Вторая жизнь.

После ухода Двэйна, я заперлась в библиотеке, отговорившись делами. На самом деле я улеглась на диванчик и предавалась блаженным воспоминаниям о будущем муже. С каждым разом его поцелуи и объятия мне нравились все больше и больше, если бы еще не навязчивое внимание к нам прислуги и охраны, можно было бы посчитать эти дни самыми счастливыми в моей жизни.

Но удовольствие удовольствием, а о деле забывать было нельзя. По сложившейся традиции Двэйн так же лежал головой на моих коленях, как вчера в управлении, я же ему рассказывала, что удалось обнаружить. Одной рукой я перебирала его волосы, поглаживала лоб, стараясь убрать маленькую морщинку между бровями. Двэйн жмурился, уголки рта изгибались в улыбке, а мою вторую руку он не выпускал из своей ладони, целуя то запястье, то каждый пальчик в отдельности. Но ни мне, ни ему это, кажется, не мешало, вопросы лорда были точны и последовательны. Я лучилась радостью, и не только от присутствия Двэйна, но и от того, что не зря не спала почти всю ночь.

Нашу идиллию разрушили в самый неподходящий момент. Тетушка ворвалась в библиотеку, как разгневанный дракон. По ее словам выходило, что мы с Двэйном занимаемся непотребными вещами, которые себе даже женатые пары не позволяют. Мы с лордом переглянулись в попытке понять, что же такого непотребного было в нашем виде или положении. Одежда вся застегнута, волосы в порядке. Может, тетке не понравилось довольное выражение на наших лицах? И она с опытностью человека, прожившего жизнь, вполне обоснованно заподозрила нас в большем? Возможно, или она просто хотела сделать ответную гадость лорду. Так что Двэйну пришлось покидать нагретое место, что вызвало наше общее разочарование.

А еще у нас была лекция о нравственности и о том, как мало ей уделяет внимания нынешняя молодежь. Честно сказать, я не понимала, почему Двэйн не прерывает мою тетку, а даже делает вид, что слушает ее бредни. Надо будет обязательно его спросить потом. Мы сидели рядом, держась за руки, и я смогла бы прослушать еще не одну лекцию от тетки, только бы Двэйн оставался подольше. Но всему приходит конец. Герцог поблагодарил тетушку за то, что она так рьяно заботится о своей племяннице, бережет мою честь. А потом добавил, что он бы с удовольствием еще провел время в нашем обществе, но его ждут государственные дела. Но он рад, что оставляет меня в таких надежных руках. Тетка зарделась от удовольствия, даже ресницы опустила, поэтому лукавые искорки в глазах Двэйна заметила только я. Прощание вышло несколько скомканным, тетушка неотступно следила, чтобы мы не позволили себе лишнего. Мне же очень хотелось этого самого лишнего, судя по взгляду Двэйна, ему тоже.

Так, хватит предаваться глупым мечтам, до свадьбы они все равно неосуществимы. Надо заняться делом, вряд ли я в оставшихся документах найду что-то полезное, но для очистки совести все же просмотрю их. И все же Надю я отправлю в гости к подругам, а может, дать ей задание проникнуть на «вражескую» территорию под видом новой служанки? Опасно, она же не может держать язык за зубами. Что же делать? Понятно, что Двэйн все узнает, но мне же он ничего не рассказывает, оберегает. Да только мне тоже хочется, если не самой раскрыть это преступление, то хотя бы немного поучаствовать.

Пора искать себе помощников, как-то сразу вспомнился шустрый парнишка лет двенадцати, сын кухарки, он помогал в конюшне, но частенько я его видела слоняющимся без дела с тоской в глазах. Думаю, он будет идеальным кандидатом, надо только поговорить с ним наедине, чтобы тетушка или слуги ничего не услышали. Наведаюсь-ка я сегодня в конюшню, а то моя Ласточка соскучилась без внимания хозяйки. Ласточка (так звали мою кобылу) крайне флегматичное и спокойное животное, она ни на кого не обращала внимания. Впрочем, я тоже была к ней равнодушна, мне нравились подвижные животные, да и люди тоже. Но на этой кобыле настояла маман, она вообще была категорически против моих прогулок верхом. Но тут отец меня поддержал, и маменьке пришлось согласиться, но лошадь она выбрала сама. Вот я и решила вспомнить о своей животине, раз уж прогулок в ближайшем мне не видать, так хоть сделаю полезное что-то. Для себя, конечно, и для раскрытия преступления.

В дверь библиотеки постучали, я сразу приняла вертикальное положение, взяла в руки какой-то листик и сделала сосредоточенное лицо.

– Войдите.

– Миледи, к вам гость. Сказать ему, что вы заняты? – заглянула в комнату Наденька, единственная, кто не боялся меня отвлекать от дел.

– Да, я занята. А этот гость хоть представился? Или к нам уже всех пускают? – желания принимать гостей не было. Но и спросить, кто пришел, я была обязана, а вдруг это один из деловых партнеров отца или деда?

– Князь Мансур. Кажется, он так представился, – неуверенно произнесла девушка.

Князь, значит. И что ему могло понадобиться от меня? Неужели все-таки соизволил явиться с извинениями? Разговаривать с князем у меня не было ни малейшего желания, но он был другом Двэйна и в будущем мне придется частенько его видеть.

– Проводи князя в музыкальную комнату, я сейчас спущусь. А еще тетушку туда пригласи, пусть научит князя, как надо себя вести с благородными леди, – не то что я такая мстительная, но оставаться наедине с князем пусть и в проходной комнате без дверей, мне было страшновато.

Когда я спустилась вниз (переодеваться не стала, не настолько я ему была рада, просто выдержала время), первое, что бросилось в глаза – это прислуга, расставляющая корзины с цветами. Каких цветов там только не было, как будто я попала не в холл дома, а в мини оранжерею. Надо будет поговорить с дворецким, я считаю, что тратить столько денег на цветы – это расточительство. Может, сегодня какой-то праздник, а я забыла?

– Милейший, – обратилась я к дворецкому, он был ровесником деда, и мне всегда неудобно было называть его по имени, как остальных слуг. – Скажите, а по какому поводу у нас столько цветов?

– Не могу знать, миледи. Цветы принес ваш гость, князь Мансур, – был ответ преисполненного достоинством дворецкого.

Опять князь, ох, чует мое сердце, не с одними извинениями он приехал. С некоторой опаской я входила в музыкальную комнату, откуда доносился бас князя и щебетание моей тетушки. Чтобы тетка разговаривала с мужчиной таким лилейным тоном? Это что же у них там произошло?!

Князь Мансур сегодня не был похож на бандита: чисто выбритый, в камзоле, подчеркивающем его идеальную фигуру, волосы тоже уложены, а еще золотая цепь на шее с регалиями и перстни на пальцах. Я сразу почувствовала себя на его фоне мелкой, серой мышью. Хотя нет, не серой, а белой.

– Леди Рибианна, свет очей моих и жемчужина этого достопочтимого дома, ваше появление сделало меня самым счастливейшим на свете. Позвольте припасть к вашим ногам?! – но припал он почему-то к руке, которую я ему даже не протягивала.

– Что же вы, князь, просили разрешения припасть к ногам, а сами несколько промахнулись? Заметьте, с вами это случается уже не первый раз. Старость такая коварная вещь, приходит незаметно, – яростный огонь в глазах мужчины пролился бальзамом на мою душу.

– Рибианна, как вы можете так разговаривать с благородным человеком? – влезла тетка в наш обмен приветствиями. – Чему вас только учили?!

– Не стоит меня защищать, леди Пранер. Миледи Рибианна имеет полное право со мной так разговаривать. В нашу первую встречу я был недостаточно почтителен, – скорбным голосом поведал этот комедиант.

– Вы хотели сказать, непозволительно груб?! – хмыкнула, выдирая свою руку из его огромной ладони. – Кстати, я так и не услышала ваши извинения. Только давайте без ваших изысканных комплиментов и паданий к ногам. Вам это не идет.

– Вам тоже не идет это платье, но вы же по какой-то причине его носите, – нагло усмехнулся князь Мансур.

– Если вы пришли только для того, чтобы мне это сказать, то я вас больше не задерживаю, – я, конечно, первая начала, но хамства в свой адрес не потерплю.

– Миледи, прошу простить мой несдержанный язык, конечно же, я приехал принести вам свои искренние извинения. Надеюсь, со временем вымолить у вас прощение, – он опять хотел поцеловать мою ручку, но я не дала.

– Ладно, мы оба погорячились, забудем. Но впредь извольте обращаться ко мне как положено. Леди Рибианна или леди Монфри. Вы не мой вассал, а я не ваша леди, поэтому обращение «миледи» недопустимо.

– Я учту ваше пожелание. А сейчас я хотел преподнести вам маленький подарок в счет нашего примирения. Пройдемте, – подхватил меня князь под локоток, напрочь позабыв о моей тетке.

– Если вы говорите о цветах, то я их уже видела. Спасибо, конечно, но не стоило покупать их в таком количестве, право, это было лишнее.

– Для такой красивой девушки, как вы, ничего не может быть лишнего. А цветы – это всего лишь цветы, подарок ждет вас на улице, – загадочно улыбнулся князь.

– Надеюсь, вы не собираетесь по традиции вашей родины перекинуть меня через седло и увезти в сторону заката? – пошутила я, но вспыхнувший в глазах князя азарт заставил меня поежиться.

– Не будь вы невестой моего друга, я так бы и сделал, – почему-то от его слов мне легче не стало.

В раздумьях, стоит ли дословно пересказать Двэйну все, что говорил князь Мансур или нет, я вышла на крыльцо дома. Подарок я заметила сразу, да, его трудно было пропустить, точнее ее. На дорожке стоял незнакомый мне мужчина и держал под уздцы лошадь, белоснежную, тонконогую и голубоглазую, а чтобы подчеркнуть такой необычный цвет глаз, в гриву были вплетены ленточки такого же оттенка. Одним словом, красавица.

– Красавица, не правда ли? – угадал мои мысли князь.

– Да, она прекрасна, но я не могу принять такой дорогой подарок, – да, честно признаться, и не хотела, потому что только слепой не заметил бы намека.

– Я настаиваю, в моей стране не принято отказываться от подарков, если только не хочешь намеренно оскорбить дарящего.

– Я не хочу вас оскорбить, но по традициям моей родины девушка не может принимать подарки от постороннего мужчины.

– Но принять подарок к свадьбе вы можете, не правда ли? – было понятно, что мужчина привык добиваться того, что он хочет, любыми путями.

– Могу, но свадьба намечена через полгода, вот тогда и приходите с подарком. Можно даже с этим, – мило улыбнулась ему, думая, когда же он уже уйдет, под взглядом его черных глаз мне было неуютно.

– Сомневаюсь, я достаточно хорошо знаю Двэйна, он не будет ждать полгода.

– В чем же дело, подарите лошадь ему, он ваш друг, никаких сплетен и обвинений в его адрес не последует. А когда мы с ним поженимся, эта красавица станет моей, как вы и хотели.

– Не могу, мужчинам не дарят лошадей. Потому что коня, как и оружие, каждый уважающий себя мужчина выбирает сам. Знаете ли, если бы я не был свидетелем одного занятного действа между вами и Двэйном, мне было бы жаль вас обоих. Не обижайтесь, что вы, что он, производите впечатление холодных и бесчувственных людей. Но это оказалось не так. Вот и Снежинка тоже выглядит покорной и хрупкой, а на самом деле у нее взрывной характер и нелегкий нрав. Мне кажется, вы очень подходите друг другу. Если бы я привез вас к себе в степь на этой лошади, мне все бы завидовали, а многие постарались бы вас выкрасть. Причем вместе с лошадью. К чему я все это говорю? Хочу пожелать вам с Двэйном счастья, он заслужил быть любимым и единственным для самой красивой женщины, что мне встречалась.

Красивые слова, прекрасный подарок, море цветов, что еще нужно, чтобы растаяло женское сердце? Но мое сердце почему-то не растаяло, и сравнение меня с кобылой, пусть и самой красивой из виденных мною, не было главной причиной. Я не слишком разбираюсь в политической обстановке даже в нашей стране, что уж говорить о соседних, но прочитать про обычаи мне было интересно. И не далее как вчера я немного восполнила пробелы о нашем южном соседе, Рамхасе, откуда был родом князь. Поэтому его намеки, что я похожа на Снежинку, меня несильно обидели, у них на родине считалось такое сравнение комплиментом или оскорблением, смотря с какой лошадью тебя сравнили. Так как Снежинка была идеальна, я решила расценить его слова как комплимент.

Мне больше не давал покоя другой их обычай: дарить лошадь своей невесте, и чем явственнее прослеживалось между ними сходство, тем дороже считался подарок. И не просто дороже – это было показателем отношения мужчины к своей избраннице. А еще эта фраза, что если бы он привез меня на Снежинке к себе на родину, то ему бы все завидовали.

– Спасибо вам, князь, за пожелания. Мы с Двэйном обязательно будем счастливы, – мне показалось или это был скрип зубов? – Но принять ваш подарок я все же не могу. Вы должны меня понять, от Двэйна я бы с радостью приняла Снежинку, потому что он мой жених. От вас не могу, слишком много в вашей стране связано с лошадьми. Не ошибусь, если предположу, что невесту вы подбирали не столько себе, сколько похожую на Снежинку.

– У вас обширные познания о моей стране, хотелось бы надеяться, что это моя персона заставила вас заняться изучением наших обычаев, – князь все еще улыбался, но веселость ушла из его глаз. – Не буду отрицать, Снежинку я купил несколько лет назад. Увидев это дивное создание, я не смог устоять. Я уже говорил вам, что в наших степях не встречаются девушки с голубыми глазами, как нет и снега. Только здесь я смог найти то, что искал.

– Снег холодный, ему не место в горячих степях, – надеюсь, он понял мой намек. Судя по упрямому выражению на лице, намек он понял, но был с ним не согласен.

Снежинка волновалась, переступала ногами, трясла головой, фыркала и неприязненно посматривала на мужчину, ее удерживающего. Этот тип был явный степняк: смуглый, черноволосый, среднего роста, худощавый. А еще в его глазах было искреннее восхищение, по-моему, он только и ждал знака от князя, чтобы припасть к моим ногам, как к своей госпоже. Закралось подозрение, что он это обязательно сделает, если я приму дар князя. Я сделала несколько шагов к лошади, мне почему-то с легкостью удавалось найти общий язык с любым животным, хотя не сказать, чтобы я их особенно любила.
Осторожней, Рибианна, Снежинка кусается, – схватил меня за руку князь, удерживая на месте. Еще бы к груди прижал, совсем нет понятия о приличиях.

– Для вас леди Рибианна, – холодно бросила через плечо, вырывая у него свою руку. – Это вас она кусает, честно сказать, я ее очень понимаю. Да, моя хорошая? Что эти мужчины могут в нас, женщинах, понять со своим эгоизмом и завышенной самооценкой?

Я погладила лошадь по морде, мысленно успокаивая ее, Снежинка доверчиво ткнулась носом в мою ладонь, пофыркивая и шевеля губами.

– Извини, красавица, у меня нет даже яблочка, чтобы тебя угостить. Но ты не расстраивайся, вот через пару месяцев князь Мансур подарит нам с Двэйном тебя на свадьбу, и тогда я каждый день буду приходить с чем-нибудь вкусненьким. А еще мы с тобой не будем чинно и мирно передвигаться, как положено благородным леди. Мы снежным вихрем вырвемся из плена серых стен города и полетим с тобой вперед, навстречу рассвету, по росе, превращая все вокруг в кристаллы льда. Ты ведь подождешь немного? Потерпишь этих мужиков? Умница!

Я говорила тихо, так, чтобы слышала только лошадь, но не учла того, что князь не обладал тактичностью, он стоял рядом и пожирал меня глазами, стало очень неуютно и даже страшно.

– Князь, вы не могли бы поумерить свое воображение? Под вашим взглядом я себя голой чувствую, – раздраженно сказала ему, не люблю, когда меня что-то пугает.

Но про голую я зря упомянула, кажется, именно так он меня и представлял. Небось еще верхом и с распущенными волосами. Судорожное глотание князя только подтвердило мое предположение.

– Всего доброго, князь. Буду рада увидеть вас на нашей с Двэйном свадьбе. Я пришлю вам собственноручно подписанное приглашение, – произнесла, проходя мимо него к своему дому.

– Значит, от Снежинки вы отказываетесь?! – донесся не менее раздраженный голос князя.

Я обернулась, чтобы лицезреть еще одну причину, по которой у нас с князем не может ничего получиться. Мужчина пребывал в ярости, по-моему, он уже мечтал меня задушить, а от человека с его комплекцией это было даже представить страшно.

– Вы слышали мое условие, я с удовольствием приму ее как подарок на свадьбу. На мою с Двэйном свадьбу, – на всякий случай уточнила я, сохраняя невозмутимый вид.

Мне это стоило тяжелых трудов, больше всего хотелось быстрее сбежать под надежные стены. Хотя от князя надо отгораживаться еще и рвом с хищными тварями, и то не факт, что поможет.

– Тогда я дарю Снежинку вашей матери, за нее вы не можете отказаться!

– Даже не буду пытаться, но не думаю, что мои родители воспримут Снежинку достаточным выкупом за свою единственную дочь, – усмехнулась.

– Вы и об этом обычае успели прочитать. Правильно говорят, умная женщина – это зло!

– Хорошо, что не все мужчины так считают, – мягко улыбнулась, вспомнив Двэйна. – А вам надо посетить какой-нибудь бал. Думаю, вы найдете там девушку по своему вкусу, голубоглазую и необремененную умом. Так что вы еще подумайте, стоит ли настаивать на своем подарке, вдруг вам еще представится возможность осуществить свою мечту.

– Не сомневайтесь, свою мечту я не упущу, – сказано это было так, что я ему сразу поверила. А это значит, что надо удвоить охрану и дома, и себя любимой.

Но Снежинку он все же забрал, и как-то я не спешила этому радоваться, потому что терялась в догадках, какие мысли пришли ему в голову.

* * *

После ухода князя я первым делом отправилась в оружейную комнату. Меня никогда не привлекали все эти острые железяки, арбалеты, луки и другие средства для убийства. Но где они хранятся, я знала. И вот настал момент, когда надо забыть о брезгливости, вряд ли князь решится меня похитить, но предусмотреть и такой вариант стоило. Опять же, не далее как вчера в дом влез преступник, а вдруг бы ему удалось добраться до меня? Интересно, как быстро бы прибежала помощь, начни я кричать? Устроить охране учения, что ли? Наверное, займемся этим завтра, создадим, что называется, внеплановую проверку вверенной мне личной охране. И пусть попробуют запоздать, сразу пожалуюсь Двэйну. Так, что бы мне такого выбрать и, самое главное, куда спрятать, чтобы легко было доставать? Ну не под подол же. Представила, как я говорю бандиту: «Подождите, не убивайте, я сейчас» и задираю юбки, пытаясь отыскать там кинжал. Думаю, он умрет со смеху.

Так, что у нас здесь интересного, древние мечи не для меня, как и современные рапиры. Надо что-то маленькое, но действенное. Взгляд сам собой метнулся к отцовской коллекции кинжалов. Больше всего мне понравился самый тонкий из них и длиной с мою ладонь. Вроде бы простой и неприметный, но в то же время, вытащив его из ножен, я заметила интересную особенность: он был четырехгранный, с канавками и засечками по ним. Скорее всего, его смазывали ядом. Вопрос, остался яд на кинжале или нет? Проверять было не на ком, поэтому я решила порыться в запасах маменьки, у нее было снотворное, меня им в поместье периодически пичкали. Сказано – сделано, я, вообще, если принимаю решения, то не люблю затягивать с их реализацией. Ревизия запасов миледи показала наличие знакомого флакончика, мне из него в питье капали. Разводить не стала, а смазала кинжал концентрированным веществом, быстрее подействует в случае чего, оставалось придумать, куда прятать. Подождала, пока на кинжале высохнет снотворное и убрала его в ножны.

В своей комнате, покрутившись у зеркала, я поняла: мест, куда можно было бы спрятать кинжал, не так уж и много. В прическу? Так я дома хожу с косой, не люблю я все эти башни на голове. Зимой можно было бы засунуть в сапожки, но сейчас самый жаркий месяц лета, так что в легкие туфельки ничего не спрячешь. Ридикюль тоже для этого не годится, его отберут в первую очередь. Вздохнула, придется носить корсет, это единственное место, где если и будут щупать на предмет оружия, в чем лично я сомневаюсь, то все равно не найдут.

Какое-то время ушло на переодевание, потому что пришлось звать Надю, чтобы она помогла мне затянуть корсет. А потом еще проводить с ней беседу о том, как важно уметь хранить секреты. Что если она кому-нибудь обмолвится об этих красных пятнышках на моей груди, то я ее сдам лорду Двэйну в пыточную, на опыты. А если будет молчать, то увеличу жалование и заберу с собой, когда выйду замуж. Девушка прониклась важностью тайны, и даже сама вызвалась сходить куда-нибудь на «разведку». Но я решила не рисковать, пусть побудет пока под присмотром, тем более у меня уже есть шпион на примете. К нему я и направилась.

Мальчишка, как обычно, слонялся у конюшни, мои охранники тоже прохлаждались в тени деревьев и даже не встали, когда я проходила мимо них. Совсем обнаглели! Ну я завтра им устрою! Мысленно придумывая им всяческие кары и каверзы, я окликнула парня:

– Эй, ты, подойди ко мне.

– Миледи, я это… Я ничего не делал. Вы Ларсу не верьте, он уже старый, запамятовал все, – зачастил парнишка, комкая в руках кепи, тревожно оглядываясь по сторонам.

– Да подойди, не бойся. Тебя как зовут?
– Гарри, миледи.

– Гарри, ты же знаешь, в каком стойле моя Ласточка? – я специально говорила громко, для охранников, пусть думают, что я пришла проведать лошадь. – Пойдем, покажешь, давно я ее ничем не угощала, еще забудет меня.

– И как тебе? Нравится ухаживать за лошадьми? – спросила я у парнишки по пути к стойлу Ласточки.

– Да, миледи, – не слишком радостно ответил он.

– Жаль, я хотела предложить тебе одну интересную работу. Хотя нет, она очень опасная, ты с ней не справишься. Сколько тебе лет? Наверное, десять.

При слове «опасная» у Гарри загорелись глаза, а когда я сознательно снизила его возраст, он прямо задохнулся от возмущения.

– Мне уже тринадцать! – вскрикнул он, но, вспомнив, с кем разговаривает, сжался и добавил: – Почти. Но я даже читать умею! Я справлюсь!

– Ну, не знаю, – с сомнением протянула я. – Там преступники, опасность, надо уметь не только читать, но, самое главное, слушать и наблюдать.

– Не думайте, я не болтун, тайны хранить умею. Вы же хотите знать, с кем этот убийца пришел? Я видел и никому не сказал, не верю я вашей охране, – доверительным шепотом сказал Гарри, оглядываясь по сторонам. – Я как раз на дереве сидел, наблюдал, значит.

Я усмехнулась, не став цепляться за слова, он, скорее всего, от матери прятался, чтобы она его к делу не привлекла.

– Тут гляжу, два мужика подошли к уличной стороне забора, пошептались, один что-то передал другому и ушел. А второй отогнул прут забора, даже я не знал про этот ход, и залез на задний двор. Когда он отошел от моего дерева, я спрыгнул и побежал в дом с другой стороны, предупредить хотел. Но его уже убили. А то, что ему передал тот первый, в карманах не нашли, я как раз подбежал, когда черный огромный тип в них копался. Ух и ругался он, а потом стал спрашивать, где вы, миледи. Что тогда началось!

– Постой, получается, это тот черный тип что-то забрал из карманов убийцы? И почему все решили, что он убийца? Он кого-то убил? – «неужели князь еще и подлец?», но вслух я этого говорить не стала.

– Нет, он как раз искал и ничего не нашел. А бандит успел нечто спрятать или передать кому-то, – голос Гарри снизился еще сильнее. – Я поэтому ничего не сказал про второго, а вдруг среди них предатель. А почему убийца, не знаю, его все так называли, вот и я говорю.

Парнишка объяснялся сумбурно, но основную суть я уловила. Он подозревал, что среди охранников есть человек, который работает на преступников. Кстати, идея! Надо вызнать, кто убил того типа, что собирался проникнуть в наш дом. Ох, чую здесь что-то нечисто, если у мертвого бандита вообще ничего не нашли, то на основании чего был сделан вывод, что он убийца? Проще было бы заподозрить его в воровстве. Ведь ни один убийца не пойдет на дело с утра, да еще и без оружия. И почему его убили? Можно же было просто обезвредить. Прав мальчишка, здесь не обошлось без предателя. Честно сказать, меня еще вчера взяли сомнения, что тот мертвец пришел по мою душу.

– И никому пока не рассказывай, узнать того, кто передавал, сможешь?

– Не знаю, сверху я лиц не видел, а одет он был обычно, – заметно расстроился парнишка.

– Ладно, если вспомнишь что-нибудь, сразу меня найди.

– Да, миледи! А вы это расскажете герцогу, вашему жениху? – по виду Гарри невозможно было понять, чего он хочет больше, чтобы я поведала все Двэйну или нет. Наверное, он сам еще не определился.

– Дело серьезное, так что придется рассказать, – больше для себя решила я. Можно, конечно, послать ему записку, но кому доверить? Нет, подожду до завтра и расскажу лично. – А теперь слушай, у меня будет для тебя задание. Надо попытаться устроиться в дом графини Диолан, где она живет, объясню потом. Ты должен наблюдать, слушать и запоминать все, что говорят о самой хозяйке, об убитой Элеоноре, а главное, об управляющем. Предупреждаю, это не игра, это опасное задание, если хорошо себя покажешь, если тебя никто не заподозрит, получишь двойное жалование.

– Ух ты! – восторженно воскликнул парень, но под моим серьезным взглядом притих. – Миледи, я все сделаю. Хотите, я даже проверю комнаты этого управляющего или графини? Вдруг они где-то там спрятали яд.

– Не вздумай, ничего не брать, нигде не лазить. Еще не хватало, чтобы тебя за вора приняли. Твое задание слушать и запоминать. Понял? – дождавшись слегка разочарованного кивка, я продолжила: – Ты откуда про яд знаешь?

– Слушал, как ваша тетушка моей маменьке рассказывала. А правда, что та девушка у вас на руках умерла с кровавой пеной на губах? А еще она вам имя убийцы назвала?

– Если бы она назвала имя убийцы, то его бы уже повесили. А так да, прямо на моих руках и умерла, харкая кровью и рвотой, – немного преувеличила я.

– И вы даже в обморок не упали?! – в глазах парня появилось немое обожание.

– Не до того было, а вдруг бы следом за Элеонорой ввалился ее убийца? Падать в обморок надо с умом, – улыбнулась, глядя на его удивленный вид. – Матушке скажешь, что я тебя отправила к герцогу, что у него помощник конюха сломал руку, вот ты за него пару недель поработаешь.

– А как связь держать будем? – заговорщицким тоном произнес Гарри. Я усмехнулась, а парень интересный, может, посоветовать его Двэйну?

– Когда будешь устраиваться, если повезет, конечно, скажешь, что у тебя престарелая мать в городе живет. Ну и будешь раз в три дня, вечером, как стемнеет, бегать к ней, а заодно ко мне. Надеюсь, тебе не надо говорить, чтобы ты молчал обо мне и вообще. Но и врать много не надо, скажешь, мать работает прислугой, а тебе там место не нашлось, вот ты и ищешь.

– Я все понял. Можно приступать?

– Можно, – так же торжественно ответила ему.