Глава восемнадцатая
Оливия
Я влетела в квартиру, скидывая сумку на пол, и бегом к шкафу. Что надеть? Что-то теплое, но не мешковатое. Что-то, что позволит мне свободно двигаться (или падать). Я перемерила десяток свитеров, остановившись на оливковом цвете, длиной чуть выше колена, который подчеркивал мои глаза. Джинсы. Теплые носки, конечно! Макияж – минимум, чтобы выглядеть свежо, но не накрашено. Волосы – распустить и дать им свободный объем.
Время таяло на глазах, как снежинка на теплой ладони. Я поправила волосы, взглянула в зеркало. В отражении была девушка, сияющая предвкушением, с легким румянцем на щеках и блеском в глазах. Эссе подождет, сегодня был вечер Райана.
Я выскочила из подъезда ровно в срок. Декабрьский воздух был морозным, но я его почти не чувствовала. Он уже ждал. Опирался на фонарный столб, одетый в темное пальто и шарф, его волосы слегка припорошены хлопьями снега были непривычно немного растрепанные с пробором на правую сторону. Увидев меня, он выпрямился, и его улыбка озарила вечер ярче рождественских огней.
– Ты успела! – Он подошел ближе, его глаза сияли.
– Ну, конечно, – гордо ответила я, хотя внутри все еще дрожало от спешки.
– А я уж думал, придется начинать горевать! – Он протянул руку, и его пальцы нежно обхватили мои. – Ты выглядишь потрясающе.
Мои щеки вспыхнули, и я была уверена, что румянец уже не имел отношения к морозу.
Он довез нас до парковки, потому что центральная улица города была закрыта на неделю, для проведения Рождественский мероприятий. Мы шли к катку, держась за руки. Вокруг царила атмосфера праздника: яркие гирлянды, рождественские мелодии, доносящиеся из динамиков, аромат корицы и глинтвейна витал в воздухе. Сам каток был похож на волшебную сцену: сотни огней, смех, музыка, кружащиеся пары и посередине огромная пушистая елка.
Райан помог мне выбрать коньки, а потом, присев на лавочку, зашнуровал мне ботинки, его прикосновения были легкими и заботливыми. Мое сердце пропустило удар.
– Готова к полету? – Он протянул мне руку, когда я неуклюже встала на лед.
Каток был полон людей, но в этой толпе я видела только его. Лед казался предательски скользким, и я неуверенно шагнула, тут же пошатнувшись.
– Я же говорила, что умею падать! – воскликнула я, пытаясь удержать равновесие.
Его руки оказались рядом в то же мгновение, крепко обхватив меня за талию, не давая упасть.
– Не сегодня. Сегодня ты будешь скользить по льду, легко и свободно, как птица в полете, – прошептал он прямо мне в ухо, и от его дыхания по коже пробежали мурашки. – В случае чего, я тебя поймаю.
Его тело было так близко, его сила ощущалась каждой клеточкой. Мы медленно, неуклюже, но катились вперед. Он вел меня, его руки держали крепко, и поддержка была абсолютной. Я сначала цеплялась за него, потом осмелилась сделать несколько неуверенных скольжений сама, под его чутким руководством.
Смех вырывался из меня каждый раз, когда я чуть не теряла равновесие, и Райан смеялся вместе со мной, его глаза блестели от веселья. Мы делали круги, медленно, очень медленно, а потом я начала чувствовать ритм, и движения стали чуть увереннее. На миг наши взгляды встретились, и весь мир сузился до нас двоих, до его улыбки, до этого ощущения тепла и легкости посреди ледяной арены. Вокруг нас мерцали гирлянды, слышался смех детей, доносился аромат хвои, но все это было лишь фоном для нашего маленького волшебства.
В конце концов, уставшие, но счастливые, мы выбрались со льда, чтобы согреться горячим шоколадом в маленьком уютном кафе у катка. Мы сидели напротив друг друга, согревая руки о стаканы с горячим шоколадом, который обжигал губы и разливался теплом по всему телу. Я поймала себя на том, что просто смотрю на него его глаза блестели искренней радостью, отражая блики рождественских огней.
– Ну что, как тебе моя идея? – Райан улыбнулся, вытирая усы из шоколада.
Я рассмеялась.
– С твоим предложением «от которого нельзя отказаться» и таким голосом, разве у меня был шанс? Тем более, я прекрасно провела время. Даже несмотря на то, что несколько раз чуть не поцеловала лед... и всё-таки умудрилась поцеловать кое-кого другого.
Райан смущенно улыбнулся, а я почувствовала, как снова краснею, вспоминая наши короткие, но сладкие моменты на льду. Первый раз это случилось, когда я, сделав слишком смелый толчок, чуть не впечаталась в бортик. Он успел подхватить меня, прижать к себе, и я, еще не успев осознать всю неловкость ситуации, подняла голову, а он просто, не раздумывая, наклонился и быстро, нежно коснулся моих губ. Это было так спонтанно, так естественно, что я даже не успела удивиться. А потом, когда мы уже более уверенно скользили, медленно обнявшись, он снова наклонился, и я сама потянулась к нему, позволяя моменту раствориться в нежном, зимнем поцелуе прямо посреди смеха и музыки.
– Это была самая очаровательная серия падений, что я видел, – поддразнил он, глядя на меня с теплотой. – И самая приятная. Но ты справилась. Под конец даже держалась очень уверенно. Почти не опиралась на меня.
– Я старалась, – я пожала плечами, делая глоток. – Хотя твоя поддержка была очень кстати.
Его взгляд задержался на моем. Воздух между нами вдруг наполнился привычной, но от этого не менее волнующей нежностью. Кафе гудело разговорами и смехом, но казалось, что мы одни в этом маленьком островке тепла, погруженные в нашу собственную, знакомую только нам, атмосферу. Его рука, покоившаяся на столе, была так близко к моей, что я чувствовала тепло его кожи, хотя наши пальцы едва соприкасались, переплетаясь время от времени.
– Извини, что порчу момент. Ты поговорил с Британи.
– Она просто не доверяет никому. Она обещала не трогать тебя, но быть на чеку. Лив, она просто беспокоиться обо мне.
“А еще любит тебя и считает своей собственностью, умело манипулируя. Жаль что ты этого не видишь.”
Мы просидели так еще минут пятнадцать, болтая о всякой ерунде, смеясь над забавными историями, а затем, когда мои щеки уже перестали гореть от смущения, но продолжали пылать от тепла и счастья, Райан предложил проводить меня.
Декабрьский воздух на улице был уже гораздо холоднее, пробирая до костей, но я его почти не чувствовала. Моя рука снова оказалась в его, и его теплая ладонь казалась самым надежным укрытием от мороза, его присутствие – самым уютным одеялом. Город светился рождественскими огнями: витрины магазинов переливались гирляндами, на каждом углу стояли елки, украшенные шарами, а из динамиков доносились знакомые мелодии. Все вокруг казалось частью какого-то волшебства, в которое мы были так естественно вписаны.
Он вез меня медленно, разговаривая о предстоящих праздниках, о планах на будущее, о том, что для нас важно. Я чувствовала, как с каждым словом наша связь углубляется, как мы становимся еще ближе, словно две идеально подходящие друг другу детали одного механизма.
– Знаешь, – сказал Райан, слегка сжимая мою руку, – я очень рад, что ты согласилась.
– Да уж, сорок минут на сборы, когда я еще у Гретты! Это был настоящий экстрим, – рассмеялась я. – Но оно того стоило. Ты был прав, отказаться было невозможно.
Его улыбка стала еще шире, а глаза заискрились.
И вот, мы подъехали к моему подъезду. Сердце снова забилось быстрее, предчувствуя неизбежное прощание, но это было скорее сладкое предвкушение новой встречи, чем горечь разлуки. Я не хотела, чтобы этот вечер заканчивался. У двери мы остановились. Воздух наполнился напряжением, но на этот раз это было напряжение желанного, знакомого притяжения. Райан не отпускал мою руку, наши взгляды встретились, и в его глазах я увидела то же невысказанное желание, что горело во мне.
– Спасибо за вечер, Райан, – прошептала я, чувствуя, как слова застревают в горле.
– Это тебе спасибо. За то, что сделала его незабываемым, – его голос был тихим, почти шепотом. Он медленно поднял свободную руку и нежно коснулся моей щеки, большой палец погладил кожу. Он заправляет мою выпавшую прядь волос за ухо. Его прикосновение было легким, но от него по всему телу пробежала волна тепла. Он наклонился, и я, уже не сдерживаясь, потянулась к нему. Его губы, мягкие и теплые, на этот раз были более уверенными, более требовательными.
Когда он отстранился, я чувствовала себя абсолютно счастливой, но в то же время немного потерянной, желая еще и еще.
– До скорой встречи? – Он улыбнулся, его глаза сияли.
– До скорой встречи, – ответила я, все еще слегка оглушенная.
Я зашла в подъезд, а он стоял, пока я не скрылась за дверью. Поднявшись на свой этаж, я буквально влетела в квартиру. Сбросила пальто, бросила ботинки в прихожей. Лицо горело, сердце выпрыгивало из груди. Я подошла к зеркалу, коснулась губ, на которых все еще чувствовался его поцелуй.
– Где была? – не поднимая глаз, спросила Эмили.
Она сидела на широком кресле у камина в гостиной, аккуратно сворачивая золотистые ленточки в идеальные бантики. Эти золотистые бантики, символ нового начала, должны были стать главным цветом нашего первого Рождества здесь.
Я прошла вглубь комнаты, бросив на пол рюкзак и снимая шапку. Мои волосы, растрепанные ветром, теперь струились по плечам.
– С Райаном на катке! – я не могла сдержать улыбку, которая так и норовила растянуть губы до ушей. Голос мой звенел от впечатлений. – Он такой смешной, когда пытается танцевать на льду! И мы пили горячий шоколад, а потом…
Я запнулась. Эмили просто сказала:
– Понятно. – Коротко, почти равнодушно. И вот тут я поняла, что что-то не так. Обычно она требовала подробностей, ее глаза загорались, когда я рассказывала о свиданиях, и она готова была слушать часами.
– Эми, что случилось? – я осторожно опустилась на кресло рядом с ней, почувствовав, как ее напряжение передается мне. Она шмыгнула носом, и я увидела, что ее глаза покраснели. Багровые пятна проступили на бледных щеках.
Эми отложила бантики, которые казались теперь смехотворно яркими на фоне ее лица, и посмотрела на меня пустым взглядом.
– У Шерон крыша поехала, – ее голос был глухим, – когда она узнала, что мне нравится Коул и я планирую с ним встречаться.
Мой внутренний мир мгновенно переключился с эйфории на беспокойство. Шерон. Звезда черлидинга с наглым блеском в глазах и вечно поднятым подбородком.
– Так, можешь объяснить подробнее? – я придвинулась ближе, обнимая ее за плечи. Сестра задрожала и прижалась ко мне.
– Мы болтали с девчонками на тренировке… – начала она, голос ее был слабым. – Делились тем, какие парни нам нравятся, просто смеялись. И когда я сказала, что мне нравится Коул и мы вот-вот начнем встречаться… – она сделала глубокий вдох, будто снова переживая этот момент. – Все сразу замолчали. Шерон… Шерон посмотрела на меня так, будто я сказала что-то немыслимое. Она ехидно усмехнулась,добавив, что он ни с кем из школы не встречается. Потому что половина его боится, а другая ему не интересна. А потом… – Лена уткнулась мне в плечо, и я почувствовала, как по моей футболке растекается мокрое пятно от ее слез. – А потом, когда мы с Битанни и другими девчонками пошли в туалет после тренировки, они… они закрыли меня в кабинке. Подперли ручку двери палкой. А моя сумка вместе с телефоном оставалась на раковине.
Мое сердце сжалось от ярости. Закрыли? Это уже не просто подростковые насмешки.
– Я просидела там пять с половиной часов, Лив! – ее голос дрогнул. – В холодной кабинке! Пока охранник не пошел на вечернюю проверку и не услышал меня. Я думала, меня никто не найдет!
Яростный огонь вспыхнул во мне. Мои кулаки сжались. Пять с половиной часов в туалете, в страхе и унижении.
– Это уже перебор, – процедила я сквозь стиснутые зубы. – Я разберусь с этим.
Эми отпрянула от меня, ее глаза расширились от паники.
– Нет, не надо! Пожалуйста! Я просто… я уйду из черлидинга. И перестану с ними общаться. Это не стоит того.
Я крепко обняла ее снова, прижимая к себе.
– Нет, не уйдешь. – Мой голос был тверд, но полон любви. – Не надо сдаваться. Это твоя жизнь, Эм. Ты любишь черлидинг больше всего на свете. Они не имеют права лишать тебя этого.
– Но они точно уберут меня из команды, – прошептала она, пытаясь убедить себя больше, чем меня.
– У вас есть тренер, – напомнила я, гладя ее по голове. – И убрать кого-то из команды может только он. Если ты не сдашься, если будешь бороться, они ничего не смогут сделать.
Эмили медленно подняла голову, ее взгляд стал чуть более осмысленным, но страх все еще таился в глубине ее глаз.
– Тогда мне нужно не сдаваться и попытаться остаться в поддержке, да? – она вытерла слезы рукавом. – Боюсь, Шерон может подговорить команду… и пойти на крайние меры.
Я посмотрела на недоделанные золотистые бантики, сияющие в свете камина, и на свою сестру, такую хрупкую и напуганную. Моя улыбка исчезла, уступив место решимости.