Глава десятая
Кoул
Вечер пришел незаметно, растворяя последние отголоски суматошного дня. Я сидел в рабочей машине, двигатель был заглушен, фары погашены, и лишь тусклый свет приборной панели едва пробивался сквозь темноту салона. На улице, за тонированными стеклами, город продолжал дышать своими огнями и едва слышными, приглушенными звуками, но здесь, внутри, царила мрачная тишина, нарушаемая лишь моим собственным дыханием.
Я откинулся на спинку сиденья, прикрыв глаза. Короткий передых. Всего пара минут, чтобы стряхнуть с себя накопившуюся усталость, прежде чем загрузиться новыми коробками и рвануть на другой конец города. Вечер был долгим, полным разъездов и мелких, назойливых проблем, а тут ещё и Эмили…
Весь день она меня донимала. Сообщения, звонки, какие-то двусмысленные намёки. Понятия не имел, что с ней делать. Прилипчивая, как банный лист. Я не то чтобы испытывал к ней антипатию, просто... сейчас не до того. Из-за материальных трудностей в семье совсем нет возможности тратиться на девчонок. Совсем. Ни на эти дурацкие походы в кино, ни на кафе, ни на банальные цветы. Все до копейки уходило на то, чтобы хоть как-то держаться на плаву. Так что последние полгода нету смысла ходить на свидания, когда есть другие варианты. Знаю, что это не хорошо, не по-мужски, но на свидания сейчас нет не то что денег, даже сил и времени. Гребанный отец. Его долги висели на мне как проклятие.
Эмили словно не понимала слова «нет». Я пытался быть помягче, ссылался на занятость, на усталость, на что угодно. Но она была чертовски напористая. В итоге, мне пришлось ехать с ней в кафе. Просто попить чай. Небольшие затраты, зато времени... три часа потратил. Три часа, которые я мог бы провести зарабатывая деньги.
Она не замолкала ни на минуту. Щебетала как воробей, о себе, о своих подругах, о новой коллекции какого-то там шмота. О сестре своей болтала без умолку. Именно от нее я и узнал, что та прогуляла в школу, на второй день в новой школе. Глупо. Очень глупо. Эмили говорила обо всем на свете, а я слушал, кивал в нужных местах и думал лишь об одном: как быстрее свалить, потому что работы запланировано было много, и каждая потерянная минута отозвалась глухим раздражением.
Сейчас, в темноте фургона, её болтовня все ещё звенела в ушах. Я устало потер виски. Надо собраться.
Мелодия уведомления, короткая и звонкая, взорвалась в этой тишине. Я вздохнул, нехотя потянулся за телефоном. В ту же секунду яркий прямоугольник света ударил мне в лицо, заставив прищуриться. Сообщение. От неё.
Если бы не её сестра, не знаю когда у меня появилась бы с ней связь. Как только я увидел оповещение о подписке, как обычно хотел смахнуть его. Ничего важного, очередной подписчик. Но я увидел ее никнейм. Подписался в ответ, и нашел Оливию в отмеченных фото. Так и написал ей. Рука сама тянулась. Просто глупость, пришедшую на ум. Уже после того как впервые увидел ее, упавшую на грязный асфальт, уже тогда что-то щелкнула в моей голове. Острая на язык, с искрой вызова в глазах, который мог быть как игривым, так и безжалостным.
Я открыл чат. Её сообщение читалось легко, будто я слышал её голос:
Так и сказал бы, что просто забыть не можешь! Запал на меня?»
Я аж отшатнулся – не физически, а скорее внутренне. Вот это заявка! Она не просто так бросалась словами, и я понимал, что в этой наглой строчке не было ни грамма серьезности, только чистая дразнящая провокация. Её стиль. Она знала, как зацепить.
Улыбка тронула мои губы. Это была не просто усмешка, а искренний, чуть обескураженный смех, который я, к счастью, мог позволить себе здесь, в темноте автомобиля. Колючка. И этим она чертовски привлекала.
Я поднес телефон ближе, большой палец завис над клавиатурой. Что ей ответить? Отшутиться? Оправдаться? Подыграть? В голове пронеслись десятки вариантов, но ни один не казался достаточно хорошим. Она загнала меня в угол этой фразой, и любая прямая реакция казалась бы слишком предсказуемой.
В конце концов, я просто нашёл в списке смайликов крупный, раскатистый смеющийся колобок. Я нажал на него. Отправил.
Экран снова погас, погрузив салон в полумрак. Улыбка не сходила с моего лица. Да и к чему слова, когда эмоции говорят красноречивее? Тишина вернулась, но уже не давила. Она была наполнена тихим ожиданием. Интересно, что она, ответит на этот смеющийся смайлик. Я подержал телефон в руках еще минуту, потом бросил его на пассажирское сиденье. Пора было ехать.
Завел стдрыбезжащий фургон. Двигатель с привычным кряхтением отозвался, и я, медленно выезжая со стоянки. Усталость накатывала волнами, и каждая кочка на разбитой дороге лишь усиливала её. Если бы не потраченное время на Эмили, я бы освободился раньше. Намного раньше. Этот "чай" в кафе отнял три драгоценных часа, которые я мог бы потратить на доставку или сон, закрывая хоть какие-то из вечных дыр. Гребанный отец.
Домой я пришел почти в три ночи. Ключ в замке провернулся с привычным щелчком. Я вошел, снимая по пути видавшую виды куртку, и сразу почувствовал непривычную тишину, прерываемую лишь тихим шорохом. В гостиной горел свет. Мама не спала. Сидела за столом, спина прямая, руки скрещены на груди. Выглядела так, будто ждала.
— Мам? — взволнованно спросил я, сердце ёкнуло. Эта её поза, этот взгляд... — Отец что опять что-то натворил? — Я невольно сжал кулаки, челюсть свело. Злость вспыхнула как спичка, готовая опалить всё вокруг.
— Нет-нет, милый. — Она тут же попыталась смягчить голос, но я видел напряжение на её лице. — Я ждала тебя. Мы с тобой никак не пересечемся. Ты есть хочешь?
— Нет, — выпалил я, хотя желудок сжался от голода. Но если я скажу ей об этом, она начнет крутиться на кухне, готовить что-нибудь горячее, беспокоиться. А мне бы хотелось, чтобы она отдохнула. Она и так еле держится. Я вытащил из кармана мятые, пахнущие бензином купюры, заработанные сегодня на ночной доставке, и положил на стол. — Возьми. И у меня в выдвижном ящике, под старыми тетрадями, в книге – возьми завтра из нее тоже денег. Там немного, но пригодится.
Мама скользнула взглядом по потертым купюрам.
— Эти деньги… — начала она, её глаза поднялись на меня. — Это за что?
Я потер лицо, пытаясь избавиться от налипшего сна и переутомления.
— Соседям помогал. Грузчики подвели, один приехал. Подзаработал.
Она посмотрела на меня, на её лице читалась смесь благодарности и глубокого беспокойства. Её пальцы коснулись, мною протянутых, купюр, но она не взяла их.
— Ты же знаешь, что не должен так себя изматываться, Коул. Ты школьник в первую очередь.
— Кто-то должен, — перебил я, слова вырвались резче, чем хотел. Невысказанное «отец не может» повисло в воздухе между нами, тяжёлое и давящее.
Она вздохнула, усталый, до боли знакомый звук. Её взгляд метнулся к двери, за которой спал отец.
— Он старается, сынок. Правда.
Я фыркнул. Не смог сдержаться.
— Старается? Ему бы лучше “стараться”. Мама, мы из-за него в такой заднице, что мне приходится спать по четыре часа в сутки, чтобы хоть как-то закрыть долги.
Её глаза наполнились слезами, но она быстро моргнула, отгоняя их, прежде чем они успели скатиться по щекам. Голос был тонким.
— Я знаю, милый. Я знаю. — Она протянула мне деньги обратно. — Это тебе. Ты заработал.
— Это наши деньги, мам, — поправил я её, отодвигая купюры обратно к ней. — Положи на счет. Нам нужно закрыть счета за коммуналку. И за еду. И за все остальное, что он «забыл».
Она колебалась, её взгляд метался между деньгами и моим уставшим лицом. Потом медленно кивнула, на её губах играла маленькая, печальная улыбка.
— Хорошо, Коул. Спасибо тебе.
— Просто пусть он держит свое слово, — пробормотал я, устало отворачиваясь. Короткий разговор, казалось, лишь разжег угли усталости. — Иначе он увидит, что такое настоящая проблема.
Мама что-то ответила, но я уже не слушал. Просто кивнул, бросил короткое «Доброй ночи» и направился в ванную. Теплая вода – единственное, что сейчас могло хоть как-то привести меня в чувство. Разделся, бросил одежду в корзину для белья, и встал под душ. Струи воды, сначала обжигающе горячие, потом освежающе прохладные, стекали по спине, смывая пот, грязь и, казалось, даже часть дневной суеты и раздражения. Я закрыл глаза, подставив лицо потоку, пытаясь смыть с себя напряжение последних часов.
Когда вышел из душа, кожа горела, а мышцы чуть расслабились. Обернул бедра полотенцем, отбросил его в сторону и, почти голый, рухнул на диван в гостиной. Тело счастливо застонало, проваливаясь в мягкие подушки. Я чувствовал, как каждая мышца требует отдыха. Веки тяжелели, но перед тем как полностью отдаться сну, вспомнил про телефон.
Он лежал там, где я его оставил – на столе в гостинной. Я поднялся, чертыхаясь, прошёл на ощупь и взял его его. Разблокировал. Яркость резанула по глазам. Прежде чем воткнуть зарядку, рука невольно потянулась к мессенджеру.
Пусто.
Что ж. Теперь, точно, можно спокойно лечь спать. Никаких неразрешенных диалогов, никаких новых загадок. Просто усталость. Завтра в школу. И новый день.
На следующее утро, разбитый, но собранный, я пришел в школу за полчаса до первого урока. Возле шкафчиков на третьем этаже меня выловил мой друг, Зак. Он выглядел свежим, отдохнувшим, будто спал не меньше десяти часов подряд, и это слегка раздражало.
— Привет, — заулыбался он, протягивая мне руку. — Сколько тебя не было в школе? Пару лет?
— Всего немного, — я пожал ему руку. — Неделю, может чуть больше.
— Дело твое, конечно, но о тебе уже интересуются, — сказал он, подмигнув.
— Мной все интересуются, — нагло заявил я, стараясь выглядеть самоуверенно. На самом деле, мне было глубоко плевать, кто там мной интересуется. Мне бы выжить.
Зак хохотнул, запрокинув голову.
— Нет, не все. Я — например.
— Рад, — огрызнулся я, стараясь не выдать, что его шутки сейчас были совсем не к месту. — Ещё бы ты мной не интересовался.
— Слушай, — он посерьезнел, его голос стал чуть ниже. — Завтра дома остаюсь один. Может, приедешь? Тусовка с парнями, никаких девчонок, клянусь. Просто отвиснем по полной.
— Мне сейчас не до развлечений, — ответил я. Зак знал о моем тяжелом семейном положении, но не все детали. Он знал, что денег у нас не особо, но не представлял, насколько глубоко мы погрязли в дерьме.
— Перестань, — настаивал он. — Можешь один вечер просто расслабиться.
«Нет, — подумал я. — Не могу себе позволить». Два вечера с Эмили уже были достаточно «расслаблением» на ближайший год. Я уже прикидывал, как бы поизящнее отказаться, чтобы не обидеть его, но тут…
Громкий, протяжный свист пронзил воздух школьного коридора. Рядом стоящая компания парней синхронно повернула головы в сторону лестницы. Интерес взял вверх, и я, невольно, тоже посмотрел туда.
По лестнице поднимались две девушки, выглядевшие абсолютно одинаково. Словно по заказу, лучи утреннего солнца пробились сквозь окно над лестничным пролетом и упали прямо на них, очерчивая их силуэты золотым светом. Одна была блондинка, другая — светло-русая. Обе в безразмерных, безжизненных свитерах, с одинаковыми коричневыми сумками через плечо и, возможно, только разными по цвету джинсами. На первый взгляд они казались похожими до степени неразличимости, но я точно знал, что лица у них разные. Это были Эмили и Оливия.
— О, черт, — выдохнул я и, инстинктивно, чуть не падая, спрятался за ближайшие шкафчики.
— Ты чего? — поинтересовался Зак, ошарашенно глядя то на меня, то в сторону лестницы.
— Без девчонок говоришь? — пробормотал я, выглядывая из-за металлической дверцы.
— Кто это? — Его лицо выражало неподдельное изумление. Эмили и Оливия действительно были заметными, особенно в дуэте.
— Напасть, — отрезал я, прижимаясь к шкафчику.
— На кого напасть? — Зак шутливо хохотнул, потом посмотрел на меня с каким-то новым пониманием. — Так вот какие у тебя «дела» по вечерам?
— Дебил, — я толкнул его в плечо. — Прикрой мою спину.
— Это все так плохо, и тебе нужна ТАКАЯ ПОМОЩЬ? — он усмехнулся, но в его глазах появилось понимание. — Ну, тогда как я могу тебе отказать?
Я рванул первым, стараясь как можно быстрее скрыться в толпе школьников. Очень надеялся, что он идёт за мной следом, прикрывая от взгляда Эмили, чтобы она не успела меня заметить. А то опять: "Привет, Коул! Может, вечером увидимся?" Вчера я проигнорировал ее сообщения.
Я заворачиваю за угол и скрываюсь в коридорах. Иду куда-то просто чтобы скрыться. Слышу бег и мне на плече падает тяжелая рука.
– Ты что решил и от меня сразу свалить, – опять Зак.
– Нет, я думал ты уже ушел.
– Как я могу уйти, когда тут столько интересного. Кто это был?
– Новенькие.
– Ну то что они новенькие и дураку понятно. Ты их знаешь?
– Да какая разница. Спасибо что помог – я пытаюсь уйти, но друг преграждает мне дорогу.
– Ты не от одной бывшей не бегал. Что то ты скрываешь? – Он опять кладет руку на мое плече. Наверное готовиться остановить меня если вдруг соберусь бежать.
– Давай потом расскажу?
– Знаю я твое потом. Потом ты пропадешь опять на неделю.
– Да какая разница – завожусь я и сталкиваю его руку, – Это все не важно.
Друг с прищуром смотрит на меня. Я задел его? Да нет. Он бы не стал переживать из-за такой ерунды.
– Ну-ну. Не буду тебя напрягать. Пожалуйста, – уже без всякого веселья произносит он и уходит.
Я еще блуждаю по коридорам и только после звонка иду в свой класс. Уже на пороге замечаю ее. И мое место рядом с ней. Парты одиночные, между нами будет полметра расстояния. Но я его сокращу.