одно мгновение
POV Билли
Я сидела напротив Джессики на холодном полу ванной комнаты, наблюдая, как её тело дрожит от рыданий. Её плечи тряслись, словно под тяжестью мира, а лицо пряталось в мою рубашку. Её боль была почти осязаемой, будто невидимая волна накрыла и меня. Всё, чего я хотела, – это взять эту тяжесть на себя, разделить её, чтобы она хотя бы ненадолго почувствовала себя легче.
Я не знала, что сказать. Раньше слова всегда приходили ко мне легко, но теперь каждое казалось неуместным, недостаточно сильным, чтобы достучаться до неё. Я боялась, что любое неверное движение могло оттолкнуть её, вернуть её обратно в ту тёмную пропасть, в которую она заглядывала слишком долго.
Я глубоко вдохнула, пытаясь сохранить спокойствие, и мягко провела рукой по её волосам. Её рыдания становились тише, но её дыхание оставалось сбивчивым. Казалось, что она истощена до предела, словно вот-вот потеряет равновесие и рухнет.
— Джессика, — тихо произнесла я, осторожно убирая прядь её волос с лица. — Послушай меня, пожалуйста.
Она не ответила, но её плечи перестали трястись. Она подняла на меня глаза, полные слёз и какого-то отчаяния, которого я никогда раньше не видела. Эти глаза говорили мне больше, чем любые слова.
— Ты не одна в этом. Ты слышишь меня? — повторила я, заглядывая в её глаза, словно пытаясь достучаться до самой глубины её души. — Я не могу исправить всё за одну ночь, но я не уйду. Я обещаю, что не уйду.
Она закрыла глаза, и новая слеза скатилась по её щеке. Я почувствовала, как её пальцы сжимаются вокруг моей руки. Она была такой маленькой и хрупкой в этот момент, что я едва могла сдержать собственные эмоции.
— Почему ты здесь? — вдруг прошептала она. Её голос был слабым, но полным горечи. — Почему ты вообще тратишь своё время на меня? Ты ведь могла бы быть где угодно, с кем угодно.
Я не знала, как объяснить ей, что я здесь потому, что не могу быть нигде больше. Что с момента нашей первой встречи я не могу выбросить её из головы. Что в её глазах я вижу отражение своей боли, своей борьбы, которую я скрывала от всех, но которую она, кажется, могла понять.
— Потому что ты важна, — ответила я, чувствуя, как сердце сжимается от собственной искренности. — Потому что я вижу, как ты борешься, даже если ты сама этого не осознаёшь. И потому что... — я замялась, не зная, стоит ли мне говорить это вслух. — Потому что я люблю тебя, больше, чем ты можешь себе представить.
Она посмотрела на меня, словно не могла поверить моим словам. В её взгляде было столько недоверия, что это разбивало меня на части. Она привыкла к тому, что люди её подводили, что её не замечали. И я была полна решимости доказать ей, что я не такая.
— Это неправда, — прошептала она. — Никому до меня не было дела. Почему ты должна быть другой?
— Потому что я знаю, каково это, — сказала я, и голос предательски задрожал. — Я знаю, каково это – чувствовать, будто ты на дне, будто тебя никто не понимает. Я знаю, каково это — просыпаться каждое утро и думать, что ты не заслуживаешь жить. И я знаю, как трудно поверить, что кто-то может действительно заботиться. Но я здесь. И я не уйду.
Она смотрела на меня, её глаза были полны слёз, но в них появилось что-то новое. Что-то, похожее на слабую искру надежды. Я осторожно сжала её руку, давая ей понять, что я рядом.
— Ты заслуживаешь быть счастливой, Джессика, — добавила я, наклоняясь ближе. — Ты заслуживаешь всего самого лучшего в этом мире, даже если ты сама в это не веришь.
Она медленно кивнула, но я видела, что ей всё ещё трудно принять мои слова. Я не ожидала, что она вдруг всё поймёт и почувствует себя лучше. Это был долгий путь, но я готова была пройти его с ней.
— Что теперь? — спросила она, её голос был едва слышным. — Как мне выбраться из этого?
Я улыбнулась, хотя слёзы всё ещё стояли в моих глазах.
— Мы начнём с малого, — ответила я. — С каждой минуты, каждого дня. Мы будем делать это вместе. И если тебе станет тяжело, если ты захочешь сдаться, я буду здесь, чтобы напомнить тебе, что ты сильная. И что ты заслуживаешь жить.
Я видела, как её губы слегка дрогнули, словно она пыталась улыбнуться, но была слишком вымотана для этого. Она снова положила голову мне на плечо, и я обняла её, крепко, словно пыталась передать ей всю силу, которую я могла дать.
— Спасибо, Билли, — прошептала она. Её голос был слабым, но в нём было что-то новое. Что-то, что заставило меня поверить, что она готова попытаться.
Мы просидели там ещё долго, просто обнимая друг друга в тишине. И в этой тишине я поняла, что она не одна. И я тоже.
Утро
Я проснулась от приглушённых звуков на кухне. Глаза с трудом привыкали к мягкому свету, который пробивался сквозь неплотно закрытые занавески. Я провела рукой по лицу, пытаясь окончательно стряхнуть сон, и повернулась к кровати. Джессики там уже не было. Простынь рядом всё ещё хранила её тепло, но комната казалась пугающе пустой.
Сев на кровати, я провела пальцами по волосам, машинально собирая их в неряшливый пучок. События прошлой ночи всё ещё крутились у меня в голове. Я не могла выбросить из памяти ту тишину, которая царила в ванной, и то, как Джессика выглядела в моих объятиях — такой хрупкой и сломленной. Ведя я чувствовала, что Джессике нужно больше, чем просто утешение. Ей нужна была поддержка, постоянная, стабильная, но одновременно боялась, что однажды её усилий может не хватить.
Я поднялась с кровати, запахнув на себе толстовку, и направилась на кухню. Там меня встретила Джессика, стоявшая у плиты. Она выглядела собранной, но что-то в её движениях выдавало внутреннюю напряжённость.
— Доброе утро, — произнесла я, облокотившись о дверной косяк.
Джессика лишь кивнула, не отрывая взгляда от сковородки. Её плечи были немного ссутулены, словно она пыталась закрыться от мира. Я внимательно посмотрела на неё, замечая каждый мелкий жест.
— Ты как? — осторожно спросила я, подходя ближе.
— Нормально, — коротко ответила Джессика, бросив на меня мимолётный взгляд.
Я поняла, что «нормально» — это просто слово, за которым скрывается море эмоций, которые Джессика не готова обсуждать. Я взяла стакан воды и присела за стол.
— У тебя сегодня лекции? — продолжила я, стараясь не напирать.
— Да, — тихо произнесла Джессика, выкладывая яичницу на тарелку.
Её голос звучал отстранённо. Я почувствовала лёгкий укол беспокойства, но решила не давить. Я уже поняла, что Джессика не любит, когда её расспрашивают слишком подробно.
— Если что-то пойдёт не так, звони мне, ладно? — мягко сказала я, наблюдая за тем, как Джессика садится напротив.
Джессика слегка пожала плечами и кивнула.
— Конечно, — произнесла она, но её голос был лишён убеждённости.
После ухода Джессики
Когда дверь за Джессикой закрылась, я почувствовала странную пустоту. Обычно я привыкла к тому, что люди приходят и уходят из моей жизни, но с Джессикой было иначе. Она оставалась в моих мыслях, даже если была далеко.
Я убрала со стола остатки завтрака, затем села на диван с чашкой кофе. Взяла телефон, чтобы написать Джессике, но остановилась. Мне не хотелось показаться навязчивой. Мы и так провели вместе ночь, и, возможно, Джессика нуждалась в пространстве, чтобы собрать свои мысли.
Позже я решила все же уехать домой. Я убрала за собой, помыла посуду и вышла из квартиры. Слава Богу Джессика оставила ключи, поэтому я смогла закрыть дверь.
Всё утро я пыталась отвлечь себя делами. Играла на гитаре, перебирала старые треки в своём плейлисте, но мысли постоянно возвращались к Джессике. Я прокручивала в голове, как та выглядела сегодня утром: тихая, замкнутая, словно старалась спрятать свои эмоции глубоко внутри.
Я знала, каково это — чувствовать себя разорванной между желанием попросить о помощи и страхом быть отвергнутой. Ведь я сама проходила через это, когда боролась с тревогой и депрессией. Но одно дело — знать, а другое — смотреть на это со стороны, особенно когда это касается кого-то, кто тебе не безразличен.
Моя тревога росла с каждой минутой. Я пыталась убедить себя, что всё будет в порядке, что Джессика справится. Но в глубине души чувствовала, что это был лишь обман, чтобы успокоить саму себя.
Весь день я не находила себе места. Но потом все же решилась прогуляться по району вместе с Финнеасом. Я рассказала ему о чем думаю, а он в свою очередь поддержал меня и дал некоторые советы
Когда наступил вечер, я уже не на шутку волновалась. Несколько раз бралась за телефон, чтобы написать или позвонить Джессике, но каждый раз останавливала себя. Я не хотела давить на неё или показаться назойливой.
Я уставилась на экран телефона, проверяя сообщения. Ничего. Ни одного уведомления от Джессики.
— Может, она просто занята, — пробормотала себе под нос, но мой голос звучал неубедительно.
Тогда я начала прокручивать в голове возможные сценарии. А вдруг Джессика опять попала в неприятности? А вдруг ей снова плохо, но она боится сказать об этом?
Эти мысли не давали мне покоя. Я поднялась с дивана и начала ходить по комнате. Я чувствовала, как её тревога постепенно перерастает в панику. Потом я набрала номер Джессики, но сразу же сбросила вызов, так и не дождавшись гудков.
— Ей просто нужно пространство, — произнесла себе.
Но это не помогало.
К ночи тревога стала почти невыносимой. Я включила телевизор, но не могла сосредоточиться на том, что происходило на экране. Мои мысли постоянно возвращались к Джессике.
Я начала представлять самые худшие сценарии. Что, если Джессика опять чувствует себя подавленной? Что, если она снова думает о том, чтобы причинить себе вред? Я тряхнула головой, пытаясь избавиться от этих мыслей, но они были слишком сильными.
Я взяла телефон и написала сообщение:
«Эй, просто хотела узнать, как ты. Всё окей?»
Я посмотрела на экран, не отправляя сообщение. Затем стёрла его. Если Джессика захочет поговорить, она напишет сама. Я повторяла это себе снова и снова, но чувство вины и беспомощности продолжало грызть меня изнутри.
Через некоторое время , сама того не заметив, я уснула.
Проснулась я рано, ведь практически не спала ночью, ворочаясь и думая о Джессике. В голове постоянно звучал её голос, дрожащий от страха, и те слёзы, которые она пыталась скрыть.
Первым делом я проверила телефон. Никаких сообщений от Джессики. Тогда почувствовала, как в груди сжалось что-то тяжёлое.
— Может, ей просто нужен день, чтобы прийти в себя, — сказала я вслух, но её голос звучал неуверенно.
Я снова набрала номер Джессики, но на этот раз дождалась гудков. Телефон звонил долго, но никто не ответил.
Я положила телефон на стол и закрыла глаза. Мое беспокойство стало невыносимым, но я понимала, что не могу ничего сделать, пока Джессика сама не свяжется со мной.
POV Джессика
Проснувшись утром, я чувствовала себя странно пустой. События прошлой ночи всё ещё пульсировали в моей голове: объятия Билли, её слова, её обещания. И всё же, несмотря на её тепло и заботу, в груди у меня всё ещё зияла чёрная дыра, которую невозможно было заполнить.
На кухне я старалась выглядеть собранной. Я готовила завтрак, молча слушая, как Билли мягко спрашивает, как я себя чувствую. Я отвечала односложно, стараясь не встречаться с ней взглядом. Её забота была слишком, слишком близкой. Мне казалось, что если я позволю себе расслабиться и быть слабой перед ней, то потеряю последние осколки контроля над своей жизнью.
Когда пришло время уходить в колледж, я, казалось, сбежала. Быстро накинув куртку и схватив сумку, и оставив ключи от дома, я пробормотала что-то вроде «увидимся позже» и захлопнула дверь. Только выйдя из дома, я почувствовала, как мне стало немного легче. Воздух казался холодным и резким, он заставил меня почувствовать себя живой.
По дороге в колледж я слушала музыку. В наушниках звучал трек с мягкой мелодией, который я когда-то любила, но теперь он вызывал во мне странную смесь ностальгии и боли. Я пыталась сосредоточиться на ритме, на словах, чтобы заглушить свои мысли, но это не помогало.
Мои пальцы сжимали ремень сумки так сильно, что побелели суставы. Слова Билли всё ещё звучали у меня в голове: «Ты не одна». Она сказала это так уверенно, как будто действительно могла что-то изменить. Но разве это правда? Разве кто-то действительно может забрать у тебя боль?
Как только я вошла в здание, привычное напряжение охватило меня. Люди в коридоре говорили, смеялись, ходили группами — и я чувствовала себя маленькой и незаметной среди них. Или, наоборот, слишком заметной.
Проходя мимо одной из групп студентов, я заметила, как кто-то из них шепнул что-то своим друзьям и рассмеялся. Я знала, что это обо мне. Это всегда было обо мне.
Я опустила голову, стараясь не встречаться ни с кем взглядом. В моей голове звучал голос: «Не показывай, что тебе больно. Просто иди дальше». Но это было невозможно. Каждый взгляд, каждое слово, каждый смешок был как удар.
На лекции я пыталась спрятаться на задней парте. Я открыла тетрадь, но мои руки дрожали, и я не могла сосредоточиться на словах преподавателя. Вместо этого я рисовала в углу страницы — маленькие беспорядочные линии, которые складывались в абстрактные формы. Это помогало мне не думать.
Когда прозвенел звонок, я почувствовала облегчение. Я быстро собрала вещи и направилась к выходу, стараясь избежать встречи с кем-либо. Но, конечно, всё пошло не так.
В коридоре меня остановила группа ребят. Их было трое — двое парней и одна девушка. Я знала их. Они всегда находили повод, чтобы поддеть меня.
— Эй, Джессика, — начал один из них, ухмыльнувшись. — Куда так спешишь?
Я попыталась пройти мимо, но он шагнул вперёд, загородив мне дорогу.
— Ты чего такая хмурая? — спросила девушка, с наигранным беспокойством. — Всё ещё плачешь по ночам?
Они рассмеялись, и мой желудок сжался. Я знала, что они ищут реакции, и старалась держать лицо.
— Оставьте меня в покое, — сказала я, пытаясь звучать уверенно, но мой голос предательски дрожал.
— О, посмотрите-ка, она умеет говорить! — насмешливо протянул второй парень. — А мы думали, ты только ныть умеешь.
Они окружили меня, и я почувствовала, как в груди поднимается паника. Их слова резали меня, как ножи, но я не могла ничего сделать.
— Слушай, если тебе так плохо, может, нам позвонить твоей подружке? Как её там... Билли? — сказал первый парень, ухмыльнувшись.
При упоминании её имени я вздрогнула.
— Ой, да брось, она всё равно не сможет тебе помочь, — добавила девушка, и её голос прозвучал так ядовито, что у меня перехватило дыхание.
Я не выдержала. Развернувшись, я бросилась прочь, слыша, как их смех догоняет меня.
Я нашла убежище в туалете. Закрыв за собой дверь кабинки, я прижалась спиной к стене и соскользнула вниз. Мои руки дрожали, а в горле стоял ком.
Я хотела закричать, но не могла. Хотела заплакать, но слёзы будто застыли. Всё, что я чувствовала, было смесью стыда, злости и беспомощности.
«Почему я не могу просто исчезнуть?»
Я провела рукой по своему запястью, где шрамы были едва заметны под светом. Они напоминали мне о тех моментах, когда боль внутри становилась слишком сильной, чтобы её вынести.
Но я вспомнила лицо Билли, её голос, который говорил: «Ты сильнее, чем думаешь».
Эти слова удерживали меня на грани. Я сидела там, в холодной тишине, пока мой пульс не замедлился.
К концу дня я чувствовала себя опустошённой. Я избежала остальных лекций, бродя по коридорам.
Когда я вернулась домой, солнце уже клонилось к закату. Весь день прошёл как в тумане, но я была благодарна за то, что смогла просто дожить до его конца. Открывая дверь, я слышала только тишину. Билли, как я и надеялась, ушла по своим делам, оставив мне немного пространства.
Дом казался странно чужим, несмотря на то, что я жила здесь всю свою жизнь. Каждый угол напоминал о том, что здесь мне никогда не было безопасно. Словно стены впитали в себя все крики, все слёзы, все моменты, которые я старалась забыть.
Я бросила сумку в угол комнаты и упала на кровать. Тело казалось тяжёлым, а голова — совершенно пустой. Но внутри всё ещё бурлили эмоции. Гнев, страх, стыд. Они сливались в одно целое, словно я тонула в водовороте, из которого нет выхода.
Мои глаза невольно упали на маленькую коробочку на полке в углу комнаты. Я знала, что внутри. Лезвие, которое я спрятала несколько месяцев назад, обещая себе больше не приближаться к нему.
Но обещания — это одно, а реальность — совсем другое. После всего, что произошло в колледже, внутри меня росло желание почувствовать хоть что-то, что я могла бы контролировать.
Я встала, подошла к полке и взяла коробку в руки. Она казалась такой лёгкой, но её вес давил на меня, как тонна кирпичей. Открыв её, я почувствовала, как сердце заколотилось быстрее.
«Ты обещала себе, что больше не будешь этого делать...» — тихо напомнил голос внутри меня.
Но другой голос был громче: «Это поможет. Это всегда помогает. Только один раз...»
Я стояла так несколько минут, глядя на лезвие, пока мои руки не начали дрожать.
Я села на кровать, держа лезвие в руках. В голове всплыли слова Билли: «Ты не одна. Я рядом. Мы справимся вместе.»
Её голос был таким искренним, таким тёплым. Но он не мог заглушить то, что я чувствовала сейчас.
Я вспомнила смех тех ребят в колледже, их слова, их лица. Вспомнила, как они издевались надо мной, как я пыталась спрятаться, как дрожала от страха и стыда.
Слёзы начали течь сами по себе. Я пыталась остановить их, но это было бесполезно.
Я подняла лезвие к запястью, но что-то внутри меня остановило. В тот момент я почувствовала не только боль, но и злость. На себя, на других, на весь мир.
Я бросила лезвие на пол и закричала. Это был глухой, приглушённый крик, но он словно прорвал что-то внутри меня. Я упала на кровать, рыдая в подушку, пока не почувствовала, что все силы ушли.
Когда слёзы высохли, я осталась лежать, глядя в потолок. Голову наполнило странное оцепенение.
Мне хотелось позвонить Билли, но я не могла. Что я могла ей сказать? Что я снова сломалась? Что я не могу справиться?
Я не хотела, чтобы она видела меня такой. Я не хотела быть для неё обузой.
Набравшись сил, я встала и подошла к зеркалу. На меня смотрело лицо, которое я едва узнавала. Глаза были красными и опухшими, волосы растрёпанными.
Я провела пальцем по своему отражению, словно пытаясь понять, кто я.
«Ты не одна. Я рядом...» — снова прозвучали слова Билли в моей голове.
Я закрыла глаза и глубоко вздохнула.
Я собрала лезвие и спрятала его обратно в коробку, закрыв её так крепко, как только могла. Возможно, это была маленькая победа, но сейчас она казалась огромной.
Я взяла телефон, чтобы написать Билли, но вместо этого просто посмотрела на её номер. «Завтра. Завтра я ей расскажу,» — подумала я, убирая телефон в карман.
Наступала ночь, а вместе с ней — ещё одна битва. Но, несмотря на всё, что произошло, где-то глубоко внутри меня теплилась слабая искра. Искра надежды.
И этой ночью я пообещала себе: я попробую ещё раз.
На утро следующего дня, я также пошла в коллендж. Сообщений от Билли там и не было, наверное, она просто не хочет общаться с такой, как я..
POV Билли
Я проснулась с неприятным чувством тяжести в груди. Вчерашний вечер снова и снова всплывал в памяти, как заевшая пластинка.
Когда я открыла глаза, то сразу потянулась к телефону, чтобы проверить сообщения. Может, за ночь она написала хоть что-то, хотя бы короткое "Спасибо" или "Мне лучше". Но экран был пуст. Ни единого сообщения, ни одного пропущенного звонка.
— Чёрт, Джесс, — прошептала я, убирая телефон.
Моё сердце сжималось от тревоги. Я знала, что она склонна замыкаться в себе, но после того, что я видела вчера, её молчание пугало меня ещё сильнее.
Я встала с кровати, натянула джинсы и толстовку, собираясь на ходу. Завтракать не было ни желания, ни времени. Мне нужно было увидеть Джессику, убедиться, что она хотя бы пошла на занятия, что она в порядке.
На улице стояла хмурая погода. Небо затянули серые облака, обещавшие дождь. Ветер гнал листья по пустым тротуарам, добавляя мрачности моим мыслям.
Колледж Джессики находился в двадцати минутах езды, но дорога показалась бесконечной. Я всю дорогу перебирала в голове возможные сценарии.
«Что, если она опять замкнулась и даже не пойдёт на пары? Или, может, всё хуже, и она просто ушла куда-то без предупреждения?»
Я резко ударила по рулю. В голове звучал её голос, тихий и полный отчаяния: «Я устала бороться». Эти слова преследовали меня, словно предупреждение, которое я не могла проигнорировать.
Я припарковалась у входа в кампус и посмотрела на часы. Если расписание не изменилось, у неё должно было быть ещё несколько занятий до конца дня. Я решила подождать её у выхода из главного корпуса.
Прошло около 3 часов. Я стояла, наблюдая за группами студентов, которые выходили из здания. Они смеялись, разговаривали, были погружены в свои жизни. Никто из них не выглядел так, будто мир рухнул.
И вот я увидела её. Джессика.
Она шла в одиночестве, сутулясь, будто пытаясь стать невидимой. Её взгляд был опущен, лицо бледное и измождённое.
— Джессика! — крикнула я, поднимаясь с места.
Она вздрогнула, увидев меня, но тут же отвела взгляд и пошла быстрее. Я поспешила за ней, догоняя её на тротуаре.
— Джесс, подожди, — сказала я, пытаясь заглянуть ей в глаза.
Она остановилась, но не обернулась.
— Что ты здесь делаешь, Билли? — её голос был холодным, как лёд.
— Я волновалась, — ответила я, делая шаг ближе. — Ты не писала мне. Я не могла просто сидеть дома, зная, что с тобой что-то происходит.
— Со мной всё нормально, — отрезала она, всё так же не глядя на меня.
Её слова были пустыми, и мы обе это знали.
— Джессика, я вижу, что это не так. Пожалуйста, просто поговори со мной. Скажи, что случилось.
Она наконец обернулась, и её глаза были полны ярости и боли.
— Ты не понимаешь, Билли! Ты не можешь всё исправить!
— Но я могу быть рядом! — выпалила я, отчаянно стараясь удержать её от очередного побега в себя.
Её лицо дрогнуло, но она тут же отвернулась.
— Оставь меня в покое, — прошептала она и резко пошла прочь.
Я стояла, не зная, что делать. Каждой клеткой своего тела я чувствовала, что должна пойти за ней, но боялась, что это только оттолкнёт её ещё сильнее.
Но когда я увидела, как её шаги становятся всё быстрее, как её руки начинают дрожать, я не выдержала.
— Джессика, остановись! — крикнула я, бросившись за ней.
Она побежала.
Её фигура мелькала между людьми, которые растерянно расступались, глядя ей вслед. Я бежала за ней, зовя её, но она не останавливалась.
— Джессика, хватит! Поговори со мной! — кричала я, чувствуя, как сердце выскакивает из груди.
Она выбежала на дорогу, не оглядываясь.
Секунда. Одна единственная секунда.
Я увидела, как из-за поворота вылетела машина. Водитель пытался затормозить, но было слишком поздно.
— Джессика! — закричала я, отчаянно бросившись вперёд, но расстояние между нами было слишком большим.
Она обернулась в последний момент, её глаза расширились от ужаса. Я успела увидеть, как она подняла руки, пытаясь защититься, но столкновение было неизбежным.
Звук удара был оглушающим.
Её тело отлетело на несколько метров и рухнуло на асфальт, словно сломанная кукла.
Всё вокруг словно остановилось. Люди замерли, кто-то закричал, но я ничего не слышала. Мир стал мутным, словно я смотрела на него через воду.
Я бросилась к Джессике, падая на колени рядом с ней. Её лицо было бледным, глаза закрыты, а на лбу появилась кровь.
— Джессика, пожалуйста, открой глаза, — прошептала я, трясясь от ужаса. — Пожалуйста, не уходи.
Моё дыхание стало рваным, а сердце казалось, готово было разорваться.
— Кто-нибудь, вызовите скорую! — закричала я, оборачиваясь к толпе.
Но никто не двигался.
Я снова повернулась к ней, прижимая её руку к своей.
— Джессика, ты не можешь оставить меня, слышишь? Ты не можешь просто сдаться!
Скорая помощь приехала через несколько минут, но для меня эти минуты длились целую вечность. Фельдшеры аккуратно подняли её на носилки, а я всё это время держала её за руку, пока нас не разлучили.
— Вы её знакомая? — спросил один из медиков.
— Да, я поеду с вами, — сказала я, не думая ни о чём другом.
Меня пустили в машину, и я села рядом, глядя на её неподвижное лицо.
— Ты справишься, Джесс, — прошептала я, сжимая кулаки. — Ты должна.
Когда мы добрались до больницы, её увезли в операционную, а меня оставили ждать в коридоре. Я сидела на жёстком пластиковом стуле, стискивая руки, и пыталась не разрыдаться.
«Это моя вина, — думала я, — если бы я не пошла за ней, этого бы не произошло. Если бы я не давила на неё, она бы не побежала».
Эти мысли терзали меня, заставляя винить себя за всё, что произошло.
Время тянулось бесконечно. Каждая минута без новостей казалась пыткой.
Наконец, дверь открылась, и врач вышел ко мне.
— Она жива, — сказал он, и я почувствовала, как земля уходит из-под ног.
— Но её состояние тяжёлое. Нам нужно время, чтобы понять, насколько серьёзные повреждения.
Я кивнула, не доверяя своему голосу.
Джессика была жива, и это было единственное, что имело значение.
Я взяла телефон и открыла её контакт, но не смогла ничего написать. Вместо этого я просто смотрела на её имя, молясь, чтобы она очнулась.
«Ты справишься, Джесс. Ты должна. Для нас обеих.»