на котором я должен написать увольнительное заявление.
— Бо, ты так злишься, потому что я с тобой не переспал? — усмехаюсь я и подливаю ещё бренди в стакан.
— Я так злюсь от того, что скоро ты приползёшь обратно, но наш клуб не резиновый и мне придётся тебе отказать.
Фыркнув с отвращением, я пишу увольнительное и, наконец, покидаю место своей работы.
Я мог бы наговорить кучу гадостей Джейкобу, но сдерживаю себя.
Сейчас мои мысли заняты тем, что мне придётся вернуться в дом Сэма де Бура. Я, правда, пытался скопить денег весь этот год, но мои накопления как-то быстро расходились.
Жизнь в Амстердаме это дорогая штука.
Я собираюсь нагрянуть к Сэму нежданно-негаданно. Всё же, моя мать была его законной женой несколько лет.
Она урвала там себе кое-что и улетела во Францию.
Сэм всегда принимал меня, как своего собственного сына.
Я был добрым и послушным мальчиком на фоне его родного сына Корнелиса, который вытворял такие номера, что у его папаши было не в порядке с сердцем от всех этих выходок.
Хорошо помню, как я сидел возле кровати Сэма и читал ему книгу в то время, как он лежал под одеялом с капельницей.
Сердечко шалило у старика, а Корнелис ещё подливал масло в огонь. Однажды, этого придурка едва не посадили в тюрьму.
Он нарвался на пьяную драку в баре. Да так, что полусмерти избил пятерых здоровенных мужиков.
Иногда у разъяренного Корнелиса включался режим Берсерка.
Его отмазал адвокат Сэма. Корнелису тогда было двадцать лет. Не скажу, что он изменился в лучшую сторону, но занялся отцовским бизнесом вплотную.
Великолепные лошади, которых несколько поколений подряд разводили де Буры, получали множество наград на разных конкурсах.
Корнелис ко всему прочему, завидовал мне в том, что на коне я ездил гораздо лучше, чем он. Из-за этой зависти Корнелис часто бил меня и вымещал на мне своё зло.
Мне остаётся надеяться, что сейчас этот парень возмужал и отбросил свои подростковые понты. В последний раз я видел Корнелиса в реальности два года назад, перед тем, как уехать из дома Сэма.
Больше я не общался с семейством де Бур. Были лишь редкие звонки на праздники.
Лишь недавно я заглянул в соцсети Корнелиса и увидел его свадебное фото, которое было опубликовано одним из последних.
На этой фотографии умопомрачительно красивый де Бур стоял в обнимку со своим новоявленным супругом. Они были одеты в свадебные костюмы и находились под свадебной аркой в окружении радостных гостей.
Я посмотрел на Каса ван дер Линде и подумал, что этот изысканный молодой человек совершил огромную ошибку, выйдя замуж за Корнелиса.
Может быть, этот Кас — хронический мазохист и получает удовольствие от издевательств и побоев. Я нисколько не сомневаюсь в том, что Корнелис продолжает рукоприкладствовать, напиваться и становиться совершенно неадекватным и бешеным. Вкупе с сарказмом, абьюзом и желанием всех контролировать де Бур младший является олицетворением тирании и деспотизма.
Надеюсь, Сэм поможет мне разжиться деньгами и мне не придётся задерживаться в его доме и в обществе Корнелиса слишком долго.
В пригород, где находится старый, но крепкий дом де Бура, я приезжаю уже к вечеру.
Многочисленные мельницы, средневековые домики, каналы, по которым плавают лодки с туристами, всё это проносится мимо меня едва замеченным.
Все мои мысли сосредоточились на том, как пояснить папе Сэму моё полное отсутствие в течение стольких лет. Иногда старик звонил мне по праздникам, и наше общение сводилось к нескольким ничего не значащим фразам.
Первое, что я вижу, подъезжая к поместью де Бура, это несколько красивых лошадей, на которых сидят профессиональные всадники, объезжающие этих прекрасных животных.
Поле рядом с домом предназначено в основном именно для этого.
Я выхожу из такси и приближаюсь к полю, чтобы полюбоваться на лошадей. Сэм очень гордился своими породами лошадей и тем, какой опыт приобрела его семья в разведении этих скакунов.
Внезапно я замечаю, что на одной лошади едет сам Корнелис.
По мере того, как он приближается ко мне, явно заметив и узнав, я понимаю, что он очень возмужал, раздался в плечах и стал ещё красивее прежнего. Синеглазый шатен, как и прежде, притягивает к себе взгляд.
Харизма, уверенность в себе и грубоватая красота всегда были на его стороне.
Наконец, всадник, поравнявшись со мной, оглядывает меня пронзительным, горящим взглядом. В его глазах зажигается дьявольская ненависть и осуждение.
— Привет, Корнелис, — говорю я, стараясь выглядеть нейтрально и не показывать негативных эмоций, хотя внутри так все и кипит от всколыхнувшихся воспоминаний.
— Возвращайся туда, откуда приехал, — грубо отвечает де Бур.
— Не волнуйся, я уеду. Как только поговорю с Сэмом.
Корнелис ядовито усмехается. Спешившись, он вплотную подходит ко мне.
Я уже не тот нескладный подросток, который доставал ему до плеча.
Теперь мы одного роста и он уже не сможет смотреть на меня сверху вниз.
— Ты опоздал, ван Дейк. Довожу до твоего сведения, что Сэм де Бур скончался полгода назад.
Этой новостью он просто добивает меня. Ошарашено глядя на него, я не могу вымолвить ни слова. Похоже, это его забавляет.
— Ван Дейк, проваливай. Здесь тебе не рады.
Сказав это, он ведёт лошадь в конюшню, оставив меня ошеломлённым и совершенно растерянным.
Немного придя в себя, я понимаю, что не собираюсь никуда уезжать. Назло Корнелису и чтобы доказать ему, что я тоже имею в этом доме определенный вес и права.