луч надежды
POV Билли
Часы в больнице будто замерли. Я сидела на холодном пластиковом стуле в коридоре, а передо мной стоял почти пустой стаканчик с остывшим кофе. Сколько времени прошло с тех пор, как Джессику забрали в операционную? Час? Два? Больше? Я потеряла счёт времени. В голове всё ещё звучал звук удара — холодный, оглушающий. Этот звук навсегда останется со мной.
Люди проходили мимо, кто-то говорил по телефону, кто-то спешил по своим делам, но всё это казалось мне нереальным, словно я наблюдала за происходящим издалека. Мир вокруг двигался, но я застряла в своём собственном кошмаре.
Каждую минуту я уговаривала себя, что с ней всё будет в порядке. Она сильная. Она должна выжить. Но в глубине души тлел страх, что этого может не случиться.
Наконец, дверь операционной открылась, и оттуда вышел тот же врач, что забрал ее в реанимацию. На этот раз его лицо было более расслабленным, хотя я всё равно видела в его глазах усталость.
— Она пережила операцию, — сказал он спокойно. — У неё сломаны несколько рёбер, повреждено лёгкое, и есть сотрясение мозга. Мы сделали всё возможное, чтобы стабилизировать её состояние.
Мои плечи опустились от облегчения, но он не закончил.
— Она сейчас в реанимации, — добавил врач, пристально глядя на меня. — Ей потребуется время, чтобы восстановиться. Следующие несколько суток будут критическими.
Критическими. Это слово ударило меня сильнее, чем я ожидала. Я кивнула, чувствуя, как слёзы наворачиваются на глаза.
— Я могу её увидеть? — спросила я, не узнавая собственный голос.
Врач помедлил, но затем кивнул:
— Только ненадолго. Она пока в бессознательном состоянии, но, возможно, услышит ваш голос.
Меня проводили в палату, где стояла тишина, нарушаемая лишь звуком медицинских аппаратов. Когда я увидела Джессику, сердце сжалось от боли. Она лежала на больничной койке, маленькая и хрупкая, почти сливающаяся с белыми простынями. На её лице виднелись синяки, а голова была перебинтована.
Я подошла ближе и опустилась на стул рядом с её кроватью. Её рука была холодной, когда я осторожно взяла её в свою.
— Джесс... — прошептала я, не зная, что сказать.
Как я могла начать этот разговор, когда она даже не слышала меня? Как я могла выразить все те эмоции, которые захлестнули меня?
— Прости меня, — наконец выдавила я, чувствуя, как слёзы текут по щекам. — Прости, что не смогла уберечь тебя. Прости, что не смогла понять тебя вовремя.
Я наклонилась ближе, глядя на её лицо.
— Но ты должна бороться, слышишь? Ты сильнее, чем думаешь. Ты всегда была сильнее, чем я. Просто открой глаза, Джесс. Пожалуйста.
Я провела пальцами по её руке, стараясь согреть её.
Сейчас она была моей точкой опоры, даже в таком состоянии.
Я просидела у её кровати час, не отрывая от неё глаз, пока медсестра не зашла и не попросила меня выйти.
— Вы можете вернуться утром, — сказала она мягко.
Я кивнула и поднялась, чувствуя, как моё тело устало от напряжения.
POV Джессика
Темнота была повсюду. Казалось, что я застряла в бесконечном пространстве, где не было ни звуков, ни света, ни времени. Я не могла понять, где нахожусь, или как сюда попала.
Но где-то вдали я услышала голос. Её голос.
— Ты сильнее, чем думаешь...
Эти слова эхом раздавались в моей голове, пробивая плотный туман. Это был голос Билли. Её тонкий, дрожащий голос.
Я хотела ответить, сказать, что слышу её, но не могла. Моё тело казалось неподвижным, словно оно было заковано в лед.
Но её слова продолжали тянуть меня вперёд, вырывая из этой тьмы.
В голове мелькали воспоминания: наши разговоры, её улыбка. Всё это будто держало меня на поверхности, не давая утонуть.
Я не могла её оставить.
Не знаю, сколько времени прошло, но я почувствовала что-то странное. Словно кто-то держал меня за руку. Это было тепло, слабое, но настоящее.
И тогда я поняла — я должна вернуться.
POV Билли
На следующее утро я вернулась в больницу раньше, чем позволяли часы посещения. Врач едва успел закончить обход, когда я уже стояла у двери реанимации, требуя, чтобы меня пустили.
— Её состояние стабилизировалось, — сказал он с лёгкой улыбкой. — Это хороший знак.
Я облегчённо выдохнула.
Когда я вошла в палату, она всё ещё лежала с закрытыми глазами, но её дыхание стало более ровным. Я снова села рядом, взяв её за руку.
— Доброе утро, Джесс, — сказала я тихо, словно она могла услышать меня.
Мысли начали накатывать волнами, одна хуже другой.
«Почему я не остановила её?»
«Почему я вообще поехала туда?»
«Что, если бы я просто дала ей время?»
Я пыталась убедить себя, что не могла предсказать этого, что никто бы не смог. Но это ничего не меняло. В глубине души я знала: я слишком сильно давила, слишком сильно старалась исправить её боль, забыв, что не всё в этом мире зависит от меня.
— Прости меня, — прошептала я, прижимая её руку к своей щеке. — Я должна была быть рядом, но я всё только испортила.
Я не заметила, как уснула прямо у её кровати. Меня разбудил звонок телефона. Рука дрогнула, и я поспешила схватить его, чтобы не потревожить тишину палаты.
Это был Финнеас.
— Билли, ты где? Что происходит? Почему ты не отвечаешь? — его голос был обеспокоенным, почти паническим.
— Джессика... она в больнице, — начала я, чувствуя, как снова накатывают слёзы.
— В больнице?! Что случилось?!
Я коротко рассказала ему всё, что произошло, стараясь не упустить ничего важного. На другом конце линии повисло тяжёлое молчание.
— Я буду там через полчаса, — сказал он, и я услышала, как он торопливо кладёт трубку.
Оставшись одна, я снова погрузилась в воспоминания. Перед глазами вставала сцена с машиной, её бегство, её глаза в тот момент, когда она обернулась и поняла, что не успеет.
Я чувствовала, как эти воспоминания прожигают меня изнутри. Снова и снова я видела её падение, слышала звук удара, который разрывал тишину улицы.
«Если бы я только была быстрее...»
Часы тянулись мучительно долго. Каждый тик казался вечностью. Иногда заходили медсёстры, проверяли показатели Джессики, но они не говорили ничего нового.
Финнеас прибыл через двадцать минут. Он ворвался в палату, и я увидела, как его лицо побелело, когда он посмотрел на неё.
— Она... она поправится? — выдавил он, с трудом удерживая голос от дрожи.
— Врачи сказали, что её состояние тяжёлое, но она жива, — ответила я.
Он сел рядом с её кроватью, положив руку ей на плечо. Мы сидели в тишине, каждый из нас погружённый в свои мысли.
Прошёл день. Потом ещё один. Джессика оставалась без сознания. Я приходила каждый день, сидела у её кровати, рассказывала ей о своих мыслях, о том, что произошло в последние дни.
Я не знала, слышит ли она меня.
На третий день, когда я, как обычно, сидела у кровати Джессики, её пальцы едва заметно дёрнулись. Это было почти неуловимое движение, но я его заметила. Моё сердце пропустило удар.
— Джессика? — я сжала её руку, наклонившись ближе. — Ты меня слышишь?
Её веки дрогнули, словно она пыталась открыть глаза. Я затаила дыхание, боясь даже моргнуть.
— Джессика, это я, Билли, — мой голос дрожал. — Я здесь, всё хорошо, ты в безопасности.
Её губы едва шевельнулись, как будто она хотела что-то сказать, но звука не было. Я тут же позвала медсестру, и в палату вскоре ворвались врачи.
— Она приходит в себя, — сказал один из них, проверяя её показатели. — Это хороший знак.
Меня попросили выйти, пока они осматривали её, но я не ушла далеко. Я ждала за дверью, прижавшись к холодной стене. На душе было тревожно, но впервые за несколько дней появилась слабая надежда.
Когда мне наконец позволили вернуться, Джессика лежала с закрытыми глазами, но её дыхание стало ровным. Я осторожно подошла и снова села рядом.
— Привет, — прошептала я, глядя на неё.
На этот раз она чуть заметно кивнула. Это движение наполнило меня облегчением, но также и болью. Видеть её такой слабой было невыносимо.
— Ты в порядке? — спросила я, хотя понимала, насколько глупо звучал мой вопрос.
Она попыталась что-то сказать, но только слабо покачала головой. Её глаза наполнились слезами.
— Не нужно говорить, — быстро добавила я. — Всё в порядке. Я просто рада, что ты здесь, что ты жива.
Несколько часов спустя она наконец обрела силы заговорить. Её голос был слабым, едва слышным, но каждое слово звучало, как удар.
— Я... я не должна была бежать, — прошептала она, отводя взгляд.
— Джессика, это не твоя вина, — я сжала её руку, стараясь донести до неё хоть каплю тепла.
— Нет, ты не понимаешь, — её голос дрожал. — Я... я хотела, чтобы всё закончилось.
Эти слова ударили меня, как молния. Я замерла, пытаясь переварить услышанное.
— Ты не должна так говорить, — ответила я, чувствуя, как комок подступает к горлу. — Ты нужна мне. Ты нужна этому миру.
Она покачала головой, и слёзы покатились по её щекам.
— Я больше не могу... Это слишком сложно, — сказала она. — Каждый день я борюсь, но меня больше не хватает.
— Тогда позволь мне помочь тебе, — перебила я, чувствуя, как отчаяние берёт верх. — Ты не одна, Джессика. Я здесь. Я всегда буду рядом.
Эти разговоры продолжались день за днём. Джессика постепенно открывалась, рассказывая мне всё, что чувствовала: боль, одиночество, страх. Я слушала, не перебивая, давая ей возможность выговориться.
Финнеас тоже приходил каждый день, сидел рядом с ней, поддерживал её. Вместе мы старались сделать так, чтобы она чувствовала себя любимой, нужной.
Медленно, но верно, Джессика начала возвращаться к жизни. Её тело заживало, но душевные раны оставались. Я понимала, что впереди у нас ещё долгий путь, но знала, что мы справимся.
Через неделю её выписали из больницы. Я настояла, чтобы она временно пожила у меня, пока не почувствует себя лучше. Что на счет матери Джессики, то она словила сильную передозировку наркотиков, избила людей на улице и ее забрали в психиатрическую больницу. Джессика не спорила, хотя её глаза всё ещё были наполнены тоской.
Утром я проснулась от того, что услышала шорох на кухне. Я спустилась вниз и увидела её. Она стояла у плиты, пытаясь приготовить кофе.
— Доброе утро, — сказала я, подходя ближе.
— Доброе, — тихо ответила она, бросив на меня короткий взгляд.
Это было обычное утро, но для нас оно значило гораздо больше. Это был знак, что жизнь продолжается, что даже после самых тёмных дней можно найти путь к свету.
Я знала, что борьба ещё не окончена, но я готова была идти с Джессикой до конца.
// Друзья, как вам эта глава? Жду реакции, не забывайте о голосах⭐️⭐️//