Глава двадцатая
Оливия
Дверь, которую я толкнула, с грохотом распахнулась настежь, ударившись о стену, и звук эхом разнесся по тихому классу. И Коул, и Гретта резко обернулись. На лице Коула мгновенно промелькнуло удивление, смешанное с каким-то облегчением и тревогой одновременно. Гретта же, сидевшая на стуле, вскинула брови, ее надменное выражение лица на долю секунды дрогнуло.
Я сделала несколько быстрых шагов, почти бегом, сокращая расстояние между нами. Глаза горели от ярости, адреналин бурлил в крови, и все, чего я хотела в этот момент, - это заставить ее почувствовать хотя бы часть той боли и унижения, что она причинила мне.
- Ты! - выплюнула я, остановившись прямо перед ней, наклонилась, настолько близко, что чувствовала тепло ее дыхания. Мой голос дрожал, но не от страха, а от сдерживаемого, обжигающего гнева. - Ты, подлая, лживая...
Гретта откинулась на спинке стула, пытаясь сохранить прежнее надменное выражение лица, но ее глаза выдавали легкое беспокойство.
- О чем ты, Лив? - прозвучало спокойно, почти издевательски. - Что случилось? Разве мы не должны быть друзьями?
Этот вопрос стал последней каплей. Я резко подалась вперед и толкнула ее в плечо. Гретта вскрикнула, ее стул с грохотом отъехал назад, почти опрокинув ее. Она схватилась за стол, чтобы удержаться, широко раскрыв глаза от неожиданности и легкого шока.
- Друзья? - зашипела я. - Ты назвала это дружбой? Ты рассказала всему свету искаженную историю о том, как я якобы «весело провела время» с Коулом! Ты что, не понимаешь, какой ущерб это может нанести моей репутации? Моим отношениям с Эмили?!
Коул, который до этого стоял как вкопанный, ошарашенный моим внезапным появлением, сделал шаг вперед.
- Лив, успокойся... - начал он, но я не обратила на него внимания. Мой взгляд был прикован к Гретте.
- Ты воспользовалась моей доверчивостью! - продолжила я, едва не крича. - Я поделилась с тобой, потому что думала, что ты... что мы друзья! Что тебе можно верить! А ты? Ты просто увидела в этом "горячую новость", которую можно было переврать и использовать! Зачем?! Зачем ты это сделала?!
Гретта наконец перестала притворяться спокойной. Ее лицо исказилось.
- Это правда! - выкрикнула она, потирая ушибленное плечо. - Ты же сама все рассказала! Я просто изложила факты, как есть!
- Факты? - Мой смех был нервным и полным горечи. - Ты вывернула все наизнанку! Ты сделала меня посмешищем! Сказала, что я флиртовала с ним! Что это все чуть ли не свидание!
Коул перехватил мой взгляд, и в его глазах я увидела то же возмущение, что чувствовала сама. Он шагнул к Гретте, на этот раз его голос был жестким, без прежней попытки сдерживать гнев.
- Она вообще не флиртовала, Гретта! - резко сказал он. - И это было не свидание! Она меня спасла от очередного скандала дома! Она просто была доброй! А ты... ты выставила ее...
Он запнулся, ища слово, но ярость захлестнула его.
- Ты выставила ее шлюхой ради фальшивых новостей в своем паблике! - закончил я за него, и это слово повисло в воздухе, тяжелое и оскорбительное.
Гретта побледнела. Ее взгляд метнулся от Коула ко мне, в нем появилась растерянность, а затем... страх. Возможно, только сейчас до нее дошло, насколько далеко она зашла и какими могут быть последствия ее поступка.
- Я... я просто хотела... чтобы новость была интересной, - пробормотала она, пытаясь найти хоть какое-то оправдание. - Думала, что ты не будешь против...
- Не буду против? - Мой голос был ледяным. Вся ярость вдруг сменилась холодным презрением. - Ты испортила все. Нашу зарождающуюся дружбу, мою репутацию, возможно, даже мои отношения с сестрой. Ты - журналист? Ты вообще понимаешь, что такое этика?
Я покачала головой, чувствуя себя опустошенной, но в то же время странно облегченной. Сказать ей все это было необходимо.
- Ты не стоишь того, чтобы я тратила на тебя еще хоть одну секунду своего времени. И ты, - я повернулась к Коулу, и в моих глазах вспыхнула благодарность. - Спасибо, что ты здесь.
Я бросила последний, полный презрения взгляд на Гретту, которая сидела, прижавшись к стулу, смущенная и побежденная. Ее маска гордости окончательно слетела. Развернувшись на пятках, я вышла из класса, оставив за собой оглушительную тишину и двух людей, которым предстояло разобраться со всем этим. В этот момент я жалела, что не ношу каблуки, которыми можно остервенно стучать.
Я вышла из класса, оставив за собой оглушительную тишину, которая, казалось, звенела в ушах. Мои шаги гулко отдавались по коридору. Вся ярость, что только что бушевала во мне, схлынула, оставив после себя лишь опустошение и горький осадок. Что теперь? Как мне жить с тем, что обо мне будут говорить? Как смотреть в глаза Эмили? Снова подступили слезы, но я упрямо моргнула, отгоняя их. Не сейчас.
Я прошла метров десять, не оглядываясь, пытаясь сдержать подступающие эмоции. Впереди показался поворот, и я уже собиралась ускорить шаг, чтобы скрыться за ним, как вдруг услышала за спиной:
- Лив! Подожди!
Голос Коула. Я остановилась, но не обернулась. Чувствовала, как он быстро приближается. Через секунду он уже стоял рядом, даже не запыхавшись.
- Лив, - повторил он, его голос был мягче, чем раньше, но все еще с легкой примесью взволнованности. - Ты... ты как?
Я наконец повернулась к нему. Глаза Коула были полны искренней тревоги. Он выглядел... растерянным, что ли.
- Как я? - переспросила я, и мой голос дрогнул. - Как мне быть, Коул? Она же... она сделала из меня...
Я не смогла закончить предложение. Слезы, которые я так старалась сдержать, наконец потекли по щекам. Мне было так обидно, так больно, так унизительно.
Коул тут же сделал неловкое движение, словно хотел обнять меня, но потом опустил руки. Вместо этого он осторожно положил ладонь мне на плечо.
- Лив, послушай, - сказал он, его голос был низким и успокаивающим. - Я... я очень извиняюсь, что все так вышло. Это моя вина. Отчасти. Если бы я не...
- Нет, - я покачала головой, вытирая слезы. - Это не твоя вина. Это моя. Мне следовало держать язык за зубами и ее. Она решила все переврать.
Он сжал мое плечо.
- Я знаю. И я сделаю все, что смогу, чтобы это исправить. Я поговорю с ней. С твоей сестрой, если нужно.
Его решимость была заразительной. Я подняла на него глаза.
- Ты правда это сделаешь?
- Конечно, Лив. Ты что, сомневаешься? - он слабо улыбнулся, и в его глазах я увидела нечто большее, чем просто сочувствие. Какую-то... поддержку, которой мне так не хватало. - Ты мне помогла, когда мне было тяжело. Ты была со мной. Я не могу позволить, чтобы какой-то слух испортил тебе жизнь.
Я почувствовала небольшое облегчение, хотя боль никуда не делась.
- Но... все равно будут сплетни. И Эмили...
- Эмили мы расскажем правду. Она поймет. А сплетни... - Коул пожал плечами. - Пусть говорят. Они всегда говорят. Главное, что ты знаешь, кто ты. И я знаю. И Эмили будет знать.И Райан, я надеюсь.
Он говорил это с такой уверенностью, что я почти поверила.
- Хочешь... хочешь, мы еще раз перекусим? - предложил он, его глаза немного повеселели. - Или я могу тебя подбросить домой, пока твоя сестра не вернулась, и ты сможешь ей все объяснить наедине. Я... я могу подождать быть рядом, если тебе нужно. Просто... не хочу, чтобы ты одна сейчас была.
Я посмотрела на него. На его растрепанные волосы, на его обеспокоенное, но решительное лицо. Он был просто... Коул. Сосед. Который оказался рядом, когда мне нужна была помощь, и который теперь снова был рядом, когда мне было больно.
- Ты... ты правда не против? - спросила я, шмыгая носом.
- Конечно, нет, - он улыбнулся, и эта улыбка была искренней. - Пойдем. Придумаем, как ей это припомнить. Но мирно. Без рукоприкладства.
Я слабо улыбнулась в ответ. Кажется, впервые за сегодняшний день. В его словах не было фальши, только искреннее желание помочь. Идти домой одной, вариться в своих переживаниях, было бы невыносимо.
- Хорошо, - сказала я, и кивнула. - Пойдем.
Коул все еще держал ладонь на моем плече, и это простое прикосновение было неожиданно утешительным. Школьные коридоры, казавшиеся минутой назад тюрьмой,теперь не были такими враждебными. Возможно, не все было потеряно. Возможно, даже из такой некрасивой ситуации мог вырасти кто-то, на кого можно положиться. И, возможно, даже Гретта получит по заслугам. По-журналистски.
Мы вышли из школы под яркое полуденное солнце. Холодный ветер тут же обдул разгоряченное лицо, но вместо привычного озноба я почувствовала лишь легкое облегчение. Коул по-прежнему держал ладонь на моем плече, и я, кажется, уже привыкла к этому ощущению поддержки.
- Может, в «Старбакс»? - предложил он, когда мы вышли из школы. - Или есть что-то получше? Я знаю одну уютную кафешку, там очень вкусные сэндвичи и кофе. Тихая, как раз чтобы поговорить. Совсем рядом, можно дойти.
- Кафешка звучит лучше, - кивнула я.
Дорога до кафе заняла десять минут. Под полуденным солнцем, что, пробиваясь сквозь редкие облака, заливало улицы ярким светом, тихо и неспешно падал снег. Крупные, пушистые хлопья оседали на капюшоне моего пуховика, на ресницах, на широких плечах Коула, и каждый сверкал, будто крошечный бриллиант, в лучах зимнего светила. Улицы, покрытые искрящимся ковром, казались еще более праздничными, хотя порой нарушали идиллию проезжающие мимо машины, оставляя за собой на свежем снегу влажные полосы шин и чуть слышный шелест резины.
Огни гирлянд на витринах магазинов и вокруг фонарных столбов, хотя и не так ярко выделялись, как в сумерках, все равно добавляли праздничного настроения своими разноцветными пятнами на фоне белоснежного покрова. Из открытых дверей пекарен доносился теплый запах корицы и свежей выпечки, норовя смешаться с морозным, чистым воздухом.
Большую часть пути мы действительно молчали. Наши шаги чуть слышно хрустели по свежевыпавшему снегу. Я смотрела вперед, в залитую светом снежную даль, где солнечные блики играли на каждом сугробе, пытаясь собрать разрозненные мысли в хоть какую-то логическую цепочку. Холодный воздух приятно щипал щеки, но внутри меня горел свой собственный, невидимый огонь - беспокойство, надежда и решительность.
Коул шел рядом, я чувствовала его присутствие всей кожей. Он не давил, не задавал вопросов, не пытался заполнить тишину. Кажется, он просто давал мне возможность побыть наедине с самой собой, со всеми этими навалившимися мыслями и чувствами, позволяя мне просто идти, вдыхать зимний воздух и слушать тишину, прерываемую лишь скрипом снега под ногами и редким, приглушенным звуком проезжающих автомобилей.
Кафе оказалось именно таким, как он описал: небольшое, с приглушенным светом, деревянными столиками и запахом свежей выпечки. Играла тихая джазовая музыка. Мы выбрали столик в углу, подальше от входа.
- Что будешь? - спросил Коул, разглядывая меню. - Я думаю, возьму индейку с клюквенным соусом. И американо.
- Мне, наверное, просто... чай. И что-нибудь сладкое. Кажется, я сегодня вообще ничего не ела, - с горечью сказала я.
- Тогда возьми кусочек пирога с яблоками. Он здесь отменный. - посоветовал Коул, и я согласилась.
Когда официантка приняла заказ, Коул повернулся ко мне, его лицо стало серьезным.
- Так что она написала? Расскажи мне все. Дословно. Чтобы я знал, с чем мы имеем дело.
- А ты разве не читал?
- Я не подписан на этот змеиный паблик. Узнал кратко от друга.
Я начала пересказывать, как могла, те ужасные фразы, что, по слухам, разнесла Гретта. Как она преподнесла мой визит к Коулу как романтическое свидание, как расписала нашу «тайную» от Эмили встречу, игнорируя конфликт с его отцом и мою попытку его поддержать. Коул слушал, его челюсть постепенно сжималась, а брови хмурились.
- Вот же... - пробормотал он, когда я закончила. - Она все вывернула. Это возмутительно.
В этот момент дверь кафе открылась, и на пороге показалась девушка. Высокая, с копной черных, собранных в небрежный пучок, и пряди спадающих на лицо. Моя соседка. Наши ящики расположены рядом. Райан называл ее Купер. Она огляделась, и ее взгляд упал на наш столик. Мои глаза расширились.
- Джейн! - выдохнул Коул, поднимаясь. - Какими судьбами?
- Коул! - Девушка, которую Коул назвал Джейн, улыбнулась во все тридцать два зуба и направилась к нам. - Ну, привет, старый друг! Я здесь работаю после. Не знала, что вы уже постоянные клиенты.
Я немного смутилась, потому что Джейн, судя по всему, хорошо знала меня по рассказам Коула, или просто из общих школьных знакомых. Она подошла к нашему столику, и Коул тут же обнял ее.
- Это Лив, - представил он меня, когда отпустил Джейн. - Моя соседка.
- Привет, Лив, - Джейн приветливо кивнула мне, и в ее глазах я заметила легкое любопытство. - Мы же виделись, верно?
- Да, - ответила я, смущенно улыбаясь. - Привет, Джейн.
- Присаживайся, - предложил Коул, пододвигая ей свободный стул. - История длинная. И очень некрасивая.
Джейн села, ее лицо стало серьезным, когда она увидела мои покрасневшие глаза и немного помятый вид.
- Ох, Лив, что случилось?
Я кратко, но эмоционально, пересказала ей историю с Греттой и ее подлой статьей. Джейн слушала, прищурившись, ее рыжие брови сошлись на переносице.
- Гретта? Эта, из класса журналистики? Ну и стерва! - она возмущенно покачала головой. - Я слышала, что она любит драмы раздувать, но чтобы так... Это просто подло.
Внезапно я почувствовала огромное облегчение. Еще один человек, который на моей стороне. И не просто человек, а Джейн - подруга Коула, которая, как оказалось, тоже была готова меня поддержать.
- Я не знаю, что теперь делать, - призналась я. - Как это остановить?
- Остановить? - Джейн усмехнулась, и в ее глазах загорелся огонек. - Лив, это же Гретта. С ней надо действовать ее же методами. Она написала про тебя гадости? Отлично. Мы напишем про нее правду.
Коул, который до этого сидел, погруженный в свои мысли, поднял голову.
- Что ты имеешь в виду?
- Ну, Коул, ты же знаешь, что Гретта всегда рвалась в университет на журналистику, - Джейн повернулась к нему. - А в любом уважающем себя университете ценят этику. Если бы какой-нибудь анонимный «источник» слил в приемную комиссию ее «творения» и рассказал, как она обращается с конфиденциальной информацией и искажает факты... - Джейн растянула губы в хищной, но совершенно очаровательной улыбке.
Я смотрела на Джейн, потом на Коула. В их глазах я видела не просто сочувствие, а решимость действовать. И это давало мне надежду.
- Но это... это же тоже не очень честно, - пробормотала я.
- А то, что сделала она, честно? - парировала Джейн. - Нет, Лив. Иногда, чтобы защитить себя, нужно показать, что ты не позволишь себя обижать. И Коул прав. Я тоже знаю его. Он не такой, каким она его выставила. И мы это докажем.
В этот момент официантка принесла наши напитки и пироги. Я отпила глоток теплого чая. Впервые за долгое время я почувствовала, что не одна. У меня были друзья. И они готовы были побороться за меня.
- Что ж, - сказал Коул, беря свою чашку. - Думаю, у нас есть план.
Мы еще некоторое время просидели в кафе, обсуждая детали плана Джейн. Ее глаза горели азартом, когда она предлагала разные варианты, как можно дискредитировать Гретту, не опускаясь до ее уровня, но используя ее же оружие - журналистику и этику. Коул внимательно слушал, иногда вставляя свои замечания, а я чувствовала, как напряжение медленно отпускает.
- Ну что ж, - сказала Джейн, поднимаясь. - Мне пора работать, а вам, кажется, пора домой. Но знайте - я с вами. Если что, звоните. Мы эту Гретту на чистую воду выведем.
Я обняла ее, чувствуя искреннюю благодарность.
- Спасибо, Джейн. Спасибо огромное.
- Не за что, - она улыбнулась. - Я своих друзей в обиду не даю. И Лив, не переживай так сильно. Все будет хорошо. Ты справишься.
Коул кивнул Джейн, пожимая ей руку.
- Спасибо, Джейн. Ты очень помогла.
- Всегда пожалуйста, Коул, - она подмигнула. - Удачи вам!
Мы вышли из уютного кафе под уже совсем сумеречное небо. Уличные фонари зажигались, и воздух стал заметно холоднее. Вернулись к школьной парковке, где Коул предложил захватить меня до дома на своём мотоцикле. Я надела шлем, и даже сама справилась с ремешком под под подбородком. Коул тем временем уже запрыгнул на сиденье и завел двигатель. Глухой, мощный рык пронесся по улице, заставив меня вздрогнуть.
Я осторожно забралась сзади, ухватившись за его плечи.
- Держись за меня, - сказал Коул, немного повернув голову. - Чем крепче, тем лучше.
Я обхватила его талию, прижимаясь к его спине. Все рано, уже вся школа нас обсуждает. Его куртка пахла кожей и туалетной водой. Это было странно интимное ощущение, но в то же время очень поддерживающее. Мое лицо оказалось на уровне его спины, и я чувствовала вибрацию двигателя через его тело.
Коул плавно тронулся с места. Мотоцикл легко скользнул по асфальту, набирая скорость. Ветер тут же обхватил нас, проникая под куртку, но шлем защищал лицо. Огни города проносились мимо, размываясь в цветные полосы. Скорость была опьяняющей. На мгновение я забыла обо всех своих проблемах, о Гретте, о Эмили, о сплетнях. Был только я, Коул, и этот ночной полет.
Я чувствовала, как его мышцы напрягаются при поворотах, как он наклоняется вместе с мотоциклом, и я, инстинктивно, наклонялась вместе с ним. Мы ехали быстро, но он управлял мотоциклом уверенно и плавно, без рывков. Этот полет был освобождающим. Несколько часов назад я чувствовала себя загнанной в угол, а сейчас - свободной, парящей над улицами. Прижиматься к его спине было неожиданно комфортно и безопасно.
Наконец, мы свернули на знакомую улицу, и я увидела огни нашего дома. Момент свободы подошел к концу, и реальность снова напомнила о себе. Коул притормозил у нашего подъезда, заглушил двигатель. Наступила тишина, нарушаемая только отдаленным шумом города.
Я осторожно слезла с мотоцикла, сняла шлем и протянула ему.
- Спасибо, - сказала я, чувствуя, как щеки горят от холода и эмоций. - Это... это было потрясающе. И спасибо за все.
Он снял свой шлем, его волосы были растрепаны.
- Не за что, Лив, - его глаза в свете фонаря выглядели очень серьезными. - Я серьезно насчет того, что мы поговорим с редактором и разберемся с Греттой. И не переживай про Эмили. Хочешь, мы вместе ей расскажем.
Я помотала головой, глядя на дом. Свет в окнах был включен. Эмили, скорее всего, уже вернулась. Это навеяло на меня воны волнения.
- Будет лучше если я сама, - выдохнула я.
Коул еще раз мягко улыбнулся.
- Пока, Лив. Отдыхай.
- Спокойной ночи, Коул.
- Поставлю мотоцикл в гараж и домой. Если что стучи. Номера же нет?
- Пора бы обменяться!
- Обойдешься! - улыбнулась я и зашла в подъезд.
Я осталась одна у подъезда. Но теперь я чувствовала себя по-другому. Не разбитой, не униженной, а... решительной. И у меня были друзья, которые готовы были помочь. А это уже очень много. Внутри меня ждал непростой разговор с сестрой, но теперь я была готова к нему.
Дверь квартиры была закрыта. Я достала из кармана ключи и попыталась ее закрыть, но закрыто было на второй внутренней замок. Который снаружи не откроешь. Я позвонила в звонок, дверь тут же распахнулась. Передо мной стояла Эмили, глаза ее были красными и мокрыми.
- Эми, - вздохнула я и прежде чем я сделала шаг, дверь резко захлопнулась, перед моим носом.
Разговор предстоит долгий.