Возлюби другого во имя любви.
В большом зале идёт упомрачительно затянутая репрессия. Под высокими потолками сиротятся шарики мягких тонов. Розовые, голубые, бежевые. По полу разбросаны какие-то ленты, цветы, бумаги. Разносились эхом стуки каблуков, говоры от которых взрывалась голова. Дневной свет падал через большие окна, украшенные длинными розоватыми тюлями. Около большой дубовой двери с мощнистыми чугунными ручками, на стремянке стоял Саша и что-то пытался приделать над дверью. Несколько раз чуть не упал, сильно перегнувшись на лестнице. Это оказалась шикарная гирлянда из цветов. Что-то вроде астр, но и на бархатцы похоже. Определиться было сложно. По середине помещения стоял большой белый стол. Его большие ножки как-будто впивались в паркет, но это была всего лишь иллюзия. За столом сидели виновники торжества – Евгений и Вирджиния. Здесь творилось сумасшествие по поводу подготовки к их долгожданной свадьбе. Делали они всё с друзьями и родственниками. Молодожёны перебирали счета за помещения и все остальные документы. По другим местам стояли маленькие столики с четырьмя стульчиками. Таких столов было штук десять в хаотичном порядке.
За одним из таких местечек сидела наша Оливия и выплетала из лент косички. Её гримасе мог позавидовать самый грустный кот в мире, но в итоге, ей есть зачем погружасться в мир упоения. Рядом с занятым Сашей стояли Ян, что подавал ему продолжение ленты, а по другую сторону стола сидел в своем кресле Максим. Он смотрел на грустившую Лив и сопутствовал ей. Ян взглянул в карие глаза друга и перешёл к нему.
Ян, молодой парень, двадцати двух лет возрастом. Видеоблогер со стажем. Обожатель панд и всякого движа. Давний друг Макса, скетчер, пародист и просто весельчак. Авантюрист и любитель авантюр.
— Так, не раскисай, зато ты её видишь. — подбодрил он Тарасенко, потрепав его отросшие волосы.
Максим решительно смотрел на любимую девушку, хотел подойти к ней, обнять. Просто сказать о том, как она ему дорога и как он её любит. Но невидимая ограда закрыла их любые связи.
Ощутив на себе чей-то пристальный взгляд, черноволосая подняла голову и судорожно стала оглядываться по сторонам. Заметив знакомые карие глаза, поблескивающие на солнечном свету, она застыла на секунду, а потом отвернулась, хватаясь за сердце. Макс громко вздохнул и схватил ближайшую салфетку, рвя её на кусочки от стресса.
— Вот, она даже смотреть на меня не хочет. — его речовка сопровождалась грустными воздыханиями и похлопыванием ресничек.
Ян сожалеюще выдохнул и кинул гирлянду на стол, не помня того, что эта лента была в руках Александра, который её приделывал. От резкого толчка очкарик выронил гирлянду на пол, а сам повис на выступе двери, навернувшись со стремянки. Его ноги шатались в расстоянии около метра от пола. Ян полез через столик за стремянкой, но так же уронил её чуть ли не на голову Максиму, который встрепенулся от крика ботаника и откинулся назад.
Женя откинул бумаги и ринулся спасать будущего, непутёвого шурина и друга. Мимо него пробежал неожиданно Остап с охапкой высоких цветов. Евгений остановил Осю за плечо. Парень убрал высокие бутоны, закрывающие лицо и взглянул на взрослого приятеля.
— Ты куда это тащишь? — озабоченно поинтересовался человек в жёлтой толстовке, поправляя кепку.
— Вирджиния сказала на стол какой-нибудь. — ответил Остап, снова закидывая бумажный груз на плечо.
Ответив только неодобряющими вздохами шатен продолжил свой путь, в тот момент, когда Саша почти сорвался с выступа.
— Саша, твою налево! — воскликнул Евгений, тягая друга за торс вниз.
Сзади подбежала невеста, отряхая рубашонку брата. Оливия безразлично взглянула на ситуацию в дверях и снова занялась своими плетениями, надеясь избавиться от достающих её проблем. Отнеся цветы на первый стол, парень в шляпе медленно подошёл к сестре и стукнул стопкой лент по поверхности. Лив вздернулась от неожиданности и посмотрела на Осю. Великий Комбинатор грубо отодвинул стул поближе к кудрявой и наклонился к её лицу, тихо шепча:
— Гордой у тебя оставаться не получится. — выпалил юноша, снимая шляпу и махая ею на себя.
Винья резво откинула почти законченную косичку и закинула руки в боки.
— У меня? Не получится? — девушка подливала масла в огонь.
В глубине души она понимала, что братишка прав, она хотела подбежать к Максиму, обнять его, поцеловать в тёплый висок. Но вся эта заворуха с любовным квадратом сыграла свои нотки. Самые, что не на есть, страшные.
Она сама понимала, что достраивала стену перед собой, но прекратить это она физически не могла. Иначе душа будет опять ныть о новом предательстве, о старой сказке без конца и края, опять о слезах боли, как Остап с Ольгой будут видеть, как их всегда сильная и независимая сестра изливает душу, рыдая в подушку как маленькая девочка. Пора искать лом.
— Вы как, ребята? — пропищала своим, пока ещё детским голосочком Ольга, проходя в эпицентр взрослых друзей, которые только что были спасены от возможных переломов.
— Олечка, всё хорошо, спасибо, что поинтересовалась. — ответил Александр, подрагивая левой ногой время от времени.
Максим видел, как Оля собиралась уходить, но он поймал её быстрым «пс» и подозвал к себе пальчиком.
— Оль, а ты как относишься к повторным отношениям? — по-взрослому спросил блогер, поправляя рубашку.
— Главное, чтобы убытков не было, иначе слёз много потеряешь. — совсем как взрослая ответила черноволосая и пафосно откинув нос вверх направилась к сестре и брату.
Анализируя полученную информацию, Тарасенко задумался. Ведь отношения – это государство. Убытки – измена, ложь, недоверие. Слёзы, понимаем, защитная реакция от мира, как границы досягаемости.
В этой фразе точно что-то есть, и совсем не детское. Заключая фазу о отношениях любой может в конце поставить точку, но бывает так, что эта точка оказывается поставлена другим аппонентом против счастья и любви.
«— Возлюби другого во имя любви... » — крутилось в голове шатена, это была фраза его брата, она появилась после расставания с девушкой.
Но она была чертовски подходима к данной ситуации. Не надеясь на какие-то корректировки и взаимной нынешней любви Оливии к нему он смирился, выдохнув и посмотрев на весёлую компанию друзей, которые бурно обсуждали то, как нелепо болтался над дверью Саша и как бы было весело, если бы кто-то её открыл. Потому что открывалась она во внутрь. На физиономии ютубера сияла улыбка с частичкой грусти принятого, всё-таки, ничего уже не вернёшь.
Ещё спустя несколько минут обсуждения завершились и все вновь разошлись за свои дела.
Жених с невестой ушли проверять работу поваров на кухне. В маленьком помещении с малюсеньким окошечком как в тюремных камерах творилось чёрт знает что. Кипели блюда, шипели на сковородах аппетитные стейки и рыбное филе. Подскакивали крышки больших кастрюль. Разносился изумительный запах французской кухни с фуа-гра и утончённой закуски. Пока делались заготовки для пробы и добавления в меню. Никто в здравом уме не будет готовить на восемьдесят человек три порции стейков под красным соусом. Пара имела возможность раскошелиться на такое дорогое удовольствие, но тратили, конечно, с умом. Пробовал все блюда исключительно Женя, так как Вирджиния отказалась, будучи в положении.
Повар-француз, поправляя свой высокий белый колпак, со смешным французским акцентом спросил: — Как вам данное блюдо?
Евгений еле сдерживался, чтобы не засмеяться от этого произношения. В первый раз из его рта вылетел лёгкий смешок, но за это он получил легкую затрещину по макушке от будущей жены, отозвавшись: «— Теперь я начинаю чувствовать семейную жизнь».