Другая жизнь - Different life

На обочине, прямо под лучами калифорнийского солнца, сияла розовая Tesla, словно сошедшая с обложки модного глянца. Её корпус играл всеми оттенками розового золота, отражая небо и зелень пальм. За рулём сидела Эддисон, словно сошедшая с обложки модного журнала. Её образ был безупречен: облегающее розовое платье на тонких бретельках подчёркивало стройную фигуру, а сверху была накинута свободная белая рубашка, небрежно расстёгнутая, придавая образу лёгкую небрежность. Распущенные белые локоны ниспадали на плечи, мягко обрамляя лицо и придавая ей ещё больше очарования.

Увидев меня, Эдди широко улыбнулась и открыла рот от удивления.

— Ты просто сногсшибательна! — воскликнула она искренне, широко улыбаясь.

Я села рядом с ней, и улыбка сама собой появилась на моём лице.

— Ты тоже. Честно, от тебя просто невозможно оторвать взгляд.

Эдди хихикнула и повела плечом, будто привыкла к комплиментам, но каждый раз всё равно наслаждалась ими.

В этот момент зазвонил её телефон. На экране — «Омер».

Я мельком увидела имя и тут же отвела взгляд. Омер — её нынешний парень. Знала о нём немного: музыкант, привлекательный, но какой-то... отстранённый. Она редко о нём рассказывала, скорее упоминала в проброс. Вот о Брайсе Холле я слышала много — бывший Эдди, тиктокер, весельчак, тот, с кем у неё были первые настоящие чувства. Первая любовь, первый поцелуй, первый опыт — всё началось именно с ним. Когда она говорила о нём, в её глазах вспыхивал какой-то особенный огонь. Я всегда чувствовала: она его не отпустила.

У меня же не было даже с чего начать сравнение. Никаких «первых» — если не считать двухнедельного «романа» в старших классах, в котором поцелуй был скорее неловким совпадением, чем чем-то настоящим. В сравнении с Эдди я чувствовала себя школьницей на первом свидании.

Пока она говорила по телефону, я смотрела в окно. Пейзаж постепенно менялся: город отступал, появлялись холмы, а потом и горы. Мы остановились у подножия — идеальное место для фото. Эдди, не теряя времени, достала телефон, и я по её просьбе сделала несколько снимков на фоне природы. Она позировала с лёгкостью и уверенностью, будто это не кадры на память, а очередная съёмка для журнала.

— Кстати, — сказала она, проверяя, как вышли фото. — Сегодня будет неплохая компания. Почти все наши — ну, ты поняла, блогеры, тиктокеры, те, у кого по миллиону подписчиков и свой мерч. Будет весело. Или шумно. Или странно — это уже как пойдёт.

Она говорила легко, но взгляд скользнул в сторону, будто проверяла мою реакцию.

— А кто-нибудь из тех, про кого ты мне рассказывала, тоже будет? — спросила я.

Она замешкалась на секунду. Не дольше дыхания, но я заметила.

— Брайс. Например, — сказала она как бы между прочим. — Он заедет с какими-то своими. Думаю, не задержится.

Я ничего не ответила. Просто кивнула и сделала ещё один кадр.

Эдди снова повернулась ко мне, попыталась улыбнуться — привычно, чуть вызывающе, как будто сама себя собирала этим выражением.

— Ты же не против?

Я посмотрела на неё. Её голос звучал ровно, но в нём проскальзывало что-то слишком человеческое. Слишком ранимое, чтобы быть фоновым.

— Нет. Конечно нет, — ответила я.

Хотя часть меня — та, которая уже знала, как легко ей больно — чувствовала: для неё это не "просто вечеринка".

Когда мы снова тронулись, разговор сам собой закрутился: мы болтали обо всём и ни о чём, смеялись, вспоминали моменты со съёмок.

— Хорошо, что у нас два дня выходных, — первой снова заговорила Эдди. — Я не знаю, сколько бы ещё выдержала без сна и с гримом по восемнадцать часов в сутки.

— Я тоже, — сказала я. — Кажется, я уже начинаю говорить голосом своей героини даже во сне.

Эдди рассмеялась. Настояще, легко.

— А я однажды проснулась и поймала себя на том, что сижу перед зеркалом и репетирую. В пижаме. В четыре утра. Это уже диагноз?

— Это уже «Оскар», — фыркнула я.

Мы обе рассмеялись, и в этой лёгкости, в этом обмене словами было что-то нужное, почти спасительное.
Как глоток воздуха на глубине. Как передышка перед чем-то большим.

Солнце клонилось к горизонту, заливая дорогу мягким золотом. Я смотрела, как закат скользит по лобовому стеклу, и вдруг осознала — мне спокойно. Здесь. Рядом с ней.

Я даже не заметила, как пролетело время — и внезапно, словно выросшая из самого пейзажа, перед нами возникла вилла. Огромная, залитая светом, как декорация из мечты.

Дом стоял на пригорке и выглядел как архитектурное произведение искусства. Светлый камень, стеклянные стены, гладкие линии фасада, балконы с видом на океан и идеальный газон перед входом. Панорамные окна отражали закатное небо. Это было... сказочно.

— Здесь живёт миллиардер... да? — только и смогла вымолвить я, не сводя глаз с дома.

Эдди рассмеялась, наблюдая за моей реакцией:

— Нет, всего лишь миллионер.

— Всего лишь, — усмехнулась я, бросив на неё недоверчивый взгляд.

— Это дом моего друга Энтони и его невесты, Авани. Они скоро объявят дату свадьбы. И ты пойдёшь со мной!

Я открыла рот, чтобы возразить — неуверенность пронзила меня, но Эддисон уже знала, что я скажу.

— Даже не думай начинать с «я не из этой тусовки», — перебила она, прищурившись. — Ты теперь часть моей жизни. А это значит, ты — часть этой реальности. Не потому что надо, а потому что я хочу.

Я посмотрела на неё, и впервые за всё время она показалась мне чуть... усталой. Не от дороги, не от жары — от того, что всё время должна быть «на уровне», сияющей, лёгкой, незаменимой. Как будто даже приглашение было её способом удержаться — за что-то настоящее.

— Ладно, — сказала я тихо. — Но только если ты будешь рядом весь вечер.

Она рассмеялась — звонко, искренне, с облегчением.

— Детка, я за тебя порву любое фальшивое платье в этом доме. Обещаю.

Мы вышли из машины, и тёплый ветер ударил в лицо, напоённый запахом моря и цветущего жасмина. Где-то внутри играл диджей, у бассейна уже начиналась суета. Смех, фотовспышки, бокалы, блёстки.

Я шагнула за ней, не зная, что именно ждёт внутри — но точно зная: я здесь не случайно.

Во дворе стояли дорогие машины — почти весь модельный ряд Tesla, пара Mercedes, Porsche. Всё выглядело так... голливудски. Мы направились ко входу, и уже у двери Эдди остановилась, чтобы познакомить меня с тремя парнями.

— Это Чейз, Винни и Гриффин, — сказала она.

Парни спорили о чём-то, но, заметив нас, переключили внимание. Особенно один — блондин с кучерявыми волосами, тату на шее и карими глазами, будто пронизывающими насквозь. Винни. Его взгляд был настойчивый, почти слишком внимательный. Я почувствовала себя под прицелом.

Он медлил с рукопожатием, будто размышлял, стоит ли... но всё-таки протянул руку. Его пальцы были тёплыми, уверенными, и, когда я посмотрела ему в глаза, у меня на мгновение перехватило дыхание. Он словно пытался вспомнить, видел ли меня раньше.

— Что за странный взгляд у блондина? — шепнула я Эдди, когда мы вошли внутрь.

— Кажется, он положил на тебя глаз, — хихикнула она.

Интерьер дома поражал не меньше, чем его фасад. Просторная кухня в минималистичном стиле, стеклянная лестница, парящий второй этаж, а в центре — гостиная, залитая светом. Сквозь окна открывался вид на бассейн, а за ним — океан. Я стояла и молча впитывала картину. Так выглядит мечта.

— Пойдём, — сказала Эдди, потянув меня к бару.

Она наливала пунш с такой лёгкостью, как будто была здесь каждый день. В этот момент к нам подошли две шатенки.

— Это Авани, хозяйка дома, — сказала Эдди. — А это Несса.

Авани — тёплая, милая, с лёгкой улыбкой. Несса — напротив, напряжённая, острая. Ниже ростом, но её взгляд был сверху вниз, с каким-то холодным превосходством. Я сделала вид, что не заметила. Авани почти сразу отошла, Несса последовала за ней, будто не желая оставаться с нами.

К нам подошли ещё двое. Один из них — Брайс. Я узнала его сразу. В его взгляде была та самая энергия, о которой мне рассказывала Эдди: дерзость, уверенность, огонёк. А она не сводила с него глаз.

Второй — Тэйлер, высокий, немного небрежный, но обаятельный. Улыбнулся мне первым.

— А кто эта красивая брюнетка? — спросил он.

— Это моя подруга, Эйда, — ответила Эдди, не отрываясь от Брайса.

С Тэйлером мы сразу разговорились. Было легко. С Брайсом — наоборот. Между ним и Эдди витало что-то почти осязаемое, как статическое напряжение. Казалось, всё вокруг исчезло для них.

И я никак не могла понять — если чувства всё ещё здесь, почему они больше не вместе?

Я перевела взгляд на Брайса. Темно каштановые волосы, с прямым, упрямым подбородком, ясными глазами и какой-то внутренней собранностью. Он почти не улыбался, но его взгляд будто пронзал насквозь. Что-то в нём было до странного знакомым — не внешне, нет. Скорее, на уровне инстинкта. Как будто я уже знала его когда-то. Или как будто он был частью чего-то моего. От этого ощущения внутри потеплело и стало тревожно одновременно.

— Хочешь выпить? — предложил Тэйлер, и я с благодарностью кивнула.

Он принёс стакан с ярко-синей жидкостью. Апельсиновый запах. Я сделала глоток — сладко, с горчинкой. Вкус остался у меня на губах, и мне понравилось это новое ощущение.

Я отошла чуть в сторону и обернулась — Брайс стоял неподалёку. Теперь он смотрел не на Эдди, а на меня. Внимательно, как будто искал что-то.

— Ты любишь читать? — спросил он неожиданно. Голос оказался глубоким, спокойным.

— Да, — я немного растерялась. — А ты?

Он кивнул.

— Иногда книги помогают понять себя. Или других. В них можно найти то, что ещё не оформилось словами.

Мне стало неуютно — не от него, а от того, как точно он подметил. Я кивнула в ответ, и он вдруг слегка улыбнулся — впервые за вечер.

— Ты не отсюда, — сказал он, не спрашивая. — В тебе что-то другое. Глубже.

Я замерла. Эти слова будто отразили мои собственные ощущения — обо мне и... о нём.

— Ты тоже, — тихо ответила я.

Разговор с Брайсом был коротким, но цепляющим. Не из-за того, что он пытался понравиться. Наоборот. Он не играл. Он просто смотрел — как будто хотел понять, кто я. И во мне самой пробуждалось то же: странное, необъяснимое чувство, будто я смотрю в зеркало, где отражено не лицо, а суть.

Он снова отвёл взгляд — туда, где была Эдди.

Позже, когда солнце уже почти коснулось горизонта, кто-то предложил выйти к бассейну. Тёплый свет заката мягко растекался по воздуху, окрашивая всё вокруг в золотисто-розовые оттенки. Мы неспешно прошли по ступеням, смеясь и перебрасываясь фразами, и оказались на заднем дворе, полном жизни, музыки и лёгкости — казалось, весь мир замер в этом вечере, дышащем счастьем.

Ниже, за садом, вела ещё одна лестница — к берегу. Тихий океан плескался лениво, словно тоже убаюканный этим волшебным временем дня. На песке уже бегали Эдди и Брайс, забыв о возрасте, как дети, босиком, смеясь и брызгая водой. Она сбросила каблуки и носилась вдоль берега, ловя волны. Он пытался её догнать, засмеявшись в полный голос, и наконец подхватил на руки, как в каком-то старом фильме.

— Хватай и её! — крикнул Брайс, махнув рукой в мою сторону.

Я замахала руками, отступая на шаг:

— Нет-нет-нет!

Но Тэйлер уже направлялся ко мне, с лукавой ухмылкой, как охотник на тропе. Не дожидаясь, пока он сократит расстояние, я повернулась и бросилась прочь, смеясь — сердце колотилось от волнения, веселья и той странной лёгкости, которая приходит только в летние вечера, когда всё кажется возможным.

Я обернулась на бегу — и внезапно врезалась во что-то.

Твёрдое. Нет — в кого-то.

От неожиданности я потеряла равновесие, тело стремительно пошло вперёд, но прежде чем успела упасть, сильные руки крепко удержали меня. Меня не просто подхватили — меня поймали. Стремительно, точно, как будто он знал, что я появлюсь именно здесь, именно в этот момент.

Мы оказались настолько близко, что дыхание стало общим. Я чувствовала тепло его ладоней, глухой стук его сердца сквозь тонкую ткань рубашки – или это билось моё?