Новая жизнь

Остаток пути мы проделали уже не бегом, но все же останавливаться Тайлер не собирался. Ноэль храбрился до последнего, но не выдержал и уснул во время пятиминутного привала. Нил подхватил его, закинул на спину и понес дальше. Строй пришлось немного поменять, и теперь его закрывал Зейн.

- Тайлер хоть знает, куда мы идем? – тихо шепнула я, чуть приблизившись к Нилу.

- Если честно, - тоже шепотом отвечал Нил. – Теперь нам приходится полагаться только на смутные воспоминания. Мы и раньше имели представление, в какие земли нас забросили, но гарантии нет.

- Чертовски вдохновляет! – грустно усмехнулась я. Тут же кольнула совесть, упрекая, мол, чего ты возмущаешься? Сама ведь умоляла отпустить или идти со мной, хотя понятия не имела, где находилась и куда идти. Умно, что сказать. И так по-женски!

- У нас нет выбора, - улыбнулся Нил, так легко, будто мы всего лишь вышли на прогулку по знакомым окрестностям. – Ты ведь доверяешь Скилу?

- У нас нет выбора, - повторила я, поддразнивая.

«Чтоб вы знали, я все слышу», - мысленно фыркнул Скилер.

Я буквально чувствовала, как его скривило от неприязни.

«Мы же шутим, Скил» - возмутилась я. – «Конечно, мы доверяем тебе. И, если уж совсем честно, то только меня можно упрекать во всем, что происходит. Это я вытащила вас, сама не зная, куда идти...»

«Хватит», - отрезал Скилер.

Парень собирался что-то добавить, но вдруг заговорила Ребекка и оборвала мысленную связь:

- Долго еще до границы?

- Несколько часов, - ответил Скилер.

- Почему нельзя поспать... - голосом маленькой капризной девочки буркнула Бекка.

- Потому что надо дойти до границы. Если яд растекается за ее пределы, - объяснял Тайлер, - то не имеет значения, выберемся мы или нет. Всего времени мира не хватит, чтобы спасаться бегством.

Одно из приятных открытий – хороший слух, обретенный вместе с телепатией и отличным зрением, которым прежде обладал только Эван. К тому же, чем дальше от Лока, тем тише я слышала женский голос в голове. Он исчезал, хоть и не бесследно, и парни это тоже заметили. Их такая новость обнадежила, меня – ни капли. Я уже знала, что со мной сделал этот Голос и к чему это может привести.

- Мне показалось, - со странным весельем заговорил Нил, – или в первые несколько секунд ты прыгала от восторга, когда прикончила Зота?

- Это будто было давно, - нервно хихикнула я, вспоминая, что было после.

На боль откликнулись все четверо. Даже Дерек молча поддержал друзей. Их боль была вполне осязаемой из-за связи, что возникла между нами с обращением. Каждый чувствовал эмоции другого и будто видел цветной ореол настроения над человеком. Поддержка или сочувствие ощущались так же, как если бы их преподнесли завернутыми в коробочку, как праздничный подарок. Даже при том, что обращаться пока могли только мы со Скилером.

Парни забыли о своей второй сущности, но не потеряли ее. Хотя, и мы со Скилером толком не понимали, как контролировать обращение. Казалось, достаточно только мысли, желания, но животная сущность не откликнулась ни на один импульс. В конце концов я прекратила попытки. Да и терять одежду сейчас было бы очень неудобно.

- Признайся, понравилось, - тихо хихикнул Тайлер, но я и Нил услышали, даже идя в хвосте.

- Немного, - нехотя ответила я, чувствуя, как Тайлер оскалился в довольной улыбке.

На такое невозможно не отреагировать. Веселье Тайлера всегда находило во мне отголосок своего эха, и это странным образом доставляло мне удовольствие.

- Да брось, - напирал Тай. – Я же почувствовал, как тебя распирает от восторга!

До меня всегда все доходило поздно. Тогда я поняла, что произошло между нами еще в Локе: больше не было эгоизма, больше не было индивидуальности. Мы стали одной командой, но этого мало, чтобы описать, что случилось на самом деле. Больше не было Кейт, или кого-либо из них. Больше не было ни одного «я», были только «мы».

Тогда я и почувствовала это, как если бы меня пришили нитками к Тайлеру, Скилеру, Нилу и Дереку. Ошибка одного – это наша общая ошибка. Теперь даже в мыслях не было никакого уединения, а самое главное – оно мне было без надобности. Я знала точно, что наши действия связаны, и, если один из нас говорит перед людьми, это уже не его слова и не выражение общего согласия – это наши общие слова, вылившиеся в один голос. И за эти слова мы все будем нести равную ответственность.

В таких командах не существует даже понятия «жертва ради другого». Нет, мы не жертвуем друг другом или собой ради друга. Мы спасаемся вместе, и только так!

Мой внутренний анализ не остался тайной ни для кого, но меня это больше не смущало. Почему-то осознание новой концепции отношений меня не просто порадовало, это стало ядром всего, что меня наполняло. Странно было ощущать, что мы – единое целое, как один человек, но в то же время нас много, мы не одиноки.

Я буквально видела, как мои мысли, не предназначенные ни для кого конкретно, долетают невидимым сообщением до Тайлера, Дерека, Скилера и Нила. Видела, как каждый из них принимает и реагирует на эти мысли. И теперь на несколько секунд их эмоции вылились в единый сосуд и стали нашими общими: гордость, радость, смирение, надежда. А самое главное - мы, давно лишенные семьи и близких, теперь не были одиноки.

Странное дело - я могла видеть больше, но не замечала общим счётом ничего. Мне будто открылся полный обзор пейзажа, а я видела лишь те детали, которые сама искала глазами.

Наверное, я поступила эгоистично. Временами я жалела и стыдилась своего решения, но иначе я не видела возможности жить дальше. Я закрылась от всего, что причиняло нестерпимую боль. Я убегала от боли всеми возможными способами, но боль все равно настигала меня. Хотя, уже не в полной мере; до меня доносились лишь слабые отголоски боли, однако даже они ранили довольно сильно.

Память о Гине я запрятала глубоко в сознании до лучших времен. Память о Грэме – еще дальше. Пришлось забыть о том, что им было всего по восемнадцать лет. Как и о том, что мое восемнадцатилетие где-то близко. Я даже не знаю, исполнилось мне уже восемнадцать или нет, и если исполнилось, то как давно? Все потому, что я совершенно потерялась во времени, а климат в округе ни капли не помогал мне опознать время года.

Когда стало совсем темно, Тайлер сделал перерыв, решив, что это идеальная возможность отдохнуть. Как только он объявил о том, что часик можно поспать, все довольно застонали и повалились на землю. Усталость сделала свое дело - я и думать забыла про страх или опасность. Остался только дискомфорт от смены местоположения, но его быстро компенсировал Нил.

Не успела я опустить голову на землю, как под ней уже лежала рука Нила. Я совсем не удивилась этому жесту, словно все было спланировано, повернулась на бок и уткнулась носом в грудь Нила. Совсем забыв про страх, я быстро погрузилась в дрему, ощущая рядом тепло его тела. Нил сжал мою руку и, поднеся к лицу, поцеловал мои пальцы, прежде чем я успела уснуть.

***

Т.К.

Мы со Скилом уселись по разные стороны от друзей, собираясь охранять их сон. Возможно, я должен был переживать больше. А может, в этом и вовсе не было смысла. Я верил, что мы не умрем и выберемся из этих проклятых земель. Я также понимал, что выбраться могут не все...

«Один-один», - подумал Скилер, мельком глянув на Нила и Кейт, прильнувшую к другу, словно умирающий от жары, медленно погружающийся в чистую реку.

Я нервно отмахнулся от неприятных ощущений, которые мне не принадлежали, и хмуро уставился в темноту, не скрывающую больше за своей завесой неожиданность. Одной проблемой меньше - хоть я еще ни разу не обращался и понятия не имел, как это сделать, небольшие перемены все же ощущались. Зрение обострилось, равно как и слух.

Чем дальше от дома, тем сильнее каждый из нас ощущал перемены. Кейт и Скилеру удалось освоиться с новыми возможностями, не отходя от кассы, но Дерек, Нил и я все еще ломали голову над новой загадкой. И тем не менее, мы чувствовали изменения в своих телах, странным образом связанные с местоположением.

У меня теперь не осталось сомнений по поводу того, что говорила Кейт: Лок – не убежище для спасенных, а клетка, сдерживающая нас как расу. Верить в сказки не хотелось, но зудящее чувство, что нынешние воспоминания о прошлом – фальшивка, было весомым аргументом. Пусть, себе верить нельзя, - ни памяти, ни чувствам, ни глазам, ни разуму, - но некоторые вещи нельзя заменить никакими инструментами.

Настоящая жизнь, она здесь и сейчас. И лишь Создателям известно, что было на самом деле. Мне уже было плевать на все, что меня заставили забыть или заменили другими картинками. Я чувствовал, что в моем прошлом не было ничего, за что бы я цеплялся, что хотел бы вспомнить. Есть только этот момент, есть новая семья – и единственная, их не заменит ни прошлое, ни будущее. Только за это и стоит держаться отныне. Пусть, я забыл несколько веселых месяцев, когда мы все познакомились с Кейт, она все же вернулась в мою жизнь. Только это и имеет значение.

Однако у Скилера все было иначе. Кто знает, почему к нему возвращалась память, истинные воспоминания. Он знал, что это - правда, хоть сначала и было трудно различить настоящее от навязанного. Но от этого не становилось легче. Скилер вспомнил теперь не только свою жизнь, но и меня и Нила. Вот только ему совсем не хотелось верить в то, что так было на самом деле.

Одно дело вырасти в приюте, где от одиночества не избавиться, как ни старайся, сколько бы ты ни нашел друзей. Совсем другое – видеть смерть родных, знать, что единственный выживший член семьи ненавидит тебя и смотрит с отвращением. Я мог понять чувства Скила. В моем детстве тоже были неприятные момент, которые Создатели не стерли. А это значит, что стертыми могли оказаться другие, возможно, еще более неприятные моменты. Так что мне, вероятно, еще повезло.

Как же вышло так, что каждых из нас еще в детстве лишился семьи? Нил, лишенный матери, скитался в одиночестве, пока не нашел меня. Я сбежал от отца, избивавшего меня с малолетства. Хоть Скилер и не видел всего этого своими глазами, ему все равно стало страшно. Он постепенно вспоминал наши истории, рассказы о прошлом, многие из которых мы с Нилом и сами уже забыли. Страшно думать о том, какая жизнь была у каждого из нас до встречи с одной маленькой девчонкой, которая тоже была одинока глубоко в душе; и это несмотря на то, что она не была лишена семьи.

Все это казалось злой шуткой, где судьба сводила вместе всех одиночек, чтобы потом связать и забросить в настоящий кошмар наяву. И только нам начало казаться, что у нас получается жить нормальной человеческой жизнью, как вдруг оказывается, что нас просто поместили в громадную клетку для экспериментов.

Размышления резко прервались воспоминанием из прошлого, ожившим в башке Скилера, словно против его воли. Скилер увидел, как сидел в школьной столовой, рядом Кейт, и они коряво подпевали музыке из наушников. Потом ее смех, непроницаемой стеной отгораживающий его от всего мира. Скилер невольно улыбнулся, чувствуя разливающуюся по телу радость.

Не понимаю как, но я увидел эту картину вместе со Скилером. Теперь-то я мог понять, почему Скилер желал того, что на мой взгляд не было ему предназначено. Чувствовалось во всем этом что-то неправильное. Я надеялся, что Скил слишком сосредоточен на новом воспоминании, чтобы прочесть мои мысли об их отношениях. Я отбросил прочь свои суждения, собираясь сосредоточиться на настоящем, на потенциальной угрозе. Но Скилер снова влез в мою черепушку со своими чувствами, сомнениями, ревностью и... вдруг, все успокоилось.

- Спасибо, Тин, - не поворачиваясь к другу, поблагодарил Скилер.

- Да, спасибо, Тин! – облегченно выдохнул я, радуясь, что от сидящего позади Скилера больше ничего не слышно. Романтические переживания друзей важны, но на фоне потенциального конца света или гибели лишь небольшой группы людей выяснение межличностных отношений отходит на второй план.

Кажется, теперь во мне зазвучал голос Дерека. Но он чертовски прав.