Глава 1. В кошмар (ч.1)
Она умирала, сопротивляясь.
В тёмной комнате её шею обвивали руки мужа — того самого, которого когда-то любила. Руки, полные ярости и ревности. Его лицо, перекошенное злостью, налилось багровым, а в глазах, затуманенных безумием, горела слепая ненависть. Этот взгляд, остекленевший и безумный, навсегда врезался в её память, пока она умирала.
Она знала. Знала, что муж давно изменился. Становился всё более властным, всё более ревнивым. Слишком контролирующим, слишком собственническим. Он даже , чёрт возьми, ревновал её к собственному ребёнку.
Она знала — нужно было уходить. Знала, что нужно было это сделать. Но всё откладывала, думая, что пройдёт, стерпится и изменится. Ошибка. Смертельная ошибка. За неё пришлось заплатить собственной жизнью. Он не мог вынести даже мысли о том, что она принадлежала не только ему. Её смерть была последним актом предательства — по его мнению. И крик её ребёнка, который вскоре потерял мать, навсегда отпечатался в её памяти. Ведь это было последнее, что она услышала перед смертью.
Воздуха не хватало. Лёгкие жгло, а слёзы катились по лицу.
Крик ребёнка. Её дочери.
С последней мыслью она прокляла себя: какая же она глупая мать, если не смогла защитить своё дитя...
Когда сознание вернулось, тело было другим.
Когда сознание вернулось, этот мир был другим.
Её встретила тьма и удушье. Паника захлестнула сознание. Нет, не руки мужа сжимали горло, а тесное влажное пространство сковывало чужое тело, не принадлежащее ей. Странные суставы. Дополнительные конечности. Что-то иное, чуждое. Было ли место, в котором она очнулась, утробой? А может, это бред её мозга, который пытался справиться со смертью? Тогда почему она «жива»? Мозг трещал под давлением страха.
Воздуха не хватало. Совсем. Лёгкие горели, словно туда залили свинец. Паника душила. Сознание задыхалось. Единственная мысль — спастись. Освободится. Из тесного плена, где нет воздуха, нет места, чтобы пошевелиться.
Пальцы болели.
Когтями — сквозь панику.
Удары. Царапины. Толчки.
Она рвала, терзала, раздирала путь к свободе.
Отчаянная мольба — Богу.
...Но ничего.
Она пыталась, пыталась выбраться, чувствуя, что с каждой секундой смерть приближалась к ней, и боль. Боль от рук, которые терзали кокон, пальцы, растерзанные до крови, оставляли следы на твёрдой поверхности. Через толстую текстуру, и через неё, там, вне кокона, она услышала глухие звуки. Были ли подобные ей? Те, кто оказался в такой же ситуации, как она, но смог освободиться от этих пут?
Она хотела жить.
Она отчаянно хотела жить.
«Прошу, Боже».
Казалось, это длилось вечность. Перед глазами становилось темно, а тело... Тело замедлялось. Она не смогла. Не смогла выбраться. Её тело устало. Она умрёт? Она снова умрёт, вот только уже не от рук мужа, а потому, что настолько слаба, что не смогла выбраться.
От отчаяния она начала молиться, но Бог не услышал. Прощаясь с жизнью, она вдруг что-то почувствовала. Там, внутри неё, что-то в груди потеплело настолько, что, потеряв сознание, она ощутила, будто её вырвало из этого плена сильным толчком.
Она действительно думала, что умерла.
Её глаза резко распахнулись. Лёгкие заболели, будто в них налили горячий свинец, как только туда проник воздух. И холод. Ужасный холод, окутавший её новое тело, покрытое влажной слизью.
Глаза метнулись по сторонам. Не было больше той тесноты, не было ничего, что сковывало её тело. Только поле. Чистое зелёное поле, где она очутилась. Где-то там, вдалеке, в туманном сознании, она смогла разглядеть деревья. Наверное, лес. И свет. Солнце слепило её глаза, и, пытаясь прикрыться, она почувствовала, как крик застрял в горле.
Это... это не было человеческое тело.
Белая кожа? Может, хитин? Почему именно хитин?
Новые дополнительные руки. Клешни? Хвост? Крылья за спиной... Что она такое? Кем стала? Это ад? Тогда почему поле?
Тошнота подступила к горлу. Тело больше не имело привычной мягкой кожи. Её вывернуло от осознания: нет ничего от прежнего «я», нет ничего от её нежных женских черт. Нет больше привычного человеческого тела. Нет черт лица. Нет слёз. Даже плачь — и то отняли.
И всё это после того, как её убили. И всё после того, как она увидела белые руки, кончики пальцев, растерзанные в клочья. Эти руки уже не были человеческими. Тело, которое она начала осматривать, с трудом приняв сидячее положение, отлипая от травы, тоже не было человеческим. Ничего в нём не было человеческого. А самое главное... самое главное — это было тело насекомого. По крайней мере, именно такая ассоциация возникла у неё.
И голая. Боже, она голая. Ниже пояса было пусто, лишь щель, скрывающая там что-то... И она дотронулась до неё. Аккуратно. Из интереса хлынувшее неожиданно в ней.
Её вырвало. Окончательно и без красок. Желудок был пуст, поэтому её вырвало только желудочным соком. Он попал на ноги и часть руки.
Только сейчас мозг смог всё обработать.
Смерть. Рождение. Борьба за жизнь. И тело. Тело, в котором она очнулась, было мужским.
И всё это потому, что, надавив на щель, она смогла вытащить половой орган. Гладкий и небольшой. Отличающийся от человеческого мужского, но определённо — он.
Боже. За что...
Слёз не было. Не было смысла плакать: её лишили слёз. Но из рта вырывался хрип, её жвалы трещали.
Мозг лихорадочно пытался всё вновь осознать. Сердце бешено билось. Она дышала. Глубоко и жадно. Её руки, испачканные желудочным соком, обхватили тело. Обнимая саму себя, испорченную, рождённую в нечеловеческом теле, да ещё и мужском — и в такой ситуации.
Боже. Боже. Боже. Боже. Боже. Боже. Боже. Боже. Боже. Боже. Боже. Боже. Боже. Боже. Боже. Боже.
Безумный смех вырвался сам собой. Истерика. Смех, хрип, треск жвал — и падение в траву. Долго, слишком долго. А потом — тишина. Лишь тяжёлое дыхание и пустота. Принять эту реальность было больно. Принять эту реальность было страшно.
...Но крик её ребёнка перед смертью всё ещё эхом звучал в голове. Руки мужа всё ещё фантомно ощущались на шее.
Её прошлое. Её жизнь. Этого больше нет. И во всём виновата она.
От автора:
1.Глава изначально должна была быть больше, но я разбила её на две части.
2.Моё стремление сделать её альбиносом объясняется тем, что её душа вернулась из мира мёртвых в новое тело — так скажем, цвет это метка от Смерти.
3.Пол ГГ изначально женский, но в этом теле он мужской. Результаты осознания этого вы сами увидели.
4.Богряники? Не думаю, что они оставят её в покое, но и найти её им будет непросто, они ведь ещё те охотники/убийцы/войны.
5.Весь сюжет происходит задолго до канона: Архей не запечатан, Первых ещё нет.
6.Планирую сделать её рост не выше 1,64 м когда вырастит (сейчас тело ребёнка). По сравнению с сородичами, которых она не видела, она будет казаться маленькой.
7.Первая работа которую я хочу серьёзно вести, и надеюсь, что вам понравится то что я написала.