Он - демон

Аврора всё утро крутила в руках телефон, не решаясь нажать на зелёную кнопку. Она прекрасно помнила слова Лены, её прищуренный взгляд и поддразнивающий тон:
— А ты слабо ему позвонить? Ты же сама хочешь узнать, что это за тип.

В голове спорили два голоса. Один уговаривал: «Не надо, это будет выглядеть так, будто ты бежишь за ним». Второй шептал: «А что, если ты потом пожалеешь, что не попробовала?».

В итоге решающий толчок дала всё та же Лена. Приехав к ней на чашку кофе, она вытащила визитку, которую Аврора положила в ящик стола, и буквально сунула её в руку.
— Давай, прямо сейчас, — и уже протягивает ей телефон. — Я подслушивать не буду.

Номер набирался сам. Гудки показались бесконечными, и уже на третьем она была готова бросить трубку, но услышала низкий, хрипловатый голос:
— Да?
— Это Аврора, — произнесла она тихо, почти виновато.
— Я знаю, — его голос был без улыбки, но откуда-то в нём проскользнула странная, тёплая нотка. — Ты решила, что я не заслуживаю звонка?

Она растерялась от прямоты, но тут же собралась:
— Я думала... что не стоит.
— Ошиблась, — просто сказал он. — У тебя есть планы сегодня?
— Возможно.
— Вычеркни их. Встретимся через час у фонтана в Патриках.

Московский вечер встречал её прохладой, воздух был напитан свежестью после лёгкого дождя. Сэм уже ждал, прислонившись к тёмно-синему «Мерседесу». На нём был безупречно сидящий тёмный пиджак и чёрная рубашка без галстука. Руки в карманах, но взгляд — пристальный, цепкий.
— Не голодна, — предупредила она, как только подошла ближе, — так что кафе можешь вычеркнуть из списка.

Его губы тронула лёгкая тень улыбки.
— Хорошо. Значит, прогулка.

Они двинулись вдоль набережной. Лёгкий ветер развевал её волосы, и она то и дело отбрасывала прядь за ухо. Он украдкой наблюдал за этим движением, будто запоминая. Разговор начался с мелочей: книги, музыка, случайные ассоциации. Но постепенно слова становились глубже, откровеннее.

— Ты всегда такой? — вдруг спросила она. — Закрытый, колючий.
— А ты всегда так копаешь? — парировал он, но без злости.
— Просто интересно.
— Нет, — ответил он после короткой паузы. — Просто я слишком часто видел, как люди ломают друг друга.

Её взгляд стал мягче. Но всё же она не ожидала, что через несколько минут увидит его совсем иным.

Они шли мимо детской площадки, когда из-за кустов выскочил щенок — худой, дрожащий, с оборванным ошейником. Он жалобно скулил и бросился прямо к ним. Аврора опустилась на колени, а Сэм — неожиданно для неё — снял пиджак и аккуратно подхватил малыша.
— Замёрз, — сказал он тихо. — Хозяева явно не найдутся.
— Ты заберёшь его? — она прищурилась.
— Не могу. У меня уже есть одна... — и тут же поправился: — Один питомец.
Щенок, согревшись в его руках, успокоился. Сэм отнёс его в ближайший зоомагазин, купил корма и оставил свой номер продавцу, чтобы тот сообщил, если найдутся хозяева. Всё это он делал без показного пафоса, просто и уверенно.

Для Авроры этот момент стал неожиданным. В нём не было брутальной холодности, только тепло и забота. И, возможно, именно тогда в её сердце что-то дрогнуло.

— Зайдём ко мне? — предложил он, когда они вернулись к машине. — Вина выпьем.
— А вдруг я боюсь? — прищурилась она, словно проверяя его реакцию.
— Тогда я тебя отвезу домой, — пожал плечами он, будто это был действительно равный выбор.
Но любопытство и странное волнение победили.

Его квартира оказалась просторной, с панорамными окнами и минималистичной мебелью. Но внимание Авроры сразу привлёк белый пушистый комок, который вышел из спальни и сонно мяукнул.
— Это и есть твой «один питомец»? — улыбнулась она.
— Булочка, — кивнул Сэм. — Характер мерзкий, но смирился.

Кошка подошла к Авроре и неожиданно позволила себя погладить. Сэм лишь удивлённо хмыкнул:
— Вот это новость. Она обычно игнорирует всех.

Они устроились на диване с бокалами вина. Разговор тек легко, то и дело перемежаясь тихими смешками. Он слушал её истории о детстве, иногда вставляя сухие, но смешные реплики.

Вино приятно согревало, и расстояние между ними таяло. Сэм, казалось, боролся с собой, но пальцы всё же легли на её колено, медленно сжимая. Она не отстранилась, только перевела на него взгляд.

— Ты меня провоцируешь? — тихо спросил он.
— А ты поддаёшься? — ответила она в тон.

Он чуть подался вперёд, и их лбы коснулись. Мгновение — и его губы накрыли её. Поцелуй был жадным, требовательным, почти грубым, но в этой резкости чувствовалась неприкрытая страсть. Она ответила, крепче прижимаясь к нему.

Руки скользнули по спине, губы слились в новом, ещё более горячем поцелуе. Он опрокинул её на диван, пальцы вплетались в её волосы, тянули ближе. Она ощущала его дыхание, его тепло, и с каждым мгновением всё сильнее тонула в этом ощущении.

Одежда спадала медленно, но неизбежно. Каждый её вдох становился короче, сердце било так, что казалось, он может его услышать. Он был настойчив, но в этой настойчивости была осторожность — как будто он боялся, что она исчезнет, если он надавит сильнее.

Всё слилось в единый поток ощущений — прикосновения, запах, вкус вина на губах, его хриплое дыхание у самого уха. Когда они наконец оказались в его спальне, время перестало существовать.

Это было не просто желание — это был голод, который они оба слишком долго держали внутри. Он брал её, жадно, требовательно, но так, словно каждая секунда была важна. Она отвечала так же страстно, не оставляя места сомнениям.

Они уснули почти одновременно, всё ещё обнимая друг друга.