Тайна Сердца

— О чём ты хотел поговорить? — Кеори стояла посреди небольшого лодочного сарая. Стены обшарпанные, с отслоившейся краской. Такое неприглядное место. Свободного пространства здесь было мало, практически всё занимали сети и снасти. Кеори никогда не видела их вживую. Она никогда не занималась и не интересовалась рыбалкой.

— Хочу услышать ответ, — его глаза были холодными, как и голос. Ледяной. Кеори никогда не получала от него такого взгляда. Он не был злым или жестоким, скорее отстранённым. Словно хозяин этих льдистых глаз не был заинтересован в происходящем. Тогда зачем он хочет знать ответ, если ему совершенно все равно? В горле встал ком. Кеори глубоко вдохнула, пытаясь сглотнуть его.

— Я полагаю, ты уже знаешь ответ, — Кеори попыталась добавить холода в голос, но всё же ей казалось, что он предательски дрожит. Чёрт! Она просто жалкая!

— И как же я могу знать твой ответ? — он приподнял бровь, на его губах даже появилось подобие улыбки. Да он издевается, поступает с ней жестоко... Очень жестоко.

Кеори оперлась о рабочий стол. Чёрт, ну и что же делать? Что сказать? Она так и не решила... Почему она оказалась в таком положении? Как вообще это могло случиться? Боже!

Тристар был спокоен, он наблюдал за ней, словно за жертвой. Ей было страшно под этим взглядом. Холодным, жестоким. Из-за линз его глаза были пустыми, как в каком-нибудь второсортном фильме ужасов.

— Так что? — он наклонил голову к плечу.

— Я... не...

Тристар налетел на неё, не дав ей ответить. Он взял её лицо в свои ладони. Оно казалось таким хрупким в его руках. Парень смотрел ей прямо в глаза, словно заглядывал в самую душу. Кеори даже не могла пошевелиться, конечности будто налились свинцом и весили целую тонну.

— От... отпусти, — тихо прошептала Кеори, еле шевеля губами. Ей хотелось плакать. Если он её сейчас поцелует, она сдастся. Насколько же была сильна его власть над ней?

— Нет...

Его губы медленно и неумолимо приближались. О нет... только не это. Кеори попыталась отстраниться, но не смогла: сзади был стол. Он провёл рукой по её волосам. Прижал к себе. Девушка попыталась протестовать, она вытянула руки, отталкивая его. Не получилось. Чёрт! У неё был шанс сбежать, пока он не поцеловал её. Если он сделает это, то сопротивление будет разрушено на корню. Нет, она не хочет этого. Это неправильно! Но почему же тело само отвечает на его практически невесомую ласку. Оно тянется к нему. Нет, не оно... Сама Кеори тянулась к нему. Хотела его... Хотела всё, что может предоставить его тело.

Его губы коснулись её щеки. Такие тёплые. От его прикосновения по коже словно прошёлся электрический разряд. Боже... от щеки его губы медленно двинулись к её собственным. Кеори тяжело дышала, ожидая этого. Вот сейчас он её поцелует, и все барьеры, возводимые ей все эти дни, рухнут, оставив после себя лишь горстку пепла. Он поцеловал её, но не так, как в тот раз в его квартире. Этот поцелуй был страстным, свирепым, он целовал её так, будто не видел годами. Будто они несколько десятилетий были любовниками. Он требовал ответа. Он прикусил её губу, не больно, но ощутимо. Девушка застонала, но он поймал этот стон поцелуем. Ему противна сама мысль, что кто-то может услышать их, кроме него. Кеори неосознанно прижалась ближе к нему. Его кожа была горячей и влажной из-за целого дня, проведённого под палящим солнцем Сицилии. Умом она понимала, что этого делать не стоит, но было трудно совладать со своим телом. Она хотела отвечать на его ласки, жаждала его поцелуев. Из последних сил сопротивляясь его натиску, Кеори сжала челюсть, как бы показывая свой протест. Почему-то ей казалось, что если она не будет реагировать, то он становиться. Но он продолжал целовать её губы, а его руки блуждали по телу, лаская его. Он не был груб, хоть и требовал от неё что-то. И Кеори на подсознательном уровне знала, что он требует ответ на своё предложение и хочет добиться его таким способом. Ей казалось это жестоким. Почему он хочет принудить её к согласию? Почему не считается с её чувствами и желаниями?

— Ты согласишься, — прошептал он ей на ухо, поцеловал за ухом и отстранился. Что? Почему он отстранился? Тристар развернулся и двинулся к двери. — Похоже, таким образом я ничего от тебе не добьюсь.

Его больно уязвило то, что она была равнодушна к его поцелуям. Тогда, когда они были в его квартире, она горела под его руками, хотела его. Но что произошло? Сейчас она отталкивает его. Почему она такая? Ему хотелось прямо сейчас наброситься на неё и завалить её на пол. Но, сдерживаясь из последних сил, он понимал, что лучше всего уйти и дать ей ещё времени. Возможно, тогда она согласится. Он нуждался в её согласии, нуждался в ней. Это было невероятное, сводящее с ума маниакальное желание обладать, сделать своей. Ему хотелось привязать её к себе канатом, лишь бы она находилась рядом. Для него это было странным. Это незнакомое чувство. В какой-то мере ему казалось, что он наркоман, нуждающийся в дозе. А дозой была Кеори, которая стояла всего в метре от него. Нужно было лишь протянуть руку, чтобы коснуться её. И это было мучительно. Словно в музее. Смотреть можно, трогать нельзя. Нечто подобное он ощущал на ужине в доме родителей. Но тогда это было другим, Тристар хотел получить всё, что может дать хрупкое юное тело, и даже больше... Но в ту ночь он потребовал сверх того, что мог просить. И сейчас он вновь пересекал эту черту. Боже, каким ничтожным он себя чувствовал. Ему казалось, что он со стороны наблюдает за убогим парнем, ни на что не способным, но до боли желающем свою младшую сестру. Почему они не удочерили толстого бегемота с манией величия? Нечто подобное он бы никогда не захотел, и это спасло бы его от ненужных проблем, что навалились на него сейчас. Всю жизнь считавший себя умным человеком, Тристар хотел понять, что движет им. Но стоило ему увидеть её, как здравый смысл просто улетучивался и больше не существовало ничего невозможного, было лишь сумасшедшее желание обладать. Но всё же сейчас было неподходящее время. Эту вечеринку устроила Алексис, да и Мики знает, что они тут, так что, если он попытается что-то сделать, вся неприглядная правда выйдет наружу, и это поставит Кеори под удар. По непонятным причинам его коробило от одной лишь мысли, что она окажется в опасности.

Тристар потянул за ручку двери. Ему срочно нужно было покинуть это место. Опрометчивые поступки сейчас ни к чему.

Кеори смотрела на удаляющуюся спину Тристара. Он не собирается её принуждать? Девушка была шокирована. Она хотела что-то сказать... хоть что-то, но не могла выдавить ни слова. Горло пересохло. Она попыталась прочистить его, но это не помогло. Она лишь издавала странные кряхтящие звуки, словно рак каракатица. Боже, какой ужас...

Кеори вслед за ним рванула к двери. Ей нужно было успокоиться, она нуждалась в поддержке. И единственным, кто мог дать ей это сейчас, был Тристар. Возможно, это было глупым, спонтанным решением, но она нуждалась в ком-то, кто был бы рядом. Она противоречила самой себе. Всё, что она делала, начиная с их первой встречи — это полагалась на эмоции. И куда они её завели? В тупик... В тупик, который она создала сама и из которого не пытается найти выход. Кеори словно находилась в комнате без окон и дверей, где был всё-таки лишь один лучик от старой напольной лампы. И пустота этой комнаты давила на неё, стены сужались. С каждой минутой комната становилась всё меньше. Кеори казалось, что, когда она покинула детдом, эта чёртова комната пропала, но нет, она осталась при ней. Она словно на секунду выглянула за её стены, и те увеличились в размерах. Сейчас, как никогда, она чувствовала эту пустоту. А Тристар... Все его поступки будто вносили яркие пятна на эти серые стены. Красные — они появились после ночи в её комнате, после первой встречи. Рядом было несколько жёлтых — мамин кулон. Они символизировали то счастье, когда маленький кусочек метала опустился в её ладонь. Также здесь были ярко-голубые пятна под стать его глазам в ту ночь, когда она осталась у него в квартире.

Всё, что он делал, разукрашивало эту пустоту. И Кеори просто не могла наблюдать за его спиной. Ей казалось, что если дверь откроется, то всё будет кончено. Он уйдет навсегда и не оставит после себя даже пятен на стенах.

Кеори прижалась к его спине, не давая ему выйти. Тристар застыл на месте. Он был шокирован её действиями. Не знал, как ему отреагировать. Боялся спугнуть. Сейчас был один из тех моментов, когда он по-настоящему боялся. Он не знал, почему он так этого боится, но сама мысль, что именно сейчас она ему откажет, была словно раскалённый до бела меч, вонзившийся в его грудь.

Спиной он чувствовал её тёплое дыхание. Её маленькие ладошки на его предплечьях. Так тепло, так спокойно. Но это не могло избавить его от щемящего чувства в груди. Он не знал, чего ждать, знал, что не будет её принуждать.

— Я согласна...

Её тихий шепот эхом разнёсся по маленькому лодочному сараю. Слова гремели в ушах. Невероятно... не может быть... она не могла согласиться...

— Ты уверена? — голос его не слушался. Он предательски надломился.

— Да...

Не задумываясь о последствиях, Тристар резко обернулся и, захлопнув дверь ногой, прижал девушку к себе. Как странно, но он нуждался в ней, нуждался в том, чтобы она была рядом. Это было необычное, несвойственное ему желание. Если честно, ему казалось, что он медленно, но верно сходит с ума. И виной этому была она. Наверное, ему следовало возненавидеть её за это. Проклинать и презирать. Что бы он с радостью сделал, если бы мог. Его отношение к этой девчонке чем-то напоминало те чувства, что он испытывал к Алексис. Глубокую привязанность. Если бы Алексис вдруг пропала из его жизни, он бы страдал и ненавидел всех вокруг. Алексис была тем ярким светом, что не дал ему пасть в пучину ада после смерти матери. С Кеори было так же, за небольшим исключением — он никогда не хотел переспать с Алексис. Она не привлекала его в этом плане. Она была, безусловно, красива и сексуальна, но для Тристара она была всего лишь другом. Лучшим другом, человеком, на которого всегда можно положиться. Не такой, как Кеори.

Кеори была немного шокирована такой стремительностью. Но когда его губы коснулись её губ, она напрочь забыла о своём шоке. Закинув руки ему на плечи, она закрыла глаза, полностью отдаваясь поцелую, наслаждаясь вкусом его губ. Они были мягкие и упругие, сладкие из-за выпитого пунша. Тристар провёл кончиком языка по её губам, раскрывая их. Кеори поддалась ему, впустила внутрь. Их языки сплелись.

Поцелуй был страстный, губительный, манящий. Кеори глубоко дышала в те короткие мгновения, когда он давал ей передышки. Его руки гладили её по спине, бёдрам, прижимая сильнее к груди их хозяина. Кеори чувствовала всю мощь, исходящую от его тела. Она понимала, что, возможно, она поступает неправильно и спонтанно, но даже так... это было лучше, чем одиночество. Её тусклая, лишённая цветов жизнь преображается рядом с ним. Он заставлял её чувствовать то, что она никогда не чувствовала ранее. Страсть, гнев... надежду? И сейчас она пылала в его руках. От той первобытной страсти, что дарил он ей, Кеори начала задыхаться.

Она открыла глаза. Ей хотелось видеть его. Видеть его выражение лица, когда он целует её. Но стоило ей открыть их, как она наткнулась на пылающий страстью взгляд, направленный на неё. Он словно изучал её, вбирал в себя каждую её чёрточку.

Тристар подхватил её за ягодицы, закинув ноги себе на поясницу. Кеори выгнулась, когда его губы заскользили по шее. Он медленно продвигался к груди, покрывая кожу невесомыми поцелуями. Под его руками она пылала. Меж ног зарождался пожар. Точно так же, как и в ту ночь. Это ощущение было таким знакомым. Кеори стонала, она обхватила его за плечи. Девушка неосознанно потянула парня за волосы, не сильно, но ощутимо, так, чтобы он вернулся к губам. Она хотела чувствовать его губы на своих. Так сильно, что было даже больно. Боже, это напоминало пытку. Всё, что он делал, это мучил её. Она хотела, чтобы он выполнил её непроизнесённую просьбу, но Тристар не хотел повторяться, отодвинув чашечку купальника в сторону, он припал к ее груди. Обвёл языком сосок. Девушка вскрикнула, когда он прикусил его. Он повторил это ещё раз, и по комнате вновь пронёсся девичий крик. Ему нравилось слушать её стоны и сладостные крики. Ярчайшая музыка. Услада для ушей ценителя.

Стараясь удержать равновесие, Тристар сделал несколько маленьких шажков и посадил девушку на металлический стол, на котором лежало множество сетей.

Он отстранился и внимательно посмотрел на девушку. Взлохмаченные волосы, пылающие щеки, горящие возбуждением глаза. С момента её отъезда она снилась ему каждую ночь. Она была именно такой: пылающей, возбуждённой. Она словно засела у него под кожей. Вчера в клубе, когда он обнимал какую-то блондинку, перед глазами стоял образ Кеори. Ему до боли хотелось коснуться её, оказаться внутри неё.

Кеори подняла руки, ей было стыдно, хотелось поправить верх купальника. Боже, как стыдно! Находиться под его пылающим взглядом было выше её сил.

Тристар схватил её за запястья и забросил их себе на плечи:

— Почему ты стесняешься меня? — его взгляд словно пригвоздил её, не давая пошевелиться. Что? Почему он так смотрит на неё? — Я знаю каждый сантиметр твоего тела, — он провёл пальцем по её предплечью, обвёл маленькую родинку. Провёл руками по внешней стороне бёдер. Кеори наблюдала, как завороженная, за его действиями. Неосознанно она закусила губу, Тристар начал водить по внутренней стороне её бедер, приближаясь к лону. Дыхание Кеори стало глубоким и прерывистым.

— Скажи, ты будешь меня стесняться? — он посмотрел на неё из-под опущенных ресниц.

— Н... Нет...

***

Алексис сидела возле костра, который около часа назад разжёг Ник. Солнце уже совсем скрылось за горизонтом. Веселье сошло на нет. Кто-то допивал остатки пунша, девчонка в полосатом платье и её сестра убирали блюда. Влюблённая парочка слонялась по берегу. Они будто жили в своем собственном мире, и это было так прекрасно. Алексис тоже хотелось быть такой. Счастливой... Любимой... Может, по ней и не скажешь, но она была той девушкой, что мечтает о великой любви, о принце на белом коне. Возможно, глупо мечтать о таком, когда живешь в современном мире стереотипов и штампов. Наверное, родись она на пару веков раньше, то была бы гораздо счастливее. Но всё же сейчас ей было спокойно, как никогда. Наблюдать за этими двумя было довольно интересно. Они будто плыли по тени, окрылённые. Алексис завидовала им. Они вместе, они рядом, а она... Ей никогда не быть с человеком, которого она любит. Он вроде бы всегда рядом, но так далёк. Возможно, ей никогда не пробиться сквозь ледяную стену, окружающую его сердце. И от этого становилось горько...

Она встала и огляделась по сторонам. Тристара и Кеори нигде не было. Вот это уже интересно. Они пропали примерно в середине вечера. Странно... Может, он отвез её домой? Но как она не заметила?

Стоп. Сумка Кеори лежит рядом с мангалом. Алексис окликнула девушку в полосатом платье, имя которой она никак не могла запомнить. Девушка подошла и села на бревно рядом с ней.

— Что-то случилось? — поинтересовалась Мики, у неё был встревоженный взгляд. Её что-то сильно беспокоило, и источником этого беспокойства была не Алексис. Брюнетка прищурилась, ей было интересно, что же так могло встревожить эту девушку.

— Ты не знаешь, где Тристар? Его уже давно здесь нет...

Глаза Мики округлились, она была шокирована вопросом. Но Алексис поняла одно: девушка знает, где Тристар, но не хочет говорить.

— Я...

— Эй, Лес, не меня ищешь? — Мики обернулась, возле мангала стоял Тристар. В руках он держал сумку Кеори. Он был чем-то очень доволен. Парень выглядел, как кот, объевшийся сметаны. У Мики предательски засосало под ложечкой. Что-то произошло, и это Мики совершенно не нравилось. — Слушай, Кеори ногу подвернула, я отвезу её в отель, пусть отдыхает.

— А-а-а... хорошо... — протянула Алексис. Теперь всё понятно — он пошел гулять с сестрой по пляжу. Алексис облегчённо вздохнула, она переживала, что могло случиться что-то более ужасное, чем вывих лодыжки.

Тристар пошёл по пляжу в сторону места, где они все оставили машины. Краем глаза Алексис заметила, что девчонка Мики злобно смотрит в спину Тристару. Она словно прожигает в нём дырки. Алексис сделала мысленную памятку потом спросить у Тристара, за что эта девочка так его ненавидит.