19
Глубокая ночь, оживленный аэропорт. Я смотрю на себя в зеркало общественного туалета, старательно намывая руки мылом. Мне нужно привести внешний вид в порядок, чтобы пройти регистрацию на рейс. В голове прокручивается произошедшее. Я стреляю в плечо мужчины, для отвода глаз, кидаюсь к двери, бегу, что есть сил, завожу машину, мчу по трассе, протираю пистолеты и выкидываю их в озеро. Я ненавижу себя за то, что не убила их, мерзавцев, что были у меня на ладони. Это все из-за Лиама. Чертова любовь. Я знала, он помешает мне, что зря появился в моей жизни. Но ничего не могу с собой поделать.
Теперь, после всего, что случилось, я не знаю как жить дальше. За моих родителей никто не отомстит. Я слабая. Мне стыдно и больно от того, что я посчитала любовь к практически незнакомому парню важнее моей семьи. Слезы вновь наворачиваются на глаза, но я зажмуриваюсь, старательно пытаясь совладать с эмоциями. Я надеюсь, что там на небесах, родители и любимый брат смогут простить меня. Потому что я...не смогу никогда. Мне предстоит жить дальше, и помнить, что я не отомстила. Пускай эта вина внутри сердца подарит мне боль и одиночество, возможно хотя бы так, мне станет легче перед семьей.
Освежаю себя холодной водой, брызгая ладонями на шею. Поправляю пиджак и платье. Распускаю и расчесываю волосы. Наношу на лицо немного пудры, чтобы скрыть потрепанный вид. Не хочу, чтобы на регистрации меня посчитали подозрительной. Хватаю ручку чемодана, покидая уборную и следую в большой светлый зал. Занимаю очередь, оглядываясь в сторону входа, на случай если внезапно появится Лиам. Я знаю, что этого не произойдет. У него не будет даже мысли о том, где я. А пока он будет думать, самолет улетит.
Когда регистрация проходит, сдаю багаж, прохожу досмотр и паспортный контроль. На входе в зал ожидания, оборачиваюсь еще раз. Все чисто. Не скажу, что я не хотела бы, чтобы парень был здесь, но так будет правильнее. Теперь, когда я переступаю порог, понимаю обратной дороги нет. С Торонто покончено. Как и с любовью, счастьем и дружбой. Все в прошлом. Прощай, Лиам. И мои любимые мальчики. Вспоминаю слова Эрнеста: «Не оставляй нас.» А после глаза Дэна. Простите, ребята, но я не та, кто будет рядом с вами.
Самолет взлетает, и я умоляю себя забыть обо всем, что произошло здесь, в Канаде. Мне не стоило влюбляться, изначально зная, что потерплю крах. Смотрю как огни города отдаляются, и не могу представить что сейчас делает Лиам.
«Я влюбился в тебя как сумасшедший»
В сознание врезается его голос. Я вижу улыбку, кудрявую челку, любимые глаза. Меня выворачивает наизнанку от боли, и я совершенно ничего не могу с этим сделать. Черт, хотела бы я забыть Лиама по щелчку пальцев. Словно его и никогда не было в моей жизни. Позволяю нескольким слезам скатиться по щекам, чтобы снова суметь взять себя в руки.
«Клянусь, я забуду о тебе.»
Шепчу сама себе, пытаясь убедить. В любом случае, мы не будем вместе, даже если парень останется в моих мыслях. Я никогда не смогу простить его, за то, что он помешал мести. Только из-за него, я убежала, сохранив ему родителей. Я не хотела, чтобы он почувствовал то же, что и я десять лет назад.
Когда самолет приземляется в Далласе, часы показывают почти четыре часа утра. Самым разумным решением становится-вызвать такси. Все происходит на автопилоте, я точно знаю как действовать дальше, но перед глазами стоит пелена воспоминаний. Каждое чертово слово, что говорил Лиам проскальзывает его голосом. Я вижу все, при этом ничего. Не понимаю, как сажусь в машину, как водитель складывает чемодан, как приезжаю в нужное место. Прихожу в себя только, когда тишина забвения буквально давит на уши. Поворачиваю голову и вижу отдаляющегося таксиста, беру чемодан и вхожу на территорию кладбища, где похоронены те, без кого мне трудно жить.
Я бывала здесь так часто, что смогла бы отыскать дорогу вслепую. Ступаю на мраморную плитку, всматриваясь в большой памятник. Помню, как расстраивалась и плакала маленькой, что меня уже не положат вместе с ними. С горечью улыбаюсь, провожу пальцами по фотографии, на которой изображены мама, папа и брат. Мне пришлось выбрать фото, где нет меня. Только они. Дядя сказал, что не может использовать общее фото, ведь я жива. Из груди вырывается рыдание, и я падаю на колени, громко всхлипывая.
—Я не смогла...—шепчу, в надежде, что они услышат и поймут.—Мне очень жаль...
Слезы душат, буквально не давая мне вдохнуть кислород. Я практически обнимаю памятник руками, полностью оседая на мрамор. В очередной раз рассматриваю их счастливые лица на фотографии, завывая еще сильнее. Как же сильно я хочу, чтобы они вернулись.
—Простите меня...—не передать словами как сильно вина разъедает внутренности.—Я люблю вас.
Я готова была захлебнуться в слезах на кладбище, рядом с ними. Что бы я не сказала, ничего не поможет. Мне жаль, что я так и не выполнила свой долг. Но сейчас я будто смирилась с тем, что уже ничего и никогда не вернет их. Потребовалось больше десяти лет, чтобы осознать. Головой, но не сердцем. Мне больно, и лекарства нет. Нужно продолжать жить, всей душой чувствуя боль.
Я не знаю сколько часов пролежала на холодной плитке, рыдая над памятником, но внезапно почувствовала на своем плече прикосновение.
—Милая?—голос мамы заставил меня вскочить на ноги. Я не могла понять, что происходит.
—Мама?—я кинулась к ней, прижав к себе руками, и вновь зарыдала.—Мама...
—Виолетта, ты все сделала правильно. Перестань винить себя.—мама по прежнему обнимает меня, поглаживая по голове. А я хочу, чтобы этот момент длился вечность.
—Но они должны были умереть...
—И что бы это изменило?—суровый взгляд мамы возвращает меня в прошлое, словно она жива и снова со мной.—Послушай, у меня мало времени. Я хочу сказать, что мы с папой очень любим тебя. И что бы не произошло, всегда рядом. В твоем сердце.
Я хочу ответить, но внезапно открываю глаза и слышу испуганный голос дяди, что трясет меня. Нет. Только не это. Мама не могла быть просто сном. Лихорадочно верчу головой и зову маму, но все без толку. Она ушла. Снова. Закрываю лицо ладонями и реву, чувствуя на себе объятия Чака.
—Ви, нам нужно ехать домой.—киваю головой, опираясь на ноги, чтобы помочь ему поднять меня.
Я не помню как заснула, сколько времени пролежала на кафеле. Но мама, она была такой светлой и настоящей, что теперь я чувствую будто стало легче. Ее объятие и слова помогли немного успокоить боль. Чак ведет автомобиль, а я смотрю в окно, укутавшись в теплый плед. Мы молчим. Он ничего не знает. Ни о Лиаме, ни о моем провале, ни о том, когда я успела прилететь. Я расскажу ему позже, и может быть уточню как ему удалось найти меня на кладбище.
У меня ничего нет. Ни учебы, ни работы, ни друзей, ни семьи, ни любви. Только разбитое сердце и одиночество. Чак-единственный человек, ради которого стоит попытаться продолжать стремиться к лучшей жизни. Смотрю на мужчину и вымученно улыбаюсь, давая ему надежду, что все не так плохо, хотя это ложь.
—Если бы я не установил геолокацию на твой телефон, то не знаю, сколько бы еще времени ты провела на кладбище.—подъезжая к дому, начинает дядя.
—Я видела маму во сне. Она обнимала меня, и говорила, что я не виновата, что все сделала правильно.—сильнее укрываюсь пледом, чтобы окончательно не промерзнуть.
—О чем ты?
—Я не убила их, Чак. Только ранила в плечо, едва коснувшись пулей, чтобы сбежать. Лиам...он. Я не смогла так поступить с ним.—мой голос дрожит, а изнутри колотит. Мне трудно говорить об этом, сил бодрствовать уже не остается.—Я пойду спать.
Не дожидаясь ответа от Чака, выхожу из машины и иду в дом. Мужчина выпрыгивает следом, и сгребает меня в объятия. Обвиваю его руками в ответ, мне приятно знать, что он поддержит во всем. И я благодарна, что дядя не задает вопросов, на которые я бы не смогла ответить.
В теплой постели удается немного расслабиться, и закрыть глаза в ожидании сна. Но мой телефон издает звук. Высвечивается любимое фото. Я не беру трубку, тогда Лиам звонит снова и снова. После четвертого раза выключаю телефон, и утыкаюсь лицом в потолок. Слезы закончились. И эмоции тоже. Я могу только смотреть и молчать. Так лучше. Как раньше. Глаза закрываются, и я засыпаю. К сожалению, во сне я вижу его. Мы смеемся и кружимся в танце, Лиам обнимает мою талию, целуя в губы. Я счастлива и безмятежна, просыпаться совсем не хочется. Пускай хотя бы во снах мы будем рядом.