7
КОКС
Внутри моего века было ощущение, что по глазным яблокам скребут наждачной бумагой. Зарождающаяся головная боль отдавалась в висках, а во рту был такой привкус, как будто там что-то умерло.
Срань господня. Что я с собой сделал прошлой ночью? Я уже много лет так сильно не веселился.
Моргая, я огляделся, чтобы сориентироваться. Где, черт возьми, я был?
Растянулся лицом вниз на двуспальной кровати в номере отеля. Голый.
Где была моя одежда и почему я ее не надел?
Предыдущая ночь была как в тумане. Я не мог вспомнить, как сюда я попал, и это был не мой номер. Я даже не был уверен, мой ли это отель. Я подвинулась достаточно, чтобы дотянуться до прикроватной тумбочки. В блокноте рядом с лампой был логотип Bellagio.
Определенно не мой отель.
И что случилось с Софи? Она поехала со мной? Или я потерял ее где-то прошлой ночью?
Черт.
Я вскочила на ноги, чувствуя, как пульсирует в голове.
Из соседней комнаты доносится низкий стук, за которым звучит тихое «Ой».
Понятно, что это был ответ на мой вопрос, и был передан внезапный всплеск звука. Она была здесь.
Я схватила полотенце из вешалки и прижала его к промежности. Затем толкнула дверь спальни.
Софи стояла на коленях на диване, отвернувшись от меня, на ней не было ничего, кроме белой простыни, в которую она вернулась. Она наклонилась, откинув голову на спинку дивана, одну руку заложила на спинку, как будто Думая что-то достать.
На ней не было одежды. Трахал ли я ее прошлой ночью?
В течение мучительного момента я рылся в воспоминаниях, отчаянно пытаясь вспомнить. Должность была что-то. Что угодно. Потому что, если бы я трахнул Софи Эббот и был слишком пьян, чтобы помнить, это была бы чертова трагедия.
Как я мог не помнить?
Может, и так. Не то чтобы я собирался выйти и спрашивать. Это было бы ударом по моему мужскому достоинству. Эй, сладкая, ты случайно не помнишь, как трахались ли мы прошлой ночью? Как это было?
Нет.
Я бы просто вел себя спокойно и ждал, пока она скажет мне, как это было здорово. Или, может быть, спросит большее.
Я прислонился к дверному косяку, все еще придерживаясь полотенцем, прикрывая свою растущую эрекцию. Я не хотел пугать ее этим. Если она хотела чего-то из этого, я, конечно, был за — мне не принесли никакой пользы, чтобы перетащить женщину в постель, и ничего об этом не помнил. Если бы я действительно затащил ее в постель, и то, как болел мой член, заставило меня задуматься.
-Доброеутро.
Она удивленно пискнула и выпрямилась. Ее рука пожала простыню на груди, и она очень медленно повернула голову, чтобы посмотреть на меня.
-Доброеутро?
Это нерешительное — почти шокированное — выражение было не тем, чего я ожидал от женщины, с которой я был в паунде Тауне последней ночью. Так что, возможно, мы этого не сделали.
Или, может быть, она тоже ничего не помнила.
-Ты что-нибудь потеряла за диваном?
«Мой лифчик. На самом деле, я думаю, что это мой лифчик. Там есть лифчик".
Ее светлые кудри были спутаны с одной стороны головы, а под глазами виднелись следы макияжа. Каким-то образом это сделало только моего члена тверже. Мне хотелось подумать, что я испортил ей прическу, но это еще не пришло мне в голову.
-Как твой лифчик оказался за диваном?
«Я не уверен, но это могло быть как-то связано с этим». Она форма.
Я очевидно еще не проснулась. Как я могла не открыть переносную шестую для стриптизы в центре комнаты?
-Откуда это взялось?
«Я не уверен». Все еще сжимая простыню в кулаке, она поднялась на диван. «Все после того, как мы произнесли Мандалай-Бей, довольно туманно».
Я провела рукой по волосам. «Да, это ты мне говоришь».
В номере был беспорядок. Подушки валялись на полу, и, по-видимому, нас обслуживали поздно вечером в номере. На полу перед камином стоял поднос с недоеденной едой. Наша одежда была разбросана по комнате. Я заметил ее одну туфлю под кофейным столиком, но другой нигде не было видно. Моя рубашка небрежно свисала с угла настенного телевизора, а ее платье было темно-фиолетовой лужей рядом с вешалкой.
И это были ее трусики, свисающие с верхней части занавески?
Она вернулась к окну и, казалось, увидела то же самое, что и я. «О боже мой».
Я собирался сказать ей, чтобы она не беспокоилась по этому поводу — я сниму их, — но она бросилась к окну, как бы могла схватить их раньше, чем я пойму, что это такое. Только ее ноги запутались в простыне, и она глухим стуком упала на пол.
«Я в порядке». Она подняла руку, чтобы отмахнуться от меня.
Я присел на корточки рядом с ней. «Ты уверена?»
Она подняла голову. «Да, я...» Ее глаза расширились.
Взглянув вниз, я понял, что сбросил полотенце и стою перед ней на коленях, а моя утренняя эрекция находится всего в нескольких дюймах от ее лица.
Я дернул бедрами назад, пытаясь отодвинуть его от нее. Одно дело, если женщина хотела, чтобы твой член был у нее перед лицом. Совсем другое, если она этого не хотела.
Она фыркнула-рассмеялась, что это была не та реакция, которую хотел бы получить парень, увидев свое мужское достоинство в качестве главного героя.
«Извини». Она заставила себя подняться и сумела подняться на ноги. «Я смеялась не над тобой. Тут не над чем смеяться. На самом деле, это очень... — Она резко замолчала, плотно сжав губы. - Неважно.
Это очень что? Твердый? Густой, когда он внутри тебя? Удовлетворяющий? Скажи мне, Софи!
Я схватил полотенце, встал и обернул его вокруг Талии, стараясь не обращать внимания на давление в паху. Софи поправила простыню, даже не взглянув на то, что было под ней, и подошла к окну, чтобы взять свои трусики. Ей пришлось подпрыгнуть, но она зацепила их пальцем и опустила на землю.
«Ладно, эм, я просто собираюсь одеться и уйти». Она прошаркала мимо меня к шесту для стриптиза и подобрала платье. «Я просто оставляю бюстгальтер за диваном. Все в порядке. Ты не видел мою другую обувь? Может быть, она в спальне. Ничего страшного. Ты не возражаешь, если я воспользуюсь ничем? Через несколько минут я уйду с вашего пути.
Я наблюдал за ней, несколько сбитый с толку, пока она схватила свою единственную туфлю и быстро ушла в спальню. Секунду спустя дверь закрылась.
Какого хрена мы делали прошлой ночью?
У меня болела голова, и я был чертовски обезвожен, поэтому достал воду из мини-холодильника и отнес ее на диван. Я сел, убедившись, что полотенце все еще прикрывает моего члена — поскольку этот стояк, по-видимому, никуда не денется — и залпом выпил воду. Есть причина, по которой я больше так не веселился. У меня было предчувствие, что пандемия расплачивается за это, по крайней мере, ближе к началу четырех часов.
Полет домой, в конце концов, обещал быть веселым.
Софи вышла через несколько минут, ее волосы были немного влажными, как будто она думала намочить их, чтобы привести в порядок локоны, но безуспешно. Она нашла свою вторую туфлю и надела то облегающее фиолетовое платье, которое я всю прошлую ночь фантазировал о том, как сниму с ней.
А я?
Мы оба проснулись голыми.
Но почему я не мог вспомнить?
-Мне нужно идти, но спасибо тебе за... - Ее нога зацепилась за что-то, и она споткнулась, но в этот раз не упала. "Что за..."
Она взяла красную табличку с двумя большими цифрами с разговорной стороны. Внизу был логотип организации ММА.
Это верно. Прошлой ночью мы поссорились. И Софи...
«О боже мой». Она бросила его, как будто он был горячим. «Я думал, это был сон. Пожалуйста, скажи мне, что я не была одной из девушек на ринге на поединке ММА».
Мои губы изогнулись в улыбке. Это было смутно, но эта часть начала пришла ко мне. «Ты сделал. Мы были на ринге, и ты сказал, что хочешь подняться с девушками в следующем раунде.
«Итак, ты кого-то остановил, и они передали мне это».
—Но на тебе не было трусов, поэтому ты поднялась в...
-Мое нижнее белье.
Она была настолько очаровательно огорчена, что с трудом можно было удержаться от смеха.
«Это было горячо. И я, кажется, помню, как толпа любила тебя».
«О боже мой». Она закрыла лицо руками. «Мне нужно идти».
-Софи, подожди.
Она этого не сделала. Просто схватила с пола свою сумочку и выбежала за дверь.
Я встала, придерживаясь полотенцем, и пробралась по захламленному полу. Я распахнул дверь, но она уже скрылась за углом.
Я уже собирался бежать за ней, когда понял, что у меня нет переключателя от номера. Последнее, что мне сейчас нужно, это запариться на улице в одном полотенце. Отступив назад, я задела дверь каблуком, прежде чем она со стороны закрылась.
-Черт, - пробормотал я, глядя в сторону коридора.
Она ушла.
Я подождал еще секунду, потому что была опасность, что она побежала и споткнулась на каблуках. Но я ничего не услышал.
Странно разочарованный тем, что она ушла, я вернулся домой и воспользовался ничем. Мои боксерские трусы валялись на полу в спальне, поэтому я натянула их, затем взяла еще одну бутылку воды и отнесла ее на диван.
По крайней мере, я знал, как с ней связаться. Офис Шепарда Кэллоуэя. Это было что-то.
Я сделал большой глоток воды и снова огляделся.
Подожди минутку.
В подсвечнике стояли жемчужно-белые наземные шарики, а на столе — букет белых роз. Рядом с серебряным ведерком стояла открытая бутылка шампанского.
Это был номер для новобрачных.
О, черт.
Я встал и порылся в преступнике, ища остальную одежду. Где были мои чертовы штаны? Я наконец нашел их возле входной двери. Очевидно, я либо снял их, как только мы признали, либо бросил в том направлении, когда снимал. Невозможно сказать, в каком именно.
В заднем кармане что-то было. Не наличные. Ни фишек, ни выигрышей в азартных играх. Софи вчера вечером помогла всем, хотя я был готов поддержать ее, если бы она начала полосу неудач, просто потому, что наблюдать за ее игрой было так весело.
Но кое-что еще вплыло в мою память. Что-то чуть менее туманное, чем то, что произошло в этом номере отеля прошлой ночью.
Я вытащил сложенный лист бумаги из заднего кармана. Это было именно то, о чем я думал. Это была абсолютная катастрофа.
Того, что на этот раз произошло в Вегасе, там не осталось.