Истинная красота

Джису

— Ты готова к этому, подруга, или как? — взволнованно спрашивает Юна, пока мы несёмся ночью в её кабриолете, направляясь на пляжную вечеринку, которая проводится ежегодно в начале учебного года.

— Да, с тех пор, как ты рассказала мне о вечеринке, я очень заинтригована. — Хоть мне и любопытно, на самом деле я иду туда, надеясь столкнуться с Техёном.

Прошла неделя с момента инцидента с Сехуном и моей первой встречи с Техёном. С тех пор он периодически появлялся в моей жизни. Оказывается, на тригонометрии он сидит прямо за мной, и теперь я каждый день с нетерпением жду этого урока. А все потому, что окажусь рядом с ним. И почувствую запах его чисто мужского аромата, заставляющего мое сердце биться чаще. Услышу его глубокий, ровный голос, который всегда вызывает слабый трепет в моем животе, когда он приветствует меня, занимая место позади.

Я не знаю, что в нем такого, но боюсь, что стала одержимой, и ничего не могу с собой поделать. Я жаждала узнать больше о таинственном плохом мальчике, о котором у всех есть мнение. Да ещё какое! В жизни не слышала, чтоб о человеке столько сплетничали. Ребята были осторожны, говоря о нем. Как-то я расспросила Пак Чимина, который ходит со мной на несколько уроков, о слухах, потому что я слышала, что Техён общается с ним, но он ответил, что Ким ни с кем не общается. Он сказал, что Техён из тех, кто почти всегда один, ни к кому не привязывается, и от него лучше держаться подальше. Как меня уже предупреждала Юна. Меня удивляет, как много людей его боятся. Я понимаю, что мало знаю о нем, но, если судить по нашим коротким встречам, он не кажется угрожающим. Хотя, вспоминая случай с Сехуном, Техён вёл себя именно так, но ведь не без причины.

Потом высказались девушки. Они либо хвастались ночью, которую провели с Техёном, либо говорили о желании переспать с ним. И по какой-то причине их слова действительно беспокоили меня. Не знаю, почему, не могу объяснить, и понимаю, что не имею права чувствовать подобное, но когда дело касается Ким Техёна, кажется, мои чувства или, скорее, гормоны, подчиняются своему собственному разуму.

К сожалению, как сильно бы мне не хотелось узнать больше о Техёне, все, что я получаю, лишь приветствие. Так было до вчерашнего утра, после занятий, когда Чимин спросил меня, собираюсь ли я на пляжную вечеринку следующим вечером. Я сказала ему «да» и что увижу его там.

Когда я вышла из класса и направилась в следующую аудиторию, Техён остановил меня в коридоре.

— Джи, подожди! — Я замерла, не в силах избавиться от трепета, возникшего от прозвища, которое он мне дал. Он начал называть меня так на следующий день после инцидента с Сехуном, но моё волнение быстро исчезло, когда он сказал: — Не ходи на вечеринку завтра вечером.

Его неожиданно резкий тон сбил меня с толку.

— Почему?

— Потому что это неподходящее место для такой, как ты.

Я отпрянула, оскорблённая и злая, но в то же время обидевшись. Однако сделала все возможное, чтобы скрыть обиду.

— Для такой, как я? — переспросила я, стиснув зубы.

— Дерьмо, прозвучало неправильно. Я не это имел в виду, просто говорю...

Я подняла руку, заставляя его замолчать.

— Знаешь, Ким Техён, лишь потому, что я слепая, не значит, что я полный инвалид. На самом деле я со многим способна справиться, и...

— Черт, Джису, я не об этом.

— Правда что ли? Тогда просвети, что ты имел в виду?

Он разочарованно выдохнул.

— Слушай, я просто имел в виду, что многие придурки ходят на эти вечеринки и...

— А ты идёшь?

— Что? — спросил он, явно застигнутый врасплох вопросом.

— Я спрашиваю, ты собираешься туда?

Он замолчал, а потом ответил:

— Я думал об этом, да.

— Вот и я подумала об этом же. Полагаю, там и увидимся... Прости за каламбур, — заявила я, прежде чем уйти.

Вспоминая об этом, думаю, это было нечестно с моей стороны, но мне было больно. Я надеялась, что он заметит, насколько я независима, но многие люди не видят этого, они видят лишь слепую девушку. Что нормально, я знаю, они просто не понимают. Я верю, что его беспокойство было искренним, и он, вероятно, просто присматривал за мной, что было мило. Но теперь я очень хочу явиться на эту вечеринку и доказать ему, что могу быть частью чего-то подобного. И, если быть честной, я хочу доказать это и самой себе.

— Мы на месте, — взволнованно объявляет Юна, отвлекая меня от моих мыслей. Мы обе выходим из машины, и она сразу же подходит, чтобы взять меня за руку. — Не волнуйся, подруга, я тебя прикрою и не оставлю одну.

— Ты можешь идти куда тебе заблагорассудится. Мне не нужна няня. — Выходит резче, чем я хотела.

Она замедляет шаг.

— Ты такая раздражительная, — отвечает она, на самом деле не обижаясь, — но ты права, тебе не нужна няня. Я познакомлю тебя с окрестностями, а потом пообщаюсь с людьми, если ты не хочешь. Если понадоблюсь, у тебя есть телефон.

— Спасибо, — бормочу я, ощущая вину.

— Не за что, — отвечает она, а затем чмокает меня в щеку. Даже если мы не согласны во многих вопросах, у нее действительно доброе сердце, и мне очень повезло, что она моя подруга.

— А ещё хочу сказать, ты потрясающе выглядишь.

Я усмехаюсь.

— Готова поспорить, в этих солнечных очках сегодня вечером я настоящая секс бомба.

— Я ношу свои солнцезащитные очки ночью, поэтому я могу, поэтому я могу.
(прим. пер. песня Corey Hart — Sunglasses At Night)... — Мы обе смеёмся над ужасным голосом Юны, исполняющим популярную песню восьмидесятых. — Ладно, шутки в сторону, ты прекрасна. Говорю тебе, подруга, ты классно выглядишь в этом платье.

— Спасибо, Юна, — отвечаю я, на сердце становится тепло от её комплимента. — Уверена, ты тоже прекрасно выглядишь.

— Да, конечно. — Мы обе хихикаем над её так называемой скромностью.

Дойдя до песка, мы снимаем босоножки и идём через пляж, где я слышу хаос. Играет громкая музыка, слышится смех и крики как мужчин, так и женщин. Я понимаю момент, когда мы доходим до вечеринки, потому что сразу чувствую, как вокруг становится больше людей, тела врезаются в меня.

Моё сердце начинает ускоренно биться от беспокойства, но я быстро успокаиваюсь и делаю глубокий вдох. «Ты можешь сделать это, Джису. Ты справишься. Просто дыши и прислушивайся к своим ощущениям». Я часто говорю себе подобное, когда нахожусь в толпе. Так как я слепая, другие мои чувства очень обострены, чтобы восполнить то, чего мне не хватает. А значит, я очень настроена на своё окружение и чувствительная к энергии других людей. Так что ощущения могут захлестнуть меня, если не сосредоточиться на чем-то.

Юна ведёт меня по вечеринке, позволяя почувствовать обстановку. Несколько человек приветствуют меня, и по звуку их голосов я могу понять, кто большинство из них. Хотя, учитывая весь этот шум, это немного сложно.

Взяв напитки, мы садимся у огня, а вскоре Юна уходит по своим делам. И я, к сожалению, остаюсь одна рядом с Пак Чимином. Не поймите меня неправильно, он милый и все такое, но иногда слишком милый. Такое впечатление, что, когда он разговаривает, ему всегда надо прикасаться к человеку.

Я была удивлена, услышав, что он и его друзья будут здесь. Главным образом потому, что мне всегда говорили, что мы никогда не общаемся, но Юна говорит, что на пляжных вечеринках не считается. А считается только тогда, когда вечеринка проходит в чьем-то доме. Наша сторона не ходит к ним, а они не приходят к нам, а пляж это общая территория. Лично я считаю, что всё это смешно, но я давно перестала пытаться понять что-то из этого.

Я чувствую, как Чимин небрежно обнимает меня за плечи, и чувствую дуновение его пивного дыхания.

— Знаешь, Джису, ты классная. И не задираешь нос, как другие стервы из твоего района.

Я сдерживаю удивлённую улыбку.

— Э-э-э, спасибо, я полагаю.

— И ты милая. Даже в солнечных очках.

Я хихикаю от его невнятных слов и качаю головой. Я как раз собираюсь сбросить его руку, когда внезапно ощущаю чье-то присутствие, кто-то нависает над нами. Я чувствую мужской аромат, который, смешиваясь с океанским бризом, заставляет мое сердце биться быстрее. По реакции тела тут же понимаю, кто это.

Чимин внезапно убирает руку с моих плеч.

— Э... увидимся позже, Джису.

Я протягиваю руку, чтобы остановить его.

— Тебе не обязательно уходить, Чиммн, — твердо говорю ему, зная, что из-за Техёна ему хочется сбежать.

— Э-э-э...

— Вообще-то обязательно. — Грубый властный тон Техёна действует мне на нервы. А ещё заставляет чувствовать что-то ещё, что-то, что я не желаю признавать.

Я хочу продолжить спорить, но Чимина уже нет. Затем наклоняю голову к человеку передо мной.

— Техён, — приветствую я, не скрывая своего раздражения. — Удивлена, что ты здесь. Хотя, полагаю, не должна. Ты ведь говорил, что возможно придёшь. И что многие придурки приходят на такие вечеринки. — Да, Джису, неплохая шутка. Я прикусываю внутреннюю часть щеки, чтобы не улыбнуться собственному остроумному замечанию.

И тут слышу его ворчание, а затем чувствую, как он садится рядом. Вот черт. Мое сердце трепещет, тепло тела Техёна окутывает меня, согревая больше, чем огонь. Чертово предательское тело.

— Полагаю, это значит, что ты все ещё злишься на меня.

— Нет, — вру я. — Ценю твоё предупреждение, но, как видишь, я прекрасно справляюсь, хоть и слепая. И даже не наступила на костёр.

Я чувствую, что он наблюдает за мной.

— Ты все неправильно поняла, Джи.

Я смягчаюсь от его проникновенного тона и своего прозвища.

— На самом деле, так и есть, но все в порядке. Я к этому привыкла и знаю, что твоя забота была искренней.

— Нет, ты неправа. Я говорил не о твоей слепоте. Я имел в виду твою невинность.

Я в тупике, не понимая, что он хочет сказать.

— Повтори ещё раз?

Я слышу, как он делает глубокий вдох.

— Я говорил о твоей наивности. Многие придурки здесь, выпади им только шанс, непременно бы воспользовались этим. Это сводит меня с ума. И твое зрение тут ни при чем.

Я думаю о его ответе, и тут же ощущаю вину.

— Я прошу прощения за то, что не так поняла тебя, но эта причина тоже абсурдна. Наивная или нет, я способна позаботиться о себе. Я знаю, из-за того, что произошло с Сехуном, кажется по-другому, но я действительно умею делать правильный выбор, чтобы не оказаться в ситуации, когда это может произойти. — Я чувствую, что он снова смотрит на меня, треск пламени кажется громче, пока я жду его ответа.

— Давай уйдём отсюда.

— А? — спрашиваю я, думая, что неправильно его поняла.

— Я хочу отвезти тебя кое-куда.

Моё сердце начинает биться быстрее при мысли об этом.

— Куда?

— Тихое местечко, куда я люблю приходить по вечерам. Это недалёко.

Это одна из тех ситуаций, которых я стараюсь избегать, и пытаюсь вести себя разумно. Но я бы соврала, если бы сказала, что идея не заманчива. Я ведь ждала возможности познакомиться с ним поближе.

— Я никогда не причиню тебе боль, Джису. Несмотря на то, что ты могла слышать, — тихо добавляет он, ошибочно принимая моё молчание за сомнения.

— Я знаю. — И это правда. Несмотря на все, что я слышала, я знаю, что он не причинит мне вреда. На самом деле, с ним я чувствую себя в безопасности. Вот почему я не теряю ни секунды на раздумья. — Хорошо, я пойду с тобой.

Беря мою руку, он встаёт и тянет к себе. От его простого прикосновения мою руку словно пронзает разряд электричества.

— Я должна предупредить Юну.

— Мы поищем ее по пути к моему байку. У тебя есть телефон? Ты можешь позвонить ей или оставить сообщение? — Я киваю, затем следую за ним, когда он тянет меня за руку. Он замедляет шаг, когда замечает, что я не поспеваю за ним.

— Итак, э-э-э, мы поедем на твоём мотоцикле? — осторожно спрашиваю я. Мысль об этом одновременно и нервирует и волнует, я никогда не каталась на таком.

— Ага. Ты не одета для такой прогулки, но мы не будем долго кататься, и я дам тебе свою куртку.

— Ой, всё в порядке, можешь оставить её себе. Уверена, со мной все будет хорошо. — Он хмыкает, явно не согласный.

Шум от вечеринки становится ещё тише, и когда мы не находим Юну, я достаю телефон и отправляю ей голосовое сообщение:

— Привет, Юна, это я. Послушай, я ухожу с Техёном, так что меня не надо подвозить домой. Повеселись, поговорим позже. — Я бросаю свой телефон обратно в сумочку и знаю, что подруга разозлится. Просто взбеситься.

Мы подходим к стоянке, где, как я предполагаю, находится байк Техёна, когда вдруг ощущаю, как что что-то теплое окутывает меня. По восхитительному аромату, окружающему меня, я сразу понимаю, что это его куртка.

— Всё в порядке. Ночь теплая, уверена, со мной всё будет хорошо.

— Ты наденешь куртку, Джису, — резко отвечает он, судя по тону, не терпя возражений.

Блин, он не должен быть таким властным. Я испуганно ахаю, когда чувствую, как он пытается что-то надеть мне на голову.

Техён замирает.

— Прости, надо было предупредить тебя. Это просто шлем.

Я чувствую, как щеки краснеют, и киваю. Шлем тяжелее, чем я ожидала, и он закрывает большую часть моего лица.

— Вот, я подниму козырек, потому что на тебе очки. — Я снова чувствую, как горит моё лицо, зная, как глупо я, должно быть, выгляжу в темных очках. Как только Техён поднимает козырек, я чувствую намного больше воздуха на своем лице и ощущаю себя не такой ограниченной. Я поднимаю подбородок, чувствуя, как он возится с ремешком.

— Спорю, с моим нарядом он смотрится просто убийственно, — шучу я, пытаясь представить, как глупо, должно быть, выгляжу в шлеме и желтом сарафане без лямок.

— Джису, да ты даже понятия не имеешь.

Из-за его грубого, хриплого голоса, кислород покидает мои лёгкие. Судя по всему, у нас разные представления об убийственном наряде.

— Иди сюда, — велит он, прежде чем схватить меня за руки и положить их на сиденье. Я чувствую, как он наклоняется ближе ко мне. — Теперь подними ногу, — шепчет он мне на ухо и мягко касается моей левой ноги, заставляя дрожь струиться по всему телу, — и запрыгивай на сиденье.

Я следую его указаниям и поднимаю ногу достаточно высоко, чтобы закинуть ее на мягкую кожу. Руками Техён крепко сжимает мои бедра, а затем поднимает меня и подталкивает на сиденье. О Боже, это возбуждает. Я слышу, как он прочищает горло, прежде чем встать передо мной. Я сижу с руками на коленях, не зная, куда их деть.

— Детка, лучше бы тебе держаться за меня, или улетишь с байка.

Детка? Меня волнует это проявление нежности. Никто раньше не называл меня так, но, боже, мне это нравится. Я быстро избавляюсь от своих мыслей, когда понимаю, что он ждёт, когда я последую инструкциям. Возьми себя в руки, Джису. Неловко провожу руками по его спине и чувствую подтянутое, мускулистое тело, а затем дохожу до его широких плеч.

Как только он заводит мотоцикл, громкий гул и сильная вибрация заставляют меня резко вдохнуть и быстро опустить руки вниз, чтобы обхватить его живот. Я чувствую, как он дрожит от смеха, и мне тут же хочется ударить его. Моё сердце бешено колотится, и идея покататься уже не кажется такой хорошей.

— Техён, я не уверена, что все ещё хочу кататься. Мне очень страшно.

Слыша страх в моем голосе, он резко перестает смеяться.

— Я позабочусь о тебе, Джису, обещаю. Просто держись, и всё будет в порядке. Если не понравится, закричи, и я остановлюсь. Ладно?

Я делаю глубокий вдох и киваю.

— Хорошо.

Я чувствую, как он двигается, а затем мотоцикл срывается, и я издаю визг, как можно крепче цепляясь за Техёна. О Боже. Моё сердцебиение поднимается на совершенно новый уровень, когда я чувствую, что мы поворачиваем на шоссе и набираем скорость.

Адреналин наполняет тело, и миллионы ощущений поражают меня. Сделав ещё один глубокий вдох, я успокаиваю сердце, и вскоре отпускаю страх, позволяя себе насладиться ощущениями. Быстрый ветер, бьющий в лицо, бодрит, запах земли вокруг нас освежает, и ощущение моего тела на фоне твердого, теплого тела Техёна, ну... я не уверена, как описать чувства, вызванные происходящим. Весь опыт и ужасающий и волнующий, но больше последний. Сложно объяснить, но это как увидеть мир совершенно по-новому. Это чувство свободы, которой я никогда раньше не испытывала, свободы, которой я так отчаянно жаждала.

— У тебя все хорошо, Джи? — вопрос Техёна звучит приглушенно из-за ветра, и только когда он спрашивает, я понимаю, что широко улыбаюсь.

— Да, поезжай быстрее, — храбро кричу я. Моё сердце подпрыгивает, когда он ускоряется, и я хихикаю, наслаждаясь этим. Я впитываю в себя все, что связано с этим моментом, не желая, чтобы он заканчивался. Но, к сожалению, через несколько минут чувствую, что мы замедляемся. Мы слегка наклоняемся влево, когда Техён поворачивает к нашему месту назначения и останавливается.

Он глушит двигатель мотоцикла и какое-то время не двигается.

— Джи?

— Да? — тихо выдыхаю я, огромная улыбка украшает мое лицо.

— Пора отпустить меня, — его голос наполнен весельем, и я понимаю, что всё ещё крепко держусь за него.

— Ой, прости, — хихикая, извиняюсь я, затем морщусь, когда понимаю, как крепко вцепилась в него.

Когда он уходит, я сразу же начинаю скучать по его теплу.

— Было так же страшно, как ты думала? — спрашивает он, беря мою руку и помогая мне слезть с мотоцикла.

Я чувствую, как моя улыбка становится шире, пока он расстегивает ремни под подбородком и снимает шлем.

— Да, но было и невероятно. Это самый волнующий опыт в моей жизни, и я не могу дождаться, чтобы прокатиться ещё раз. — Тут же понимаю, насколько самонадеянно это звучит. — В смысле, э-э-э... то есть, если мне когда-нибудь выпадет шанс снова оказаться на мотоцикле. — О, Боже, Джису, просто замолчи. Я тяжело вздыхаю, чувствуя себя полной дурочкой.

Я ощущаю, как он наклоняется ко мне, его дыхание касается моего уха.

— Джису, я возьму тебя на прогулку, когда захочешь. Всё, что тебе нужно сделать, это попросить.

У меня пересыхает во рту, а тело становится сверхчувствительным от того, насколько Техён близко. Воздух густеет от напряжения. До того, как я успеваю ответить, он берет меня за руку и ведёт вперёд.

— Где мы? — спрашиваю я, следуя его указаниям.

— В месте, куда мне нравится приходить, когда я хочу побыть один. Это скала с видом на город. — Я чувствую, как он останавливается и поворачивается ко мне. — Тебе тепло?

— Да, — отвечаю я, удивляясь этому неожиданному вопросу.

Техён снимает с меня свою куртку и кладет ее на землю, чтобы я села. Я чувствую, как секунду спустя он занимает место рядом, и мне приходится сдерживаться, чтобы не наклониться к нему, как мне отчаянно хочется.

Я поднимаю колени, обхватываю их руками, а затем слушаю тихие ночные звуки и чувствую, как теплый вечерний бриз ласкает мою кожу.

— Опиши, на что мы смотрим, Техён.

Ему требуется время, чтобы ответить.

— Чистое небо над нами, темное и покрыто звёздами. Вдали виднеются тысячи огней от домов и зданий, которые освещают весь город. Похоже, что мы далеко от всего мира, а не в минуте езды.

Звучит красиво, и я очень стараюсь представить, на что мы смотрим, но не могу.

— Ты можешь представить это? — спрашивает он, словно читая мои мысли.

— Нет. Я потеряла зрение совсем маленькой, и мне трудно вспомнить, как что выглядит. Кроме того, вещи могут быть совсем не такими, как я помню.

— А раньше ты видела? — Его голос звучит удивлённо.

— Да. — Повисает тишина, я понимаю, ему любопытно, но он не станет спрашивать. — Ты когда-нибудь слышал о конверсионном расстройстве?

— Нет

— Это психологическое расстройство, вызванное серьезной эмоциональной травмой. От него может быть несколько побочных эффектов. Паралич или, как в моем случае, слепота, — я ненадолго замолкаю. — Однажды утром, когда мне было семь, отец нашел меня без сознания в лесу, который окружает наши владения. У нас есть маленький колодец желаний, на самом деле это просто колодец, но я всё равно называю его колодцем желаний. — Машу рукой, понимая, что это неважно. — Я часто вылезала ночью из своей спальни и ходила к нему. Той ночью я не могла спать, потому что отец принимал гостей из одной из своих политических партий, поэтому ушла из своей комнаты и пошла туда. Следующее, что я помню, как проснулась, а вокруг была темнота. — Снова замолкаю и нервно прочищаю горло. — Врачи говорят, что той ночью в лесу я что-то видела. Что-то настолько испугало меня, что у меня началась истерика, но я ничего не помню.

— Господи, — бормочет он, и мне интересно, что у него на уме.

Когда он больше ничего не говорит, я продолжаю:

— Есть потенциальная возможность, что интенсивная психотерапия или гипноз могут разблокировать мой разум, но родители сказали, что они попробовали эти методы, когда я была маленькой, и я оказалась в больнице.

Он молчит, пытаясь переварить всё, что я только что сказала.

— Подожди, так это психологическое расстройство? Никаких проблем со зрением?

— Точно.

— А солнечные очки?

Я напрягаюсь.

— Что?

— Если с твоими глазами все в порядке зачем тебе солнечные очки?

Какое-то время я раздумываю, что ответить, а затем решаю сказать правду.

— Потому что мама заставляет меня. Её смущает, что я не всегда могу сфокусироваться, и иногда мои глаза блуждают. Это одно из условий: если я выхожу из дома, я должна постоянно носить их и... — Я тревожно ахаю, когда он внезапно снимает с меня солнечные очки, и быстро отворачиваюсь, не давая ему увидеть свои глаза. — Техён, что ты делаешь?

— Позволь мне посмотреть, Джи.

Я качаю головой, ощущая панику при мысли о том, что он увидит мое уродство. Волнуясь, что он увидит то, что видит мама, и ему станет так же противно.

— Пожалуйста, верни мне мои очки, — умоляю я с ноткой истерики в голосе.

Я чувствую, как он двигается передо мной, и быстро закрываю глаза, прежде чем его теплые руки касаются моего лица.

— Открой глаза, Джису.

— Техён, пожалуйста, не надо.

— Чего ты так боишься?

Не хочу озвучивать свои страхи, не хочу говорить ему, что, благодаря матери, это мое самое уязвимое место. Проглатываю комок в горле.

— Лишь очень немногие видели их.

— Прошу, позволь мне быть одним из них. Джи, я не стану осуждать тебя, клянусь. Я просто хочу узнать тебя. — Его искренние слова заставляют меня смягчиться. Выпустив смиренный вздох, я открываю глаза и концентрируюсь, надеясь остановить их блуждание. У меня сердце уходит в пятки, когда я слышу его резкий вдох. Я пытаюсь отвернуться, но он удерживает меня на месте. — Не прячься от меня! — Его командный голос заставляет меня следовать приказу.

Я чувствую, как он смотрит на меня, и с нетерпением жду, когда он что-то скажет. Тишина затягивается, но я больше не могу терпеть и нарушаю её:

— Скажи, о чем ты думаешь.

— Я думаю, твоя мать чокнутая. Потому что глаза, которые я вижу, прекрасны, и их нельзя скрывать.

Я ощущаю тепло, проникающее глубоко в мою душу. Облегчённо вздыхаю и улыбаюсь, вспоминая, что он только что сказал о маме.

— Моя мама определенно другой тип людей, но я давно перестала бороться с ней. Она может быть очень жестокой.

— Насколько жесткой? — Его голос становится грубым, и я быстро понимаю, о чем он думает.

— Не в физическом смысле, если ты об этом, — замолкаю, раздумывая, как объяснить ему. — У моих родителей есть определенный стандарт, которому надо соответствовать, особенно у матери. И давай просто скажем, что из-за моей инвалидности я не соответствую этому стандарту. — Я пожимаю плечами. — Они те, кто они есть, и я давно поняла, что ничего из того, что я скажу или сделаю, никогда не будет достаточно для них. Но это их проблема, а не моя.

Я чувствую, что он снова смотрит на меня, и жаль, что я не знаю, о чем он думает.

— Знаешь, Джи, ты достаточно проницательна для того, кто не видит.

Я улыбаюсь его наблюдению.

— На самом деле, я могу быть очень проницательной. Я просто вижу по-другому, не так, как все вы. Вы видите глазами, а я вижу руками.

— Я заметил, как на тригонометрии ты читала с помощью рук.

— Да. Это называется шрифт Брайля. — Я тянусь в сумочку и достаю телефон, чтобы показать ему. — Ну-ка, дай мне руку.

Провожу его пальцами по экрану.

— Это буква «А», а это «1». — Телефон повторяет буквы и цифры, когда мы их прослеживаем.

Я случайно нажимаю кнопку сообщения, и голос разъяренной Юны наполняет тишину:

«Чхве Джису, ты, блин, спятила? Я надеру тебе задницу, если ты уже не лежишь где-то, порезанная на кусочки».

Боже.

«Разве ты не слышала, что я всю неделю твердила тебе об этом парне? Я серьезно собираюсь...»

Я быстро выключаю сообщение до того, как Техён услышит больше.

— Мне очень жаль, — виновато шепчу я, чувствуя себя ужасно из-за того, что он только что услышал.

— Как ты отвечаешь?

— Что?

— Как ты отвечаешь ей?

Кладу палец на кнопку ответа.

— Надо удерживать кнопку и говорить.

Он забирает у меня телефон, и мое сердце колотится как сумасшедшее, пока я гадаю, что он собирается делать. Затем слышу звуковой сигнал, сигнализирующий ему говорить.

— Прости, Джису здесь нет, но если хорошо попросишь, я расскажу, где спрятал её тело.

Боже, не могу поверить, что он только что сказал это. Я закрываю рот, чтобы приглушить смех, и жду, пока она ответит.

Проходит лишь секунда, как звонит мой телефон, сигнализируя о ее ответе.

— Ким Техён, лучше бы тебе шутить. Потому что если ты с ней что-нибудь сделал, мы с моим другом Луи устроим тебе такое, что тебе не поздоровится. — Голос Юны звучит сурово, когда она угрожает избить Техёна своей сумочкой Louis Vuitton. — Ты слышишь меня, приятель? Теперь дай ей...

Я прерываю сообщение, вырывая телефон у Техёна, и нажимаю кнопку ответа:

— Юна, успокойся, я в порядке. Обещаю, как только вернусь домой, сразу сообщу тебе. — Я кладу телефон обратно в сумочку и игнорирую звонок, который слышу через секунду. Неловко ёрзаю, чувствуя, что Техён смотрит на меня. — Извини за это. Она немного беспокоится и чересчур опекает меня. — Я снова извиняюсь, всё ещё чувствуя себя виноватой за то, что он услышал.

— Не переживай. Я уже привык.

Я обдумываю его беспечный ответ.

— Что все тебя боятся?

Слышу, как он хмыкает.

— Потому что они ссыкуны.

Я улыбаюсь и качаю головой, давая понять, что этого ответа недостаточно.

— Да ладно, ты должен сказать больше. Это справедливо после всего, чем я поделилась с тобой.

Повисает молчание, и я начинаю думать, что Техён не собирается поддаваться, но он наконец произносит:

— Потому что я знаю, как позаботиться о себе, и мне раз или два пришлось затыкать людей. Но большинство слухов это лишь выдумки. Я никого не подпускаю близко, а поскольку люди почти ничего не знают обо мне, это пугает их, и они воображают всякое дерьмо.

— Почему ты никого не подпускаешь к себе?

— Просто потому что не хочу.

По его резкому ответу я понимаю, что он не собирается объяснять, что заставляет меня задуматься, почему я здесь.

— Почему ты привел меня сюда?

— Потому что хотел побыть с тобой наедине.

— Почему? — снова мягко спрашиваю я, желая знать больше.

— Потому что ты заинтриговала меня, Чхве Джису.

Я улыбаюсь из-за того, что он использовал мое полное имя, и думаю над его ответом.

— Причина во мне или моей инвалидности?

— И в том и в другом, — правдиво отвечает он — Но, в основном, дело в тебе.

Я киваю, ценя его честность.

— А теперь, когда ты знаешь, ты удовлетворен?

Минуту он молчит.

— Нет, но мне кажется, даже когда я узнаю о тебе все, этого не будет достаточно.

Что-то ощущается между нами, что-то мощное, то, чего я никогда раньше не чувствовала.

— Я хочу увидеть тебя, Техён. Ты позволишь мне? — Сердце быстро стучит, пока я жду его ответа, боясь, что он откажет.

— Да, Джи, ты меня увидишь. — Он обхватывает мои запястья и поднимает мои руки, чтобы прикрыть лицо.

Двигаясь чуть ближе, я провожу пальцами по его волосам, и удивляюсь, насколько мягкими они кажутся.

— Твои волосы длиннее, чем я думала, — размышляю я, дотягиваясь до кончиков, которые касаются его ушей. Затем провожу по затылку и по его грубой челюсти, чувствуя легкую щетину. — Подбородок v образной формы и сильный, — нежно заявляю я, прежде чем подняться к его бровям, чтобы проследить небольшую арку. — Твои глаза тёмно-карие. — Когда я чувствую его напряжение, я больше не могу оставаться невозмутимой и смеюсь. — Юна сказала мне. — Я слышу, как он хмыкает, явно не находя мою шутку такой же смешной, как я сама. — О, давай, ты должен признать, что это было смешно.

— Обхохочешься, — сухо отвечает он, что заставляет меня рассмеяться ещё сильнее

— Хорошо, извини, я всё, — вру я, когда ещё несколько смешков вырываются из меня. Собираясь с силами, я продолжаю свой путь и прослеживаю длину его носа, чувствуя небольшую выпуклость. — Она заметна?

— Нет.

Я киваю, затем прижимаю пальцы к его губам. Они теплее и мягче, чем я ожидала. Я обвожу их контур и очень стараюсь представить, как они выглядят.

Внезапно слышится низкое рычание.

— Джису, я изо всех сил стараюсь вести себя правильно, но решил, что мне наплевать, что правильно, а что нет.

Я задерживаю дыхание, его хриплый голос посылает мурашки по моему телу.

— Что ты имеешь в виду? — тупо выпаливаю я, точно зная, о чём он.

Его теплая рука накрывает мое лицо, а большой палец касается моей нижней губы.

— Я хочу поцеловать тебя, Джи. Я, блин, умираю, как хочу узнать, какова ты на вкус.

Боже. Я тоже очень хочу этого, но мне также страшно. У меня такое чувство, что в этом вопросе я полный новичок.

— Хорошо, но я должна предупредить, у меня, вероятно, получится не очень.

Я чувствую, что он колеблется.

— Ты, блин, говоришь, что никогда раньше не целовалась с парнями?

Я киваю, отказываюсь считать тот раз с Сехуном, когда он силой запихивал мне язык в рот, за поцелуй. Я знаю, что, вероятно, из-за этого Техён захочет пойти на попятную, но мне кажется, я должна быть честной.

— Я была действительно защищена от внешнего мира, если только дело не касалось посещения политических мероприятий. И любые парни, с которыми я вынуждена общаться, не привлекают меня.

— Но я привлекаю.

Больше похоже на утверждение, чем на вопрос, но я все равно отвечаю.

— Да.

Я чувствую, как он придвигается ближе, и мое сердце гремит в ожидании того, что может произойти.

— Тогда, думаю, мне повезло.

Прежде чем я могу задаться этим вопросом, его теплые губы вдруг касаются моих, и я ахаю, ощущая прилив тепла по всему телу. Его губы требовательные, но нежные, и когда его язык легонько облизывает стык моих губ, я приоткрываю их, разрешая скользнуть внутрь. Хныканье вырывается из меня при первом касании его языка, его невероятный вкус наполняет мои чувства.

Я издаю стон, руки Техёна двигаются к моим бёдрам, крепко сжимая их, прежде чем поднять меня и перенести так, чтобы я оседлала его. Я зарываюсь пальцами ему в волосы, наши рты соединяются, языки танцуют, исследуя друг друга. Никогда не думала, что мой первый поцелуй будет таким. Таким естественным, и что достигнет глубины души.

— Я знал, что ты будешь самой сладкой вещью, которую я когда-либо пробовал, — бормочет он мне в губы, затем отодвигается и проводит горячими губами по моему горлу.

Я вдыхаю столь необходимый легким кислород и хочу сказать Техёну, как приятно целоваться с ним, но, похоже, не могу сформулировать предложение. Все что я могу, бессвязно стонать, когда наклоняю голову в сторону, предоставляя ему лучший доступ. Мое тело оживает от ощущений, которых я никогда раньше не испытывала, между ног поселяется непонятная боль. Мои бедра начинают двигаться сами по себе, и я хнычу, его твердая эрекция дает мне трение, которого я так отчаянно жажду.

— Охренеть, Джи, нам надо остановиться.

— Зачем? — задыхаясь, спрашиваю я, совсем не радуясь этой идее.

— Потому что я охрененно близок к тому, чтобы потерять контроль, и мне не хочется облажаться.

Я немного отстраняюсь, наши лица всё ещё близко, звук тяжелого дыхания слышен в тишине ночи.

— В чем именно, Техён? — тихо спрашиваю я, задаваясь вопросом, что это значит. После всего, что Юна рассказала мне о нем, вполне возможно, что для него это значит не то же самое, что и для меня.

— Честно говоря, не знаю. Я в школе лишь на один семестр, а потом ухожу в колледж. — Разочарование наполняет меня, когда я понимаю, что он здесь всего несколько месяцев. — Я не собираюсь лгать, Джи, я не из тех парней, которые зацикливаются о проведённой с кем-то ночи.

Я сглатываю болезненный комок в горле, когда понимаю, что я для него ничем не отличаюсь от других. Только собираюсь отстраниться, когда чувствую, как он протягивает руку и обхватывает мое лицо.

— Но по какой-то причине с тобой всё по-другому. Я знаю, что должен держаться от тебя подальше, но не думаю, что смогу, даже если бы захотел.

Я ощущаю радость и облегчение от его признания. Кладу руку ему на лицо и провожу пальцами по его губам.

— Я не хочу, чтобы ты держался от меня подальше. Ты мне нравишься, Техён, и мне нравится быть рядом. — Не уверена, что мне следовало говорить об этом, но я не из тех, кто умеет скрывать свои чувства.

— Мне тоже, детка, — отвечает он, успокаивая меня. Беря меня за запястье, он нежно целует мою ладонь, а затем снова касается ей своего лица. От этого жеста у меня теплеет на сердце.

— Мои родители никогда не одобрят такое, — грустно шепчу я. — Прости, не хочу обидеть тебя, но такова правда.

Я чувствую, как его челюсть под моей рукой сжимается, и ощущаю вину за то, что расстроила его.

— Я знаю, Джи, и не стоит сожалеть об этом. Я сказал, что привык к такому, но дело в том, что никому это не понравится. Наши стороны... они не соединяются — никогда.

Я злюсь, думая о том, насколько разные наши миры.

— Это глупо, и мне все равно, что говорят другие, пусть даже и мои родители.

Он обнимает меня за талию и притягивает ближе.

— Да, детка, это охрененно глупо, но таков мир, в котором мы живём. Во всяком случае, здесь. Я не хочу создавать тебе проблемы, Джи или, если уж на то пошло, себе. Так что давай вести себя осторожно и хранить всё в тайне.

— Когда мы сможем видеться, если в школе нам нельзя быть вместе?

— Я найду способ, — шепчет он, прежде чем снова коснуться тёплыми губами моей шеи. — И поверь мне, Джи, никто и ничто не остановит меня.

Мурашки бегут по моему телу, как от удовольствия, так и от страха. Потому что я знаю, если нас поймают, разверзнется ад, но мне кажется, потеря Техёна хуже любого гнева отца.

Несколько часов спустя, после долгих разговоров и множества страстных поцелуев, Техён везёт меня домой. К счастью, он может высадить меня прямо у моей двери, так как моих родителей нет в городе. После долгого поцелуя на прощанье, от которого моё тело болит, а сердце переполнено удовольствием, я неохотно захожу в дом. Закрыв дверь, я со вздохом прислоняюсь к ней и касаюсь губ.

Я так потерялась в своих мыслях и мечтах, что не слышу Розу, пока она не произносит:

— Джису, кто это был?

Я улыбаюсь и отталкиваюсь от двери.

— Это, Роза, был Ким Техён, самый восхитительный молодой человек, которого я встречала.

— Парень, который помог тебе с Сехуном?

Я киваю, улыбка всё ещё украшает мое лицо. Я слышу, как она беспокойно вздыхает, и понимаю, что она собирается сказать.

— О, Джису, дорогая, тебе следует быть осторожной. Мы говорили об этом, если твой отец узнает...

— Мне все равно, что говорят родители. Я не могу держаться от него подальше, Роза, и не хочу. Он заставляет меня чувствовать то, чего я никогда раньше не чувствовала. Он... он заставляет меня чувствовать себя красивой.

Я чувствую, как она приближается ко мне, и ощущаю, как ее знакомые теплые руки касаются моего лица.

— Это потому, что ты прекрасна. — Она делает паузу. — Я лишь волнуюсь из-за твоего отца, пожалуйста, будь осторожна, Джису.

— Буду. Пока мы будем встречаться тайно. — Снова улыбаюсь. — Ты видела его? — спрашиваю я, желая знать её мнение.

— Да, и должна сказать, он очень привлекательный.

Не могу сдержаться и хихикаю как маленькая легкомысленная школьница.

— Роза, он идеален.

— О, дорогая, ты начинаешь меня пугать. Давай пойдем спать. — Она берет меня за руку, и я позволяю ей отвести меня в мою комнату, хотя в этом нет необходимости.

Её беспокойство никак не влияет на то прекрасное чувство, которое я ощущаю внутри, потому что я имела в виду именно то, что сказала. Мне всё равно, что говорят остальные. Нет дела до того, откуда Техён. Меня лишь волнует, когда же я снова увижу его, когда почувствую его идеальные губы на своих.