Начало
Привет. Меня зовут Аделина. Сейчас мне тридцать лет, и, оглядываясь назад, я понимаю, как сильно изменила меня та история. Но началось всё, когда мне было всего двадцать один. В тот момент я была ещё совсем молодой, полной наивных надежд, но уже ощутившей, что взрослая жизнь не всегда похожа на мечту.
Я родилась в обычной, но хорошей семье. Мои родители всегда старались дать мне лучшее. Мама — женщина утончённая и творческая, преподавала искусство, всегда пахла масляными красками и меловой пылью от доски. Папа же был противоположностью: строгий, собранный, серьёзный, работал в крупной компании, редко бывал дома и говорил всегда по делу. Они были для меня примером, я их любила, но как бы ни старалась, ощущение одиночества иногда подкрадывалось.
Единственным человеком, с кем я чувствовала полную близость, был мой дедушка. Он был для меня всем: наставником, другом, опорой. С ним можно было просто молчать на скамейке во дворе и чувствовать, что мир в порядке. Он говорил мало, но каждое слово его было словно вырезано из прочного дерева — надёжно, прочно, правильно.
Я окончила школу досрочно, после девяти классов, учёба всегда давалась легко. Потом университет — престижный, конкурс был огромным, но я поступила на бюджет и окончила его с красным дипломом. Казалось, вот она, взрослая жизнь, всё только начинается. Я устроилась в компанию, где работал мой отец. Сначала было интересно: новые лица, ритм города, ощущение, что я часть чего-то важного. Но уже через полгода я почувствовала: будто краски мира начали тускнеть. Каждый день был одинаковым: ранние подъемы, утренние пробки, шумные офисы и бесконечные отчёты.
А потом умер мой дедушка. Я не была готова к этому. Мир будто перестал быть моим. Всё стало пустым и бессмысленным. Я приходила домой, закрывала за собой дверь и часами сидела в тишине, уставившись в одну точку.
И вот, спустя месяц после похорон, мне пришло письмо. Официальное, с печатью. Я даже не сразу решилась его открыть. Внутри было уведомление о наследстве: дедушка оставил мне ферму в маленьком городке, который больше напоминал деревню. Я не знала ни о какой ферме, никогда в жизни он о ней не упоминал.
Мы долго обсуждали это с родителями. Они были удивлены не меньше моего, но в итоге поддержали моё решение: я увольняюсь и еду туда. И впервые за долгие месяцы я ощутила лёгкость, словно кто-то открыл окно и впустил свежий воздух. Я собирала вещи без сомнений. Казалось, впереди меня ждёт нечто особенное, будто сама судьба дала мне второй шанс.
Поездка заняла почти целый день. Когда я приехала, солнце уже клонилось к закату. Ферма встретила меня простором, запахом свежей травы и тёплым ветром, в котором чувствовался аромат земли. Дом был старым, но ухоженным, с широким крыльцом и деревянными ставнями. Я стояла посреди двора и смотрела на всё это — и не могла поверить, что это теперь моё.
Первые дни я не знала, с чего начать. Всё казалось непривычным: утренние петухи, которых слышно ещё до рассвета, прохладные ночи без шума машин, звёздное небо, которое теперь было таким близким и ярким, будто его можно коснуться рукой. В городе такого не увидишь.
Я решила: лучшее, что я могу сделать — познакомиться с людьми.
Так началась моя новая жизнь.
Я познакомилась с кузнецом — настоящим мастером старой закалки, с руками, сильными от тяжёлого труда, но улыбкой, от которой веяло теплом. Шахтёры оказались суровыми, но честными людьми, привыкшими к опасной работе. Мэр городка был строгим, но справедливым, из тех, кто знает каждого жителя по имени.
Особенно в душу запала старушка Люда. Добрейшей души человек, всегда готовая помочь словом и делом. Её муж, наоборот, слыл ворчуном и брюзгой, но вскоре я поняла: под этим ворчанием скрывается доброе сердце, просто выражать свои чувства он не умел.
Была ещё Лара, весёлая и шумная женщина, державшая множество животных: кур, коз, овец, даже двух пони. Мария с мужем Дмитрием, их приёмная дочь Оксана и, главное, их сын Себастьян.
Я заметила его с первого взгляда. Себастьян был не таким, как другие. Высокий, худощавый, с тёмно-фиолетовыми волосами и янтарными глазами, которые на солнце светились золотом. Он был замкнутым, не любил компании, даже с лучшим другом Сэмом виделся редко. Но в этом молчании было что-то притягательное.
Он работал удалённо, мечтая накопить на комнату в общежитии в городе. Там было бы проще учиться и строить карьеру. Но пока он оставался здесь. В нём чувствовалась сила и упорство, которых я не видела ни в ком другом.
Я часто замечала его, когда шла по делам: к кузнецу, за семенами, к Ларе за молоком. Он шёл навстречу, и я невольно замедляла шаг, разглядывая, как солнце играет в его волосах, как глаза становятся теплее, когда он смотрит на кого-то.
И тогда я поняла: я влюбилась. Настояще, по-настоящему, впервые в жизни.
Но всегда рядом крутилась Анна. Красивая, бойкая, уверенная в себе. Я ревновала до дрожи. Казалось, что шансов у меня нет. Но я наблюдала и видела: он относился к ней лишь по-дружески.
Я решила действовать. Узнала у его матери, что он любит, какие блюда предпочитает, что его радует. Начала готовить ему небольшие сюрпризы: домашние пироги, мелкие подарки, маленькие знаки внимания. Не часто, не навязчиво. И постепенно это стало работать.
Мы начали общаться. Он позволил мне называть его Себой — это было что-то особенное, ведь так его называли только самые близкие. Мы гуляли, разговаривали, смеялись. Его молчание уже не казалось холодным, в нём была глубина, которую хотелось узнать до конца.
И вот однажды, зимним вечером, когда за окном кружил снег, а я сидела у камина с чашкой горячего кофе, телефон тихо завибрировал. Сообщение. От него.
«Выйди на улицу, пожалуйста.»