Всё рушится

    Маленькие жёлтые звездочки. Гирлянды. Родители подарили их на Рождество в шестом классе. Они очень нравились Грэйс, маленькие-маленькие, ярко горящие и очень красивые. Словно на открытое ночное небо, усыпанное звёздами, смотрела она перед сном. Подобные вещи, очень нравились девушке до тех пор, пока Трэйси не назвала их детскими. Грэйс спрятала их всех, как можно дальше.
    Видеть их сейчас подобно сну. А может, она правда спит?
    Нежное прикосновение дало знать, что всё происходящее – реальность. Медленно повернувшись, Грэйс увидела Элис. Конечно же, тётя. Только её прикосновения такие осторожные и нежные, словно она боится, что Грэйс разобьётся если сделать по-другому.
— Привет, — хрипло отозвалась Грэйс, — Ты... давно дома?
— Я вернулась через некоторое время после того, как отправила тебе сообщение, помнишь?, — грустно улыбнулась Элис поправляя пряди волос младшей.
    Точно.
    Сообщение. Домик Вуди. Вечеринка и... Веки резко распахнулись, стоило вспомнить все последние события. Боже мой, каким образом ей только удалось оказаться дома?
    Грэйс поднялась, не без помощи тёти.
— Что случилось? Как я оказалась дома?, — любопытно спросила девушка.
— Тебя привезли твои друзья: один – наш сосед, а второй... кажется, его зовут Киллиан? Они привезли тебя домой. Ты была без сознания. Сказали что упала в обморок дома у своих подруг. Ты правда упала в обморок?, — осторожно спросила Элис.
     Прикоснувшись рукой к голове, пазл воспоминаний начал медленно складываться в одну картину. Это был не обычный обморок. Если бы не Киллиан и Джеймс, она вряд ли бы оказалась дома так скоро. Оглянув комнату, взгляд остановился на окне. Очень темно. Сколько сейчас времени? Сколько прошло с тех пор как она потеряла сознание?
— У меня... случился приступ, — решила не врать Грэйс, — Трэйси и Вуди решили устроить мне сюрприз-вечеринку, я просила их этого не делать, но они не послушались, в итоге... случилось то, чего я боялась.
— Вот как, — грустно произнесла Элис, беря Грэйс за руку, — Было очень тяжело... да?
— Всё в порядке, — она слабо улыбнулась сжимая руку тёти в своей, — Сейчас я уже в порядке. Видишь, я цела, — похлопала себя одной рукой, показывая, что каждая часть её тела цела и здорова.
— В любом случае, завтра, не иди в школу, я позвонила и предупредила учителя, так что, хорошенько отдохни, хорошо?
— Хорошо... Тётя, а что насчет тех двоих?
— Кого? Соседа и того паренька?
    Грэйс кивнула.
— Они оба очень милые, — тихо посмеялась она, — Не хотели уходить пока ты не придешь в себя. Но я их прогнала. Знала что у тебя займет немало времени прийти в себя. М, кстати, насчет Киллиана. Вы тоже учитесь в одном классе?
— Не совсем, у нас только несколько одинаковых предметов.
— Тогда как он стал твоим другом?
— В детстве мы были... близки.
— Вот как, — улыбнулась Элис, — Он спросил не против ли я, если он зайдет к тебе завтра, — она наклонилась ближе к Грэйс, — И я сказала, что совсем не против.
— П-почему ты смеешься?, — тихо возмутилась Грэйс, смущенно опуская взгляд.
— Да так. Ты просто милая, — Элис нежно положила руку на голову Грэйс, поглаживая, – Ложись спать, сейчас два часа ночи. Тебе нужно выспаться, хорошо?
— Так поздно? — удивилась Грэйс, — Кстати, когда ты успела повесить её?, — указала она на маленькие горящие звёзды.
— Подумала, если ты проснешься и увидишь что-то подобное, тебе станет немного легче.
    Грэйс мягко улыбнулась.
— Мне правда намного легче, спасибо тебе, — искренне произнесла девушка.
    Перед тем как уйти, Элис оставила поцелуй на лбу девушки, а Грэйс медленно легла на место, поднимая взгляд к потолку, там, где горели гирлянды. Внутри вдруг так спокойно, как никогда. Впервые за долгое время, её не беспокоили тревожные мысли.
    Завернувшись в одеяло как следует, почему-то, в голове проносились слова тёти: «он спросил не против ли я, если он зайдет». Щёки залились румянцем.
    «И я сказала, что совсем не против».
    Повернувшись, Грэйс спряталась в одеяле, чувствуя как даже её уши горели.
— Боже мой, перестань об этом думать, это так глупо!, — возмутилась она, залезая полностью под одеяло, словно пыталась спрятаться. Но от себя ведь не спрячешься, верно?

     После мыслей о Киллиане уснуть почти не получалось, поэтому Грэйс крутилась в кровати ещё час, а потом всё же уснула. Наутро чувствовала себя так, будто по ней проехался грузовик.
    Грэйс долго приходила в себя. Собраться с мыслями и силами было трудно, но она всё же попыталась привести себя в порядок: приняла душ, оделась потеплее, привела волосы в порядок и своё лицо тоже, а то оно как лепёшка. Девушка редко заморачивалась, особенно последние пару месяцев. Сил на то, чтобы прихорашиваться, у Грэйс не было.
    Добравшись кое-как до кухни, она делала себе чай, параллельно смотря в телефон. Трэйси и Вуди оставили пару сообщений в общем чате: им жаль, что так получилось. А ещё они попросили написать, всё ли в порядке. Тяжело вздохнув, Грэйс ничего им не ответила. Не потому, что хотела, чтобы они волновались, совсем нет, да и волноваться они не будут, а потому что, не хотела говорить, что «всё в порядке». Она обязательно поговорит с подругами, как только вернется в школу, обо всём, что происходило последние пару дней. Но не сейчас. Сейчас Грэйс нужно отдохнуть.
    Было несколько сообщений и от Джеймса:
Джеймс: Когда проснешься, напиши, как ты.
Джеймс: Злюка, не помри там.
Джеймс: Если ты не ответишь до часа дня, я прогуляю уроки и заставлю тебя пожалеть об этом.
Джеймс: Тебе лучше не заставлять меня волноваться, поняла?
— Пфф, — улыбнулась Грэйс, — Какой он настойчивый, — посмеялась она, набирая небольшое сообщение, в котором говорилось: «Со мной всё в порядке, а ты ужасно невежлив, не учили, что больному человеку нельзя угрожать? Тебя ещё и манерам придётся научить».
     И конечно же Киллиан. Как и всегда, Грэйс не могла найти в себе сил, чтобы ответить ему. Не потому, что он не нравился или его присутствие как-то отягощает – всё как раз таки наоборот. С ним хотелось быть честной и открытой, а это даётся трудно, потому что приходиться быть честной и с собой тоже.
    Чат с несколькими сообщениями от Киллиана сидел открытым, а Грэйс, присев за стол, и поджав к себе ноги, облокотилась щекой о колено, смотря на сообщения: «Грэйс, как ты себя чувствуешь?», «Я приеду к тебе сегодня, поговорим, хорошо?», «Если что-то не так, позвони мне»... И вдруг, моментально всплыло ещё одно сообщение: «Я у твоей двери, так что перестань думать, чтобы мне ответить и открой дверь».
— Что?, — удивилась девушка, резко выровнявшись на стуле, как тут раздался звонок по всему дому.
    Он правда здесь. Сердце по какой-то неизвестной причине начало стучаться быстрее, словно её застали врасплох, да и почему «словно»? Застали же. Как он только догадался что она думает? Может быть, у Грэйс произошла непредвиденная ситуация? Или может быть, она не хотела отвечать? Он такой... непредсказуемый.
    Поднявшись со стола, Грэйс подошла к двери, сперва тихо выдохнув, а после открыв дверь, поднимая взгляд на Киллиана, что стоял прямо напротив. В черном пальто, на шее теплый шарф, а на переносице очки, идеально подходящие под его черты лица. Из-за низкой температуры на улице его щеки и нос покраснели. Он милый и немного растрёпанный, что для него несвойственно.
— Ты правда здесь, — как-то неуверенно начала Грэйс отводя взгляд.
— Я правда здесь, — улыбнулся он, – Я могу зайти? Или ты против?
— Вовсе нет, проходи, — кивнула она, отходя в сторону, пропуская парня внутрь, — Что ты обычно пьёшь, чай или кофе?, — любопытно спросила Грэйс наблюдая за парнем, что разматывал шарф.
— Кофе.
    Грэйс улыбнулась. Это почему-то так ожидаемо.
— Хорошо, тогда я сделаю тебе... — хотела сказать «кофе», но почувствовала на руке прикосновение, застопорилась.
— Не стоит, я сам.
    Поразительно просто, но он действительно сделал себе кофе сам, Грэйс лишь сидела на кухне и направляла его, сам процесс был только на нём. И по сравнению с ней, он справлялся с этим просто прекрасно. Интересно он часто готовит? И умеет ли? На кухне он смотрится как-то невероятно красиво, как будто бы для него пространство и создавали. 
    Грэйс сидела, поджав к себе ноги, грея руки о чашку с чаем. Домашняя одежда делала её в разы меньше и беззащитнее, словно Киллиану достаточно подойти, и она рассыплется, как снежный шарик, перед ним.
    Развернувшись с чашкой кофе в руках, Киллиан поднял взгляд, сталкиваясь с карими глазами напротив. Он вопросительно наклонил голову, сев напротив Грэйс, что прятала свои карие глаза, пыталась спасти себя от содеянного. От слишком пристального взгляда. Тихо посмеявшись, Киллиан сложил руки на столе, наклонившись к ней поближе.
— Хорошо себя чувствуешь?
— Да, я в порядке, — кивнула она, — Спасибо тебе, за вчерашнее, не знаю чтобы я делала если бы ты не пришел, с Джеймсом, — искренне говорила Грэйс.
— Ты бы обязательно справилась, но пока у тебя есть я, тебе не обязательно справляться со всем одной.
     Что... что он сказал? Грэйс посмотрела в глаза напротив, чувствуя, как внутри всё сжалось.
— Чт...
— Я просто хочу сказать, что помогу, если ты этого захочешь, хорошо?, — решил исправить свои слова, видя на её лице озадаченность.
— Хорошо, — кивнула Грэйс.
— Ты же свободна сегодня, верно?
    Она кивнула.
— Тогда могу ли я тебя украсть?, — улыбнулся он.
— Смотря куда?
    Киллиан подвинулся ещё ближе, находясь буквально в паре сантиметров от её лица, из-за чего сердце начало биться быстрее.
— Секрет. Я просто украду тебя, договорились?
    Он улыбнулся, а Грэйс начала рассыпаться от этой улыбки. Как он только может быть таким... у неё дома ещё и! Нет серьезно, Грэйс как будто бы не у себя дома, а у него. Именно настолько он вёл себя самоуверенно!
— Так значит, ты из-за этого решил прогулять школу? Чтобы украсть меня?, — с улыбкой спросила Грэйс.
— Раскусила, — посмеялся Киллиан.
    В этот момент Грэйс можно было не искать. Она бесстыдно поддалась своему желанию просто согласиться на любую его авантюру. Ну вот, и куда подевалась всё её упрямство?

***

    Сидя в машине, она бросила на Киллиана недовольный взгляд, параллельно застёгивая ремень безопасности, пока он, весь такой расслабленный, делал то же самое, заводя при этом машину.
    Почувствовав на себе взгляд Грэйс, он любопытно взглянул на неё, делая абсолютно непонимающий вид, как будто бы это не он заставил её натянуть два шарфа одновременно.
— Ты хоть представляешь как это – сидеть в двух шарфах?, — возмутилась Грэйс.
— Конечно представляю. Ты думаешь, мне не приходилось?, — посмеялся он.
— Просто поразительно, какой ты наглый, — фыркнула Грэйс снимая с себя всё-таки шарф.
— Эй-эй, а ну-ка верни обратно, — серьезно произнёс Киллиан, касаясь её шарфа.
— Нет, Киллиан, я правда не могу, слишком жарко, — взглянула на него девушка, только без былого недовольства, теперь немного умоляюще.
— Ну ладно, — улыбнулся он. Она давно не была такой расслабленной. Это грело сердце.
    Удобно усевшись в машине, пока Киллиан вёл её, Грэйс смотрела на переливающиеся за окном пейзажи, чувствуя себя правда лучше, чем вчера. Было всё ещё не по себе, но не так сильно. Рядом было что-то, что отвлекало её от постоянного беспокойства.
— Куда мы едем?, — любопытно спросила Грэйс.
— Помнишь, когда мы с тобой только подружились, часто ходили в библиотеку?
     Удивившись столь ностальгическому вопросу, Грэйс взглянула на Киллиана, кивнув.
— Конечно, помню, — даже как-то грустно произнесла девушка, — Мы тогда жили с тобой в одном районе, и местная библиотека была рядом. Пускали всех желающих. Наверное больше они так не делают.
— Ты помнишь, — улыбнулся Киллиан, — Они всё ещё так делают, только детей туда больше не пускают.
    Он посмотрел на Грэйс, и, честно, то выражения её лица заставило всё внутри сжаться. Оно было грустным, словно воспоминания, о которых они говорили, были не совсем приятны ей. А может быть, дело далеко не в этом. Киллиан не знал, что именно заставляет её тосковать. Наверное, эту тему лучше не трогать – не сейчас.
— Грэйс, насчет вчерашнего. Расскажешь что случилось?
    Она не боялась этого вопроса, скорее, не продумала, как на него отвечать.
— Прежде чем я отвечу на вопрос, тебе тоже придется ответить на один, — серьёзно начала девушка.
— Хорошо, — особо не раздумывая, согласился.
— Ты остаешься рядом со мной, несмотря на то, что я предала нашу с тобой дружбу. Я очень хорошо помню те дни Киллиан, — она помнила о том, как тяжело ему приходилось, прекрасно знала что он справлялся с потерей, что ему нужен был кто-то, кто будет рядом. Она знала, что была единственной, с кем он тогда дружил, знала, но всё же... — Я оставила тебя, наверное, в самый трудный для тебя момент. На твоём месте я бы себя не прощала – никогда. Надеюсь, ты поймешь, почему мне так трудно понять, почему ты продолжаешь оставаться рядом со мной.
— Хочешь знать, почему я сейчас здесь?
— Да, — кивнула Грэйс, — Почему?
    Он улыбнулся. Грэйс, несвойственно для себя, замерла. Картина, на которую она смотрела, была обворожительной. Взгляд его такой простой... а улыбка согревала, делала атмосферу приятнее, и Грэйс было не страшно. Она ни о чем не думала, кроме него. Он словно забирал всю её тревогу и просто позволял отдохнуть от всего мира. Такой, казалось бы, обычный и ничем не значительный момент, но у Грэйс как будто бы помутнел рассудок. Её мозг решил усугубить ситуацию и включить непонятно почему режим слоу-мо, и всё – жизнь перед глазами уже совсем другая.
    Как это называется? Как люди называют эти чувства? Эти моменты?
— Мой ответ, может разочаровать своей простотой, — говорил Киллиан, с мягкой улыбкой на лице, — Ведь всё так просто Грэйс, я никогда не держал на тебя обиду. Мы были всего лишь детьми, которые стремились к разным целям, и, может быть, я правда нуждался в тебе тогда, но я справился. Я никогда на тебя не злился из-за этого. Ты просто перестала подпускать меня к себе, и я не мог с этим ничего поделать. Но всё изменилось с того дня в больнице, — рассказывал он, вспоминая тот день, — Ты смотрела на меня совсем как прежде, открыто, и я подумал: «Должно быть, ей очень тяжело». И тебе на самом деле было очень тяжело. Я просто хотел подставить своё плечо, потому что когда-то ты сделала то же самое для меня. Я писал тебе и приходил к тебе домой, но тебя нигде не было. Ты не отвечала, и я не злился, потому что кто я такой, чтобы ты мне отвечала?, — посмеялся он, — Я знал, что совсем не в приоритете для тебя, но позже узнал, что ты не выходишь на связь даже со своими друзьями. И тогда-то я понял, дело не в ценности, а в твоём состоянии. Я просто понял, что тебе нужно справиться с чем-то, что я даже представить себе не могу. Как я могу злиться? Обижаться? Я просто хочу быть ближе к тебе и чтобы ты не отталкивала меня. Так что, пожалуйста, не отталкивай меня, — Киллиан оглянулся, останавливаясь взглядом на Грэйс.
    И это он называет «простой» ответ? Грэйс была так тронута, потому что она не думала, что кто-то постарается её понять, потому что даже друзья не пытались. Грэйс перестала на что-то надеяться с тех пор, как в её жизни не стало родителей. Головой она понимала, что глупо отказываться от жизни только из-за потери близких, ведь они делали всё, чтобы она продолжала жить, но сердце не переставало ныть от боли. Грэйс была готова расстаться со своей жизнью, и она не надеялась, что кто-то когда-то поймёт, как тяжело ей далось это решение. Она не хотела больше надеяться на других, верила, что справиться со всем одна, но получалось у неё плохо. Ведь в жизни есть Элис, которая делала всё, чтобы Грэйс стойко стояла на своих двух. Она вытащила её из моря, буквально заставила снова поверить в жизнь, дать ей шанс. В жизни появился Киллиан, который, казалось бы, рядом не так давно, но он понимал – просто взглянув на неё. Понимал, как ей было, понимал её чувства так хорошо, что сердце Грэйс трепетно стучало. Раны на сердце затягивались, потому что в жизни были те, кто оберегал, кто хотел защитить и защищал. Только сейчас она подумала о том, что было так глупо принимать решение прощаться с жизнью, когда рядом так много хороших людей.
— Я не буду тебя отталкивать, — искренне произнесла девушка, — Оставайся рядом, хорошо?
    Его улыбка стала только мягче.
— Хорошо, — ответил Киллиан, — Здесь рядом есть хорошее кафе, возьмем чего-нибудь теплого?
    Грэйс кивнула.
    Он милый и добрый. Не настаивал на ответе на свой вопрос и не торопил её. Киллиан вёл себя гораздо взрослее, чем был на самом деле. Они с Грэйс одногодки, но рядом с Киллианом она чувствует себя маленькой. Интересно, почему же так?
    И даже так, он всё равно оставался до ужаса настойчивым, не пустил её на улицу без всех слоёв шарфов. Грэйс натянула на себя второй шарф, выходя на улицу, недовольно провожая Киллиана взглядом. Она осталась около машины, ждала пока он вернётся. Они оба решили, что лучше всего взять напитки с собой. На улице становилось холоднее, да и день проходил как-то слишком быстро, на удивление. Именно сегодня хотелось, чтобы день длился дольше обычного.
    Спрятавшись в шарфе, Грэйс пыталась согреться. Ладно, второй шарф действительно полезен. Иногда слушаться Киллиана всё же стоит... Но лишь иногда. Только Элис Грэйс станет слушать, не задумываясь, всегда. Улыбнувшись мыслям о тёте, взгляд зацепился за маленькие белые снежинки, которые приземлились ей на ботинки. Подняв взгляд, она увидела, как с неба падали ещё сотню, нет, тысячи, нет, миллионы таких же снежинок.
    Снег...
    Вытянув руку вперёд, тыльной стороной вверх, ловля снежинки. Красивые. Выдохнув холодный паром, она снова спряталась в шарфе, заметив, как Киллиан шёл к ней на встречу.
    Протянув ей стакан, Грэйс взяла его сразу двумя руками, согреваясь.
— Холодно?, — поставив свой стакан с кофе на капот, он подошёл к Грэйс поближе, поправляя её шарф как следует, чтобы не задувало.
— Уже нет, — улыбнувшись ответила девушка, замечая, как и на его лице появилась улыбка.
— Все равно, давай сядем в машину, там теплее.
— Нет, — покачала головой Грэйс, — Давай постоим немного... снег идет.
    Удивившись её ответу, Киллиан на пару секунд замер, задирая голову, только сейчас замечая, что шёл снег. Выдохнув тёплый пар, он услышал тихий, но такой приятный смех, что не мог найти слов, чтобы спросить, что её рассмешило. А Грэйс, в свою очередь, взяла краешек шарфа, потянулась к нему, вытирая запотевшие от холода очки. Киллиан даже не заметил – был слишком сосредоточен на ней.
— Спасибо, — произнес он, не отводя от неё глаз.
    Некоторое время они так и стояли напротив друг друга, молча, но эта тишина была приятной. Никакой неловкости. Грэйс осторожно пила горячий чай, а Киллиан – кофе.
— Когда я потеряла родителей, — начала рассказывать Грэйс, как вдруг Киллиан подошел ближе, из-за чего она застопорилась, поднимая удивленный взгляд. А он, в свою очередь... подошёл ближе, чтобы лучше слышать то, что она говорит. Черт возьми, какой он внимательный, — В тот день я была на вечеринке, в честь нового учебного года. Именно в тот день я узнала о смерти отца. Моя мама некоторое время после аварии оставалась живой, пусть и благодаря аппаратам. В тот день, когда мы с тобой пересеклись в больнице, она скончалась, — больно вспоминать, а рассказывать ещё больнее, — Мне понадобилось очень много времени для того, чтобы просто принять всю реальность происходящего. Ты и сам это видел. Я потеряла их, внезапно, когда они, казалось бы, должны были праздновать годовщину. Поэтому моё состояние стало очень подвешенным. И я заболела. Именно из-за этого мне нужно есть по графику, и именно поэтому вчера мне было плохо. Все что связано с тем днём, вызывает во мне панику и тревогу. У меня начинаются приступы, даже если я отчаянно пытаюсь их приглушить или остановить, у меня не получается, — несмело посмотрев на Киллиана, чтобы понять по его глазам, что он думает, — Вот и вся правда.
    Выровнявшись во весь рост, Киллиан не отводил взгляда с девушки. Она делала то же самое. Пыталась прочесть в них хоть что-нибудь, но не получалось. Что значил его пристальный взгляд? Была ли это жалость или утешение? Грэйс не могла понять и, наверное, вряд ли сможет понять истинную правду, потому что в конце концов Киллиан как-то слабо улыбнулся, касаясь её макушки, начиная поглаживать по волосам, а с уст послышалось тихое: «Ты хорошо справилась со всем этим, Грэйс». Этого было более чем достаточно, чтобы она поверила ему. Вместо сотни слов, он гладил её по голове –  аккуратно и нежно. Как и всегда, действия Киллиана были громче любых слов.
— Ты не спросишь, чем я болею?, — спросила Грэйс.
— Расскажешь позже, когда захочешь.
    Грэйс улыбнулась. С ним просто невозможно чувствовать себя тревожно, ведь он делал всё, благодаря чему дурные мысли отходили на второй план. Такая себе невероятная способность Киллиана Уокера. Способностей у него было много. То, как хорошо он помнил начало их дружбы, тоже поражало. Грэйс не вспомнила бы о библиотеке если бы он не напомнил. Стоило ему напомнить, как ей самой захотелось поскорее там оказаться, поэтому, допив напитки, они больше не медлили.
    Местная библиотека на Юго-западе Портленда была окружена большой территорией, на которой в основном были красиво выстрижены лужайки, и несколько хвойных деревьев добавляли этому месту особую атмосферу. Само здание было небольшим, из красного кирпича, в романском стиле. Очень напоминало чем-то университетский корпус. Перед входом стояла большая табличка, обозначающая, что это здание является только библиотекой, и ничего другого вы внутри не найдёте. И это было абсолютной правдой. Внутри все было точно таким же как и несколько лет назад. Грэйс именно таким его и запомнила: высокие потолки, большие окна, лампы которые свисали на плотных цепях, свет исключительно в теплом оттенке, столы были поставлены в долгие ряды, а их окружали книжные полки.
    Грэйс словно вернулась во времени назад, в своё детство.
— Хорошие новости: нам не нужно регистрироваться, чтобы побыть здесь, — подошел Киллиан со спины.
— Ты заплатил им?
— Конечно нет, — довольно улыбнулся он, — Мы можем спокойно здесь находиться, пока не трогаем книги.
— О, это не проблема, мы пришли сюда далеко не за этой целью.
— Верно, — кивнул Киллиан, взяв Грэйс за руку. В быстром темпе перемещаясь по библиотеке, почти бежал.
— Эй! Ты что делаешь? Здесь нельзя шуметь!, — возмутилась девушка следуя за ним, — Киллиан?, — позвала она когда он не отозвался. Только когда они подбежали к крайнему столу и сели на те самые места, на которые всегда садились в детстве, Киллиан дружелюбно улыбнулся людям, что, вероятнее всего, собирались сесть туда же, куда и они.
— Ты даже помнишь, где мы сидели, — тихо произнесла она, посмеявшись.
— Конечно. Мы всегда садились за крайние столы, чтобы нас в случае чего не выгнали за то, что мы шумим.
— Верно, — вспоминала те дни Грэйс, — Хотя шумела чаще я. Ты много уделял времени учёбе.
— Неправда. Ты тоже усердно училась, забыла?
    Грэйс уставилась на него, не припоминая, о чем это он.
— Правда забыла?, — он сложил руки на столе, подвинувшись к ней ближе, — Ты же мечтала заняться медициной. Помню, я всегда зубрил школьную программу, а ты брала какие-то до невозможности тяжелые книги, связанные с медициной, и пыталась выучить все те сложные термины. Я шутил над тобой, ведь ты всегда забивала на домашку, но находила время, чтобы почитать эти ужасно нудные книги.
    Грэйс слушала его с чистым удивлением. Она забыла. Никогда бы и не вспомнила, что когда-то мечтала о чем-то подобном, если бы не Киллиан.
— Точно... — начала вспоминать она.
    Как можно забыть собственную мечту? В средних классах Грэйс действительно мечтала связать свою жизнь с медициной. Больше всего её интересовала хирургия. Будучи ещё ребенком, она прикладывала все усилия, чтобы в будущем мечта стала реальностью, но в итоге... Грэйс просто забыла, что когда-то хотела стать врачом. Просто поразительно, ведь она искренне верила, что ни к чему никогда не стремилась и что в её сердце никогда не было мечты. Но ведь была, она просто забыла о ней, как и о своем настоящем «я».
— Так странно, как я могла об этом забыть?
    Киллиан поддел её нос своим пальцем, тихо смеясь.
— Не думай слишком много об этом, иногда такое случается.
— Эй!, — возмутилась девушка, задев его ногу своей под столом, специально. Чего это он смеется с неё?
— Ты совсем не изменилась, — смеялся он. Грэйс с которой он только познакомился, пару лет назад, делала так же.
    Эти слова заставили её улыбнутся, немного грустно. К сожалению, изменилась. Больше как раньше не будет. Она не сможет быть той, кем когда-то была, уже больше никогда.
— Улыбайся чаще, – произнёс Киллиан, из-за чего девушка подняла на него взгляд, — Тебе идет улыбка, — искренне добавил он.
    А она улыбнулась, снова. Наверное, за последние пять месяцев ещё ни разу не улыбалась так часто, как сегодня рядом с ним. Грэйс просто чувствовала себя как в своей тарелке, и всё благодаря Киллиану. Благодаря ему, она провела чудесный день, позабыв о всех проблемах и тревогах. Благодаря ему, день прошел незаметно и так насыщенно, что она даже не заметила, как стемнело и они уже ехали назад, к её дому. Правду говорят: хорошие дни пролетают незаметно, а плохие – целую вечность. А самое главное, что она чувствовала себя хорошо без каких-либо таблеток. В этот раз, это была действительно просто Грэйс.
    Хотелось, чтобы время рядом с Киллианом тянулось чуть дольше, потому что завтра она уже не будет чувствовать себя так умиротворённо. Завтра будет... да какая разница, каким оно будет. Прямо сейчас –  вот что важно. Грэйс ещё так мало чего понимает. Она думала, что завтра для неё не существует, так какая разница, каким оно будет? Без планов и целей она просто жила, но сегодня Киллиан ей напомнил о том, что когда-то у неё были мечты, и Грэйс вдруг захотелось, чтобы её завтра было таким же хорошим, как и сегодня. И послезавтра, и послепослезавтра, и все последующие дни.
— Не выходи, не нужно меня проводить до двери, — произнесла Грэйс, отстёгивая ремень безопасности.
— Нет, я выйду, — настойчиво произнёс Киллиан.
— А я говорю, не нужно, — уверенно произнесла девушка, посмотрев на него, — Здесь всего несколько шагов, не стоит. Уже поздно, поезжай домой. Я же надела второй шарф, когда ты настоял, твоя очередь меня слушать.
   Он недовольно выдохнул, уставившись на неё, а она упёрто на него смотрела, не желая отступать.
— Всё, я ухожу, — Грэйс быстро открыла дверь, почти что выбегая, но вспомнив кое-что важное, заглянула внутрь, — Спасибо тебе за сегодня, — улыбнулась она, — Встретимся завтра в школе, — последнее, что сказала Грэйс, хлопнув дверью и побежав.
— Она такая упрямая, — вздохнув, произнёс парень, улыбнувшись.
    Подходя к двери дома, Грэйс доставала ключи, оглядываясь время от времени, замечая как машина Киллиана отъезжала от её дома, и она улыбнулась. Если стать немного требовательнее, он очень даже послушный.
    Ключи из рук выпали. Грэйс тяжело вздохнула. Это постоянно происходит. Забрав их с асфальта, покрытым снегом, девушка потянулась к замку, поворачивая ключ. Прикоснувшись к ручке, потянула дверь на себя, как вдруг кто-то силой вернул дверь в прежнее положение, из-за чего та силой захлопнулась, напугав Грэйс. Она вздрогнула, медленно повернувшись, никак не ожидая что напротив, так близко, будет стоять Джеймс. Что он... что он тут делает? Как оказался рядом?
— Джеймс?, — приходя в себя, спросила девушка, — Привет, — как-то неуверенно произнесла она, видя, что парень впереди был как будто бы зол, как впервые дни, когда он только пришёл в школу.
— Так ты провела весь день с этим очкастым?, — недовольно спросил он, не убирая своей руки с двери, в таком положении сковывая границы самой девушки, не позволяя ей двинутся вправо или влево.
— Во-первых, ты не поздоровался, — ответила Грэйс прямо, не понимая, с чего это на неё сейчас злятся, — Во-вторых, у этого очкастого есть имя – Киллиан. Будь вежливее.
— С какой стати мне быть вежливым?, — хмурился он, — Он что, твой друг? С каких это пор?
    Просто поразительно каким он бывает невыносимым временами.
— Да, он мой друг. Если ты не будешь относиться к моим друзьям хотя бы уважительно, я подумаю о том, что ты не уважаешь меня, — серьёзно говорила Грэйс, — Он же относиться к тебе уважительно, разве нет?
— Почему я должен относиться уважительно к тем, к кому не испытываю ни капли уважения?, — наклонялся он всё ближе к ней, разрушая все личные границы.
    Грэйс тихо выдохнула, отвернувшись, не желая сейчас с ним говорить. Он грубый и бестактный. Джеймс неплохой парень, но иногда его как будто бы что-то переключает, и он становится совершенно другим человеком. Наверное, он просто не знает, как справиться с агрессией внутри себя, направленной на отца, а может быть, на всех в этом мире? Может, он злился, потому что у него отняли нечто драгоценное, и он просто не знал, как доверять другим. Грэйс понимала, но это не значит, что она станет принимать его ужасный характер и прощать всё, что бы он ни сделал и ни говорил.
— Я не хочу сейчас с тобой ... — начала девушка, останавливаясь взглядом на его руке, что была на уровне её глаз, замечая....
    Резко схватив его руку, Грэйс подняла рукав куртки, замечая порезы на запястье – глубокие, большие, некоторые на шрамах от прошлых порезов. Это по-настоящему её напугало. Что у него с руками? Он причиняет себе... вред?
— Что это?, — спросила Грэйс, посмотрев на него.
    Он одним ловким рывком вытянул свою руку из её, отводя взгляд.
— Не твоё дело. Ты же не хочешь со мной сейчас разговаривать, правильно?, — усмехнулся Джеймс, — Вот и не разговаривай. Я просто хотел убедиться, что ты в порядке после вчерашнего, и сейчас увидел, что в полном, — он развернулся, начиная уходить.
— Джеймс, подожди, — схватила она его за руку, останавливая.
— Не трогай меня, я тоже не хочу с тобой сейчас разговаривать, — грубо ответил он, силой убирая её руку со своей, уходя домой.
    Выдохнув холодный пар, Грэйс проводила его спину, убеждаясь в том, что он правда пошёл домой. Ей стоило быть более внимательной к Джеймсу. Как же она раньше не замечала? На его запястьях были уже давно зажившие раны, но и новых было немало. Он причиняет себе вред сознательно? Или, может быть, за этим скрывалось нечто большее?
    Уставше потерев свои глаза, Грэйс чувствовала, как тревога возвращалась к ней. Чувство вины снова захлестнуло её.
    Этот круговорот вечный.
    Говорят, что после чёрной полосы обязательно идёт белая, а после белой – черная. Жизнь складывается из чёрных и белых полос. Одни могут быть больше других, но они всегда идут друг за другом. То есть, после плохих дней, к тебе обязательно придёт пара хороших. Это то, что всегда остаётся неизменным. Только вот никто не упоминает, что белые полосы могут быть очень короткими. Как у Грэйс, например. У неё был всего один хороший день спустя много плохих, и даже он под конец превратился в сплошное чёрное пятно.

    Спалось ей после всего случившегося плохо. С утра она была похожа на сдутый шарик. В школу ей совсем не хотелось идти, но желание остаться дома она подавляла, так как уже пропустила немало занятий. Кое-как собравшись и доехав до школы, не без помощи Элис, которая любезно предложила свою помощь, а Грэйс не стала отказывать, потому что чувствовала, что садиться за руль – плохая идея.
     Джеймса она не видела с самого утра. Обычно он всегда крутится возле её двери по утрам, но не сегодня. Сегодня его просто не было, и это не сильно удивило Грэйс. Он парень закрытый и не подпускает к себе никого. Стоило Грэйс сказать что-то не так, как он уже от неё закрывался.
    Тяжело выдохнув, она шла по школьному коридору. Рано или поздно Джеймс появится, он не сможет прятаться от неё вечно. У Грэйс было очень много вопросов, больше всего ей хотелось узнать, в порядке ли он. Очевидно, что не очень, ведь от счастливой жизни руки себе не режут.
    Джеймс тоже был болен и, наверное, ещё сильнее, чем сама Грэйс, только вот ему, никто не сказал о том, что такие болезни нужно лечить. И если этого ещё никто не сделал, она будет первой.
     Находясь полностью в своих мыслях, Грэйс даже не заметила, как, идя по школьному коридору, к ней шли подруги. Только вот вместо дружеского приветствия по коридору раздался громкий звук пощёчины. Этот удар привёл Грэйс в себя как ничто другое. Её просто ударили, а ведь она даже не видела, кто, и когда подняла взгляд, касаясь своей щеки, не могла поверить, что перед ней стояла Трэйси.
    Застыв в неком ступоре, у Грэйс просто не было слов, чтобы как-то комментировать это, да и сил на то, чтобы спрашивать, что, чёрт возьми происходит, – тоже. Как и школьникам, что, не веря свои глазам, наблюдали за происходящем в коридоре.

    Говорят что после белой полосы идёт чёрная. Только вот почему же белые полосы Грэйс не могут длиться чуть дольше? Почему это всегда именно чёрные?

    Почему?