22
Я резко развернулась и встретила взгляд ярких глаз, сияние которых не могла скрыть даже темнота, царящая в клубе. Мое сердце отчаянно колотилось, казалось, что оно соревнуется с басами быстрой музыки. Все вокруг меня исчезло, когда я осознала, что Чонгук находится прямо передо мной и поддерживает меня руками, как будто бы знает, что его появление потрясет меня настолько, что я могу лишиться чувств.
Мой голос дрожал. Я так волновалась, что первый вопрос был на удивление глупым.
- А где твои очки?
- Я сегодня в контактных линзах.
- Понятно.
Наконец, шок начал проходить, и я уже могла задавать более разумные вопросы.
- У меня к тебе миллион вопросов. Как ты сюда попал? Как тебе удалось меня найти? Как...
- Заткнись, Лалиса. - Его горячий рот завладел моими губами и положил конец дальнейшим расспросам. Он пожирал мои губы с отчаянным самозабвением. Если у меня и были сомнения в отношении его истинных чувств ко мне, теперь, после этого властного поцелуя и объятий, они полностью рассеялись.
Чонгуку не нужны были слова, чтобы выразить свою любовь, - этот поцелуй был красноречивее любых признаний. Он издавал гортанные звуки, когда его язык переплетался с моим. Впервые со времени нашей встречи я всеми фибрами души чувствовала, что он принадлежит мне. Все ограничения прошлого, все, что стояло на нашем пути, было сметено.
Я не знала, что произошло и почему мы вдруг оказались вместе, но это и не имело для меня никакого значения. Я запустила пальцы в его волосы и еще сильнее притянула его к себе.
Никогда не покидай меня больше, Чонгук.
Мы словно находились в нашем собственном отдельном мире и не обращали ни малейшего внимания на людей, которые танцевали вокруг нас, иногда сталкиваясь с нами. Он прижался лбом к моему лбу и прошептал:
- Я ждал, пока ты не прочитаешь книгу, чтобы подойти к тебе. Таков был мой план.
- Неужели все это время ты находился в Нью-Йорке?
- Я уже был в Нью-Йорке, когда послал рукопись тебе.
- О, боже! - Я спрятала лицо у него на груди и наслаждалась его запахом, к которому теперь не примешивался запах сигарет. Потом подняла глаза, чтобы задать главный вопрос, хотя все и так было очевидно.
- Ты с ней расстался?
Он кивнул, приблизив лицо почти вплотную к моему.
Я продолжила:
- Но финал книги, ты же написал, что собирался поступить правильно. Я думала...
Он снова заставил меня замолчать, заткнув рот поцелуем, а потом сказал:
- Я догадывался, что ты так и подумаешь. Но в данном случае поступить правильно - это признать, что я, наверное, не люблю Челси, если мое сердце бьется быстрее в присутствии другой женщины. - Он обхватил мои щеки ладонями. - Мое сердце, не переставая, говорило мне об этом с того самого момента, как я увидел тебя тогда в саду. И я, в конце концов, к нему прислушался. Просто потребовалось некоторое время, чтобы в моей голове уложилось, чего я на самом деле хочу.
Я была уверена, что это была непростая история, что разрыв с Челси дался Чонгуку с большим трудом. Я знала, что он искренне любил ее и что со временем он мне сам все расскажет, но сейчас было не время и не место для подобных признаний.
Он словно прочитал мои мысли и произнес:
- Обещаю, что расскажу тебе, как все это произошло, но не сейчас, ладно? Я просто хочу быть с тобой.
- Хорошо.
Я обвила руками его шею и вздохнула с таким стоном, что можно было подумать, что я подавляла его целую вечность. Может, так оно и было. Мы целовались так самозабвенно, словно от этого зависели наши жизни, не отрывая губ друг от друга, чтобы вздохнуть, на протяжении по крайней мере трех песен. Я была уверена, что мои друзья все это видят, но не могла оторвать взгляд от Чонгука, чтобы проверить их реакцию. Возможно, они думали, что я подцепила какого-то случайного мужчину и мне придется все им растолковывать. Я прижалась к Чонгуку всем телом и чувствовала его возбужденный член через джинсы. Мы практически занимались любовью на танцполе.
Все это происходило словно в ином фантастическом мире.
Он прошептал мне на ухо:
- Ты хочешь меня, Лалиса?
- Да.
- Ты мне доверяешь?
- Доверяю.
- Хочу взять тебя прямо сейчас.
- Прямо здесь? В клубе?
Он улыбнулся.
- Я хотел, чтобы ты закончила читать мою историю, прежде чем я приду к тебе. Я три дня бродил по городу с дикой эрекцией, мечтая о том, как мы будем заниматься любовью. Твоя квартира слишком далеко отсюда, а я больше не могу ждать.
- И куда мы пойдем? - спросила я немного растерянно.
- Мне все равно, но надо решить, где укрыться, пока я не взял тебя прямо здесь. - Он схватил меня за руку. - Пошли.
Он сплел свои пальцы с моими и повел меня сквозь густой влажный воздух клуба. По телу ползли мурашки. То, что мы затевали, вызывало страх и щекотало нервы. Чонгук теперь взрослый мужчина. Когда мы в последний раз занимались любовью, он был почти мальчиком. Я была уверена, что он стал опытней в сексуальном смысле за прошедшие годы, но я не была готова к такому эксперименту. Я давно уже не была с мужчиной. И он заметит, насколько силен мой голод.
Мы нашли дверь, которая вела в какое-то подсобное помещение, но, когда Чонгук попытался открыть ее, оказалось, что она заперта. Он посмотрел на меня так, что у меня мороз пошел по коже.
- Ты сказала, что доверяешь мне?
- Конечно.
- Подожди-ка здесь.
Он открыл дверь, которая очевидно была запасным пожарным выходом, а потом вернулся туда, где я стояла.
- Хочу предложить варианты на выбор, в зависимости от твоего настроения.
- Отлично.
- Мы можем найти ближайшую гостиницу и заниматься любовью в постели, или...
- Или?
- Можем выйти через эту дверь, и я тебя оттрахаю в переулке.
Никогда еще мои мышцы между ног так не пульсировали в предвкушении наслаждения. Очевидно, мое тело сделало выбор за меня, требуя, чтобы я подчинилась его желаниям. Я жаждала этого так же сильно, как он, и хотела, чтобы это свершилось прямо сейчас.
- Предпочитаю вариант «Б».
- Отличный выбор.
Он открыл запасной выход и выпустил меня. Переулок был совершенно пустынным. В воздухе висел легкий туман. Мы прошли немного вперед, пока не обнаружили укромный уголок.
- Никто нас здесь не увидит, - произнес он и осторожно прислонил меня к кирпичной стене. - Мне до смерти хочется заставить тебя выйти из зоны комфорта.
Моя грудь вздымалась от возбуждения. Я не представляла, что он собирается со мной делать, но просто знала, что не хочу его останавливать. Ощущение счастья ослепило меня. Все мое тело дрожало.
- Ты нервничаешь? Не надо бояться.
- Я просто волнуюсь. Так давно не была с тобой.
- Твое тело меня вспомнит.
Чонгук стянул верхную часть моего платья вниз, обнажив грудь. Потом откинул волосы назад и нежно положил руку на шею. Боже, как это было приятно. Он прижался поцелуем к моей шее, слегка ее покусывая.
- Эта твоя чертова шея, она меня и сгубила, больше всего ее люблю, - прошептал он, со стоном покрывая ее поцелуями. - Я почти чувствую запах твоего желания, Лалиса. - Одна его рука осталась на шее, а другая пощипывала мой сосок. - Посмотри, какие они твердые. Когда ты со мной, твои соски всегда твердые. Видела бы ты сейчас свое лицо. Даже в темноте твои щеки светятся румянцем. Как же меня заводит то, что я так на тебя действую. Хочу, чтобы ты знала, что ничего в жизни я не хотел так, как владеть каждым дюймом твоего тела. И сейчас я это сделаю. Готова?
Я кивнула, пребывая в таком возбуждении, что едва могла дышать. Я запустила пальцы в густые волны его темных волос, а он поцелуями проложил дорожку к моему рту и жадно впился в него. Я наслаждалась сладким ароматом его дыхания. Даже когда Чонгук старался быть осторожным со мной, в его ласках не было нежности. Я лизнула языком кольцо в его губе, и он зарычал, когда я слегка за него потянула. Невозможно было оторваться от его губ. Я хотела, чтобы это продолжалось бесконечно.
Моя промежность увлажнилась, и он опустился на колени на бетонную дорожку, чтобы стянуть с меня трусики. Потом поднял голову, сверкнув своими прекрасными зубами.
- Тебе они не нужны, - улыбнулся он и добавил: - По крайней мере, на этой неделе уж точно. Потом сунул трусики в задний карман брюк. Мои ноги дрожали.
Он медленно поднялся, а то, что происходило дальше, напоминало больше идеально поставленный эротический танец. Каждый звук, каждое движение было еще более возбуждающим, чем предыдущие: он расстегнул ремень, быстро дернул вниз молнию, зубами разорвал упаковку презерватива, глядя мне в глаза. Звук резины, натягиваемой на его прекрасный член, кончик которого был уже влажный, заставил меня просто пульсировать от желания.
Глаза его потемнели и теперь казались угольно-черными. Он не снял джинсы полностью, лишь спустил их. Чонгук поднял меня и обвил моими ногами свою талию, прислоняя меня к кирпичной стене.
- Скажи мне, если будет слишком, - хрипло произнес он.
- Не...
Я ахнула.
Он вошел в меня одним пронзающим рывком, подложив руку под мою голову, иначе я могла бы получить сотрясение мозга.
Он трахал меня, продолжая целовать мою шею, слегка покусывая ее. Жар его члена был просто невыносим. Он двигался все быстрее и быстрее, и каждое движение было сильнее и резче.
С каждым рывком он стонал все громче. Не дай бог нас кто-нибудь заметит или услышит! Это был самый жесткий секс в моей жизни, за исключением того раза, когда он взял меня на полу моей спальни семь лет назад. У меня почти два года не было отношений с мужчинами, но оказалось, что сейчас я была полностью готова принять его, и это и неудивительно, учитывая, как идеально наши тела подходили друг другу, несмотря на всю его массивность. Думаю, я была мокрой и готовой уже тогда, когда только заметила его в саду после семилетней разлуки.
- Никто на свете не должен был владеть тобой, кроме меня, - проговорил он, целуя мою шею. Он снова рывком вошел в меня. - Но я отпустил тебя. - Он вошел еще глубже. - Бросил.
Я тоже начала двигать бедрами ему навстречу, нанизываясь на его член.
- Ну так возьми меня всю и не отпускай больше.
От этих моих слов он словно загорелся еще сильнее. Он смотрел в мои глаза, входя и выходя из меня, и даже слегка придушил так, что боль граничила с наслаждением. Я чуть не сошла с ума, видя, как мои слова завели его.
К счастью для нас, никто из веселящихся в клубе не вышел наружу. Мы были одни в туманной ночи. Единственными звуками, раздававшимися в тишине, были шлепки наших тел друг о друга, звон пряжки его пояса и наше прерывистое дыхание в унисон.
Я протянула руку, чтобы слегка задрать его рубашку и полюбоваться мышцами на животе. Они были даже тверже, чем раньше, словно высечены из камня. Мне так хотелось прижаться к его коже, но полностью раздеваться здесь было все же рискованно.
- Не беспокойся. Позже мы все наверстаем, - произнес он. - Мы с тобой выполним всю программу сегодня.
Внезапно я почувствовала, что мое тело начинает сотрясать оргазм. Мне даже ничего не надо было говорить в ответ. Меня поразило, насколько хорошо он знал мое тело.
- Ты кончаешь, - сказал он. - Я помню, что я при этом чувствовал. Смотри на меня.
Придерживая меня за шею, он смотрел в мои глаза и продолжал двигать бедрами, неистово входя и выходя из меня, пока его тело тоже не начало содрогаться.
Потребовалось несколько минут, чтобы мое дыхание выровнялось. Он продолжал держать в объятиях мое обессилевшее тело, покрывая поцелуями шею.
- Я люблю тебя, Лалиса.
И я любила его так сильно, что даже не могла выразить это словами. Так много эмоций всплыли на поверхность, но меня вдруг охватил всепоглощающий страх.
- Никогда больше не покидай меня, Чонгук. Не возвращайся к ней, - прошептала я.
Он прижал меня к себе еще сильнее.
- Никогда, детка, - произнес он, приподнимая мое лицо, чтобы посмотреть мне в глаза. - Посмотри на меня. Ты можешь больше никогда об этом не беспокоиться. Я никуда не уеду. Я знаю, что должен еще это тебе доказать, но я обязательно это сделаю.
Он поставил меня на ноги, застегнул брюки и снова поднял меня. Под его ногами хрустел гравий, когда он на руках нес меня на соседнюю дорогу, где мы поймали такси.
Все то было словно во сне.
Сидя на заднем сиденье, я положила голову ему на грудь. Я слышала, как быстро бьется сердце Чонгука, а он весь путь к моему дому ласково гладил мои волосы.
Когда мы вошли в подъезд, он обнимал меня за плечи и целовал в шею, пока мы поднимались в лифте.
Я долго возилась с ключами, и, как только мы очутились внутри квартиры, я вдруг почувствовала желание сделать то, чего не делала никогда в жизни.
Я прижала его к двери, которая только что закрылась за нами, и задрала его рубашку. В его глазах было желание, шок и удивление моей смелостью.
Я теребила языком кольцо в его соске и лизала крепкие мускулы на груди, опускаясь ниже, к татуировке в виде трилистника. Потом встала на колени, и когда он понял, что я собираюсь сделать, его грудь начала тяжело вздыматься.
- Твою мать, - хрипло произнес он. - Неужели это происходит наяву?
Он поспешно сорвал с себя ремень и бросил на пол. Я стянула его боксеры и вытащила член, удивившись его размеру и исходящему от него жару. На конце по-прежнему блестело колечко, которое я так хорошо помнила. В своих фантазиях я чаще всего отсасывала у него, потому что никогда не делала этого наяву.
Он запустил пальцы в мои волосы.
- Ты не представляешь, сколько раз я мечтал кончить в твой прекрасный ротик. Ты уверена, что хочешь этого?
Вместо слов я лизнула языком кольцо на кончике его члена и погладила его по всей длине. С каждым движением, каждым прикосновением языка кончик его члена становился все влажнее.
Мускулы его живота напряглись. Дыхание стало затрудненным.
- Черт, ты меня дразнишь.
Я остановилась, облизнула губы и взглянула на него. Он со стоном закрыл глаза. Чонгук всегда мог контролировать себя, но сейчас он был в моей власти, и меня это безумно возбуждало.
Его глаза были все еще закрыты, когда я в первый раз приняла его член в свой рот. Он глухо стонал от наслаждения, и эти звуки были такими сексуальными, что лишь побуждали меня еще глубже и быстрее засасывать его член. Я просто истекала влагой, и если бы в этот момент прикоснулась к себе, то тут же кончила бы.
Он слегка подергал меня за волосы.
- Остановись. Ты заставишь меня кончить, а я хочу сделать это внутри тебя.
Я принялась сосать его член еще сильнее.
- Нет, - произнесла я, желая, чтобы он кончил мне в рот.
Его дыхание становилось все прерывистее.
- Ты сейчас принимаешь таблетки?
Я кивнула.
- Уже много лет. Это помогает регулировать мои месячные.
Он вытащил член из моего рта.
- Встань и повернись.
Мое сердце чуть не выскочило из груди, когда он стянул платье через голову. Он схватил меня за бедра и погрузился в меня. Без презерватива ощущение его горячей влажной кожи внутри меня и прикосновение крохотного колечка были почти невыносимыми. Все мои чувства были обострены до предела.
Он рывками входил в меня, держа за ягодицы. Я была в полном забытьи и могла кончить в любую секунду, возбужденная до крайней степени своим минетом и отсутствием презерватива.
- Теперь я никогда не смогу использовать презерватив с тобой, - выдохнул он. - Слишком хорошо мне сейчас.
У меня уже начинался оргазм.
- Кончи в меня сейчас.
Он двигался внутри меня с такой силой, что я думала, что завтра на моей попе будут синяки.
- Твою мать, Лалиса. - Он продолжал двигаться, входя и выходя из меня, пока не кончил полностью, но даже после этого он продолжал нежно меня ласкать.
Наконец, он вытащил свой член и развернул меня, чтобы поцеловать. Внезапно он усмехнулся.
- А ведь мы только-только вошли в дверь. Ты это понимаешь?
- Не откажусь продолжить.
- Вот и отлично, потому что я далеко еще не проделал с тобой все, что собирался, - произнес он и потащил меня к спальне с полуспущенными брюками.
* * *
При зажженных свечах мы сидели в постели в четыре часа утра и ложками поедали из банки мороженое «Бэн энд Джеррис».
- Расскажи, как ты узнал, где меня сегодня найти?
- Когда ты отправила мне сообщение, что закончила читать рукопись, я сидел в «Старбакс» за углом твоего дома. Я немедленно направился сюда, предположив, что ты читала книгу дома. Я хотел сразу пойти к тебе, чтобы тебя удивить. Пришлось ждать, сидя на ступеньках. Этот или эта, словом странный персонаж, подошел ко мне, представился твоей феей-крестной и спросил: «Ты, наверное, Чонгук? Я узнала тебя по описанию Лалисы. Я знала, что ты вернешься за ней, гад ты этакий».
- Ты серьезно? - я расхохоталась. - Это же Сулли. Она действительно моя фея-крестная.
- А ты знаешь, что у твоей феи-крестной причиндалы больше моих?
- Да, я это знаю. Мы просто с ней это не обсуждаем.
- Значит, вы с ней обо мне сплетничали? В любом случае, мне надо было до тебя добраться, и я спросил, знает ли она, где ты находишься.
- Понятно, это она дала тебе название клуба.
- Представь, не сразу. Видимо, хотела, чтобы я помучился.
- И что же она сделала?
- Она заставила меня снять рубашку.
- Ты шутишь?
- Это чистая правда.
- И это все?
- Хотел бы я, чтобы это было так.
- Что?!
- Она заставила меня держать картонную табличку с надписью «придурок» и сфотографировала меня.
Я прикрыла рот рукой, пытаясь сдержать смех.
- Неужели?
- Да. Она заявила, что это что-то типа залога.
- Сулли совсем сошла с ума.
- Ну, совершенно очевидно, что она тебя любит. И я ее понимаю. В любом случае, только после того, как я позволил себя сфотографировать, она дала мне адрес этого клуба и добавила: «Это твой последний шанс».
- Ну надо же! - фыркнула я.
- Вот так.
Чонгук повернулся ко мне.
- Я хочу тебе кое-что сказать.
- Говори.
- Сегодня ночью, когда мы закончили трахаться в этом переулке, ты сказала, что не хочешь, чтобы я возвращался к Челси, и мне было тяжело это слышать. Это значит, что ты все еще не веришь в то, что происходит сейчас между нами, ты все еще травмирована моим отъездом семь лет назад. Я понимаю, какую сильную боль я тебе причинил и какие усилия мне надо приложить, чтобы заставить тебя забыть об этом.
- В тот момент надо мной взяли верх эмоции, особенно после того, как я весь день читала твою книгу. Все мои чувства вылезли наружу, в том числе и страх потерять тебя снова.
Чонгук забрал у меня мороженое и отложил его в сторону, а потом обхватил ладонями мое лицо.
- Даже сравнивать нельзя мое отношение к тебе и к Челси. Мне казалось, я люблю Челси, но это потому, что тебя не было рядом. Мои чувства к тебе гораздо сильнее. После того как я встретил тебя снова, каждую секунду мне приходилось убеждать себя, что я люблю Челси, а это неправильно. Мои чувства к тебе были столь сильны, что, поняв это, я испугался до жути. Как только я взошел на борт этого самолета, я уже знал, что еду в Калифорнию лишь для того, чтобы порвать отношения с Челси. Это было честное решение.
- Ты ведь сделал ей очень больно.
- Да. Она не заслуживала этого.
- Мне так жаль.
- Было бы еще хуже, если бы мы обручились или не дай бог поженились, потому что я вовсе не уверен, что дело не закончилось бы тем же самым. Было бы несправедливо оставаться с ней и продолжать тайно любить тебя.
- Я представляю, как она себя сейчас чувствует.
- Может, и представляешь. Какая-то частичка моей души всегда будет страдать из-за того, что я причинил ей боль. Но этого нельзя было избежать. Мне потребовалось несколько дней после того, как я вернулся, чтобы придумать, как лучше объяснить ей все, потому что я хотел быть с ней честным и рассказать все о своих чувствах к тебе. Я не смог сразу сказать ей об этом, но больше никогда не спал с ней, хочу, чтобы ты это знала. Я находил разные предлоги. Самое главное, я не хотел возвращаться к тебе, не избавившись от груза прошлого и не рассказав тебе все о своем прошлом. Поэтому когда я съехал из квартиры Челси, я проводил много времени, работая над книгой, пока не решил, что теперь ты можешь ее прочитать.
- Спасибо, что ты поделился своими воспоминаниями со мной.
Он поцеловал меня.
- Я так сильно люблю тебя, Лалиса.
- Я тоже тебя люблю.
- Мне больше не надо ехать в Калифорнию.
- Что? Даже за своими вещами?
- Нет. Все мои вещи здесь в камере хранения. С мамой сейчас все в порядке. Хотя нам надо будет в скором времени съездить ее проведать.
- Нам?
Я так же хотела встречи с Пилар, как Дороти - со Злой Ведьмой Запада.
- Конечно. Я ей все о нас рассказал. Сначала она встретила эту новость в штыки, но я объяснил, как я тебя люблю и что ей придется это принять. Так и будет, Лалиса. А если и не примет, это не имеет никакого значения.
- Надеюсь, - с некоторым сомнением пробормотала я.
- Мне надо найти другую работу, потому что я ушел из молодежного центра после расставания с Челси. Поэтому в пятницу я ходил на собеседование в одну из здешних школ. Мне предложили должность школьного психолога.
- Ты шутишь?
- Нет.
Он взял мороженое и снова начал его есть.
- К тому же мне нужна квартира, где я мог бы жить. Ты случайно не знаешь девушку, которой нужен сосед по квартире?
- На самом деле, Сулли искала себе соседа по комнате.
Чонгук сунул мне в рот ложку с мороженым.
- Я имею в виду совсем другую девушку. Подумываю о том, чтобы переехать к одной прекрасной нимфочке, которая любит, когда лижут ее киску.
- Ой, ей это может быть интересно.
- Вот и отлично, потому что я не собирался принимать отказ. - Он поцеловал меня губами, перепачканными вишневым мороженым.
- Эй, а ты ведь так и не рассказала мне, чем зарабатываешь себе на жизнь. Ты лишь упомянула, что это какая-то административная работа. Чем занимается твоя компания? А может, ты агент ФБР или что-то в этом роде?
Странно, что он так долго об этом не спрашивал. Что ж, придется расколоться.
- Это не совсем административная работа, а насчет агента ты почти угадал. Вот почему я не спешила тебе об этом рассказывать. Я испытывала чувство вины, когда мы были не вместе, потому что мне так хотелось тебе помочь.
- Не совсем понял?
- Я литературный агент, Чонгук.
Я положила визитную карточку на прикроватный столик.
- Кто-кто?
- Я представляю интересы различных авторов и, надеюсь, смогу помочь тебе издать некоторые из твоих вещей, особенно ту повесть, «Мальчик и Лаки». Я тесно сотрудничаю с отделом литературы для подростков одного из крупнейших издательств и думаю, нам следует предложить им эту вещь.
- Ты что, издеваешься надо мной?
- Я говорю совершенно серьезно.
- Как тебя угораздило попасть в этот бизнес?
- На самом деле это получилось почти случайно. Окончив колледж, я искала работу. Начала как стажер, а потом дослужилась до литературного агента. Я еще новичок в этом деле, поэтому только наращиваю клиентуру.
- Ну, в таком случае скажи мне, что мне придется спать с тобой, чтобы продвинуться в своей писательской карьере.
- Это неотъемлемая часть сделки.
- Ничего себе! А если серьезно, я очень тобой горжусь.
- Ты не представляешь, какое чувство вины я испытывала, когда общалась с писателями, которые и вовсе не были столь талантливы, как ты, но тем не менее заключали контракты и достигали успеха. Я не знала, как связаться с тобой, да и захочешь ли ты иметь со мной дело? Ведь ты всегда был очень скрытным в отношении своего творчества.
- Ты знаешь, я никогда не хотел, чтобы ко мне относились как-то по-особенному. Учти, ты мне ничего не должна.
- Твой писательский дар покорил меня задолго до начала моей карьеры. Но я в тебя верю. Мы будем работать вместе. Если из этого ничего не получится, по крайней мере, можно будет с чистой душой сказать, что мы хотя бы пытались.
- Даже если ничего из этого не получится, я все равно буду самым счастливым человеком на свете, - прошептал он себе под нос, все еще размышляя о моем предложении. - Все равно, для меня пока это звучит дико.
Я поднялась, оседлала его и провела пальцем по его боку.
- Кстати, об удаче: я заметила новую татушку у тебя вот здесь.
Он принялся щекотать меня.
- Да неужели?
На боку Чонгука изображена была пачка Lucky Charms со словами «Get Cereal» над ней.
Как мило, хоть и немного странно.
Хотя это изображение вполне гармонировало с ирландской темой всех остальных татушек, я не могла не рассмеяться.
- А что это значит?
- Честно? Я недавно ее сделал. Это напоминает мне о тебе и твоем невероятном везении. Ты мой заветный талисман. Уже несколько раз за мою жизнь ты умудрилась превратить самую безнадежную ситуацию в нечто просто волшебное.
- И правда!
Боже, как же я люблю его!
* * *
Спустя несколько месяцев мы готовились праздновать Рождество в Нью-Йорке. Это мое любимое время года - я просто обожаю все эти праздничные огоньки и гирлянды, украшающие город. Но нынешнее Рождество было особенным, потому мы с Чонгуком как влюбленная пара первый раз встречали его вместе.
Мы собирались поехать в Сан-Франциско и провести рождественские каникулы с Пилар. Чонгук предложил мне сначала поговорить с ней по телефону, чтобы снять напряженность в наших отношениях. Как ни странно, она была со мной довольно любезна, и поэтому теперь я гораздо лучше воспринимала перспективу поездки. Я понимала, что наши с ней отношения никогда не будут идеальными, и она, конечно, предпочла бы, чтобы Чонгук остался с Челси. Но, по крайней мере, после того как Рэнди покинул этот мир, она со временем, возможно, сможет принять меня.
За пару дней до нашего отъезда на Запад, Сулли пригласила нас с Чонгуком на рождественскую вечеринку.
У нее была классическая нью-йоркская квартира - потолочный плинтус из темного дерева и пафосный встроенный книжный шкаф во всю стену с огромным количеством самых разных книг: от эротики до военной истории. Сулли постаралась украсить свое обиталище по полной программе: развесила кругом пластмассовые веточки омелы и гирлянды, мигающие белыми огоньками. На стене даже висел плакат с надписью золотыми буквами: «Ешь, пей и веселись». На столе стояли кувшин с изрядно сдобренным специями эгг-ногом и соответствующие закуски.
После того как мы с Чонгуком выпили по паре кружек этого напитка, наше настроение еще более улучшилось.
Чонгук выглядел таким сексуальным в бархатном колпаке Санта-Клауса, когда мы уединились в укромном уголке квартиры.
Я подергала за пушистый помпон на конце его шляпы.
- Знаешь, ты самый сексуальный Санта, которого я когда-либо видела.
Его пальцы скользнули к моей талии.
- Ну, в таком случае тебе крупно повезло. Я буду приходить к тебе чаще одного раза в год.
Я обвила его шею руками и прижалась к его груди.
- А я буду дарить тебе не только печенюшки.
- Не буду возражать, если ты захочешь поприветствовать Санту прямо сейчас, в ванной, - произнес он.
Именно этим мы и занялись.
Когда мы вывалились из ванной, уже настало время вручать друг другу подарки. Первой была Сулли. Надо сказать, они с Чонгуком успели подружиться, и теперь подтрунивать друг над другом стало их любимым занятием.
- О, Сулли, как ты могла?
Мы все громко расхохотались, когда Чонгук продемонстрировал нам футболку с изображением своей собственной персоны с обнаженным торсом и табличкой «Придурок» в руках. К ней прилагались также кружка и коврик для мышки с таким же изображением.
Сулли рассмеялась.
- Ты слишком занят своей писаниной, а я не хочу, чтобы ты забывал о своей истинной натуре.
Надо сказать, Чонгук отнесся к этой шутке философски, а Сулли вручила ему еще и настоящий подарок - подарочную карту кафе «Старбакс», где Чонгук проводил много времени, когда писал очередную книгу после работы. Совсем недавно мы с ним подписали контракт с издательством на издание его повести «Мальчик и Лаки», а также ее продолжения, над которым он теперь и работал. Днем же он был занят на работе в средней школе.
Свой подарок Чонгук вручил мне в последнюю очередь. Я была даже несколько удивлена, что он принес подарок сейчас, ведь мы договорились отложить вручение подарков до поездки в Калифорнию. Скажу лишь, что, когда я открыла коробочку, мне все стало понятно. По сути это не был рождественский подарок. Это была последняя пара белья, которую он спер у меня много лет назад. Трусики и бюстгальтер из бирюзового кружева. Я прекрасно их помнила и в замешательстве потрясла головой.
- Поверить не могу, что ты их все еще хранишь.
- Это была единственная память о тебе все эти годы.
Я прошептала ему на ухо.
- Тебе повезло, что я еще могу втиснуть в них свою задницу.
Он ответил тоже шепотом:
- Думаю, мне еще больше повезло, что я могу влезать тебе в задницу.
Я слегка ущипнула его за руку.
- Какой же ты несносный. Хотя мне это и нравится.
- Ты еще открытку не читала, - заметил он.
Я взяла открытку. На ней была изображена парочка старичков, нежно целующихся под рождественской елкой. На внутренней стороне было написано:
«Лалиса. Это Рождество лучшее в моей жизни.
Потому что благодаря тебе: Я счастлив. Мои мечты реализованы. У меня на душе покой. Я со светлым нетерпением смотрю в будущее. Я исполнен радости. Выходи за меня.»
Смысл этих слов сначала не дошел до меня, пока Чонгук не опустился на одно колено и не сунул руку в карман.
Выходи за меня!
- До встречи с тобой я не знал, что такое любовь, Лалиса. Не знал, что это значит не только отдавать, но и получать. Пожалуйста, скажи, что ты согласна выйти за меня замуж.
От избытка чувств я закрыла лицо руками.
- Я согласна. Да. Да!
Тут все, кто находился в комнате, дружно зааплодировали. Сулли, очевидно, была посвящена в эту тайну, потому что в этот момент хлопнула пробка шампанского, и пенная струя устремилась в воздух.
Когда Чонгук надел кольцо на мой палец, я ахнула.
- Чонгук, это самое красивое кольцо, которое я когда-либо видела, но ведь оно тебе не по карману.
Оно было то ли из белого золота, то ли из платины, сверкающий бриллиант весил не меньше двух карат, и его окружало множество более мелких бриллиантиков.
Он поднялся с колен и заключил меня в объятия.
- Это кольцо Патрик подарил Пилар много лет назад. С деньгами у него проблем не было, ты же знаешь. Мама перестала носить его после смерти Патрика, но не хотела с ним расставаться. Она хранила его все эти годы. Я его раньше никогда не видел, она показала его мне незадолго до того, как я сюда переехал. Я тут же спросил, не могла бы она дать его мне, зная, что когда-нибудь мне придется дарить тебе кольцо. Она согласилась, но я настоял, что когда-нибудь верну ей деньги за него. Это кольцо когда-то символизировало все беды, которые пришлось претерпеть нашей семье, но сегодня я смотрю на это по-другому. Если бы не все эти печали, мы с тобой никогда бы не встретились, а эта мысль для меня невыносима. Так что это кольцо - нерушимый источник света среди тьмы моего прошлого. Оно напоминает мне о твоей любви ко мне. И принадлежит тебе по праву.
* * *
Год спустя, в канун Нового года, мы с Чонгуком поженились. На церемонии присутствовало лишь ограниченное число гостей. Мои волосы были уложены в высокую прическу. Чонгуку это особенно нравилось.
Нам не нужна была пышная свадьба, мы просто хотели узаконить наши отношения. Поэтому выбрали предновогодний день, чтобы быть верными традиции.
После бракосочетания мы поужинали в кафе «У Чарли», а потом присоединились к толпе на Таймс-сквер.
Когда хрустальный шар спустился, Чонгук подхватил меня на руки и страстно поцеловал, словно компенсируя упущенную пять лет назад возможность.
Когда он отпустил меня, я прошептала ему на ухо кое-какую новость, которая привела его в полное изумление.
Уже позже, ночью, он положил руку на мой живот и съязвил в присущей ему манере, что мы сейчас представляем любимый сюжет всяческих реалити-шоу на телевидении: он - приемный сын своего брата, обрюхативший свою сводную сестру.