Глава 19
Лиам
Я провёл Эмму вглубь квартиры, где всё было чисто, просто, почти по-спартански. Не потому что мне не хватало вкуса — просто я никогда не создавал это пространство для кого-то. До неё.
— Вот, — открыл дверь в одну из спален. — Здесь ты можешь устроиться. Свежие простыни, тёплое одеяло. Если чего-то не хватит — скажи.
Эмма зашла, огляделась. Я видел, как она старается не показать растерянность. Новый дом, новая обстановка, всё слишком быстро.
Я почесал затылок, неловко кашлянув.
— А я буду в соседней комнате. — Пауза. — Ну… если только ты не хочешь, чтобы мы… ну, спали вместе.
Я сказал это осторожно, без намёка, без давления. Просто предложил.
Она вспыхнула, отвела взгляд.
— Нет… спасибо. Я… лучше пока одна.
Я улыбнулся, не настаивая.
— Конечно. Как тебе будет удобно.
Я оставил её собираться и пошёл в свою спальню. В душе ещё звенело напряжение сегодняшнего дня: разговор с Дэном, звонок от Гринча, взгляд Эммы, когда она впервые переступила порог. Всё казалось хрупким — как стекло, как лёд на весенней реке.
Время шло. В квартире было тихо. Только мерное тиканье часов да редкие звуки с улицы. Я почти заснул — лёг поздно, как всегда, ворочался, перебирая в голове планы: как защитить бизнес, как оградить Эмму, как не вернуться в то, откуда ушёл.
Было около двух ночи, когда я услышал, как кто-то прокрался на кухню. Тихо, едва касаясь пола. Я поднялся, оделся, но не успел дойти до двери — телефон завибрировал.
Дэн.
Я сразу понял — просто так он не позвонит. Ответил мгновенно:
— Что?
— Лиам, срочно. Склад на юге. Пятый. Он горит. Наши там, но пожарные ещё не приехали. Похоже, не просто случайность.
Я выругался сквозь зубы и схватил куртку.
Когда я вышел в коридор, Эмма уже стояла с кружкой воды в руках. Босая, в футболке и шортах, с растрёпанными волосами. Глаза — сонные, но встревоженные.
— Что-то случилось?
Я подошёл ближе, провёл ладонью по её плечу.
— Да… Милая, мне нужно срочно уехать. Один из складов — пожар. Я должен быть там.
Она прижала кружку к груди, кивнула, но в глазах — тревога.
— Это связано с тем мужчиной?
Я не хотел лгать, но и не хотел пугать.
— Возможно. Но я справлюсь. Ты останься здесь, хорошо? Закрой дверь на замок. Не открывай никому, кроме меня. Я скоро приеду.
Я наклонился, легко поцеловал её в лоб.
— Всё будет хорошо. Я обещаю.
Она стояла в тишине, пока я уходил. А за дверью уже начиналась ночь, полная дыма, огня и старых призраков, которые возвращаются, когда ты меньше всего их ждёшь. Когда я добрался до склада, небо уже светлело. Дым стлался низко, обволакивая землю, как грязный туман. Пожарные откачивали воду, остатки конструкции дымились, и в воздухе стоял запах гари и сгоревшего металла.
Дэн стоял у кромки зоны, отгороженной лентой, курил и мрачно щурился на остатки склада. Его лицо было напряжённым, словно и без того усталое.
— Ну и? — спросил я, подходя ближе.
Он бросил окурок и раздавил его носком ботинка.
— Всё сгорело, Ли. И главное — не само по себе. Взрывчатка. Аккуратно, быстро, с расчётом. Это не вандалы. Это — сообщение.
Я сжал челюсть.
— Думаешь, Гринч?
— Я не думаю, я знаю. — Дэн обернулся ко мне. — Ты понимаешь, что это предупреждение? Он не просто блефует. Он хочет, чтобы ты вспомнил, кто он. И на что способен. Дальше может быть хуже.
Я молча кивнул, не отводя взгляда от обгорелых остовов.
— Да. Это надо решить. И чем раньше, тем лучше. Пока он не зашёл слишком далеко.
— Что будешь делать?
Я выдохнул.
— Встречусь с ним. Скоро. Но сейчас… — Я посмотрел на часы, потом на небо. — Сейчас мне надо домой. Меня ждёт моя принцесса.
Дэн криво усмехнулся, но ничего не сказал. А я уже шагал к машине, сердце гудело, как мотор — глухо, напряжённо, сдержанно. Но в этом шуме была цель. Была ясность.
Когда я вернулся домой, за окнами уже брезжил утренний свет. Я тихо открыл дверь, стараясь не шуметь, скинул куртку и прошёл по коридору, заглянув в комнату, где она теперь жила.
Эмма спала, укрытая одеялом почти с головой, будто пыталась спрятаться от мира. Свет от улицы мягко ложился на её лицо, делая черты почти нереальными — словно фарфор. Спокойная. Безмятежная.
Я стоял в дверях, не двигаясь, не дыша. Только смотрел.
Никогда ещё в своей жалкой жизни я не чувствовал такого кайфа.
По телу прошла волна освобождения. Словно минуту назад я тонул, а тут выплыл и смог дышать полной грудью.
Что со мной происходит?
Почему я — убийца, и последний мудак на этой планете —
возжелал именно эту невинную душу?
В чём эта девочка провинилась, что её тянет ко мне?
Я прикрыл дверь, не в силах оторваться взглядом. И всё же заставил себя идти в свою комнату. Обещание — это обещание. Я тихо прикрыл за собой дверь её комнаты и направился в свою. Тело было налитое свинцом, голова гудела, но внутри было странное, почти забытое ощущение — спокойствие.
Я лёг на кровать, не раздеваясь, и уставился в потолок.
Образ Эммы — как она спит, дышит ровно, безмятежно — не уходил из головы.
Почему именно она? Почему сейчас?
Впервые за долгое время я не хотел бежать от себя. Я просто хотел быть рядом.
Я провалился в сон почти мгновенно. Без снов. Без страха.
Когда я проснулся, солнечные лучи пробивались сквозь шторы, рисуя узоры на полу. В доме пахло… чем-то тёплым. Домашним. Кофе? Я сел, потёр лицо ладонями, зевнул и на автомате встал.
Из кухни доносился лёгкий гул — шуршание, глухой стук посуды и… её голос. Она напевала что-то себе под нос.
Я заглянул — и застыл.
Эмма стояла у плиты в моей серой футболке, которая свисала с её плеч почти до колен. Волосы небрежно заколоты, босиком, сосредоточенно переворачивала блин.
Она выглядела… как мечта, которую не смеешь тронуть.
— Доброе утро, — пробормотал я, пряча улыбку. — Ты слишком реальна для моего сна.
Она повернулась и мягко улыбнулась:
— Доброе. Я решила тебя не будить. Думала, ты устал.
— Устал — мягко сказано, — хмыкнул я. — Я пойду в душ.
Она кивнула, снова повернувшись к плите. А я всё ещё смотрел, пока не заставил себя выйти.
Прохладная вода немного взбодрила. Я вышел, вытер волосы полотенцем и вернулся в футболке и спортивных штанах. Эмма уже накрывала на стол.
— А как мы… на работу поедем? — спросила она, неловко бросив взгляд на меня. — Мы ведь… вместе? Или как?
Я застыл на секунду, прищурился и усмехнулся:
— Работа… чёрт, точно. Я совсем забыл про неё.
Она рассмеялась, а я подошёл ближе и, не раздумывая, обнял её за талию:
— Милая…
Она подняла взгляд — и в нём было всё.
Я наклонился и поцеловал её — медленно, мягко, сдержанно, но с внутренним огнём, который уже не мог полностью спрятать.
Отстранившись, я шепнул:
— Давай поедим. А потом решим, как ехать. Или… может, вообще не поедем. Кто сказал, что боссу нельзя взять выходной?
Эмма хихикнула:
— Мне кажется, у тебя это первый завтрак дома за много лет.
Я кивнул:
— И самый вкусный. Эмма уже тянулась к раковине, собирая тарелки, когда я подошёл ближе и мягко остановил её движение, положив руку на её запястье.
— Не надо. Не мой. Это не твоя забота.
Она удивлённо подняла на меня глаза:
— Но... я просто хотела помочь.
Я покачал головой:
— Здесь работает домработница. Скоро придёт и всё уберёт. У тебя другая задача — выглядеть прекрасно. Так что иди, собирайся. Скоро выедем.
Она чуть прищурилась:
— Ты всегда так приказываешь?
Я усмехнулся:
— Нет. Только когда ты в рядом и я начинаю терять контроль. Так что, если хочешь, чтобы я остался джентльменом — марш в комнату, одевайся. Быстро. Пока я не передумал и не решил, что мы никуда сегодня не едем.
Эмма рассмеялась и, взъерошив меня по груди пальцами, развернулась и направилась в сторону своей комнаты, бросив через плечо:
— Смотри, не передумай. Иначе ты снова не дойдёшь до душа.
Я проводил её взглядом, качая головой, и только потом опустился на диван. В груди всё ещё горело тепло. Она была здесь. Снова. И теперь — как будто ближе, чем когда-либо.