Глава 2. Новое Начало
[Уважаемая леди Ришель Ховард, Мы получили ваше рекомендательное письмо от мадам Кёртис, диплом об окончании частной школы-интерната для девочек «Хэрриет» и ваше резюме. Мы рады сообщить, что принимаем вас на работу в Бертранд. Прилагаю к этому письму билет на поезд и аванс. По прибытии в Сильвестр проследуйте к пункту проката экипажей напротив вокзала и сообщите адрес. Они доставят вас в особняк Бертранд в целости и сохранности. Однако учтите, что в Бертранд нельзя попасть после шести часов вечера, поэтому, пожалуйста, если приедете поздно, остановитесь на ночь в ближайшей гостинице и приезжайте утром. Если вы упомяните Бертранд в гостинице, то ваши расходы будут полностью покрыты.
Мы очень рады приветствовать такого талантливого человека и с нетерпением ждём встречи с вами.
Дворецкий особняка Бертранд, Фредрик Грант.]
* * *
День, как обычно, был пасмурным. Приближалась весна, но ветер, касающийся щёк, всё ещё оставался ледяным. Ришель Ховард вздрогнула и ссутулила плечи, почувствовав пробирающий до костей холод. Пальто, купленное ею в начале зимы, выглядело довольно прилично, но оказалось не очень тёплым. Зато стоило недорого.
«Повезло, что удалось сэкономить денег на пальто. Зато этой зимой было достаточно еды благодаря дополнительным деньгам в бюджете».
Лязгая зубами, Ришель сжала руки. В её нагрудном кармане что-то зашуршало, и на лице девушки отразилось смятение. Сегодня ей пришло очень красивое письмо от семьи Отис, в котором говорилось, что они хотят нанять её в качестве наставницы. Мадам Кёртис, наставница Ришель и человек, который порекомендовал её семье Отис, сказала, что это уникальная возможность. Знакомство с Отис, которые, как говорят, являются самыми богатыми людьми королевства, обеспечит ей не только постоянную работу в школе, но и хороший брак. Кроме того, семья Отис предложила ей огромный аванс и жалованье, достаточное, чтобы расплатиться со всеми долгами. Но Ришель не спешила с ответом. Лучшее, что она могла сделать – уйти из школы раньше обычного, сказав, что подумает над этим предложением.
«Что будет с моей мамой после того, как я уйду?»
Из Дамблина, где она живёт, до Сильвестра, где находится Бертранд, полдня пути на поезде. А это означало, что она будет вдали от матери всё время работы там. Отец Ришель скончался, а её мать уже давно потеряла связь со своим родительским домом. Теперь у неё осталась только дочь. Смирится ли она с тем, что ей придётся уехать? Ришель уставилась в тёмное небо, которое, казалось, вот-вот прольётся дождём. Оно было похоже на её сердце.
«Нет, не могу я её оставить».
Ей лучше отказаться. Ришель приняла решение и обняла большой бумажный пакет. Свежая говядина, которую она купила после долгих раздумий, согрела её сердце. Нужно съесть что-нибудь вкусненькое на ужин, хорошенько выспаться и избавиться от плохих мыслей. Честно говоря, не без сожаления, но ничего страшного. Она может просто найти ещё одну работу и выплачивать долг шаг за шагом. Способность стойко переносить трудности была отличительной чертой Ришель.
Идти по серым улицам, которые вряд ли можно было назвать ухоженными, стало легче. Тяжесть её ноши в правой руке перестала ощущаться, когда вдали показалась знакомая, дорогая сердцу крыша коричневого цвета. Поездка на конном экипаже от центра Дамблина занимает около сорока минут, а затем ещё двадцать минут ходьбы до дома Ришель - самого старого дома в округе. Даже днём приходилось зажигать дешёвые свечи с неприятным запахом, потому что солнечного света было недостаточно. Конечно, масляная лампа гораздо удобнее, но расходы на неё были слишком обременительны для семейного бюджета. И всё же Ришель любила свой дом. Её мать называла его «самым ужасным домом в мире», но если присмотреться, в нём было своё очарование, и самое главное - это был дом, который она купила на свои собственные деньги.
«По будням мне приходится жить в доме учителя, потому что трудно добираться до работы, но…»
Даже если так, как она могла его ненавидеть? Это её семейное гнёздышко, в которое никто не мог вторгнуться. Она похлопала по выкрашенному в белый цвет деревянному забору. Петли калитки скрипнули.
«Они заржавели. Нужно обязательно их смазать».
Список дел на выходные уже чётко сложился у неё в голове, но вдруг она заметила, что в щели между калиткой и забором торчит несколько писем. Почтальон, отвечавший за этот район, всегда оставлял их так, если дома никого не было. Ришель бросила пакет на землю и медленно стала разбирать почту. Письма, которые она получала, в основном были одинаковыми: напоминания о долгах или счета, а иногда письма от знакомых. Судя по цвету конвертов, сегодня счета явно преобладали. Глаза Ришель расширились, когда она внимательно их изучила. По какой-то причине счетов оказалось гораздо меньше, чем на прошлой неделе. Неужели мама наконец-то выполнила её просьбу? Её глаза цвета летней листвы засияли от предвкушения и радости, но когда она прочитала последнее письмо, лицо стало холодной маской. Его отправил мистер Троллоп, их дальний родственник. Ришель некоторое время теребила уголок конверта, а затем, наконец, решилась вскрыть его. Письмо начиналось с долгого и бессмысленного вступления, но суть была проста:
[Сколько денег ты сможешь заработать, работая помощницей наставника? Я слышал, что ваши долги растут. Перестань сопротивляться и приходи ко мне прямо сейчас. Я не только аннулирую ваш долг передо мной, но и погашу все остальные. Тебе стоит хорошенько подумать. Думаешь, тебе ещё представится такой шанс?]
Беспринципный человек. Её руки, сжимавшие письмо, дрожали. Томас Троллоп завладел оставшимся имуществом семьи Ховард и особняком после смерти отца Ришель, Оскара Ховарда, потому что у последнего не было сына, который мог бы стать наследником. Но как будто этого было мало, теперь он присматривался к самой Ришель. Старик, которому далеко за пятьдесят, с двумя сыновьями старше неё. Ришель скомкала письмо и сунула его в карман пальто. Внезапно перед глазами возник небольшой домик из коричневого кирпича, за которым тщательно ухаживали. Но даже так нельзя было скрыть его убогости. Ярко-зелёные глаза, которые прежде сияли, потускнели. Когда-то у неё было тёплое пальто из первоклассного меха, и она беззаботно сидела перед уютным камином, ничего не зная о холодной зиме. Раньше Ришель могла вволю рисовать свои любимые картины в солнечной комнате, играть на пианино, а вечером есть мясные блюда, приготовленные талантливым шеф-поваром, и запивать их качественным вином. Если бы её отец был жив, Томас Троллоп не осмелился бы появиться перед ней. Да. Если бы отец был жив. Если бы только отец был жив…
«Нет, нет смысла думать об этом».
Ришель покачала головой. На её унылом лице появилась яркая улыбка. Она решительно распахнула входную дверь.
— Я дома! — раздался эхом в тёмном доме голос Ришель.
Она немного подождала, прежде чем зайти внутрь. Анна, единственная горничная, была занята уборкой и стиркой, а Джоанна, няня, находилась на кухне. И её мать… как всегда сидела там: в единственном месте в маленьком доме бедняжки Ришель, где она держит зажжённой масляную лампу. Там, где всегда есть свет и тепло. Самое сверкающее и очаровательное место, но с толстым слоем жадности и уныния. Мамин маленький рай.
Послышался скрип старого деревянного пола. Ришель напрягла пальцы ног, чтобы заглушить звук, и прокралась к ярко освещённой гостиной. Как и ожидалось, оттуда донёсся взволнованный голос:
— Джоанна, неужели ничего не пришло? Ни одного, правда?
Говорила её мать. Ришель остановилась и наклонила голову. Чего она ждала?
Няня Джоанна ответила:
— Мне проверить ещё раз, госпожа?
— Хватит! Мерзкие люди. Они все смотрят на меня свысока. Всё из-за этого скучного платья. Кто бы в наши дни стал носить такое отвратительное зелёное платье?
— Эх, госпожа. Это платье сшили всего несколько месяцев назад.
— Джоанна, ты действительно так говоришь, потому что не знаешь? В обществе мода меняется от одной вечеринки к другой.
Ах, понятно. Речь шла о приглашениях на светские рауты. Вместо того, чтобы войти в гостиную, Ришель встала у стены рядом с входом. Она чувствовала, что как только зайдёт в туда, начнётся очередной спор. Затаив дыхание, она прислушивалась к разговору мадам Ховард и Джоанны.
— Даже мадам Эллисон не уважает меня. Она изнеженная, жадная до денег, избалованная соплячка, только-только попавшая в высшее общество. Я не могу это терпеть. Мне нужно пошить себе платье на заказ. В роскошном розовато-лиловом цвете, который сейчас в моде.
— О, госпожа, деньги, которые прислал виконт Олифант, уже закончились.
— У, уже? Что ж, Ришель позаботится о деньгах. Разве она не может подарить платье мамочке, которая испытывает лишения из-за её жадности?
— Не стоит, госпожа. Не будет ли это слишком тяжёлым бременем для мисс Ришель… Она очень мало отдыхала в последнее время.
— А кто тебе сказал, что она должна сама зарабатывать деньги? Для благовоспитанной дамы это слишком вульгарно. Джоанна, если она выйдет замуж за человека из богатой семьи, то все проблемы решатся сами собой.
— Тогда, может быть, госпоже стоило доверить ей трастовый фонд? У девушки должно быть солидное приданное, чтобы войти в хорошую семью. И даже если виконт Олифант регулярно присылает вам деньги, скрывать трастовый фонд…
— Что это значит?