23.
Первые несколько дней после его отлёта они переписывались редко, в основном обсуждая детей. Но чем дальше, тем сообщения становились длиннее, а темы — глубже. Они обменивались шутками, воспоминаниями, иногда даже разговаривали о вещах, которые избегали в реальной жизни.
Олег: Как Данте? Всё ещё не даёт Донателле спокойно играть?
Мадонна: Ага, она уже пыталась его укусить, но я вовремя вмешалась. Твоя дочь — ходячая буря.
Олег: Она вся в мать.
Мадонна: Зато Данте весь в тебя — спокойный, но упрямый. Как ты там?
Олег: Работа, работа... А ещё мне кажется, что мой диван слишком холодный без тебя.
Она задержалась на этом сообщении чуть дольше, чем следовало, прежде чем ответить.
Мадонна: Так купи плед, жалобщик.
Олег: Плед не прижмётся ко мне во сне так, как ты.
Она закатила глаза, но уголки губ дрогнули в улыбке.
Мадонна: А кто говорил, что мы всё усложняем?
Олег: Это не усложнение. Это... скука по тебе. Немного по твоему голосу. По твоим пальцам на моей коже.
Она почувствовала, как сердце замерло на секунду. Чёрт, это было опасно.
Мадонна: Ты говоришь так, будто если бы я сейчас была рядом, ты бы просто держал меня за руку.
Олег: А ты думаешь, я бы ограничился только этим?
Она задержала дыхание. Внутри всё сжалось от странной смеси нежности и жара.
Мадонна: Если продолжишь в том же духе, мне придётся заблокировать тебя, пока дети не уснули.
Олег: Тогда напиши мне, когда они заснут.
Она убрала телефон, но не смогла избавиться от ощущения, что их история ещё не закончена.
Олег: Уснули?
Мадонна: Дети – да. А я нет.
Олег: Почему?
Она провела пальцем по экрану, прежде чем ответить.
Мадонна: Слишком жарко.
Олег: Странно, вроде зима?
Мадонна: Ты-то знаешь, что дело не в погоде…
Он не отвечал целую минуту. Она представила, как он усмехается, откидываясь на спинку кресла, представляя её сейчас — лежащую в кровати, в одной из его старых футболок, слишком большой, чтобы скрывать очертания её тела.
Олег: Ты всё ещё спишь в моей майке?
Она прикусила губу.
Мадонна: А если да?
Олег: Я бы сказал, что мне нравится эта картинка. Только она была бы лучше, если бы я мог её дорисовать…
Мадонна: И как бы ты её дорисовал?
Олег: Для начала убрал бы эту футболку. Она тебе ни к чему, раз уж так жарко.
Она сглотнула.
Мадонна: И что дальше?
Олег: А дальше... Скользнул бы ладонью по твоему бедру. Медленно. Чувствуя, как твоя кожа покрывается мурашками.
Она прижала телефон к груди, закрывая глаза.
Олег: Ты всё ещё хочешь спать?
Мадонна: Нет…
Олег: Я бы заставил тебя застонать моё имя. Шёпотом. Чтобы дети не услышали. Ты же помнишь, как это бывает?
Её пальцы задрожали на клавиатуре.
Мадонна: Помню.
Олег: Я хочу услышать это снова. И ты это знаешь.
Она закрыла глаза, едва дыша.
Мадонна: Мои пальцы уже не справляются.
Тяжело дыша, достигая конца напечатала она.
Олег: Возвращайся, сладкая.
Мадонна: Спокойной ночи, Олег.
Олег: Спокойной ночи, Донна. Но я знаю, что ты не уснёшь.
Мадонна: Сукин сын… – она тихо засмеялась, прижимая телефон к губам.
Олег: Ты ведь улыбаешься сейчас, да?
Она закатила глаза, но не смогла стереть улыбку.
Мадонна: Нет, я возмущена! Ты, между прочим, отец двоих детей, а пишешь мне такое…
Олег: Разве я сказал что-то неприличное?
Мадонна: Ты прекрасно знаешь, что сказал.
Олег: И ты прекрасно знаешь, что я хочу сделать. Но увы, Донна, нас разделяют километры. Так что тебе придётся справляться самой…
Её дыхание стало чуть глубже.
Мадонна: Снова оставляешь меня одну?
Олег: Я бы с радостью был рядом. Но пока что… представь.
Она прикрыла глаза, позволяя своему воображению разгуляться.
Мадонна: Я ненавижу тебя.
Олег: Нет, Донна. Ты хочешь меня.
Она вздохнула, зарываясь лицом в подушку.
Мадонна: Спокойной ночи, Олег.
Олег: Надеюсь, ночь у тебя будет действительно… горячей.
Мадонна стояла перед чемоданом, складывая в него вещи с особой тщательностью. Её движения были неторопливыми, но внутри всё бурлило. Она сказала родителям, что уезжает в Москву по работе, но сама прекрасно понимала, что причина гораздо сложнее.
Дети остались в Италии, под заботливым присмотром Ланы и Алессандро. Она знала, что они будут в безопасности, но сердце всё равно сжалось, когда Донателла схватила её за платье, а Данте посмотрел большими глазами, будто чувствуя, что мама уезжает.
— Мамочка скоро вернётся, — тихо сказала она, целуя их в макушки.
В аэропорт её отвёз отец, не задавая лишних вопросов. Лишь перед самым выходом он посмотрел на неё пристально.
— Ты ведь знаешь, что тебе здесь всегда рады, да?
Мадонна улыбнулась и обняла его.
— Конечно, папа.
В самолёте она открыла телефон и, не раздумывая, набрала сообщение:
"Встречай меня, Москва."
Она на секунду замерла, прежде чем нажать "отправить".
Ответ пришёл быстро.
Олег: "Жду."
Она прикрыла глаза, откинувшись в кресле. Этот город всегда был её вторым домом, но теперь он стал чем-то большим. Москвой пахло их любовью, их ссорами, их жаркими ночами.
А теперь? Что теперь?
Она не знала ответа. Но одно было ясно — в этот раз всё будет по-другому.
Мадонна закрыла за собой дверь, стряхнула снег с волос и медленно оглядела квартиру. Всё было до боли знакомым — запах, мягкий свет настольной лампы, лёгкий беспорядок на кухне. Она скинула куртку, бросила сумку на диван и глубоко вдохнула.
— Это не странно, что у меня до сих пор есть ключи? — пробормотала она себе под нос, но Олег услышал.
— Странно, — спокойно ответил он, ставя на плиту чайник. — Но я не просил тебя их возвращать.
Мадонна усмехнулась, опираясь на спинку стула.
— А должен был?
Олег бросил на неё короткий взгляд и хмыкнул.
— Судя по тому, что ты сейчас здесь — нет.
Она усмехнулась, качая головой.
— А ты не изменился.
— Разве? — Олег пододвинул к ней чашку кофе.
Она взяла её в руки, наслаждаясь теплом.
— Ну, разве что немного отрастил бороду.
Он провёл ладонью по подбородку, оценивающе глядя на неё.
— А ты изменилась.
Мадонна подняла брови.
— Из-за волос?
— Из-за всего, — он сделал глоток кофе и наклонился ближе. — Но особенно из-за взгляда.
Она вздохнула, поднеся чашку к губам.
— Ты теперь психолог?
Олег ухмыльнулся.
— Нет, но тебя я знаю.
Они замолчали, разглядывая друг друга. Напряжение в комнате нарастало, становилось ощутимым, почти электрическим.
— Так что это, Мадонна? — вдруг спросил он, склонив голову набок.
— Что именно?
— Зачем ты здесь? Пьянка или гулянка?
Она поставила чашку на стол и медленно обошла его, останавливаясь рядом.
— Ни то, ни другое.
Олег не сводил с неё глаз.
— Тогда что?
Она склонилась к нему ближе, чтобы прошептать у самого уха:
— Разве ты не догадался?
Он не двинулся, но она видела, как он сжал пальцы в кулак.
— Может, напомнишь?
Мадонна накрыла его руку своей и провела пальцами по его запястью, ощущая, как под кожей напрягаются мышцы.
— Мои пальцы не справляются со своей задачей, — шепнула она с лукавой улыбкой.
Олег резко выдохнул и, чертыхнувшись, притянул её к себе.
Они не успели дойти до спальни. Олег резко схватил её за талию, развернул, и их губы снова встретились в жадном поцелуе. Мадонна запустила пальцы в его волосы, притягивая ближе, чувствуя, как его руки скользят по её спине, сжимая, удерживая.
Они шатались, теряя равновесие, пока не споткнулись о край ковра. Всё произошло мгновенно — лёгкий вскрик, резкий толчок, и вот они уже на полу. Мадонна приземлилась на спину, а Олег завис над ней, упираясь руками в паркет, тяжело дыша.
— Это точно не входило в мои планы, — усмехнулась она, чуть приподняв голову.
— Ты сама упала, — невинно пожал плечами он.
Она засмеялась, но смех быстро затих, когда Олег провёл пальцами по её щеке, медленно, с нажимом, словно запоминая каждый миллиметр кожи.
— Как же я скучал по тебе, — выдохнул он.
Мадонна не ответила. Просто обхватила его шею и снова притянула к себе, губами, телом, всей собой.