Глава 3
Дверь кабинета куратора закрылась, едва слышно щёлкнув замком.
Я прижала к груди папку с расписанием. Здесь всё казалось чужим: высокие потолки, золотые таблички с названиями аудиторий и особенно взгляды. Даже когда в коридоре никого не было, казалось, что на меня смотрят.
Я свернула за угол, надеясь увидеть лестницу, ведущую на третий этаж, где должна была находиться аудитория № 3-21. Но вместо лестницы я наткнулась на чью-то грудь.
— Смотри под ноги, — процедил холодный голос.
Я отступила, подняла глаза — и на мгновение задержала дыхание.
Он стоял слишком близко. Красивый настолько, что это казалось оскорблением. Лицо — словно выточено скульптором: высокие скулы, резкий, правильный подбородок, тонкий нос и едва заметная тень щетины, которая придавала ему чуть хищный вид. Губы — чётко очерченные, чуть полные, изогнутые в насмешливой полуулыбке, больше похожей на вызов.
Его глаза... Серо-серебристые, холодные и слишком внимательные. Они будто сканировали, разрывали на части, оставляя ощущение, что он видит тебя насквозь и знает всё, даже то, что ты пытаешься скрыть. В этом взгляде не было жалости. Только холодное, обжигающее презрение.
И, несмотря на это, я не могла отвести взгляд — будто магнитом тянуло к нему.
Волосы — густые, тёмные, почти чёрные, идеально уложенные, но с той ленивой небрежностью, которая всегда выглядит дороже любых усилий.
Высокий — слишком высокий, чтобы чувствовать себя рядом спокойно. Широкие плечи, сильная фигура, которая казалась расслабленной, но я почему-то знала — стоит ему захотеть, и он двинется быстрее, чем я успею моргнуть.
Руки — сильные, с длинными пальцами и выступающими жилами. На запястье — массивные дорогие часы с металлическим ремешком. На правой руке — тонкое серебряное кольцо без камней, простое, но бросающееся в глаза.
Одет безупречно: тёмный пиджак, сшитый явно на заказ, идеально сидящие брюки, белая рубашка, верхняя пуговица расстёгнута, открывая крепкую шею и лёгкий треугольник кожи. Его стиль говорил о богатстве, но не кричал о нём — всё в нём было слишком естественно.
Он пах... чертовски опасно. Дорогой, горький парфюм с лёгкими древесными и пряными нотами цеплял память и щекотал нервы. Я вдыхала его запах, даже не осознавая, что делаю это.
В нём не было ни одной случайной детали: каждый жест, каждый наклон головы был выверен, как у человека, который привык, что всё вокруг подчиняется его правилам.
Я уставилась на него дольше, чем следовало. Слишком долго.
— Нравлюсь? — лениво бросил он, чуть приподняв бровь.
Я моргнула и тут же почувствовала, как во мне вскипает раздражение.
— Размечтался, — отрезала я, скрестив руки.
Он ухмыльнулся, но в его улыбке не было ни грамма добродушия.
— Правда? А я подумал, ты так внимательно изучаешь меня, потому что не можешь насмотреться.
— Не льсти себе, — язвительно сказала я. — Просто редко встречаю людей, которые так явно считают себя центром вселенной.
— Значит, тебе повезло, — спокойно ответил он, и в его тоне слышалась холодная насмешка. — Не каждый день встречаешь человека моего уровня.
— Твоего уровня? — я фыркнула. — О, да, как же. Потрясающе заносчивый тип в дорогом костюме. Сомневаюсь, что это повод для восторга.
На его лице на секунду мелькнуло что-то хищное, и его взгляд стал тяжелее.
— Ты даже не понимаешь, с кем разговариваешь, — сказал он тихо, но в его голосе чувствовалось странное удовольствие, как будто он заранее знал, чем всё это закончится.
— И с кем же? — парировала я. — Ты сейчас кем себя возомнил? Цербером Академии?
Он на секунду замер — как будто не ожидал, что я осмелюсь ответить. Потом его взгляд сузился. Он сделал шаг ко мне. Второй. И, прежде чем я успела отступить, он схватил меня за запястье.
Я почувствовала, как его пальцы обхватили моё запястье — крепко, но не больно. Просто так, чтобы я не могла отойти.
— Цербером? — его голос звучал тихо, с опасной насмешкой. — Забавно. Ты даже не представляешь, насколько ты близка к истине.
Я дёрнула рукой, но он не отпустил.
— Отпусти. — Я старалась говорить твёрдо, но он будто не слышал.
— Ты понятия не имеешь, кто я, — сказал он, медленно наклоняясь ко мне. Серебристые глаза смотрели прямо в мои, холодно и слишком близко. — Но, похоже, тебе нравится испытывать судьбу.
— А может, мне просто не нравятся надменные типы, которые считают себя богами, — огрызнулась я, хотя сердце уже билось быстрее, чем следовало.
Он ухмыльнулся — медленно, опасно.
— Надменный тип... — повторил он почти шёпотом, будто пробуя эти слова на вкус. — Хорошо. Запомню.
— Да ради бога, запоминай что хочешь. — Я дёрнулась ещё раз, и он наконец отпустил моё запястье.
Но вместо того чтобы отойти, он стоял всё так же близко, нависая надо мной своей непоколебимой уверенностью.
— Ами, верно? — сказал он вдруг.
Я нахмурилась.
— С чего ты взял, что я скажу тебе своё имя?
— Мне не нужно спрашивать, — отрезал он. — Я знаю всех, кто здесь появляется. Особенно... тех, кто явно не понимает, где находится.
Я прищурилась.
— О, так ты ещё и местный большой босс?
Он чуть склонил голову, и в его глазах мелькнула тень улыбки.
— Марко Дюмаре, — произнёс он, как приговор.
Я застыла. Имя ударило, как холодный душ. Тот самый Марко Дюмаре, о котором мне говорили. Человек, с которым лучше не связываться.
Он заметил, как я напряглась, и его улыбка стала шире — холодная, почти хищная.
— А, значит, слышала обо мне. Отлично. Тогда запомни ещё кое-что.
Я сделала шаг назад, но он снова сократил расстояние, словно не позволял отступить.
— Ты здесь ненадолго, Ами. — Его голос звучал ровно, но каждое слово резало, как лезвие. — И я лично прослежу, чтобы ты получила по заслугам за свою... манеру разговаривать.
— Угрожаешь? — я заставила себя держать взгляд.
— Предупреждаю, — спокойно ответил он. — Такие, как ты, здесь долго не задерживаются. Статус у тебя... хрупкий. И тебе стоило бы это помнить.
— Статус? — я фыркнула. — Удивительно, что ты вообще замечаешь таких, как я.
— Замечаю. — Его взгляд был таким тяжёлым, что хотелось отвернуться, но я не позволила себе. — И именно поэтому тебе стоит быть осторожнее.
Он отступил на шаг, не сводя с меня глаз, и добавил уже почти лениво:
— Тебе не понравится, когда я начну возвращать долги.
И просто ушёл, оставив меня стоять в пустом коридоре с бешено колотящимся сердцем.
Я медленно выдохнула, словно после удара, и пошла дальше. Вперёд. К своей аудитории.
Спустя некоторое время я наконец нашла нужную дверь — аудитория №3-21. Остановилась, поправила ремень рюкзака и глубоко вдохнула. Сердце всё ещё колотилось, будто я собиралась войти в клетку с тиграми.
Дверь скрипнула, и в тот же миг шум в классе стих. Десятки взглядов уставились на меня. Лица — ухоженные, уверенные, безмятежно самодовольные. Они даже смотрели по-особенному — сверху вниз, как на диковинку, случайно занесённую в их идеальный мир.
— О, вы как раз вовремя, — поднял голову мужчина в очках в тонкой оправе. — Подойдите, пожалуйста.
Я сделала несколько шагов вперёд, чувствуя, как каждый мой шаг звучит слишком громко.
— Меня зовут профессор Элиас Морвен. Можете обращаться ко мне просто «Профессор Морвен», — он говорил спокойно, профессионально. — А это Ами Холлоуэй, новая стипендиатка. Она будет теперь будет учиться с вами.
Наступила тишина. Тягучая, липкая.
— Стипендиатка? — громко произнесла светловолосая девушка в первом ряду, изогнув идеальную бровь. — То есть... бесплатно?
— Ну да, благотворительная программа Академии, — протянул кто-то с задней парты. — Типа «помоги бедным, пока сам не стал ими».
— Надеюсь, она не кусается, — добавил другой голос, — а то ещё заразишься чем-нибудь... дешевым.
Смех. Не злой, но снисходительный и ядовитый. Я стояла, словно выставленная на витрину.
И тогда я его увидела.
Марко..
Он сидел в последнем ряду, небрежно откинувшись на спинку стула, закинув руку на подлокотник. Его взгляд был спокойным, ленивым... и слишком внимательным. Он не смотрел на меня прямо — он смотрел сквозь меня. Будто я уже была кем-то, чьё место он определил заранее.
Наши взгляды на секунду встретились. В его глазах — холодный металл, лёгкая насмешка и... что-то вроде предвкушения.
"Отлично. Он здесь. И, судя по выражению лица, рад этому не меньше, чем я."
— Это необязательно, — сухо сказал профессор, бросив строгий взгляд на класс. — Пожалуйста, найдите себе свободное место.
Я кивнула и прошла между рядами. Кто-то отворачивался, делая вид, что меня не существует. Кто-то, наоборот, следил за каждым моим шагом, будто я была новой игрушкой.
В середине ряда, у окна, стоял пустой стол. Я села, стараясь не поднимать глаз. Сердце стучало в горле, но я держалась. Я знала — они будут шептаться, придумывать прозвища, смеяться. Но мне всё равно.
Профессор вернулся к доске и включил проектор. На стене появилось сложное графическое уравнение.
— Кто напомнит мне, как работает метод обратной корреляции? — спросил он.
Тишина. Кто-то демонстративно зевнул.
— Никто? — профессор чуть усмехнулся. — Приятно знать, что вы так усердно учились в своих школах.
Его взгляд скользнул по классу... и остановился на мне.
— Ами, вы проходили это раньше? Попробуете?
Шёпот, сдержанные смешки.
Я поднялась. Подошла к доске, чувствуя, как маркер чуть дрожит в руке.
— Метод обратной корреляции применяется, когда нужно определить зависимость переменной Y от множества факторов с нестабильной выборкой, — начала я тихо, но уверенно.
Класс замер. Я писала формулы, стараясь не оборачиваться.
— ...далее переменные ранжируются и сравниваются с базовой шкалой. Ошибка минимизируется с помощью итеративной прогрессии. В данном примере — вот так.
Я закончила и положила маркер.
Профессор кивнул.
— Отлично. Совершенно верно.
Благо, что мне всегда нравилась математика и в школе я изучила её более углубленно.
Лёгкий шум прокатился по аудитории.
— Ну конечно, — негромко бросил кто-то, — бедняжка зубрит по ночам, лишь бы не вылететь.
— Или ей просто подсказали ответы заранее, чтобы не ударила в грязь лицом, — добавил другой.
Я шла на своё место, не обращая внимания. Но на мгновение подняла взгляд — сама не знаю зачем.
Марко всё ещё смотрел на меня. Лениво, почти безразлично... но уголок его губ был приподнят. Как будто он забавлялся, глядя на то, как я держусь.
"Отлично, Марко. Играй в свои игры. Я тоже умею."
Я села и впервые за день почувствовала что-то похожее на удовлетворение. Пусть ненадолго. Пусть это ничего не изменило. Но я доказала — прежде всего себе — что могу быть здесь.
А он... он точно так просто это не оставит.