H love's J (Харли И Джокер)

Эл­ли­сон без­думно об­во­дит оче­редь взгля­дом. Во­семь че­ловек. Тол­стяк с пив­ным пу­зом, ус­та­лый и осу­нув­ший­ся. Двое под­рос­тков, дер­жа­щих­ся за ру­ки. Нер­вная да­моч­ка за со­рок с ху­дыми птичь­ими но­гами. Трое са­мо­уве­рен­ных бри­того­ловых маль­чи­шек в ко­жан­ках. И дев­чонка в ро­зовом спор­тивном кос­тю­ме. Взгляд Эл­ли­сон неп­ро­из­воль­но за­дер­жи­ва­ет­ся на ней. Са­ма не зна­ет, по­чему. Вро­де обыч­ная, в ме­ру фи­гурис­тая, в ме­ру раз­вязная. Как раз под­хо­дит для суб­ботне­го ве­чера, один­надца­ти ча­сов. Жу­ет жвач­ку, нак­ру­чива­ет сво­бод­ной ру­кой один из хвос­ти­ков на па­лец. Кон­цы алые. 

Оче­редь дви­га­ет­ся мед­ленно. Кас­сир дол­го рас­смат­ри­ва­ет бли­зору­кими гла­зами эти­кет­ки то­варов, под­но­сит к ап­па­рату. Пик. Пик. Про­бито. Тол­стяк, сто­ящий пе­ред Эл­ли­сон, сдав­ленно ма­терит­ся, ста­вит кор­зи­ну на пол, от­пи­хива­ет от се­бя но­гой и идет прочь. Не ве­ря сво­ему счастью, Эл­ли дви­га­ет­ся впе­ред, под­талки­вая пе­ред со­бой те­легу с про­дук­та­ми. Маль­чиш­ки гал­дят и кра­су­ют­ся друг пе­ред дру­гом, под­рос­тки об­ни­ма­ют­ся, а дев­чонка в ро­зовом спор­тивном кос­тю­ме пе­реми­на­ет­ся с но­ги на но­гу, вер­тит ше­ей. От неё ис­хо­дит стран­ная нер­вная энер­гия, ат­мосфе­ра ис­те­рики. Эл­ли не мо­жет по­нять, по­чему её это так бес­по­ко­ит. Ну, ма­ло ли, мо­жет, её па­рень бро­сил, или нас­тро­ение дрян­ное? С ро­дите­лями по­руга­лась. Кто же раз­бе­рет? 

Кас­сир про­бива­ет то­вары па­роч­ки. Они дер­жатся за ру­ки, вы­ходят ра­дос­тно из ма­гази­на, сме­ют­ся. Эл­ли­сон сжи­ма­ет креп­че зу­бы. А то па­тока на­вяз­нет. Есть в этом что-то сен­ти­мен­таль­ное да­же, как в ро­ман­ти­чес­кой ко­медии про веч­ную лю­бовь, толь­ко Эл­ли уже и не пом­нит, что ей нра­вилось в та­ких филь­мах. 

Маль­чиш­ки прод­ви­га­ют к кас­се ог­ромную те­легу с пи­вом и чип­са­ми. Эл­ли­сон за­каты­ва­ет гла­за — это ведь на­дол­го. Им на­до не толь­ко про­бить каж­дый то­вар, но ещё и по­ругать­ся с про­дав­цом. Они ведь со­вер­шенно­лет­ние, как он не по­нима­ет? Им мож­но пить, ку­рить и ку­тить! А ещё за­дер­жи­вать оче­редь. 

Де­вица в ро­зовом ти­хонь­ко ры­чит, ког­да за­меча­ет, что имен­но им всем пред­сто­ит. Го­лос у неё вы­сокий и нем­но­го пис­кля­вый. Два хвос­ти­ка не­ак­ку­рат­ные и слиш­ком уж дет­ские. Кон­чи­ки ок­ра­шены в крас­ный и чер­ный. Эл­ли те­перь мо­жет по­луч­ше раз­гля­деть. Сби­тый лак на тон­ких бе­лых паль­цах, ста­рый жел­то­вато-ко­рич­не­вый си­няк на шее вы­деля­ет­ся из-под ка­пюшо­на спор­тивной коф­ты. Де­вица поп­равля­ет во­лосы. Кас­кад брас­ле­тов па­да­ет с за­пястья с не­мело­дич­ным зву­ком. Эл­ли­сон вмиг за­дер­жи­ва­ет ды­хание. Кисть вся в шра­мах и буг­ристой со­еди­нитель­ной тка­ни. Неп­ра­виль­но срос­ша­яся кость, лом­кая, тон­кая, бе­лая.

Эл­ли­сон про­тис­ки­ва­ет­ся впе­ред, нев­зи­рая на про­тес­ты и ши­пение со­рока­лет­ней жен­щи­ны, сто­ящей пе­ред ней.

- Хар­лин, - зо­вет она, хо­чет по­ложить де­вице ру­ку на пле­чо, но не де­ла­ет это­го. Страш­но, на­вер­ное.

Де­вица сто­ит нес­коль­ко ми­нут спо­кой­но, не обо­рачи­ва­ясь, буд­то и не к ней об­ра­ща­ют­ся. Эл­ли­сон ду­ма­ет, что, быть мо­жет, обоз­на­лась, но все-та­ки сно­ва про­бу­ет. 

Де­вица стран­но ка­ча­ет го­ловой, тря­сет во­лоса­ми и, на­конец, по­вора­чива­ет­ся к Эл­ли­сон. У неё бе­лое ли­цо и крас­ные гу­бы. Под гла­зами мно­го под­водки и тушь с ко­моч­ка­ми. Но это без сом­не­ния та са­мая Хар­лин Квин­зель.

- Хар­лин, - улы­ба­ет­ся Эл­ли­сон нес­ме­ло, - Хар­лин Квин­зель, ты что же не пом­нишь ме­ня? - удив­ленно спра­шива­ет она.

Хар­лин мор­щится, под­но­сит ука­затель­ный па­лец к вис­ку, трет пе­рено­сицу. Так, слов­но пы­та­ет­ся вы­тащить ка­кое-то важ­ное вос­по­мина­ние. Смеш­ная сцен­ка, ги­пер­тро­фиро­ван­ный юмор, а глав­ная ге­ро­иня — ко­меди­ан­тка. Ей бы в не­мом ки­но сни­мать­ся, звез­дой бы бы­ла, - ду­ма­ет Эл­ли. 

- Эл­ли­сон Бен­нетт, - на­конец бь­ет се­бя Хар­лин ла­дош­кой по лбу и ра­дос­тно, ши­роко улы­ба­ет­ся. - Мы, ка­жет­ся, бы­ли с то­бой в од­ной сек­ции по гим­насти­ке. В шко­ле, - за­дум­чи­во до­бав­ля­ет Хар­лин. Эл­ли за­меча­ет, что го­лосок у неё тон­кий, а ли­цо, хоть и не ут­ра­тило сво­его дет­ско­го вос­торжен­но­го вы­раже­ния, ху­дое, ску­лы ос­трые, а ко­жа бу­маж­но-бе­лая.

- Во­об­ще-то семь лет вмес­те за­нима­лись, по­ка ты ру­ку не пов­ре­дила, - за­меча­ет Эл­ли­сон. Ей нем­но­го обид­но, что Хар­лин не пом­нит её. Но, на­вер­ное, в этом вся соль — не ви­деть­ся це­лых пят­надцать лет. Тем бо­лее, что и рань­ше Хар­лин слы­ла за­дава­кой. Кто-то да­же на­зывал её прин­цессой. Иро­ния, сей­час она вов­се не по­хожа на ту, ко­торой бы­ла рань­ше или хо­тела ка­зать­ся.

- Да, на­вер­ное, - по­жима­ет пле­чами Хар­лин, хму­рит­ся. Она слов­но ждет че­го-то от Эл­ли­сон, смот­рит над­менно, ис­подлобья, хму­рит­ся и же­манит­ся. Вы­пячи­ва­ет гу­бы, стре­ля­ет глаз­ка­ми. Не пой­мешь, че­го же хо­чет на са­мом де­ле. 

- В лю­бом слу­чае, что ты де­ла­ешь в та­кой ды­ре, как Ри­вер­тон? - спра­шива­ет Хар­лин за­дум­чи­во, вык­ла­дывая свои по­куп­ки пе­ред кас­си­ром. Две пач­ки си­гарет — лег­кие и креп­кие, две зуб­ных щет­ки, лез­вия для брит­вы, кру­ас­са­ны, мо­локо, све­жие га­зеты, зе­леную крас­ку для во­лос, бе­лила и два тю­бика крас­ной по­мады. Стран­ный на­бор, - ду­ма­ет про се­бя Эл­ли­сон, рас­смат­ри­вая по­куп­ки быв­шей од­ноклас­сни­цы. - Ещё, по­жалуй­ста, ка­нис­тру бен­зи­на, вон ту ве­рев­ку и два чер­ных ко­фе на вы­нос, - го­ворит Хар­лин, об­ра­ща­ясь к про­дав­цу. Тот ки­ва­ет го­ловой и на­чина­ет мед­ленно вы­тас­ки­вать нуж­ный то­вар.

- Я во­об­ще-то здесь жи­ву, - чуть вы­пячи­ва­ет гу­бу Эл­ли. Не хо­чет оби­жать­ся, но так уж вы­ходит. Квин­зель ни­ког­да не бы­ла роб­ко­го де­сят­ка, веч­но го­вори­ла, что ду­мала, не ску­пясь на ядо­витые ком­мента­рии. Ста­рая па­мять да­ет о се­бе знать. - А те­бя ка­кими судь­ба­ми за­нес­ло? Вро­де, го­вори­ли, ты у­еха­ла в Го­тэм учить­ся на пси­хи­ат­ра. 

- Хмм... - тя­нет Хар­лин, вни­матель­но гля­дя на Эл­ли­сон. - Так ты, прав­да, не слы­шала обо мне ни­чего? - улы­ба­ет­ся, ти­хонь­ко сме­ет­ся. У Эл­ли­сон от­че­го-то по спи­не бе­гут му­раш­ки от её сме­ха. - Зна­ешь, что? - до­бав­ля­ет Хар­лин. - Не уда­лось мне стать моз­гопра­вом.

Эл­ли улы­ба­ет­ся. В ду­ше она нем­но­жеч­ко ра­да. Нет, ко­неч­но, это все ста­рые дет­ские оби­ды. Ни­чего пло­хого она не име­ет вви­ду. Но ведь Хар­лин веч­но бы­ла луч­ше всех — пер­вая в спор­те, за­тем и в уче­бе. Пер­вая приб­ра­ла к ру­кам А­аро­на. 

Сей­час же что-то из­ме­нилось. Мо­жет, прос­то из прин­цессы прев­ра­тилась в гад­ко­го утен­ка? Зна­чит, пси­хи­ат­ром не ста­ла. Пос­мотрим, что ещё?

- А я за­мужем, трое де­тишек, - улы­ба­ет­ся Эл­ли­сон, ты­чет Хар­лин в ли­цо бу­маж­ник с фо­то сво­их до­чек. Все трое — ры­жие и вес­нушча­тые. Все трое пош­ли в от­ца, будь он не ла­ден. Но Квин­зель не обя­затель­но об этом знать.

- Чуд­ные ма­лыш­ки, - лег­ко и ра­дос­тно сог­ла­ша­ет­ся Хар­лин, про­водит ука­затель­ным паль­цем по фо­тог­ра­фии. В све­те элек­три­чес­ких ламп блес­тит круп­ный брил­ли­ант. - А я жи­ву в Го­тэме со сво­им хм... пар­нем? - удив­ленно за­кан­чи­ва­ет она, в за­меша­тель­стве смот­рит на свои ру­ки. Про­дол­жа­ет:

- Я, на­вер­ное, что-то вро­де до­мохо­зяй­ки, сле­жу, что­бы ему все нра­вилось, все ус­тра­ива­ло. Но ведь это хо­рошо — ес­ли де­вуш­ка лю­бит сво­его муж­чи­ну, она все для не­го сде­ла­ет, - на ли­це Хар­лин по­яв­ля­ет­ся за­дум­чи­вое меч­та­тель­ное вы­раже­ние. Эл­ли­сон лег­ко скла­дыва­ет два и два — коль­цо с брил­ли­ан­том, Го­тэм, муж­чи­на. Хо­рошо же ус­тро­илась Квин­зель. И влюб­ле­на, слов­но дев­чонка. Веч­но же ей ве­зет. 

- Я соп­ро­вож­даю его в де­ловой по­ез­дке, - улы­ба­ет­ся до­вери­тель­но Хар­лин. Есть что-то в этой улыб­ке сов­сем нор­маль­ное, ра­дос­тное, и в то же вре­мя ди­кое, пе­чаль­ное, с над­ры­вом. Вне­зап­но Эл­ли по­нима­ет, что не хо­чет ни­чего знать о пар­не Хар­лин. И не­яс­но, по­чему. Прос­то так бу­дет луч­ше.

Хар­лин тем вре­менем со­бира­ет по­куп­ки в боль­шой бу­маж­ный па­кет, бе­рет его од­ной ру­кой, а в дру­гую хва­та­ет ка­нис­тру с бен­зи­ном. За­пястье тря­сет­ся в тре­море, но она улы­ба­ет­ся. На шее бол­та­ет­ся ку­лон с бук­вой «Джей». Плас­ти­ковая поб­ря­куш­ка, дет­ская за­бава. Не вя­жет­ся с коль­цом на её паль­це и тя­желы­ми ста­рин­ны­ми серь­га­ми с круп­ны­ми блес­тя­щими кам­ня­ми.

Эл­ли­сон за­кан­чи­ва­ет скла­дывать свои по­куп­ки в па­кеты — удоб­но и эко­номич­но, как при­вык­ла де­лать уже дол­гие го­ды. Трое де­тей обя­зыва­ют. По­рядок и гар­мо­ния — вот все, к че­му она стре­мит­ся.

- Эй, Эл­ли, - го­ворит Хар­лин, вы­ходит как-то по-доб­ро­му, хоть Эл­ли­сон и не хо­чет от неё доб­ро­ты. Ког­да-то они бы­ли со­пер­ни­цами, не под­ру­гами, хо­тя, воз­можно, Хар­лин и не ду­мала так об этом, - не по­можешь мне до­нес­ти до ма­шины чаш­ки с ко­фе? Не хо­чу воз­вра­щать­ся вто­рой раз.

- Ко­неч­но, Хар­ли, по­чему бы и нет, - по­жима­ет пле­чами Эл­ли­сон, улы­ба­ет­ся. В кон­це кон­цов, им по пу­ти. Не­чего боль­ше де­лить. Столь­ко ведь лет прош­ло. Она бе­рет в сво­бод­ную ру­ку кар­тонку с ко­фе и сле­ду­ет за Квин­зель.

На ули­це хо­лод­но и тем­но. Ду­ет креп­кий се­вер­ный ве­тер. Хар­лин идет к оди­ноко при­пар­ко­ван­но­му с края кор­ве­ту. Ря­дом с ма­шиной ку­рит муж­чи­на. Ку­та­ет ли­цо в вы­сокий во­рот­ник паль­то, шарф на­мотан поч­ти до са­мого но­са, паль­цы в пер­чатках за­жима­ют си­гаре­ту.

Ког­да Эл­ли­сон и Хар­лин под­хо­дят, он смот­рит сна­чала удив­ленно на нез­на­ком­ку, а по­том уже пе­рево­дит взгляд на Хар­ли.

- В чем де­ло? - спра­шива­ет хрип­ло, вкрад­чи­во. - Ты дол­го, ты­ков­ка.

Хар­ли улы­ба­ет­ся, от­кры­ва­ет ба­гаж­ник, зак­ла­дыва­ет ту­да по­куп­ки, бе­рет в ос­во­бодив­ши­еся ру­ки ста­каны с ко­фе, бла­года­рит Эл­ли­сон.

- Прос­ти, пи­рожок, - лас­ко­во при­жима­ет­ся ще­кой к пле­чу муж­чи­ны. - Не по­веришь, встре­тила в су­пер­марке­те быв­шую од­ноклас­сни­цу. Эл­ли­сон Бен­нет, это... - но Хар­лин не ус­пе­ва­ет до­гово­рить.

- Джей, - муж­чи­на про­тяги­ва­ет ру­ку и жмет ла­донь Эл­ли­сон. Креп­кое ру­копо­жатие. Вы­раже­ние его ли­ца Эл­ли не ви­дит, ме­ша­ет шарф, слиш­ком тем­но. Но от­че­го-то ей ка­жет­ся, что он улы­ба­ет­ся. 

- При­ят­но, - врет Эл­ли­сон и улы­ба­ет­ся в от­вет. Что-то под­ска­зыва­ет ей, что по­ра уби­рать­ся вос­во­яси. Не то что­бы ей и хо­телось ос­та­вать­ся.

- О нет, это мне при­ят­но, - по всей ви­димос­ти ух­мы­ля­ет­ся Джей, об­ни­ма­ет Хар­ли за пле­чи. - Так, зна­чит, Вы зна­ли эту про­каз­ни­цу, ког­да она бы­ла ре­бен­ком? Дру­жили, на­вер­ное?

- Не осо­бо, - бро­са­ет Хар­лин лег­ко и неп­ри­нуж­денно, Джей хму­рит­ся. Эл­ли­сон сто­ит как гро­мом по­ражен­ная. Что это бы­ло? Она ду­мала, что они за­были все рас­при очень дав­но, да и Хар­лин, ка­жет­ся, ед­ва уз­на­ла её.

- Веч­но па­кос­ти­ла мне, пар­ня мо­его хо­тела увес­ти, - кон­ста­тиру­ет Хар­ли, пря­чет ли­цо от вет­ра на гру­ди у Джея. Он ав­то­мати­чес­ким, от­ра­ботан­ным дви­жени­ем рас­сте­гива­ет паль­то, наб­ра­сыва­ет его по­лы Хар­ли на пле­чи.

Эл­ли­сон удив­ленно смот­рит на его грудь — на рас­пу­щен­ный гал­стук и мя­тую ру­баш­ку, на нап­лечную ко­буру с поб­лески­ва­ющи­ми в тус­клом све­те пис­то­лета­ми с каж­дой сто­роны. Крик рвет­ся из гор­ла. Она так на­пуга­на, что, ка­жет­ся, прос­то при­рос­ла к зем­ле, не смо­жет сдви­нуть­ся с мес­та.

- Не прав­да, - ед­ва слыш­но пы­та­ет­ся она оп­равдать­ся. - Все три ра­за ты са­ма упа­ла. А А­арон прос­то му­даком был. - Эл­ли не зна­ет, за­чем го­ворит все это. Ка­кая, к чер­ту, те­перь раз­ни­ца? Да и вряд ли Джей прис­тре­лит её за то, что она пы­талась сов­ра­тить школь­но­го уха­жера его де­вуш­ки. Бред же. 

Хар­ли толь­ко хмы­ка­ет, дос­та­ет пач­ку си­гарет и за­кури­ва­ет. Нер­вно тя­нет воз­дух в лег­кие, вы­дыха­ет пол­ной грудью, шум­но и ярос­тно. Всег­да ведь, суч­ка, бы­ла зло­памят­ной.

- Ва­ли уже, - без­злоб­но бро­са­ет Хар­ли. Джей же мол­чит. Смот­рит на них и, ско­рее все­го, улы­ба­ет­ся от уха до уха. За шар­фом не раз­гля­деть.

- Зна­ешь что? Зак­рой рот, - Эл­ли стис­ки­ва­ет зу­бы, бро­са­ет па­кет с про­дук­та­ми пря­мо на зем­лю и упи­ра­ет ру­ки в бо­ка. - Ты дос­та­ла сво­им вы­соко­мери­ем ещё пят­надцать лет на­зад. Мог­ла бы хо­тя бы сде­лать вид, что те­бе все рав­но, мог­ла прит­во­рить­ся, что не уз­на­ла ме­ня. Но нет же — те­бе на­до бы­ло по­из­де­вать­ся, по­вилять хвос­том. По­казать, как у те­бя все за­меча­тель­но сло­жилось в жиз­ни — и брил­ли­ан­ты на паль­цах есть, и фи­гура от­личная, и па­рень, что на­до. Зна­ешь что, мне пле­вать!

Эл­ли пы­шет зло­бой. Зна­ет, что ли­цо рас­крас­не­лось, во­лосы раз­дул ве­тер, и выг­ля­дит она не так, что­бы очень хо­рошо. Но ей дей­стви­тель­но пле­вать, как и ска­зала. Хар­ли как бы­ла суч­кой, так и ос­та­лась. Не ей ука­зывать, как Эл­ли­сон вес­ти се­бя.

- Умо­пом­ра­читель­но, - вы­да­ет Джей и ко­рот­ко сме­ет­ся. От это­го сме­ха что-то внут­ри хо­лоде­ет, скру­чива­ет­ся в уз­лы, ко­торые, ве­ро­ят­но, уже не раз­вя­зать. Чер­то­ва Хар­лин Квин­зель. Уда­лось ей опять втя­нуть Эл­ли в за­варуш­ку. Чер­то­ва ду­роч­ка, прин­цесса без ко­роны. Вот блин. 

Хар­ли ши­пит и пы­та­ет­ся выр­вать­ся из объ­ятий Джея. Оби­делась, ве­ро­ят­но, на его иро­нич­ный вы­пад. Эл­ли­сон да­же улы­ба­ет­ся. Они бо­рют­ся па­ру се­кунд, Хар­ли хва­та­ет его за шарф, тя­нет вниз. Его ли­цо от­кры­ва­ет­ся взгля­ду, а на пар­ковке с трес­ком за­жига­ют­ся ог­ни. 

Эл­ли­сон так страш­но, что, ка­жет­ся, её сей­час выр­вет. Она бы­ла в Го­тэме все­го лишь раз, семь лет на­зад. Она ред­ко смот­рит но­вос­ти и сов­сем не чи­та­ет га­зет. Но не уз­нать Джо­кера не­воз­можно. Как же рань­ше не дош­ло? Хар­лин Квин­зель. Хар­ли Квинн. Ос­та­лось лишь пос­та­вить знак рав­но.

- Ва­ли. Сей­час же, - Хар­ли про­чища­ет гор­ло. Её ла­донь на гру­ди Джо­кера — на сер­дце. Пре­дос­те­рега­ет. Или прос­то так. Не уз­нать. И не на­до.

А на­до бе­жать со всех ног, как мож­но быс­трее. По­ка ещё есть, ку­да бе­жать. Заб­рать­ся под оде­яло с го­ловой, при­жать до­чек к се­бе и на­де­ять­ся лишь на то, что Хар­ли и Хар­лин все ещё еди­ное це­лое.

- Лад­но, хо­рошо, - ле­печет Эл­ли­сон, хва­та­ет па­кет с про­дук­та­ми и быс­трым ша­гом идет по пар­ковке. Хо­чет­ся обер­нуть­ся, но она не бу­дет. Про­дер­жится как-ни­будь. 

- Эй, - ок­ли­ка­ет её Джо­кер на се­реди­не пар­ковки. Эл­ли­сон хо­чет сор­вать­ся и бе­жать впе­ред, но она, слов­но ма­ри­онет­ка, ос­та­нав­ли­ва­ет­ся и по­вора­чива­ет­ся к сво­ей од­ноклас­сни­це и её чу­довищ­но­му спут­ни­ку. 

- Не будь та­кой серь­ез­ной, от это­го преж­девре­мен­но уми­ра­ют, - ус­ме­ха­ет­ся он и са­люту­ет Эл­ли­сон дву­мя паль­ца­ми. 

- От­ку­да ты зна­ешь, пи­рожок? - удив­ленно и вос­торжен­но жмет­ся к не­му Хар­ли, гла­дит его грудь тон­ки­ми паль­ца­ми. Он до­воль­но ус­ме­ха­ет­ся, смот­рит на неё, прит­ра­гива­ет­ся паль­цем к но­су.

- Ста­рина А­арон рас­ска­зал, - кри­вит он гу­бы в ух­мылке. 

В гор­ле у Эл­ли ко­мок. Хо­чет­ся кри­чать. Она идет очень мед­ленно и мо­лит­ся лишь о том, что­бы Джо­кер не ок­ликнул её боль­ше, дал ей сесть в ма­шину и у­ехать.

Ког­да Эл­ли по­вора­чива­ет ключ в за­жига­нии и вдав­ли­ва­ет пе­даль га­за в пол, она так ра­да, так ра­да — пря­мо до слез. Но га­день­кая мысль так не кста­ти все-та­ки при­ходит в го­лову, от­равля­ет ей эй­фо­рию — Хар­лин не из­ме­нилась, ос­та­лась все та­кой же прин­цес­ской, да­же ког­да прев­ра­тилась в Хар­ли Квинн. Жизнь нес­пра­вед­ли­ва.

****
Моя любимая глава, как она вам?