Праздник жизни
Дворецкий в его жизни появился так же резко, как чёрт из табакерки. Семья не успела подать объявление о поиске новой прислуги, как какой-то мужчина уже постучал в дверь и был тотчас принят на работу. С первого дня своего появления он заставил Уильяма выйти из депрессии.
Холодная рука прикоснулась ко лбу Билла, разом остужая тело и пыл. Выживший удивлённо просыпается. Изображение перед глазами плывёт как акварельная картинка. После приезда в Нью-Йорк его постоянно бил озноб Дворецкий что-то сказал ему, но шум крови в ушах заглушил все звуки, оставляя его воспалённый разум теряться в догадках.
***
- ...Господин может смотреть на меня свысока, но всё же... Из личных побуждений я просто обязан спросить, как поменялись ваши взгляды на жизнь после катастрофы? - если бы Билл сейчас перевёл свой взгляд из окна на лицо своего дворецкого, то он бы увидел на губах лёгкую ухмылку. На вопрос он отвечает не сразу, выдерживает паузу, чтобы собрать мысли в членораздельный ответ и зажечь сигарету.
Прошёл год с крушения «Титаника», врач советовал курить ему для здоровья время от времени, а дворецкий Максимилиан услужливо подносил спичку. Волосы цвета вороньего крыла делали его красивое лицо до невозможности хищным, словно у него всегда был пистолет в кармане, готовый защищать его честь и достоинство. Впрочем, Билл его никогда не принижал. Зачем делать это с тем, кто уже стоит ниже тебя по статусу?
- Я часто думаю, что теперь боюсь прихода смерти. - последний год сблизил их, так что они могли себе позволить вольность в общении наедине. - Я полностью осознаю, что боролся за своё право выжить и не должен быть виновным перед лицом Господа. Но меня гложут мысли, что это право на жизнь я забрал у кого-то другого. У кого уже была семья и дети, - Билл сжимает свободную ладонь в кулак, будто одна идея об этом причиняет ему физическую боль. Вместе с тем, по горлу поднялся ком, смешанный из мук совести и странного предчувствия.
А ведь он так и не женился. Смерть Маргарет оставила настолько большой шрам в его душе, что казалось, она всё ещё кровоточит и гноится по ночам. Билл знал, что, пока жив, ему придётся начать двигаться дальше, но он просто не мог этого сделать.
- Как замечательно было бы оставить страх и жить рядом с любимыми людьми вечно.
Несмотря на их близость, фраза показалась до удивления странной. Билл наконец нашёл в себе силы посмотреть на дворецкого. За мгновение после этой фразы хитрая ухмылка дворецкого снова превращается в безразличное выражение, словно её никогда там и не было. Ни единой заминки. Но что-то в подсознании заставило его напрячься. Это белое как лист лицо, обрамлённое в чёрные волосы... И как он раньше не замечал, насколько необычно выглядит его слуга? Все его черты лица вдруг кажутся слишком аккуратными, словно он был искусственным человеком, созданным специально, чтобы кому-то понравиться.
Пока он терялся в подозрениях, его язык будто повернулся по чьей-то команде, заставляя его выдавить удивительную вещь:
- Да. - он и сам не знал, что сказать, пока ответ машинально не сорвался с его губ.
Тут же тлела сигарета в его пальцах. Насколько глупо было говорить о бессмертии, когда на его глазах погибли тысячи людей? Он видел смерть своими глазами и куда лучше прочих знал, что достаточно холодной воды, чтобы человека не стало. Смерть была самой реальной в его жизни, но он всё ещё боялся её. Подумать только, всю свою жизнь до крушения лайнера он провёл в материальном мире, не останавливаясь, чтобы задуматься, где он окажется в конце пути. Оказавшись наедине с совершенно новыми для него эмоциями в каюте «Карпатии», он стал беззащитен перед самим собой и простором «чёрной дыры», в которую неизменно падал каждую ночь.
- Кхм, да. Я бы... - Биллу хочется придать себе уверенности повтором ответа, но он выглядит слишком задумчивым, чтобы это сделать. Ещё чуть-чуть и пепел попадёт на одежду, Максимилиан услужливо подносит пепельницу к руке своего хозяина.
- Чего таить, я бы тоже не отказался вечность быть в мире людском и наблюдать за ними. Ваш выбор вполне понятен, и не требуется вас за это осуждать. - проницательный голос дворецкого вводил в транс. В следующий момент Билл уже сидит в одиночестве, растерянно хлопая глазами. К чему был этот разговор? Почему последняя фраза прозвучала отрешённо от всего мирского, даже несколько надменно? Такие мысли не были присущими слуге, пусть даже и такому остроумному, как он.
- Излишек вольности. Нужно будет понизить его жалование. - выпустив последнее облачко дыма, Билл хмыкнул и потушил сигарету.
***
Почему всё должно было быть именно так?
За последние дни он представлял этот день сотни раз. Репетировал несколько раз. Но теперь украшения у алтаря казались плоскими, а ноги ватными. Девушка, шедшая к нему через ряды скамеек, сверкала ослепительной белизной. Кто-то будто окунул её в пудру, и она приобрела нездоровый синий оттенок, но замечал это только Билл. Речь пастора своей монотонностью заставляла его погружаться глубже в свои нерадостные мысли.
Боже, какая она щуплая? Как она мне родит детей?
Его взгляд скользил по острым чертам лица девушки, отмечая, насколько она похожа на своих родителей, также присутствовавших в зале. Какое жалкое создание, стоит и смотрит на него своими очаровательными, но, к сожалению, пустыми глазами. Стоило бы ей взмахнуть своими ресницами, десятки поклонников упали бы к её ногам, но Билл скорее бы оставил всё своё состояние в клубе, чем с восхищением бы смотрел на эту куклу. Вместо снисходительной улыбки, он пытался скрыть омерзение. На языке завис привкус предательства.
Ко всеобщему счастью, церемония не была обозначена ни одним взглядом с его стороны. Этот едкий вкус так и остался бродить во рту, заползая в мозг, не отравляя невинную девушку, стоящую рядом с ним. Билл просто не мог сорвать идеально выверенное мероприятие своей внезапной волной ненависти. Он еле сдерживал дрожь, но понимал, что венчание выгодно. Просто сделка между двумя семьями, не более.
- Бедный парень, аж побледнел, когда надел на её палец кольцо. У меня в его возрасте тоже уже была любовница, но я не реагировал настолько очевидно...
Вот она. Снова смотрит на него и улыбается, пока на высоких скулах играет живой румянец, а из причёски местами выпадают родные шоколадные завитки. Шаг вперёд - и неожиданно мягкая встреча губ заставляет его машинально закрыть глаза, раствориться том чувстве, что растекалось бальзамом по душевным ранам. На несколько секунд он оказался в раю. Даже непрошеные слёзы грозились вырваться наружу и царапнуть нежные щёки Маргарет. Билл почти протянул руку, чтобы прикоснуться к её коже, но прежде, чем он это сделал, раздавшийся со всех сторон шелест нескольких сотен платьев и фраков отрезвил его.
Звенели колокола, барабанные перепонки разрывало от грохота сердца и оваций окружающих. Причина его восторга здесь, она за секунду встала на своё место, как нашедшийся кусочек пазла, который он так долго искал.
Давай вместе выйдем из церкви. Я возьму тебя за руку, и всё будет хорошо, только останься рядом.
Не сработало. В пустых глазах напротив плескалось недоумение. Это опять была нелепая девушка, которая своим присутствием выбила воздух из его лёгких. Видение рассеялось, и Билл вернулся в исходную позицию, отстраняясь от неё. Фотограф навсегда запечатлеет эти бледные молодые лица. Увидеть фантом девушки был словно срывом для наркомана и принятием очередной дозы, после которой мир красился во все цвета радуги и так же быстро становился монохромным.
Её аристократически хрупкая рука покоилась в его, пока они проходили под каменными сводами к выходу. На долю секунды он позволил себе маленькую надежду, что, выйдя на свет божий, она хотя бы чуток станет напоминать Маргарет. Гости выстроились по бокам у выхода, ожидая появления счастливых молодожёнов. Из счастливого они увидели только скромную улыбку невесты и снова сдержанное выражение снисхождения на лице Билла.
Сквозь подошву ему будто вгоняли гвозди в пятки. Каждый шаг был пыткой на пути в банкетный зал. И не было ни одного человека, который бы обратил на это внимание. Вокруг звенели столовые приборы, смех и светские разговоры, которые, если прислушаться, не имели ни начала, ни конца. Билл ненавидел себя, и не мог понять за что. Для Долорес это был день её свадьбы, самый счастливый день, который ей обещала юность, и он не хотел портить его. Она живо щебетала о чём-то со своими подружками. Кажется, они обсуждали вечеринку в поместье на другой стороне реки. Парень вздохнул. Не было её вины в том, что сердце Уильяма уже принадлежало кому-то другому, поэтому он не ввязывался в разговоры и медленно поглощал содержимое тарелки, как бы окружающие ни пытались разговорить его.
Через неопределённое время жжение прошло, даже появились силы вставить пару слов. Формальная вежливость, но как приятно снова почувствовать себя частью праздника. По телу ходил бодрящий холодок.
- И мы провели у воды весь вечер! После этого я и твоя тётушка лечились целую неделю, но должно сказать, оно того стоило. Закат свеж в моей памяти, будто это было вчера. Нам повезло увидеть короткую зелёную вспышку на горизонте, миг, когда солнце просветило сквозь воду. Говорю тебе, я бы отдал за такую картину приличную сумму.
Прохлада медленно превращалась в озноб, прежде чем он понял, что происходит, вся кожа уже стала гусиной. У ног плескалась и мочила ботинки знакомая ледяная вода. Запах рыбы и соли густым ароматом медленно поднимался всё ближе к носу. Больше всего на свете он желал никогда больше не вдыхать это. Но вот это происходило. В глаза словно напустили пыли, которую он всё никак не мог сморгнуть, даже потирая веки. На левое плечо опустилась рука в белой перчатке.
- Есть какие-то неудобства? Я могу сопроводить вас в уборную, - под мягкий голос Максимилиана Билл постарался как можно ровнее идти по хлюпающему ковру мимо столов в банкетном зале. На все вопросы гостей попутно отвечал дворецкий.
Когда он склонился над раковиной, омывая лицо водой, вокруг него стали сгущаться тени. Он едва заставил себя закрыть глаза и попытаться расслабиться, слегка надавить на глазные яблоки и прогнать иллюзию. Но это только заставило его сильно вздрогнуть. Пока журчит вода из крана, он поднимает взгляд и тяжело опирается на тумбочку. В просторной светлой комнате будто резко высосали весь воздух. Вакуум. Билл не может сделать ни вдоха, ни выдоха. Сердце замерло. Всё внимание устремилось на отражение за его спиной. Зрачки сузились.
Ухмылка неизвестного существа с человеческими чертами разгоняла животный страх по окоченевшему телу. Куски материи вокруг его силуэта копошились, становились зыбкими, как песок, и отвлекали внимание от горящих красных точек и острых клыков.
- Всё в порядке? - это говорил уже не дворецкий.
Была бы в этой комнате святая вода, она бы тут же протестующе забурлила. Не осталось ни единого светлого участка, электрические лампы не справлялись. Сущность подступила ближе к мужчине, положив свою дымчатую ладонь на его спину. Резкая боль пронзила молодое тело, вытянула его как тетиву лука, почти выкорчёвывая позвоночник. Из горла раздался сдавленный хрип. Воздух не проходил по горлу, не находил выхода, застревал в лёгких и разрывал альвеолы.
Максимилиан никогда не был на его стороне. Максимилиан не был даже собакой, которая притворялась, что поводок сдержит её голод и спасёт хозяина. Максимилиан держал его остановившееся сердце в своей кипящей руке, оставлял ожог, заставлял терять голос.
- Нарекаю тебе, Уильям, встречать рассветы и провожать закаты за пазухой у смерти. Скитаться по бренной земле, покуда не станешь ты больше, чем твой страх. Тогда найдёт тебя жнец и поглотит бессмертную оболочку, положа конец твоим мукам.
Существо, по имени Максимилиан, сжало разбитое сердце несколько раз, принуждая его разнести проклятие кровавой лавиной по телу. В пальцах затрещало тепло. Ещё чуть-чуть и Билл потеряет сознание.
Он падает, потеряв опору. Вкус жизни скользнул на язык с первым глотком воздуха. Золотой цвет снова струится от люстры к бледному лицу. Но он не заметил этого. Перед взором скакали чёрные пятна боли, пока Билл скрючился на полу, цепляясь за рубашку на груди.
Слышен шаг назад. Максимилиан со своей уже привычной лёгкой ухмылкой возвращается в зал. Пройдут годы, прежде чем то же самое выражение лица снова возникнет, и Уильям сделает свой последний выдох в лицо океана.