Невеста

Сузанна не сказала ему сразу.

Ибрагим вернулся поздно, с усталым лицом, пахнущий холодом и дорогой. Он поцеловал её в висок, спросил, ужинала ли она, и будто не заметил её напряжения. А она не знала, с чего начать. Или — хотела отложить разговор, как отодвигаешь горькую чашку кофе, надеясь, что она остынет и потеряет вкус.

Ночью она не спала. Лежала, слушала, как он дышит рядом. В её голове снова и снова звучали слова незнакомца: “Передайте, что Тимур приезжал. Он поймёт.”

Кто он? Почему Ибрагим никогда не говорил о нём? И почему в голосе Тимура было столько боли?

На следующее утро, когда они вместе пили кофе, она не выдержала.

— К тебе вчера приходили, — сказала Сузанна, будто между прочим. — Молодой человек. Сказал, что его зовут Тимур.

Ибрагим резко поднял голову. В его взгляде вспыхнуло что-то. Не испуг — нет. Боль. Как будто рана, которую он прятал, внезапно кто-то сорвал открытой рукой.

— Тимур? — переспросил он тихо. — Он был здесь?

— Да. Сказал, что вы были знакомы. И что ты поймёшь.

Он долго молчал. Потом отодвинул чашку и встал.

— Прости. Мне нужно выйти. Я скоро.

— Ибрагим... — она встала тоже. — Кто он?

Он посмотрел на неё, и его глаза были как у чужого человека.

— Прошлое, Сузанна. Только прошлое. Но, видимо, я ошибся, думая, что оно останется там.

Он ушёл, не обернувшись.

А она осталась стоять посреди кухни, впервые почувствовав, что их новая жизнь — не такая уж новая. Просто старая история в новом доме.

Ибрагим стоял у края пустыря, руки в карманах, лицо хмурое. Ветер трепал ворот куртки, пыль стелилась по земле. Здесь всё было так же, как много лет назад — и всё было по-другому.

Тимур подошёл тихо, будто не хотел спугнуть время.

— Привет, брат, — сказал он, не глядя прямо в глаза.

— Не называй меня так, — ответил Ибрагим спокойно, но голос был сухой. — Ты потерял это право.

Тимур вздохнул, огляделся.

— Я знал, что ты придёшь.

— Я пришёл, чтобы ты больше не приходил к ней.

— Она твоя жена, я понял. Я не за этим. Я пришёл, потому что мне нужно было увидеть тебя. Хоть раз.

Ибрагим помолчал. Потом резко посмотрел на него:

— После того, как ты исчез? После всего?

— Я не исчез, Ибрагим. Меня заставили. Всё было сложнее, чем ты думал.

— Ты мог хотя бы сказать. Я ждал. Искал. А ты просто... стёрся.

Тимур сжал кулаки.

— Я платил за свои ошибки. И я думал, ты поймёшь. Я никогда не хотел вреда. Ни тебе, ни ей.

— «Ей»? — голос Ибрагима стал жёстким. — Даже не называй её. Она не часть той истории. И пусть так останется.

Тимур кивнул. В его глазах застыли недосказанность и боль.

— Тогда это прощание?

— Надеюсь, навсегда.

Он развернулся и пошёл прочь, не оборачиваясь. Тимур остался стоять на ветру, как тень прошлого, которая всё-таки не исчезла — просто отступила.

Сузанна сидела в тишине и в сотый раз мысленно перебирала детали. Кто такой Тимур? Почему Ибрагим закрылся, будто сработал щелчок защиты?

Сузанна не собиралась копаться в прошлом мужа — до этого момента. Теперь это касалось и её. Она чувствовала, как неуверенность ползёт под кожу. И она решила: если Ибрагим молчит, она сама найдёт ответы.

Сначала — с чего он начинал работу? Где жил до встречи с ней? Всё, что раньше казалось неважным, стало подсказками.

И с каждой новой деталью, найденной в старых сообщениях, забытых папках на ноутбуке, Сузанна понимала — она знала далеко не всё.