Глава 8 - Ниже
📓 Запись 1
Аля:
Иногда мне кажется, что этот дом дышит. Он втягивает воздух, когда мы спим, и выдыхает — сквозь щели, лестницы, половицы.
Мы — как заноза под его кожей. Он терпит, но ненадолго.
Сегодня мы пойдём в подвал. Я не хочу больше угадывать, что там. Лучше один раз узнать и сдохнуть, чем жить в ожидании следующего скрежета.
Я не боюсь. Мне просто противно. Быть пешкой. А я ею не буду.
***
Утро было серым, как пепел, и таким же холодным. Ни один из них не позавтракал — будто бы организм отказывался что-либо принимать, предчувствуя, что сегодня всё изменится.
— Пора, — сказала Аля, стоя у лестницы в подвал. Голос её звучал ровно, почти отстранённо. — Мы договорились. Хватит полумер.
Рядом Поля сжала кулаки, ногти врезались в ладони. — Я не знаю, чего боюсь больше: того, что мы найдём, или того, что — не найдём ничего.
— В любом случае, — тихо произнесла Эйла, — хуже ждать. Когда не знаешь — страх растёт внутри, как плесень.
Рома хмыкнул, будто хотел пошутить, но не смог — не время, не место. Он первым направился к дверце в полу, той самой, что долго была заколочена, а потом просто... открыта. Никем из них.
— Кто спускается? — спросила Мишель, сжимая ручку фонаря.
— Все, — бросила Алеся. — Если кто-то останется наверху, это будет хуже. Дом чувствует страх. По одиночке — нас легче ломать.
Лестница вниз казалась бесконечной. Ступени прогибались под ногами, воздух становился гуще с каждым шагом. Тусклый свет фонарей плясал на каменных стенах, вытягивая тени, как крючья.
Внизу стояла тишина. Не мёртвая — настороженная. Как будто сама темнота затаила дыхание.
— Блядь, тут холодно, как в морге, — пробормотала Дяна, обняв себя за плечи.
— Кто был в морге? — спросила Мишель.
— Моя бабка работала там. И я с ней иногда... — Она осеклась, и все решили не спрашивать дальше.
В дальнем углу подвала виднелось что-то накрытое серым брезентом. Словно саркофаг. Или алтарь. Никто не произнёс это вслух, но думали об одном и том же.
— Рома... — выдохнула Поля.
Он подошёл и сорвал ткань. Пыль клубами поднялась в воздух, запах гнили стал ощутимее. Перед ними стоял ящик. Потемневшее дерево, обитое старинными металлическими заклёпками, и резные символы, стертые временем.
— Без замка, — сказал он, потянув крышку. Она скрипнула — болезненно, словно протестуя.
Внутри лежали: четыре флешки, обёрнутые чёрной лентой, и старый диктофон. Одна из флешек была подписана:
"1/4. Сначала меня."
— Что это, блядь? — прошептала Алеся.
— Это... ответ, — пробормотала Эйла. Она стояла, не отрывая взгляда от диктофона. Казалось, её пальцы дрожат не от холода, а от чего-то более древнего — страха на уровне костного мозга.
— Не здесь, — отрезала Аля. — Мы поднимем это наверх. Прослушаем утром. В комнате, где есть свет. Не здесь, где даже стены дышат нам в затылок.
— Я с ней, — выдохнула Дяна. — Я чувствую... будто если мы включим запись сейчас, кто-то проснётся. Или вспомнит, что мы здесь.
— Вы что, реально верите, что это что-то мистическое? — скептически хмыкнула Мишель, но даже в её голосе дрожала нота паники.
— А ты — в какой момент перестала быть такой смелой? — бросила Аля, глядя ей прямо в глаза.
Мишель опустила взгляд. Ответа не было.
Они поднялись наверх, не говоря ни слова. Каждый слышал как будто лишние шаги, лишние звуки. Воздух казался тяжелее. Дом будто бы запомнил, куда они ходили. И не был доволен.
***
— Что дальше? — спросила Поля, когда они вновь собрались в гостиной. Вечер подходил к концу, и даже лампы казались слишком тусклыми, чтобы пробить эту новую тьму, осевшую в углах.
— Спим, — ответила Аля. — Утром прослушаем. Утром — свет. Утром — сила.
— А если мы не проснёмся? — спросила Геля.
Никто не ответил.
На столе лежали флешки. Молчаливые, как приговор.