20
Лиам
Который час я сижу в машине возле собственного дома и не хочу заходить внутрь. После случившегося не могу видеть родителей, они, действительно, являются настоящими убийцами. Скольких людей они приговорили к смерти? Заказы. Отец сказал именно так. Вот на что мы живем, на деньги, что они берут за выполнение заказов. С одной стороны, я бы хотел оставаться в неведении, потому что правда ужасна, но с другой, я не имел права не знать. Моя грудь буквально пылала от боли, хотелось кричать во все горло. Моя принцесса. Уверен, ей намного больнее, чем мне. Она жила ради того, чтобы отомстить. И если бы не я, будь это не моя семья, уверен, Виолетта стреляла бы, не задумываясь.
Я прислонил ладони к лицу, суматошно натирая его. У меня нет мыслей, что делать дальше. Моя малышка сохранила жизнь моим родителям, которых я не хотел больше знать, и ушла. Мне кажется, что насовсем.
«Пообещай, что отпустишь меня. Я захочу уйти.»
Ее голос звучал в моем сознании. Такой нежный и робкий, не могу поверить, что все это было игрой. Нет. Виолетта любит меня также сильно, я знаю это, иначе ей не составило бы труда разобраться с нашей семьей. Но мои чувства были для нее важнее, чем собственные. И от этого нисколько не легче. Я не мог предложить ей ничего взамен, кроме своей любви. Хотя, думаю, больше она не нужна моей девочке, ведь она не сможет простить.
Теперь все в моей голове встало на свои места. Она не хотела со мной знакомиться, я вынудил ее. Она не улыбалась и носила только черный цвет. Она отчаянно бегала каждый день. Она не позволяла себе целовать меня, пыталась бороться с собственными чувствами. Она кричала, что я ей не нужен, пыталась обидеть, лишь бы я оставил ее. Не ради себя, Виолетта пыталась сохранить меня, чтобы я не разбился на части, в то время как страдала сама. Я смотрю на наше фото, что сделал самым первым, и мое сердце болезненно сжимается от мысли, что я потерял любимого человека навсегда.
Я не мог просто взять и приехать к ней домой. Или позвонить. Что я скажу? Да я люблю ее, она любит меня, но это абсолютно ничего не меняет. Я уничтожил ее, сломал, хотя должен был оберегать сильнее всего на свете. Я и представить не мог, что моя всегда счастливая девочка, на самом деле разбита внутри. Тем не менее, она лгала мне. С самого начала и до конца. Где была доля правды и была ли она вообще? Я не знал ее, совсем...Принцесса сломала меня точно также.
Я выхожу из машины, хлопаю дверью, упираясь головой в холодную груду металла. Мне тяжело дышать без нее. Я и представить не мог, что будет так больно. Я облизываю пересохшие губы, преодолевая лестницы ведущие к дому. Захожу внутрь и вижу отца, лежащего на диване. Мама перевязала его плечо, сказав о том, что ранение очень легкое. Виолетта знала, что не причиняет ему боль, хотя он абсолютно точно ее заслуживает. Родители виновато смотрели на меня.
—Вы же понимаете, что должны немедленно прекратить то, чем вы занимаетесь?—сажусь на стул напротив людей, что раньше были моими родителями.
—Сынок, мне жаль, что так получилось с этой девочкой.—мама смотрит на меня казалось бы искренним, полных слез взглядом. Интересно, как она смотрела на отца Виолетты, когда стреляла в него?
—В какой то степени, я даже жалею, что ей пришлось остановиться ради меня, но благодарен, что остаток жизни мне не придется горевать по вам.
—Мы сохранили ей жизнь тогда в доме, хотя могли убить также, как и ее семью!—отец позволяет себе повысить голос, будто отстаивая правоту. Мой взгляд тут же сделался злым и ненавистным. Я и не думал каким монстром был папа.
—Замолчи!—рявкнул я.—Из-за вас страдают невинные люди, дети! А ты смеешь говорить подобным образом? Мне стыдно за вас. И я больше ни минуты не останусь в этом доме. И надеюсь, мы больше никогда не увидимся, потому что такое нельзя простить.
—Лиам.—мама вскакивает на ноги и кричит, когда я собираюсь уйти.
—Я люблю тебя, мам, но ты омерзительна мне. Я не хочу, чтобы и мое имя приписывали к убийствам, что вы совершаете. Я не причастен к этому, никогда не буду. Ни понимать, ни принимать, ни поощрять. Я больше не хочу быть вашим сыном.—мне едва удается сдержать слезы, потому что я никогда не позволял себе говорить маме такое. Но сейчас я придерживаюсь стороны Виолетты, и записываю семью во врагов. Я не могу простить их.
Они больше ничего не говорят, потому что знают, будет только хуже. Я отправляюсь к себе в комнату, чтобы собрать вещи. Не знаю, куда я пойду, но точно знаю, что у меня есть деньги. Те, которые не запачканы кровью. Наследство от деда. Миллионы. Я не планировал тратить их, но пришло время жить самостоятельно. Я получу диплом, стану квалифицированным специалистом, куплю дом и возможно смогу вернуть любовь всей своей жизни. Это выглядело отличным планом на будущее, что немного ободряло меня.
Когда я погрузил сумку с вещами в багажник, то подумал, как хорошо, что машина-это тоже подарок от деда. Иначе я бы запросто сжег ее. Теперь, когда мои мысли немного прояснились, я готов был увидеть Виолетту. Поговорить с ней, объясниться. Я подъезжаю к ее дому, но света в окнах нет. Весь дом спит, но уверен, после такого моей малышке не до сна. Поднимаюсь на нужный этаж, приближаюсь к двери и вижу большой белый лист. Объявление. «Квартира сдается» и телефон. Что? Я ничего не понимал. Когда я звонил на незнакомый номер, меня не смущало, что стоит глубокая ночь. Голос по ту сторону ответил, я обрадовался, но, когда спросил где девушка, услышат ответ: «Она съехала еще утром.», безумно расстроился. Мне снова не хватало кислорода, я судорожно глотал воздух, скатываясь по стене подъезда.
Я запустил пальцы в волосы, сжимая их до боли, лишь бы немного прийти в себя. Моя малышка. Она, действительно, все продумала. Она бы ушла в любом случае. И у меня не было бы шанса догнать ее. Набираю ее номер, гудки. Конечно, принцесса не ответит. Виолетта самый сильный человек из всех кого я когда-либо встречал. И она сделала меня счастливым, подарила всю себя насколько могла, зная, что не имеет права отдаваться мне. Черт, я занимался с ней любовью. Только с ней, ни с кем больше. Она была только моей. Была. Ударяю кулаком по стене несколько раз, прежде чем выйти обратно на улицу.
—Скажи, Виолетта не звонила тебе сегодня?—стоит Эрнесту поднять трубку, я тут же атакую.
—Чувак, ты видел время?
—Прошу тебя, скажи, что она звонила тебе.—задерживаю дыхание, в надежде услышать «да», но я прекрасно знаю, Виолетта не из тех, кто побежит просить о помощи. Она умеет справляться в одиночку.
—Нет, не звонила. Дэн остался у меня, поэтому ему тоже не звонила, я бы знал. А что случилось?
—Объясню позже.—скидываю вызов, уставившись на свою машину. Я снова звоню ей, но безрезультатно. Очевидно, малышка больше не хочет знать меня.
Залажу в салон, думая, что делать дальше. Она сдала квартиру, скорее всего машину тоже. В Торонто у нее нет знакомых, и в университете ей появляться не захочется, лишь бы избежать встречи со мной. Получается все, что Виолетта планировала сделать в этом городе подошло к концу. Ей больше нечего здесь делать. Аэропорт. Она улетела обратно в Даллас. Я был чертовски уверен в своем умозаключении. Потому что найти ее адрес в другом городе проще, чем искать среди незнакомых улиц и людей.
Вжимаю газ в пол, несясь на всех скоростях. Меня одолевает тревога и страх. Я боюсь, что не смогу вернуть принцессу. Не смотря на то, что между нами, ее принципы, гордость, любовь к брату и родителям, может оказаться намного сильнее меня. Я не значу для нее также много. Забегаю внутрь большого здания, кидаясь к стойке регистрации.
—Извините, когда рейс в Даллас?—в моем голосе слышится мольба, девушка удивленно смотрит на меня.
—Самолет в Даллас улетел два часа назад.
Я киваю сотруднице в знак благодарности и отхожу в сторону. Меня раздирает внутри от чувства несправедливости. Почему Виолетта даже не захотела поговорить со мной? Я же не виноват, в том, что влюбился в нее. Я не хотел портить ей жизнь, рушить ее планы, почему я не достоен банального диалога? Хотя не мне судить. Она переступила через себя там в доме, сохранила жизни другим, оставшись ни с чем. Мне было ужасно жаль ее. Ей пришлось наставить пистолет на меня, выстрелить рядом, лишь бы я не подошел ближе. Но я знал, что малышка не убьет меня. Я остановился только потому что уважал ее решение, и не хотел делать что-то против ее воли.
Сейчас же я виню себя за это, следовало прижать девушку к груди и не отпускать. Возможно тогда, она осталась бы со мной. Я должен ехать за ней. Мне страшно представить в каком она состоянии, но больше всего на свете, мне не хотелось, чтобы принцесса плакала. Я хотел все исправить, предложить ей себя. Все, что я имею. Хотя все итак уже принадлежало только Виолетте. Мне нужно было увидеть ее лицо, заглянуть в глаза, чтобы понять, есть у нас шанс все наладить или нет.
Я бегу к машине, быстро завожу ее и направляюсь в сторону трассы. Плевать, что я буду в дороге больше суток, чем быстрее я доеду, тем лучше. Я не могу ждать. Я не могу без моей любимой девочки. Мне нужно все исправить.