Семья 🫂❤️
Давай перенесёмся ровно на 15 лет вперёд.
Ты сидишь у самого берега, босые ноги в тёплом песке, а волосы — длинные, чуть волнистые — развеваются на морском ветру. Солнце почти садится, и золотистые лучи обнимают всё вокруг. Ты выглядишь совсем не на свои годы. Лёгкая, стройная, с ясным, спокойным лицом. Живот — всё такой же плоский, а тело — будто только вчера прошло восстановление после танцев. Девушки на острове уже не завидуют — просто молчат, наблюдая, как ты словно сама природа, ставшая человеком.
Софии — 15.
Она похожа на тебя — нежная, немного мечтательная, но с характером отца. Любит природу, часто уходит одна вглубь острова и приносит новые странные находки: засушенные цветы, блестящие камешки, обломки вещей из прошлого мира.
Ты порой ловишь себя на мысли, что она напоминает тебе тебя же в молодости.
Второй ребёнок — Адам, ему 12.
Он копия Ислама. Такой же уверенный, прямой, с тёмными глазами и немного насмешливым взглядом. Но рядом с тобой он превращается в нежного мальчика — часто приносит тебе кокосы, плетёт тебе венки и обнимает, не стесняясь.
Третья — Лина, ей 9 лет.
Это твоя тень — она всё время рядом. Маленькая, лёгкая, с зелёными глазами. Она мечтает научиться летать, как птица, и уверена, что однажды построит воздушный шар. Лина обожает слушать, как Ислам рассказывает, как он тебя спас в те далёкие дни, и каждый раз, услышав «моя ласточка», она улыбается.
Четвёртый — Самир, 5 лет.
Смешной мальчик с пухлыми щёчками и страстью к шалостям. Он вечно ныряет, бегает, теряется, а потом приносит тебе ракушки и говорит: «Мам, я нашёл сокровище!» Его любят все — он как искра на острове.
И, наконец, малышка Айша — всего 2 года.
Она почти всегда в твоих руках. Любит сидеть у тебя на коленях и прикасаться к твоим волосам, играться ими. Иногда она кладёт голову тебе на грудь и засыпает, будто чувствует, что рядом с тобой — самое безопасное место на Земле.
Ислам часто смотрит на вас всех, не говоря ни слова. Он построил дом — крепкий, уютный, с местом для каждого. И каждое утро он целует тебя в висок, как в первый день, когда ты вернулась из той страшной комы. Его глаза стали глубже, в них много прожитого. Но для тебя он всё такой же — сильный, твой.
А ты… ты стала легендой.
Ты мама пятерых, любимая женщина самого Ислама, и та, кто пережила смерть — и выбрала любовь.
---
Был тёплый, тихий вечер. Океан лениво шептал вдалеке, солнце уже почти скрылось за горизонтом, а в небе начали появляться первые звёзды. Ветерок обдувал кожу, напоминая, что ночь приближается, но пока всё было наполнено мягким золотым светом.
Вы сидели всей семьёй на длинной деревянной скамейке возле большого стола, который Ислам собрал своими руками ещё много лет назад. Стол накрыт чистой тканью, посередине — большая глиняная чаша с ароматным мясом, которое Ислам готовил весь день: запечённая баранина, с пряными травами, собранными Линой у скал.
— «Мам, а можно я съем самый хрустящий кусочек?» — просит Самир, с уже блестящими от соуса пальцами.
Ты смеёшься, отломав ему румяную корочку, и подаёшь на его тарелку.
На другом конце стола София режет хлеб, который ты испекла утром, а рядом с ней Айша с любопытством наблюдает за тем, как Лина кормит одного из новорождённых цыплят прямо у себя на коленках. Маленький комочек пищит, а Лина шепчет ему:
— «Тихо-тихо, тут тебе не холодно, у меня тёплая юбка».
Ислам сидит рядом с тобой. Его локоть касается твоего, и он незаметно кладёт руку тебе на бедро. Тепло. Его взгляд бегает по детям, по жаркому мясу, по тебе… и останавливается на твоих глазах.
— «Вот это я понимаю — настоящая семья. А ведь всё началось с одного барашка и одной цыпочки…» — он усмехается, слегка щёлкнув тебя по носу.
— «Цыпочки?» — прищурилась ты, делая вид, что обиделась.
— «Ну, ты же моя первая… и любимая!»
Ты улыбаешься, и в этот момент вдалеке слышен голос Самира:
— «Пап, а ты когда барана первого нашёл, ты знал, что у нас будет целое стадо?»
— «Нет, сын. Но когда я нашёл твою маму — я точно знал, что у нас будет целая жизнь», — отвечает Ислам, не сводя с тебя взгляда.
Стая барашков мирно пасётся неподалёку, а несколько кур бродят рядом с домом. Деревянные постройки, сушёные травы, коптильня — всё стало таким настоящим. Это уже не просто остров. Это дом.
И в этом доме — тепло. Жизнь. И ты.
---
Вы с Исламом и детьми сидите вокруг костра. Небо уже совсем чёрное, и кажется, что звёзды — это отражения ваших глаз, таких же живых и сияющих. Где-то за деревьями тихо переговариваются барашки, цыплята уже давно заснули в курятнике, а волны мирно шуршат неподалёку.
София устроилась у тебя на коленях, уткнувшись носиком в твоё плечо. Айша сидит рядом с Исламом, обняв его за руку, а Самир с Линой тихо спорят о том, кто расскажет следующую сказку. Ислам подмигивает тебе и говорит:
— «Давайте я. Но вы мне пообещаете, что не будете перебивать. Эта история про одну... одну очень упрямую девочку».
Ты улыбаешься. Все затаились.
— «Она была такая хрупкая, будто соломинка. Но сильная. Сильнее урагана. Сильнее всех штормов, что я видел. И вот однажды…» — он слегка поворачивается к тебе и продолжает:
— «…однажды я нашёл её. Она была как огонь. Сначала обжигала, потом грела. Я не знал, что делать с такой. Но сердце уже не отпустило».
Ты тихо опустила взгляд, чувствуя, как щёки начинают теплеть. Дети слушают, не перебивая.
— «И мы с ней построили целый мир. На пустом острове. Где не было ничего… кроме надежды. И любви. А потом появились вы. Один за другим… маленькие чудеса».
София шепчет:
— «Папа, а ты всё ещё её любишь?»
Ислам даже не колеблется:
— «Каждый день сильнее. Даже когда она ворчит. Даже когда молчит. Даже когда спит, а я просто смотрю на неё и думаю, какое счастье — дышать рядом».
Ты не выдерживаешь — наклоняешься к нему, обнимаешь за шею, и он тут же притягивает тебя ближе. Вокруг потрескивают поленья, сверчки поют свои вечерние песни, а над вами — миллионы звёзд, и среди них — только одна история, по-настоящему важная.
Ваша.
---
Ты сидела на берегу, завернувшись в лёгкий плед, и смотрела, как Айше с младшими возятся возле воды. Тёплый ветерок трепал твои волосы, и всё казалось мирным, спокойным... пока не подошёл Ислам, такой же уверенный, как и в двадцать три, только теперь с лёгкой сединой на висках и ещё более спокойным, твёрдым взглядом.
— Устал? — спросила ты, взглянув на него снизу вверх, слегка улыбнувшись.
— Никогда, — спокойно ответил он, опускаясь рядом. — Кстати... скоро у нас будет шестой.
Ты на миг замерла. Моргнула. Пересчитала в голове: Айше, Тим, София, Ясин... четвёртый... пятый... пятый уже есть? А ты снова...
Ты резко повернулась к нему:
— Ислам! Шестой?! Ты вообще успокоишься когда-нибудь?
Он лишь усмехнулся, мягко, но с той самой решимостью, за которую ты когда-то в него влюбилась:
— А кто-то говорил: "Ты всё, что у меня есть". А теперь у нас есть целое племя. И я не собираюсь останавливаться, пока ты сияешь вот так.
Ты, поражённая, прикрыла лицо руками:
— Мне тридцать шесть... Тебе сорок! Нам не по двадцать больше, Ислам!
Он обнял тебя за плечи, прижал к себе:
— И что? Я только сейчас начал по-настоящему жить. А ты — самая красивая женщина в любом возрасте.
— Даже с шестым внутри?
— Особенно с шестым, — прошептал он, целуя в висок. — Это моя гордость. Моя семья. Моя ты.
Ты выдохнула, уткнувшись в его грудь, и прошептала:
— Я не верю, что ты и правда не остановишься.
Он усмехнулся:
— Только если ты сама скажешь: "Хватит". А пока ты даёшь мне это счастье — я не откажусь. Никогда.
---