Глава 3
Игнат подошёл ближе. Меня резко бросило в жар. Казалось, что щёки и кончики ушей превратились в раскалённые угли. Сердце стучало быстрее, чем обычно, а кровь шумела в ушах, заглушая все звуки. Мой взгляд скользнул по мужским губам, которые приоткрылись. Парень что-то сказал, но я не услышала из-за шума в ушах.
– А? – тихо спросила я, поднимая взгляд с губ на глаза Спарка, которые гневно сверкнули.
Я сама по себе попятилась от парня, который наоборот надвигался на меня, словно хищник. От такого сравнения голова пошла кругом. Я не сразу заметила, как моя часть тела пониже спины уперлась в столешницу. Спаркин поставил руки по бокам от меня, преграждая пути к отступлению и окутывая своим теплом и запахом приятного парфюма.
– Что... что... ч-что... – промямлила я.
– Что-что-что... – противно передразнил мой голос Игнат.
Я вспыхнула, аки спичка. Ну, ничего-ничего мой огонь тебя ещё сожжёт!
Разгорающаяся Злость, чудовищная Обида в сердце и слегка помятая Гордость сложили слово «МЕСТЬ» из осколков моей дурацкой Растерянности.
– Вы хотели что-то спросить! – холодно напомнила я и уперлась ладонями в обтянутую рубашкой грудь Спаркина, стараясь оттолкнуть парня. Эта ошибка общества не вняла моим намёкам и придвинулась ещё ближе.
Мышцы под моими пальцами напряглись, просто я чисто случайно впилась в кожу через рубашку ногтями. Склонившись к моему лицу Спарк выдохнул мне прямо в губы:
– Зачем?
– Что? – мой голос охрип. Руки скользнули по мужской груди и упали вниз.
– Зачем ты это сделала?
Я хотела ещё раз повторить свой предыдущий вопрос, но тихий звук щелчка отвлёк меня. Переведя взгляд вниз, обнаружила, что на моём левом запястье красовался металлический браслет с весьма вульгарным пушком.
Только я хотела поинтерисоваться в честь чего подарок, как резко в мозг пришло осознание, что это совсем не браслет, а наручники. Эти чёртовы наручники, которыми я приковала этого парнишу. Я похлопала глазками. Парень гаденько усмехнулся. Зазвинел звонок на следующую пару. Это вывело меня из ступора. Мстя быстро сформировалась моими таракашками и плавала в сером веществе.
Запястье в основном является чувствительным местом буквально у каждого человека. Надеюсь, Игнат не исключение.
Я облизнула пересохшие губы, при этом закусив нижнюю. Даже кокетливо стрельнула глазами. Пальчиками нежно коснулась мужского запястья, не отводя взгляда от карих глаз. Зрачки глаз парня расширились. Ноготками провела ниже, скользя по ладони. Мужские пальцы разжались, выпуская второй наручник. Ловким движением руки обхватила запястье правой руки парня прохладным железом, слегка оцарапывая кожу, и защёлкнула замок. Спаркин явно подготовил мне другую участь. Теперь настала его очередь удивленно хлопать бизиками.
– Вот мы и в одной лодке, Игнат... Артёмович, – сказала я, вплотную придвинувшись к лицу Спарка. На некоторых звуках мои губы слегка касались его.
Глаза парня угрожающе сузились, а по лицу заходили жевалки.
Послышались шаги, быстро приближающиеся к двери. Мы с Игнатом переглянулись и одновременно напряглись.
– Притворись, будто упала в обморок, – шепнул парень мне на ухо.
Дважды повторять мне не пришлось, я тут же обмякла в мужских руках.
– Ой, здравствуйте, Игнат Артёмович. Я думала, что вы уже ушли, – залепетала Инна Васильевна, лаборантка и добрейшей души женщина бальзаковского возраста. – А что с Лиличкой?
– Да вот, Снежкова в обморок упала, давление, наверное, скокнуло.
Спаркин наверняка лучезарно улыбался Инне Васильевне, захватив наши вещи, уверенно зашагал к выходу из помещения, держа моё тело на своих лапах, пиджаком прикрывая наши руки.
Гр-р-р-р-р... Что он себе позволяет?!
– Ой, – взволнованно произнесла лаборантка, – а медпункт закрыт. Может вы её домой доставите?
– Э-э-э... Но у неё же пары и к тому же я не знаю, где она живёт, – растерялся Игнат.
– Я договорюсь, у Лилички проблем не будет, – благодушно сообщила женщина, а в довершение назвала Спарку мой адрес.
Парень, поблагодарив Инну Васильевну, вышел в коридор. Я поёрзала на мужских руках, зло шипя ему:
– Поставь меня на землю, придурок! Я вполне могу ходить сама!
– Это да, вот только одна загвоздочка, как ты объяснишь вот это? – парень чуть ли не под нос мне подсунул наши передние конечности, скреплённые наручниками.
Я зло фыркнула и закатила глаза.
– Ты мне тут свои зеньки не закатывай, лучше закрой пока. А то не очень ты так похожа на девушку, свалившуюся без чувств.
Поджав губы, я выполнила пожелание парня, прикрывая глаза. Через два поворота и шестьдесят восемь шагов(да-да, я считала) открытыми участками тела почувствовала колебания ветра, это означало лишь одно то, что мы наконец-то вышли на улицу. Я инстинктивно поёрзала. Что-то уперлось в начало моего бедра. От неожиданности распахнула глаза.
– Н-надеюсь, что эт-то ключ у тебя в к-кармане, – немного заикаясь просипела я в момент севшим от волнения голосом.
Игнат глянул на меня, приподняв брови, ничего не поняв. Потом посмотрел на меня более выразительно, всё также не врубившись. Я скосила взгляд на свои ноги, и до Спарка наконец-то дошло, что я имею ввиду. Игнат рассмеялся почти на всю улицу. Своей лапой из кармана он достал свой мобильный телефон, пройдясь по моему бедру, едва касаясь его ладонью. Больше в меня ничего не упералось. Я покраснела и спряталась за волосами.
Стыдоба та какая! О чём я только думаю? Хотя, по сравнению с Ди я даже после этой выходки была похожа на девственницу Викторианской эпохи.
Пока я смущалась, мы добрались до стоянки. Нужная нам машина находилась в выгодной части. С какого бы ракурса в универе не смотри, видно это место не будет. Как мы залезли в автомобиль – отдельная история.
Открыв дверь со стороны водителя, Игнат нагнулся и пропустил меня вперёд. Я на четвереньках поползла по салону на пассажирское место. Но ведь я же королева изящности! За такой короткий путь я успела посадить себе три синяка на ноги и два на руки, возможно, ещё один на спине и на боку, поцарапалась в четырёх местах и чуть-чуть содрала кожу на ладошке. Спаркин следил за мной и отпускал комментарии по поводу моей грациозности, от его шуточек я жутко бесилась, ещё больше подвергая своё тело опасности, а сам парень взахлёб ржал, аки лошадь, обкурившаяся коноплёй. Но добила меня его фраза сказанная с огромным сарказмом: «Симпатишный цветочек!». Вначале я не поняла, а, усевшись на своё место, вспомнила. На моей правой ноге, почти возле задницы, красовалась временная татуировка в виде цветка яблони, ещё одно придурковатое желание. Стирать тату было нельзя три дня, а сегодня лишь второй. Я успела пожалеть, что отдела такое короткое платье, которое к тому же успело задраться. Значит моё бельишко Спарк тоже видел. Это и смутило, и, понятное дело, выбесило. Я перешла в наступление:
– Ты куда смотришь, пошлятина?!
– Это было на уровне моих глаз, девочка! И кто из нас ещё «пошлятина»? 1:1, детка. Или историю про телефон ты успела призабыть? Что, малышка, память как у рыбки?
Я возмущенно засопела. Его слова легко разозлили ещё больше, а эти «девочка», «детка» и «малышка» так вообще вывели из себя. Не знаю как, зубы не раскрошились от давления, однако скрипели они знатно. Скулы отозвались ноющей болью. Для того, чтобы успокоится, несколько раз глубоко вздохнула и, как мантру, тихо повторяла: «Спокойно. Я спокойна. Спокойна, я сказала! Спокойна, как два удава.». Спокойней не стало, так как этот упырь опять открыл свой рот, спрашивая какую-то фигню:
– Милочка, ты случайно на всю голову не угандошенная? Чего это сама с собой разговариваешь? Знаешь, так и до психушки недалеко.
Я зарычала. Звук получился непередаваемый. Громкий, звонкий, многогранный! Тут был и гнев, и предупреждение, и раздражение, и призыв к молчанию, по-моему была даже неприязнь.
Игнат тихо хмыкнул, но промолчал. Правильно, молчи-молчи, а то один чёрт знает, что я могу вытворить, когда сильно зла. Фантазия то у меня дикая!
Тишина активно способствовала моему успокоению. По крайней мере, глаза не так сильно сверкали гневом, губы из полосочки вернулись к нормальной форме, а ладони перестали сжиматься в кулаки. Лишь внутри присутствовало некое напряжение, постепенно сходя на нет. Однако спустя несколько минут, оно вновь подскочило к критической отметке. Именно в этот момент мы въехали в наш двор. Моё сердце предпочло замереть, но вскоре забилось с удвоенной силой. Казалось, его стук слышат люди на улице в радиусе трёх километров. Моё состояние загнанного кролика вряд ли смогло укрыться от проницательного Спаркина, но хорошо, что он промолчал. Из машины я выбиралась, также как и забиралась, то бишь ползком. Вот только мы оказались на улице, меня затрясло как осиновый лист. Теперь парень не промолчал:
– Малышка, ты чего?
Даже не обратила внимание на «малышку».
– Боюсь, что ты узнаешь, что это именно я на тебя вчера чай вылила! – на одном дыхании выпалила я.
Мгновения хватило, чтобы осознать, что же я, чёрт возьми, ляпнула. Инстинкт самосохранения сработал раньше мозга, и моя тушка поспешила сбежать от этого потомка Синей бороды. Память, конечно же, благополучно исключила все мои воспоминания о наручниках. Всё происходит как в кино. Вот я отскакиваю от злющего парня, но он резким движением руки тянет меня на себя, я, закручиваясь, со всей одури влетаю прямо в Спарка, чуть не сбивая беднягу с ног. Волосы развиваются от ветра и от резких движений. Когда я плечом впечаталась в стальную грудь Игната, ни один мускул не дрогнул на его красивом лице. Я же скривилась от неприятных и болевых ощущений. А когда Спаркин сжал меня в своих руках, так и вовсе задрожала. В несколько шагов парень преодолел расстояние до парадной. Тщетные попытки вырваться из железных «объятий» я не оставляла, пока Игнат поднимался вверх по лестнице, таща меня за собой.
У своей входной двери я касалась, царапалась и орала завуалированными оскорблениями, просто я была слишком культурна, чтобы грязно ругаться в общественном месте. Воспитание, мать его, в унитаз не смоешь.
В моей крови забурлил адреналин. Я слишком резко успокоилась. Спарк, который наконец-то справился с замком, уставился на меня с недоумением.
– Что ты вылупил на меня свои бизики, входи давай быстрее, я между прочим чая хочу попить. Чё стал, тормозитл?! Шуруй, я сказала!
Слегка подтолкнула рукой парня прямиком в мою скромную обитель. Игнат покорно зашёл в квартиру и закрыл за нами дверь. Я быстро скинула джинсовые кеды, закинув их в угол. Спаркин удивил меня, тем что аккуратно поставил свои лакированные туфли. Философски хмыкнув, пошла в сердце любой квартиры – приветливую и всеми любимую кухню. Игнат, понятно, пошёл за мной. Нацепив маску безразличия, поставила чайник. Из навесного шкафчика цвета кофе с молоком достала две чашки. Одну бежевую – мою личную и другую черничную – Игнату. Положила пакетики с чаем. Сыпанув себе одну ложку сахара, передала сахарницу рыжеволосому. Четыре. Он насыпал себе четыре ложки сахара. Я чуть не рассмеялась. Ещё немного подумав, закинул ещё две. Закусив губу, посмотрела в окно. Главное не заржать раньше времени. Дышим глубже и ровнее. Не пались!
Свист чайника нарушил хрупкую тишину квартиру. Я ловко плеснула кипятка в обе кружки. Игнат остановил меня жестом. Полкружки. Я тихо хмыкнула.
– Я посвящаю этот ритуал богам чаепития, – тихо пробормотала я, вызвав смех у Спаркина с очень чутким слухом.
Мы присели на диван в сантиметрах десяти. Я пригубила чая. Стараясь не морщиться даже от такого количества. Парень выпил почти половину жидкости. Только проглотить не смог, окатив стол фонтаном брызг. Я тихонько посмеивалась. Соль вместо сахара. Может быть и банально, но ведь действенно.
– Воды! – прохрипел Спаркин, так будто находился при смерти.
– Пожалуйста, – подала я рыжику стакан.
Второй фонтан не заставил себя долго ждать. Хе-хе-хе! Вода разбавленная с уксусом. Гадость редкостная. Да, в моём доме всегда стояло две сахарницы, а простая вода была лишь в кране, ну, и в чайнике, и то не всегда.
– Что-то не так? – взволнованно поинтересовалась я, наблюдая за тем, как парень, скривив лицо, полоскает ротовую полость, прочищает горло, а потом, наконец, и пьёт.
Голос мой звучал сладко-сладко. Просто не девушка, а милый ангелочек. Невинность так и прёт. Игнат посмотрел на меня, как на врага народа, которого хочет и прибить наковальней, и заковать в цепи.
– Это ты! – грозно рыкнул Спарк, но я даже бровью не повела.
– Ты что забродившего компота жахнул? При чём здесь я? Я же и чай, и воду пила, а так странно отреагировал только ты. Не понимаю твоей логики. Если мне не так хреново, как тебе, то значит, что я виновата во всех смертных грехах! Вот только неувязочка! Будь там что-то, я бы тоже корчилась в агонии. А ты, – кинув на Игната подозрительный взгляд, продолжила: – точно не притворяешься? Или это паранойя? Ну так бывает. Мерещится там всякое...
Договорить я не смогла, ибо парень выскочил в коридор. Обулся он со скоростью света. А потом ловко расстегнул наручник.
Я похлопала зеньками. И тут до меня, тугодумки, дошло.
– То есть всё это время у тебя был ключ, скотина ты аспирантовская?