Шанс на жизнь

Самолёт приземлился в аэропорту Инчхон где-то три часа дня. Намджун с Тэхёном сели в одно такси и уехали по своим адресам домой, а мы с Чонгуком сели в другое и приехали домой. Заходя в особняк, я наконец спокойно выдохнула. Теперь мы дома и в безопасности. Персонал и дворецкий поприветствовали нас, а я, сообщив Чонгуку, что хочу поспать, поднялась в свою комнату. Я быстро приняла душ и легла спать.

Чонгук тоже отказался от еды, так как тело и разум уставшие. Они вспотели, истощены, и в таком состоянии вряд ли можно будет есть. Даже и поешь - обратно вылезет. Тут только вариант поступить как Джерен. Принять душ и пойти поспать.

Я просыпаюсь ближе к вечеру. Поужинала в одиночестве, так как Чонгука то ли не было, то ли он просто не спустился. Я, поблагодарив персонал, вновь поднимаюсь к себе, я даже ложусь в кровать, но вспоминаю про рану Чонгука. Я, забинтовав свои запястья, чтобы не видеть страшный след того похищения, когда мои руки связали, а я висела на них три дня. Сейчас, можно сказать, не так болит, а краснота и сдиранная кожа затянулись. Кожа пока грубая на запястье, там есть затянувшиеся корочки раны. Надеюсь, через пару дней и это уберётся и не будет напоминать мне о похищении и о последнем дне с инцидентом в городе. Я бы хотела забыть всё, кроме жизни в виноградниках. Тётушка, Мэй, Эд и дядя - единственные, которых хочется вспоминать. Они подарили мне очень много приятных, смущающих воспоминаний. Открыли глаза на некоторые вещи, помогли посмотреть на Чонгука с другой стороны и сблизиться, подружилась и, кажется, стала своей среди их банды. Я хочу, чтобы они стали одним и большим хорошим воспоминанием от поездки в Филиппины. Когда-то в будущем я бы хотела вновь вернуться туда и ощутить всё заново. Я очень признательна им.

Я достаю из аптечки мазь и пластырь, чтобы дать их мужчине. Но и заодно воспользоваться моментом и поблагодарить за своё спасение и за всё, что он сделал. Я стучу в дверь его комнаты и, услышав разрешение, открываю дверь. Я застываю у двери, видя его голый торс и широкие домашние штаны, которые еле держатся на его бедрах. Я поднимаю взгляд на его торс, который идеально накачан, что каждая мышца идеально выделяется, проработан так, что выглядит как самое шикарное произведение скульптора. Даже те шрамы, грубые и страшные рубцы, которые проходят возле живота, ближе к пупку, маленькие ножевые рубцы на груди, никак не портят красоту его тела. Это словно вымысел скульптора, чтобы больше привлечь внимание, чтобы не могли оторваться и подошли ближе, обвели пальцами каждый грубый рубец и долго-долго, не отрывно разглядывали, и это у него получилось. В голове мелькают его слова, которые он говорил: «мое тело как минное поле, одним порезом больше или меньше, общую картину не испортят». Теперь я понимаю его слова. Но его рубцы придают ему неописуемую то ли красоту, то ли индивидуальность. А кружащие чернильные узоры на его теле делают всю эту картину завораживающей. Всю красоту его тела подчёркивает ровный, красивый тон его загорелого тела, или это так свет падает, что полумрак создаёт такой эффект. Но ведь есть и другая сторона. Каждый рубец, шрам ведь должен нести свою историю? Интересно, как он их получил? Это всё сделал Юнги или на него нападали, когда Чонгук был в тюрьме? Интересно, а ему больно от этих шрамов? Сколько же всего плохого, ужасного он пережил до этих дней?

Я, еле оторвавшись, нагло рассмотрев его тело, поднимаю глаза, видя, что он давно на меня смотрел, из-за чего краснею, смущаясь. Он мог бы отвернуться или закрыться, чтобы я так пристально не изучала его тело. А он стоял. Дал время и возможность рассмотреть его. Значит ли это, что он доверяет мне свою историю в виде своего тела?

- Что такое? - спрашивает мужчина, а я не могла ответить, словно язык прилип к нёбу.

Я сжимаю на руке пластырь с мазью и только открываю рот, чтобы ответить, но оба застываем, когда слышим сначала шорох, а потом и чьи-то шаги. Чонгук поднимает указательный палец вверх, поднося к губам, предупреждая, чтобы я молчала, пока шаги всё точнее приближались в сторону его комнаты. Он двумя пальцами подзывает меня к себе и, схватив меня за руку, быстро загоняет за свою спину, а сам тянется к пистолету и проверяет магазин. Он медленно, как хищник, движется к двери, и случается так, что одновременно отодвигают дверь. Чонгук изнутри, а кто-то снаружи. Секунда - и нарушитель застывает прижатым к стене с направленным в его висок пистолетом, но ничего страшного не происходит. Потому что старший отпускает его.

- Сколько раз мне тебе повторять, чтобы ты так тихо не вламывался в мой дом?! - грубо бросает, а Тэхён усмехается, начиная нагло глазеть на меня.

- А если продолжу? - спрашивает Тэхён, облизав свои пухловатые губы, и зачёсывает угольные волосы назад. Он выглядит свежо, видимо, хорошенько отдохнул.

- В один день поймаешь в лоб пулю, - в таком же недовольном тоне бросает старший.

- А я вижу, вы... - не успевает договорить, его перебивают.

- Заткнись, - вновь грубо говорит старший, явно зная, что тот хочет сказать, а Тэхён квадратно улыбается.

Тэхён ехидно, по-кошачьи начинает улыбаться, посмотрев на Чонгука, от чего лицо старшего абсолютно становится безэмоциональным.

- Если ты продолжишь то, что у тебя на уме, я тебя с окна выброшу, - раздражённо говорит, бросая свои угрозы, а тот лишь шире улыбается и вовсе не боится.

- Я, наверно, пойду, - говорю я, привлекая внимание их обоих.

Чонгук, открыв шкаф, затягивает на своё тело футболку и вновь смотрит на меня.

- Что ты хотела сказать или попросить? - вновь спрашивает, и я просто поджимаю губы, заметив пластырь на его шее.

- Уже не важно, - дружелюбно улыбаюсь, идя к двери, - я буду у себя, - говорю я и киваю головой им обоим и тихо закрываю дверь за собой.

- Сказал? - сразу начинает Тэхён, садясь на диван.

- О чём ты? - спрашивает Чонгук, слыша смешок, означающий, что ему не верят.

- Судя по тому, как она покраснела, вы что-то тут делали, - с нажимом на каждое слово говорит Тэхён, видя, как темнеют глаза старшего, но Тэхёну плевать, он Чонгука не боится, даже если массой и силой тот гораздо больше его самого. - Она узнала, что ты тот, кому она писала письма?

- О чём?

- О том, с кем она живёт и кто ты на самом деле?

- И не узнает, - говорит Чонгук, понимая всё до единого, что говорит Тэхён.

- Значит, мне можно приударить за ней? - нагло говорит Тэхён, хитро улыбаясь и с прищуром смотря, зная, какой ответ сейчас получит. - Если ты заметил, мы хорошо так с ней нашли общий язык, из нас получилась бы огненная парочка.

- Ты предпочитаешь пулю в лоб или всё же отсюда тебя скинуть? - говорит старший, а Тэхён довольно квадратно улыбается. - Чего пришёл?

- Как ты держишься рядом с ней?

- Тэхён, заткнись уже и хватит говорить на эту тему! - слегка раздражённо говорит Чонгук, хмуря брови и крепко сжимая челюсти.

- Скажи ей, кто ты. Она имеет право знать, что ты её аджосси, с кем она общалась все эти десять лет, - грубовато бросает Тэхён.

- Нет.

- Блять, почему? Какого хуя ты это скрываешь?

- Я боюсь, понял? Я не хочу её потерять. Я не хочу, чтобы она завтра же собрала вещи и вновь захотела вернуться в Париж, - взрываясь от недовольства, говорит мужчина, а Тэхён сжимает челюсти.

- Наши пришли, чтобы с вами увидеться, - бросает Тэхён, закончив разговор, и выходит.

****

Я шла в свою комнату, думая о своём, но слышу голос Намджуна.

- Джерен, - зовёт старший, и я застываю, и, подходя к перилам, опускаю взгляд, видя не только Намджуна, но и других. - Спустишься? - спрашивает, и я киваю головой. Я спускаюсь к ним, смотря на двоих, которых видела издалека, но лично не знакома. Но когда я спускаюсь с последней ступеньки, один из парней неожиданно обнимает.

- Боже, невестка, вы нас напугали, - говорит этот парень, пока другой странно и тайно рассматривал меня.

- Придурок, - бросает Намджун, шлёпнув парня по спине, от чего тот отстраняется, пока я застыв стояла. - Ты чего полез её обнимать? Она тебя даже не знает, - говорит Намджун и, словно поддерживая меня, обнимает мои плечи, привлекая к себе внимание. - Это Чимин, если ты помнишь, я тебе рассказывал.

- А, тот гонщик? - вскинув брови, спрашиваю, получив кивок. - Тогда это Хосок? Ты так говорил? - вновь спрашиваю, и он кивает. - Тогда приятно познакомиться, - с улыбкой говорю, и Чимин улыбается своими пухлыми губами. Я стояла, смотря на них, когда со спины подходит Тэхён и, убрав руку Намджуна, сам обнимает меня за плечо.

- Я записал тебя на маникюр, - спокойно говорит Тэхён.

- Правда?

- Да, завтра в пять часов вечера, - говорит парень, удивляя меня.

- Ты что, серьёзно? - удивляюсь, хотя изначально думала, что он шутит. Поэтому кивает.

- Они завтра тебе позвонят, чтобы подтвердить, - говорит он, и я улыбаюсь. - Я попросил их сделать тебе длиннющие когти, как у кошечки.

- Дурачок, - говорю я, когда он с улыбкой поворачивается ко мне, а я в шутку хлопаю его по щеке, от чего тот улыбается.

- Она хороший мастер, - говорит Тэхён.

- Ты её знаешь? - спрашиваю я, и он кивает, ехидно улыбаясь. - А как? - я всерьёз задумываюсь, а он хмыкает.

- Да, имел с ней дельце пару раз по ночам, - говорит он, давая понять, что я попалась в его ловушку, а я сразу понимаю.

- Засранец, - с улыбкой говорю.

- Ей нравилось, - смеясь, бросает, от чего я хлопаю его по ягодице, улыбаясь.

- Хён, - сразу говорит Чимин, когда видит Чонгука. А Хосок был каким-то вдумчивым. - Как вы все?

- Как видишь, живы, - бросает мужчина и подзывает к себе дворецкого. - Принеси что-нибудь выпить, - приказывает мужчина, садясь на кожаный диван.

- Значит, вас пятеро? - спрашиваю у Тэхёна, который кивает. - А кто из них старше? - спрашиваю я, показав на Чонгука и Намджуна.

- Гук старше, - говорит парень, а меня цепляет прозвище Гук.

- Гук? - я вроде тихо произнесла на пробу, но Чонгук посмотрел на меня, от чего я нервно улыбнулась. - Вы его так называете?

- Намджун рассказывал, что раньше он гонял? - спрашивает, и я киваю. - Вот, тогда среди гонщиков его называли Гуком, - объясняет Тэхён, и я понятливо киваю.

- А он всегда такой тихий, замкнутый и наблюдательный? - кивнув в сторону Хосока, спрашиваю, пока тот реально сидел тихо в своих мыслях.

- Хо, не с той ноги встал? - бросает Тэхён, и парень, вскинув голову, улыбается. - Он обычно шумный и активный, - говорит Тэхён, от чего я вновь сталкиваюсь с ним взглядом и чувствовала что-то неоднозначное. Вроде и смущает, вроде и заставляет задуматься. Странно как-то. Дворецкий приносит крепкие напитки, а мне сок, словно я ребёнок.

- Чего все собрались, все разом? - спрашивает Чонгук, потянувшись к золотистой выпивке.

- Есть разговор, - говорит Хосок. Он наконец подал голос, но странно косится на меня. Словно я лишняя, и я прекрасно понимаю его такой взгляд. Я только собираюсь уйти, как рука Тэхёна, которая была у меня на плече, опускается ниже на мою талию и крепко удерживает, не давая двинуться.

- Так начинай и не косись на неё так, - строго говорит Чонгук, от чего я вся покрываюсь мурашками. Неужели он это заметил? - Она тут не лишняя! - он говорит серьёзно и строго, а на лице нет ни единой эмоции. Я давно поняла, что в этой пятёрке Чонгук главный и его слово - как закон. И он сейчас перед всеми за меня заступился, обозначил моё место в их коллективе и показал, что я защищена им. Теперь даже Хосок ничего не сможет сказать.

- Садись, - говорит Тэхён, садясь вместе со мной на диван и заботливо тянет мне сок. - Хорошим девочкам - безалкогольный сок, - подкатывает Тэхён с улыбкой, чтобы разгладить обстановку, и с улыбкой щипаю его по бедру. Какой же он игривый, как тигрёнок. Вроде и опасный по-своему, а вроде и ручной и ласковый.

- Но, Чонгук, это касается работы, - нет, всё же возмущается Хосок, от чего Тэхён теперь точно раздражённо поднимает взгляд, как и Намджун, которые хотели что-то сказать, но не успевают.

- Ты меня не понял? - как-то грубо спрашивает Чонгук.

- Чонгук, - подаю голос, от чего они все разом поворачиваются в мою сторону, - вижу, это очень важно и серьёзно, поэтому не буду смущать, - говорю я, собираясь встать.

- Сиди, - говорит мужчина, и я застываю. - Хосок, ты будешь говорить о моём бизнесе. Она часть моей семьи, и если ты этого не понимаешь, иди и проспись, а потом придёшь, и мы снова в таком же коллективе всё обсудим, - грубо и холодно говорит Чонгук с нажимом на каждое слово, что правда было страшно. Я не Чонгука боялась, а за состояние Хосока. Ему правда не стоит идти против старшего, по крайней мере мне так кажется.

- Хён, - начинает Чимин, чтобы ещё хуже не нагнетать. Сейчас между Хосоком и Чонгуком нить до критического уровня затянулась, и в гостиной витает очень напряжённая атмосфера, потому что словами Хосока не согласен не только Чонгук, но и они сами, в том числе и Тэхён и Намджун. - Дело в том, что пока вас не было, то ли из счёта, то ли каким-то мошенническим способом украли деньги. Сумма не совпадает, и мы не знаем, где в отчётах недочёты, - в открытую говорит Чимин, от чего Чонгук, зло бросив взгляд на Хосока, переводит глаза на Чимина.

- Сколько?

- Бухгалтер подсчитал, где-то сто миллионов, но это неизвестно, - говорит парень.

- Где документы? Покажи, где и что не совпадает? - спрашивает Намджун, который сидит под боком старшего. А парень достаёт несколько бумаг из рюкзака. Намджун и Чонгук, оба меняясь документами, изучали цифры, указанные на бумаге. Там полный отчёт последнего месяца со всем расходом и выручкой. - Как такое возможно? Тут даже не понятно, где утечка, - озадаченно говорит Намджун. Я осторожно встаю с места и сажусь на подлокотник дивана, в котором сидел Намджун, и тихонько поглядываю на бумагу, которую он держал.

- Тут по ощущениям должно быть больше, - говорит Чонгук и замечает меня поблизости от себя. Он даже не заметил, когда я пересела.

- Можно мне посмотреть? - спрашиваю у него, когда ловлю его взгляд. Он кивает и сразу без задумки передаёт документы. - Можно и этот? - спрашиваю у Намджуна и забираю у него тоже, и вновь сажусь рядом с Тэхёном, где изначально сидела. Я не обращала внимание на мужчин, которые приковали взгляд на меня и пристально смотрят. Тэхён даёт карандаш, когда я просто выискивала, что-то, чем можно писать. А он настолько внимателен, что без слов, просто действие. Я кладу бумаги на стол, сначала внимательно читая, куда и сколько денег было потрачено, а сколько получено, чтобы потом сравнить и провести аналитику.

- Как ты узнал? - оторвав от меня взгляд, спрашивает Намджун у Чимина.

- Поставщик сначала позвонил вам, но из-за того что вас не было в стране, не смог дозвониться и позвонил Хосоку, - объясняет парень. - И он тогда сказал, что переведённая сумма не соответствует по договору, и тогда Хосок передал это сообщение бухгалтерии, где вот подсчитали утечку. Но мы не знаем, где и что, - говорит Чимин, посмотрев на мою сторону, видя, что я уже что-то считываю и карандашом отмечаю, обводя в круг.

- А что, если и до этого деньги куда-то утекали? - любопытничает Тэхён.

- Тогда почему мы не знали? - спрашивает Намджун, а Чонгук просто слушал, по-своему всё обдумывая и следя за мной.

- Намджун, это прошлого месяца? - спрашиваю я, привлекая его внимание к себе.

- Да, это прошлого месяца, это этого месяца, а это уже годовой, - спокойно отвечает, показывая, где какой. Я вновь погружаюсь в документы, начерчивая карандашом то, что вызывает путаницу. А потом поднимаю взгляд на Чонгука, словно ментально спрашиваю, могу я сказать своё решение, а он кивает. Он точно не читает мои мысли?

- Посмотрите, - начинаю, и все, кроме Хосока, ближе наклоняются к столу, - здесь это, а в этом месяце это, - говорю я, показывая на свои отметки. - В годовых отчётах нет этих запчастей, ни в одном документе не указано, что компания приобретала их, - говорю я, от чего мужчины хмурятся.

- То есть? - спрашивает Намджун.

- То есть, посмотри, в прошлом месяце указано, что вы покупали их в огромном количестве, а в этом месяце нет, и тут утечка не сто миллионов, а ровно пятьсот сорок семь, - говорю я, слыша удивлённый шок Тэхёна.

- Чего, блять? Каких нахрен пятьсот сорок семь? - шокированно спрашивает Тэхён.

- И тут вопрос, вы покупаете такой товар? - я поднимаю взгляд на Намджуна, а потом перевожу глаза на Чонгука, получая от него отрицание. - Тогда в этом месяце не зря поставили нужную запчасть, чтобы никто не заметил, - говорю я, от чего даже сдержанный Намджун удивляется. - И если считать расход и выручку, то и за половину месяца вы потеряли двести пятнадцать миллионов, - говорю я, удивляя, от чего Тэхён с Чимином начинают материться.

- А в этом месяце то, что? - удивлённо спрашивает Намджун.

- Вы приобрели вот эту запчасть, - говорю я, показав.

- Но на складе нет такой. Мы вообще давно отказались от её поставки, так как давно им не пользуемся, оно устарело в использовании, - удивлённо-шокированно говорит Чимин.

- Ахуеть, - говорит Намджун, и, услышав от него мат, невольно улыбаюсь. - И? Почему мы это не замечали?

- Потому что кто бы ни был, кто вас поставляет, умно меняет документацию.

- Это как? - спрашивает Чимин.

- Это не обычная А4-бумага, а крафтовая. Её используют как раз для мошеннических деяний, - говорю я, поджав губы. А Тэхён с Намджуном, как и Чимин, сразу тянутся к бумаге, проверяя её на ощупь, а потом удивлённо застывают.

- Откуда ты это знаешь? - спрашивает Тэхён.

- Нас этому учили в университете, - говорю я. - Тут этот человек, который сворачивает такие махинации, не обратил внимание, что вместо оригинала передаёт вам подделку. Такие документации легко утилизировать, в отличие от обычных.

- Кто у нас бухгалтер? - спрашивает Чонгук, посмотрев на Намджуна.

- Господин О. Ты думаешь, на него? - спрашивает Намджун, а Чонгук поджимает губы.

- Тут не всё совпадает, как он мог дать разрешение на списание такой суммы, не проверив поставку? - спрашивает Чонгук, и все затихают.

- Завтра поедем на склад и в офис? - спрашивает Намджун, получив кивок от старшего. - А ты просто шикарная, знаешь об этом? - спрашивает Намджун, и я смущённо улыбаюсь. - Откуда такие знания?

- Я экономист по образованию и работала главным бухгалтером в Париже, - говорю я, от чего Намджун приятно удивлённо улыбается, а Тэхён ногой толкает мою, от чего я, повернувшись, вижу его недовольное лицо.

- И где ты была примерно семь лет назад, когда я был вором? - спрашивает, и я понимаю, что Чонгук не зря заподозрил его в воровстве вина. - Я бы с тобой такой куш сорвал.

- Мошенник, - говорю я, улыбаясь, от чего и Чимин с Намджуном улыбаются. А Чонгук тихо следил за Хосоком.

- И да, я бывший профессиональный вор, - признаётся, что меня слегка удивляет, но я не разочаровываюсь. Я не знаю всю его историю и то, что заставляло его воровать. Иногда люди совершают такие поступки из-за нужды, хотя я его и не оправдываю. Главное, сейчас он не ворует.

- Тогда завтра увидимся в офисе, - говорит Намджун, вставая с места. - Возьмёшь её с собой? - спрашивает мужчина у Чонгука, чем удивляет меня. - Думаю, нам такой ценный профессионал понадобится, - говорит Намджун, улыбаясь.

- Правда? - оживлённо и радостно спрашиваю, но Чонгук не отвечает. А просто встаёт с места.

- Пошлите, пусть они и мы поспим, - говорит Намджун, от чего все встают с места. - Спасибо тебе, что открыла нам глаза, - говорит старший и поглаживает меня по спине.

- Соучастница, спокойной ночи, - говорит Тэхён и, хитро улыбаясь, целует мою щёку, поблёскивая глазами на Чонгука. А потом нагло обнимает и подмигивает старшему, а тот тихо подходит со спины, что я даже не замечаю. А потом кусаче щипает за руку младшего, от чего тот с довольной улыбкой отстраняется. Добился эмоций от старшего, можно и уходить.

- Невестка, пока, до завтра, - говорит Чимин, и я киваю. А Хосок, ничего не сказав, уходит. Гостиная погружается в тишину, когда мужчины уходят. Я решаю пойти к себе и, обернувшись, вздрагиваю. Чонгук оказывается, стоял сзади меня. Когда он подошёл? Я, вскинув голову, смотрела на него.

- Поговорим? - спрашивает Чонгук, и я отвечаю не сразу, а задумавшись, но потом киваю. Я ведь и сама хотела поговорить с ним, и это возможность. - Пойдём тогда в мою комнату, - говорит мужчина и начинает подниматься по ступенькам. А я тихо следую за ним.

***

Мы заходим в его комнату, а он направляется к своему столу. Он обходит его, становясь передо мной. Чонгук пока на меня не смотрел, а смотрел на стол, точнее на документ, что там стоял. Я подхожу ближе и понимаю, что это паспорт с посадочным билетом. А я начинаю догадываться, что это возможно мой паспорт. А билет в Париж. Он хочет меня сопроводить, поэтому не ответил на предложение Намджуна?

- Это твой паспорт и... - он первым нарушает тишину, указательным пальцем касаясь документа, всё ещё не смотря на меня, а одна рука была в кармане штанов, - ты совсем забыла про него, - говорит мужчина. - А это билет в Париж на завтра, - говорит он серьёзным голосом, а я сильнее сжимаюсь. Страшно услышать от него слова «можешь уйти».

- Мне собирать вещи? - голос звучит как-то неестественно и предательски вздрагивает, показывая, что я почему-то обиделась на его слова. Хотя может и не стоило, но почему-то кольнуло внутри. Он поднимает глаза, сталкиваясь с моими, от чего по ощущениям меня как будто током ударяет.

- Ты меня не выслушала, - говорит мужчина, а я кусаю губу, еле сдерживая просящуюся наружу слезу.

- Вы хотите, чтобы я вернулась в Париж?

- Я? - неожиданно переспрашивает. - Я? Нет, - сразу говорит, от чего я глубоко вздыхаю. - Я говорил, что я хотел до твоего решения улететь, - говорит мужчина, всё ещё стоя на месте.

- Тогда?

- Ты можешь взять этот билет и улететь в Париж, продолжить свою жизнь там, где она остановилась, и сделать всё, что ты захочешь, - говорит мужчина, смотря на меня, - я сам отвезу тебя в аэропорт и провожу, удостоверюсь, чтобы ты безопасно улетела и приземлилась, - говорит он и пальцем движет в мою сторону паспорт с билетом. А потом обходит стол, становясь передо мной. - Или...

- Или?

- Остаться жить здесь, - говорит мужчина, не договорив «со мной», - хотя бы на время, пока не проведём сорок дней Канджуна и не утихнет опасность в лице Юнги, - говорит Чонгук, а у меня сердце в груди начинает биться быстрее. - Я буду рядом, буду защищать, и никто, даже мои друзья, косо на тебя не посмотрят, - говорит старший. - Если захочешь поработать, я дам тебе место главного бухгалтера в офисе. Создам все условия твоего комфортного проживания, - продолжает и берёт паузу. - Поэтому я даю тебе выбор.

- Вы знаете, что вы... - говорю я, в конец начиная расслабляться. - Вы меня точно до инфаркта доведёте. Зачем так кругами ходить? - спрашиваю, хотя сама понимаю, что он хотел всё разложить и объяснить. - Ладно, так уж и быть, останусь, пока вы не решите проблему с Юнги, - говорю я, а он кивает. Я смотрела прямо ему в глаза, как советовала тётушка, но там темнота и пустота. Я ничего не вижу. Как она что-то там увидела? Она сказала смотреть, но не научила, как смотреть, чтобы что-то увидеть.

- Тогда решили, - говорит мужчина и передаёт мне документы. Я беру свой паспорт, а билет возвращаю ему. - Я сказал, что хотел. А теперь говори ты. Ты хотела со мной поговорить в Филиппинах, - говорит Чонгук, и я киваю.

- Первое, что я хотела сказать, это попросить у вас прощения, - говорю я, смотря на него. - Те мои слова были необдуманные. Я боялась и думала, что вы хотите забрать мою свободу под маской защиты и какой-то неизвестной, тогда ещё для меня не серьёзной опасностью, - честно говорю, а он стоял, - я была не права. Я вас совсем не знала. Вы для меня были абсолютно чужим человеком, хоть и являлись братом Канджуна. Простите меня за мои резкие слова, - говорю я, сжимая в руках паспорт.

- Какие слова? - наигранно спрашивает, и я улыбаюсь. Он точно помнит, просто пытается разгладить углы.

- А ещё, спасибо вам, что прилетели за мной, несмотря ни на что, - говорю, вновь смотря в глубину его глаз, надеясь, что что-то там проскользнёт. - Спасибо, что были рядом и помогли прожить те хорошие моменты с семьёй тётушки, что помогло мне не закрыться в себе. Я правда насладилась теми днями, - честно признаюсь. - Если бы не вы, я не знаю, что бы было, или выбрали бы своё материальное состояние, - говорю, а Чонгук прекрасно всё понимал. Сдерживать себя внешне с каждым разом становится для него тяжелее. Она говорит так открыто и честно, что хочется прижать её к себе. Она ведь всегда была такой. Просто стоило дать ей время привыкнуть к новой обстановке, к себе. Дать узнать себя немного, и её броня упала. - Спасибо, - я всё равно не смогла полностью разложить свою благодарность в полной мере, так как нервничала, но надеюсь, суть он понял.

- Не стоит извиняться, в твоём похищении виноват был я. Тебя похитили, чтобы манипулировать мной, - говорит Чонгук, и я сразу вспоминаю признание Вонго о его чувствах ко мне. Но спросить у него про его возможные чувства я не могла решиться.

- Всё же, - говорю я, и он кивает. - Тогда мир?

- Мир, - строгим голосом говорит, кивнув головой.

- Можно мне... - начинаю, но боялась продолжить. Хотя обнять его хотелось. Хотя я не была тактильной. - Забейте, - говорю я, нервно и смущённо улыбнувшись. - Тогда, я могу завтра поехать с вами в офис?

- Конечно, если ты этого хочешь, - говорит он, и я с улыбкой киваю. - Тогда хорошо.

- Вы поэтому тогда внизу не дали согласие? - спрашиваю, и он кивает, теперь уже как-то двигаясь расслабленно. - Тогда спокойной ночи, - говорю я и, отвернувшись, начинаю идти с чувством неудовлетворённости, но застываю, когда он зовёт меня.

- Джерен.

- Да? - отвечаю, повернувшись в его сторону, и застываю, а сердце ёкает в груди. Он неуверенно расправил руки в сторону, как в тот раз, когда он просил обнять. - Значит, можно?

- Если ты имела в виду это, - говорит мужчина, и я нервно киваю, а он кивает ответом, от чего я медленно подхожу к нему и, прикрыв глаза от смущения, обнимаю его за талию, прижимаясь. В Филиппинах, среди виноградников, обнять его было не так смущающе, или даже когда мы вынужденно должны были касаться друг друга, а сейчас сердце в пятки упало. Я не знаю, что на это влияет, но сейчас это кажется слишком интимным, то ли неправильным. Он обнял меня за плечи, подарив чувство защищённости и спокойствия.

- А вы точно человек, а не вампир? - спрашиваю я, почувствовав, как он задержал дыхание, чтобы не засмеяться. Я поднимаю голову, увидев поднятые уголки губ, и сама улыбаюсь. А потом кладу голову на его грудь, чувствуя его теплоту. - Иначе как вы узнали мои мысли? Боже, с вами опасно находиться, вы читаете мои мысли.

- Боишься, что узнаю твои пошленькие мысли? - его обычно суровый тон приобретает некую игривость, и я хихикаю.

- Мне давно уже не восемнадцать, могу себе позволить, - говорю я и кусаю язык. О чём мы с ним говорим? Боже, тупость и так глупо. Что я несу? - Можно ещё кое-что спросить? - спрашиваю и отстраняюсь от него, а он кивает. - Что всё же было тем вечером? В ночь дегустации? - заинтересованно спрашиваю.

- Хочешь поцеловаться? - спрашивает Чонгук, от чего я фыркаю смехом. Да, это реально выглядит со стороны, что хотела поцелуя.

- Я поняла, что у вас хорошо получается меня смущать, но, пожалуйста, хватит, - со смущённой улыбкой говорю, а он засовывает руки в карманы. - Мне просто любопытно. Вы вроде говорили, что нет, но вы каждый раз напрягаетесь, стоит упомянуть об этом, что я думаю об обратном, - говорю я, смотря на него.

- Это что-то изменит, будь так, если поцелуй был? - спрашивает, и я отрицательно мотаю головой.

- Просто, если я лезла к вам с поцелуем пьяная, я бы извинилась из-за того что перешла границы, - говорю я, смотря на него, замечая, как у него играют зрачки. То становятся большими, утопая его глаза в омуте черноты, то зрачки сужаются. Он нервничает? Вспоминает ту ночь? А Чонгук правда вспоминает тот вечер, когда Светлячок поцеловала его. Она засосала его губу и манила своим язычком, с которым она сейчас треплет слова, хитро пытаясь узнать правду. Чонгук помнит и свои ощущения, когда на секунду дал слабину и вкусил сладость её губ, от чего губы после начали ныть, прося новую и нормальную порцию поцелуя. - А если нет, то я пойду думать, откуда у меня такие ощущения.

- Не морочь голову, если даже что-то было, - говорит он, от чего я рукой закрываю рот, становясь красной как помидор.

- Я что, вас правда? - округлив глаза, спрашиваю.

- Нет, - твёрдо говорит, увидев реакцию. Светлячок не готова к такой правде пока что, поэтому пусть и эта ложь будет на нём. - Иди спать.

- Спокойной ночи и спасибо за объятия, - говорю я и убегаю в свою комнату, а Чонгук расслабляется, позволяя себе улыбнуться.

- Глупышка моя, - смеясь, говорит Чонгук и сам падает спиной на кровать, положив руку на сердце. - Как же я тебя люблю, малыш. Если бы только знала, - хрипотцой говорит и прикрывает глаза. Этот день, этот момент он запомнит надолго. - И я как бы хотел тебя поцеловать, укусить твою эту тёплую и мягкую губу и заставить тебя застонать, - прикрыв глаза, с удовольствием говорит, что не замечает запущенный момент. Он поднимает голову и видит вставшего друга. - О, нет, - тянет мужчина и обратно кладёт голову, но рука сама по себе взбирается под домашние штаны, а пальцы окольцовывают стоящий колом член.

Я оборачиваюсь назад, когда слышу щелчок двери старшего. Я особо не задумываюсь об этом и сразу захожу в свою комнату. Этот момент был безумием.