Глава 7
— ПОДЪЕМ, ИРОДЫ! ВЫ УЖЕ ПРОСПАЛИ ЗАВТРАК! — угрожающе громко раздалось в подвешенных к потолку колонках по всему Лагерю. — ПОДЪЕМ! У ВАС ДЕСЯТЬ МИНУТ НА СБОРЫ И ПЯТЬ НА РАСФАСОВКУ ПО ГРУППАМ!
Потянувшись на смятых простынях, Катарина едва смогла разлепить глаза, сразу же начав чертыхаться про себя. Какой-то идиот попросту сбросил ее на кровать, не удосужившись поправить ее тельце, из-за чего оно изрядно затекло, а после необдуманных потягушек и вовсе горело алым пламенем от боли.
— Имбицил херов! — фыркнула Кати, с прищуром рассматривая проснувшуюся от ее гневной тирады Алису.
Вид у этой дамочки был далеко не ахти. Вся какая-то помятая и взъерошенная. Взгляд совсем рассеянный. И блеяла она что-то очень хрипло.
— Нихрена не слышу, четче, — вскинув брови, хмуро уставилась на нее брюнетка, отмечая, что кроме них в комнате никого нет. Значит Фрей пошла помогать зализывать раны Лютер в лазарете. Что ж, и на том спасибо.
— Во-ды, — наконец протянула Алиса и Кати бросила в нее заранее приготовленной бутылочкой содовой. К некоторым вещам нужно быть готовым всегда.
Поднявшись, наемница направилась в сторону умывальника, с наслаждением плеская прохладные струи воды на свое лицо. На сборы ей понадобилось чуть больше пяти минут, а вот с малышкой пришлось повозиться. Хоть она выпила мало, по меркам Кати, но сейчас отгребала так, словно выжрала пол бара и по дороге еще пол. Кое-как растормошив Алису, Катарина облачила ее в зимний тренировочный костюм и потянула к центральной площади, где уже собирались остальные наемники, рассматривая электронные табло, выискивая свои имена, чтобы правильно распределиться по группам.
Новичков обычно всегда группировали в отдельный отряд, всех остальных просто ранжировали. В этот раз поблажек никому не светило, потому как списки были общими на всех, а значит: тренировки и задания будут тем еще адом на земле.
— Вот черт! Они издеваются? — почесав затылок, особо ни к кому не обращаясь, проговорил подошедший Арарат, предварительно поздоровавшись.
— Херня какая-то, — прокомментировала Кати. — Они же их угробят.
— Что случилось? — подала голос Алиса, пока еще совсем не понимающая, что происходит.
— Беда случилась, мелочь, — отозвался Ара, бегло посмотрев на хмурящуюся брюнетку.
— Они раскидали новичков вместе с нами, — постаралась объяснить Кати. — То есть все тренировки вы должны будете выносить в нашем темпе, а в этом мало приятного.
— Почему? — взволнованно поинтересовалась Лиса, замечая в толпе Яна, и вмиг начала двигаться в его сторону.
— Стой, куда пошла?
— Но там Ян, — показывая на удаляющуюся фигуру, пролепетала блондинка, а Ара, схватил ее за руку проследив за ее взглядом.
— Он уже в отряде. Они идут на свою точку сбора. Поговоришь со своим братцем потом. Тем более, все еще не так плохо. Мы вроде как вместе, да, дьявол?
— Ага, вроде так. И у нас первой стрельба из лука. Что ж, по стрелам я соскучилась, — растягивая губы в улыбке, заявила брюнетка, направляясь в сторону значка своего отряда.
***
Небольшое поле было заранее укрыто утрамбованным снегом. Несколько мишеней располагались друг от друга в полуметре по протяженности поля. Все они были подключены к электронным таблоидам отображающим очки за попадание по мишени. Чем ближе к центру — тем больше очков. Потом все эти очки суммировались и выводились на общую таблицу по всем отрядам, позволяя каждому видеть кто на что годен, а также издеваться сильным над слабыми. Ведь многим это было в кайф. Звери. Что уж тут скрывать.
Небольшой отряд из наемников был выстроен в одну линию, пока молодой инструктор рассказывал о задачах и возможных баллах по достижению определенных целей. Кати было скучно в сотый раз слушать одно и тоже. Она с интересом рассматривала разложенные луки и стрелы на длинном столе позади нее. Кончиками пальцев девушка коснулась острых наконечников, шумно дыша, от какого-то немыслимого наслаждения. Лису она оставила в стороне, подле инструктора, ей полезно послушать. Полезно принять информацию и сделать для себя выводы. Это не Замок. Это не родной клан. Здесь идет борьба, и если ее братец решил оградить ее от тренировок дома, подложив тем самым ей самую жирную по возможности свинью, то теперь ей придется учиться всему в ускоренном темпе, чтобы не стать посмешищем для и без того бесчеловечного общества юных наемников.
Свой первый заезд Катарина помнила так, словно это было вчера. Она была отменным бойцом на рингах Замка для своего возврата, но тут она раз и навсегда уяснила одну вещь, что как бы ее не тренировали в родных стенах, они все до единого бессознательно жалели ее. Истинную страсть от схватки она испытывала только здесь, когда на второй же день попала в лазарет с вывихом руки, потому как нарвалась на какую-то девку, приревновавшую ее к своему мужчине. Зато отмутузила она ее тогда знатно. Так знатно, что Кати потом не вылезала из тренировочных залов, до совершенства оттачивая свое мастерство, больше никому не позволяя унижать себя, до вчерашнего дня, разумеется. Мерзкий и высокомерный кусок мясца с верховной кровью, изрядно потрепал ее тельце и нервы. Возомнил себя богом, способным выбирать с кем ей проводить свой вечер. Подослал свою шавку, бесцеремонно лишившую ее сознания и явно был доволен собой, пока она пропускала все веселье.
Кулаки инстинктивно сжались. Выбрав лук с искусным узором резьбы по дереву, Кати без разрешения выпустила стрелу, попадая в самое яблочко. Окружающие враз обернулись, удивленно рассматривая ее, на что девушка закатила глаза, слыша гневную тираду инструктора и побежала за стрелой, намереваясь вернуть ее назад.
Тренировка началась. Новички и прибывшие уже не в первый раз наемники один за одним выпускали стрелы. Расстояние было нешуточным, и даже "старички" не сразу могли попасть в цель. Катарина же раз за разом выпускала стрелы попадая в самое яблочко, игнорируя матерящегося рядом Арарата ненавидящего все, что было связано со стрелами. У него получалось. Разумеется получалось. Но складывалось такое впечатление, что при каждом подходе ему нужно было перекурить. А вот у Лисы дела обстояли крайне отвратительно. Малышка не то что не могла попасть в цель, она даже в мишень попасть не могла. Ее стрелы летели куда угодно, вплоть до того, что падали к ее ногам, но явно не туда, куда нужно было.
— Давай помогу, Лис, — шепотом проговорила Кати, стараясь не нарушать дистанцию.
Хоть это и была учебная тренировка, она не имела никакого права вмешиваться, потому что инструктор должен был понять кто на что способен и как в дальнейшем распределять состав. Но сейчас он был занят двумя бестолковыми девицами перед ним, а значит у нее был шанс спасти репутацию малышки.
Кати обогнула ее сзади, помогла выставить руку и натянуть тетиву.
— Расслабься и отключись от всего. Это просто. Правда, просто. Но нужно сосредоточиться, — проговорила девушка, вместе с Алисой выпуская стрелу, которая попала практически рядом с целью.
Быстро ретировавшись, наемница улыбнулась, занимая стойку, как услышала за своей спиной тяжелое дыхание.
— Что это было? — холодный, расчетливый голос Верховного обжег ее слух.
И какая нелегкая его принесла?
— Ваше Верховенство! — замечая блондина, воспрял инструктор, а вокруг него образовался круг из наемников, с жадностью глазеющих на него.
Посмотреть действительно было на что. Он был на взводе. Глаза горели диким пламенем. Кровь вскипала в его жилах из-за напряжения, в котором утопал организм. Отсутствие сна сказывалось на нем отвратительно. А мысли о горячем, податливом теле терзали его до сих пор. Теле, которым он не успел воспользоваться, но определенно желает взять свое. Сейчас он был страшен в своем воплощении. Страшен одним своим безумным взглядом и до ужаса напряженными мышцами, которые проступали сквозь одежду, надетую на него.
— Куда ты смотришь, Грегори?! — рявкнул Ашер, а мужчина остановился, непонимающе взирая на него. — Я так понимаю, что у вас ознакомительная тренировка, верно?
— Да, — не задумываясь ответил инструктор, с опаской косясь на молодого мужчину.
— Да? Тогда почему твои подопечные позволяют себе вольности и добавляют очки ни на что негодным новичкам?
Катарина обернулась на самых пятках, всматриваясь в леденящие душу глаза, доверху наполненные высокомерием. Ублюдок. Он смотрел на нее сверху вниз. Пронзительно. Пристально. Так, словно хотел что-то увидеть, а это что-то не спешило ему показываться. По мнению Кати — это была злость, потому как только ее начало трясти от пропитываемой каждую клеточку ее организма злости, губы блондина исказила кривая ухмылка. Дважды ублюдок.
— О чем вы, Верховный? — поравнявшись с ним, задал вопрос Грегори.
— О чем я? — обманчиво спокойно протянул Ашер, сверля уничтожающим взглядом Кати, которая даже на его мнение держалась достойно. Он бы мог приписать ей пару очков, но только не после ее опрометчивого поступка. — Поведай нам, о чем я? — обращаясь к ней, вопросил мужчина, сузив взгляд.
— Я ничего не сделала, — вскинув правую бровь, отчеканила Кати, с вызовом смотря на него.
Любая другая на ее месте. Любая другая умная или точнее с чувством самосохранения, тут же бы созналась, но не она. В ней бурлило что-то ядовитое, прожигающее, заставляющее брыкаться и не идти на уступки. В ней бушевала война. И она намерена была вести ее против него.
— Как ты смеешь лгать в глаза своему Верховному?
Его до одурения тихий голос пугал похлеще ругани. Она определенно предпочла бы чтобы он орал на нее, но явно не этот вызывающий нервный тик голос. Несоблюдение установленных правил по отношению к правящему клану. Почти явный отказ принятия руки самого Верховного. Ложь, хоть и во благо, но в глаза, и вновь этому гребанному Верховному. Занятие рукоблудием с этим же Верховным, который совсем не по статусу, да и вообще не положено. Куда не плюнь, одни сдерживающие правила к этой заносчивой заднице особенной крови. Кажется, она уже заработала на трибунал за эти ничтожных полтора дня, ну или как минимум на отсечение конечностей в поучительных целях.
— Да ладно, она просто помогла девчонке. Эти очки все равно никуда не идут, — попытался встрять Арарат, непредусмотрительно вклиниваясь в разговор. — Видно же, что у нее даже руки не поставлены. Она знать не знает с какой стороны этот лук брать. — добавил парень, проведя размашистой ладонью по ежику своих волос.
— Разве это наши проблемы? — процедил сквозь зубы Ашер, а наемник весь собрался под его взглядом. — С какого ты клана, девочка? — оборачиваясь к Алисе, вкрадчиво вопросил, а Кати демонстративно сжала ее руку, впервые ощущая столь лютый страх, словно она ходит по лезвию ножа.
Вина здесь ее и ничья больше. Если раздалбывать и нравоучать, только ее. Алиса тут не при чем. Совсем. Она сама вызвалась и сама сделала. Она не права. Пусть накажет ее.
— Мне повторить мой вопрос? — процедил сквозь зубы, а вокруг такая тишина, что дышать страшно.
Наемники замерли, страшась сделать даже шаг. Что там шаг, пошевелиться боялись. Ярость Верховного была настолько велика, что она давила своей массой, едва не впечатывая в сырую землю. Грегори смотрел осуждающе и Кати прекрасно понимала этот взгляд, он ничего не мог сделать. Она собственноручно выкопала себе могилу и даже забралась в гроб, звонко хлопнув крышкой, но отступать было некуда.
— Замок, — словно не своим голосом промямлила Алиса, а Верховный нахмурился, метнув свой взгляд на озлобленную брюнетку, вот-вот готовую вцепиться в его глотку за это несуразное дитя зачем-то явившееся в Лагерь.
— Ты дочь Жреца, верно? — прищурившись, стал допытываться Ашер.
— Да, — вновь робко отозвалась, оставляя белые следы на коже Катарины, чью руку она сжимала с каждой секундой сильнее.
— Интересно, — кивнув каким-то своим мыслям, изрек Верховный, окидывая стрелковое поле испытывающим взглядом. — Что ж, иди к мишени дочь Жреца, оценим стрельбу дочери Палача, — небрежно бросил мужчина, криво улыбаясь.
— Что? Но это противоречит правилам Лагеря, — нахмурившись, сказала Кати, отмечая, как тащивший ее вчера мужчина, отпихивает от нее жалобно смотрящую Алису и ведет в сторону мишеней.
Это безумие. Настоящие безумие. Алиса слабая. Алиса трусиха и он это знает, видит, чует. Она дернется. Однозначно дернется и стрела попадает в ту цель, какую он преследует. Хочет наказать. Хочет показать свою силу. Власть над ней. Но она не животное. Такая сила ей не нужна. Он должен образумиться. Должен понять, что должен наказать только ее.
Впрочем, только ее он и наказывает. Самым страшным из наказаний — нанесение вреда близкому человеку.
— Сомневаешься в своих способностях? Я думал тасманский дьявол не ведает страха. А тут так все просто. Пустое поле. Никто не мешает. В чем проблема? Или ты смелая только исподтишка? — немного склонив голову в бок, жалит ядовитыми словами, а Катарина сильнее сжала лук.
Она заняла стойку. Не могла не занять. Не могла отказаться. Прямое неподчинение Верховному на глазах у всех грозит мгновенной смертью. Чертовы законы со своей гребаной защитой якобы особенной крови.
— Ноги на ширине плеч! Руки за голову! Стой ровно и не вздумай шевелиться, иначе твоя язвительная подружка сдохнет от рыданий по тебе! — скомандовал Ашер, а брюнетка издалека заметила, как по щекам малышки начинают струиться слезы.
Она никогда ему этого не простит. Никогда.
Сделав усилие над собой, Катарина позволила себе успокоиться. Ей нужен был чистый разум. Она должна была сосредоточиться. Отпустить ситуацию и не смотреть на девчонку едва не заходящуюся в рыданиях. Алиса плакала, заняв указанную позу. Плакала и смотрела, как Кати натягивает тетиву, готовясь спустить стрелу. Прикрыв глаза, она лишь успела услышать, как свистом рядом разрезался воздух, а наконечник стрелы воткнулся в нескольких сантиметрах от ее головы.
— Что это? У тебя со зрением проблемы? Или ты не видишь очертания цели? — с издевкой поинтересовался Ашер, отбирая лук, занимая стойку, мгновенно выпуская следующую стрелу, которая воткнулась в нескольких миллиметрах от талии дрогнувшей, взвизгнувшей девушки.
— Вижу, — буркнула Кати, чувствуя как ее трясет изнутри.
Она боялась. Так остро и так сильно, что не могла припомнить, когда в последний раз испытывала подобные чувства. Она боялась за эту малышку, хныкающую на другом крае поля, не понимая, откуда в ней силы и как она все еще стоит на ногах.
Прицелившись, наемница выпустила очередную стрелу, но она прилетела еще дальше, чем предыдущая. Она подсознательно не могла навредить ей. Ашер на удивление смолчал, лишь задумчиво потирал подбородок, вглядываясь в даль.
Катарина вновь начала натягивать тетиву, готовясь к последнему выстрелу, как почувствовала не обделенные силой руки, сжавшие ее, и жар крепкого, мужского тела. Он по-хозяйски обнял ее за талию, чтобы установить опору, полностью повторив ее позу, создав тандем. От неожиданности девушка вздрогнула, ощущая до этого молчавшее презренное, предательское чувство, что мерзкими щупальцами начинало выползать из сокровенных уголков ее души, стоило ему лишь прикоснуться. Сцепив зубы, Кати едва ли утробно не зарычала. Он не имел права прикасаться к ней. Точнее имел. Разумеется имел. Верховному никогда и нигде нет отказа, кроме Сумрака, разумеется. Блять, что ж так сложно-то все, а?
— Я прекрасно справляюсь сама, — бросила наемница, смотря прямо перед собой, ощущая, как легкие покалывания распространяются по коже, от опаляющего ее ухо дыхания Ашера, и как вперемешку с этим идет злость, от короткого смешка, который не сдержал блондин.
Он чувствовал ее реакцию. Не мог не чувствовать. Ее тело словно пульсировало, заставляя разгонять жар по его собственному. Заставляя кровь ударять в пах. Вдыхать умопомрачительный запах ее волос, желая прикоснуться к гладкой коже.
— Хреново ты справляешься, я тебе скажу. Прямые приказы игнорируешь. Не подчиняешься, — прошептал мужчина, готовясь совершить выстрел, полностью перехватив инициативу на себя, заставляя Кати подчиняться.
— Ты сказал стрелять и я стреляю, — не желая так легко сдаваться, процедила наемница, но силы были явно неравны, и кроме болезненного завершения для Алисы, она бы ничего не добилась, что жутко, до одури злило ее.
— Я сказал стрелять в цель. Вынь вату из ушей, — самодовольно произнес Ашер, отпуская крученую стрелу, разрезавшую воздух характерным звуком, сразу же отпуская брюнетку, наслаждаясь увиденным зрелищем.
Алиса вскрикнула, упав на землю, разломав стрелу своим весом. Наконечник царапнул ее бедро, точнее внутреннюю его часть. Царапнул так, что на руках девушки тут же оказалась кровь, стоило ей лишь коснуться себя. Она больше не сдерживала рыданий. Слезы градом скатывались по ее и без того опухшему лицу, а в следующий миг на нее упала огромная тень.
Задрав голову вверх, она инстинктивно завалилась назад, встречаясь с надменным взглядом практически черных глаз.