Глава 6
Надо заметить, что вступил в наследство я довольно быстро, без всяких проволочек. Пришёл по указанному в письме адресу, сказал, что Веснушкин Фёдор Макарович – это я и выложил на стол все документы, подтверждающие мои слова.
Матиас Дидие с Петром Алексеевичем, разумеется, сопровождали меня при этом, иначе как бы я нашёл нужную мне контору. Не знаю как у нас, в России, а здесь это называется культурно – бюро.
И вот в этом самом бюро мне всё быстро и весьма вежливо оформили, так что за какие-то несколько минут превратился я в настоящего капиталиста.
Из всего перечисленного, чем я теперь обладал, по всем параметрам выходило, что я как тот миллионер Мистер Твистер – владелец заводов, домов, пароходов. Ну, так мне показалось в тот момент.
Нотариус с тоненькими, как у таракана усиками, торжественно вручил ценные бумаги и ключ.
Не оставалось ничего, кроме как всё принять и поблагодарить.
– Спасибо уважаемый, – сказал я на русском, и добавил то, что посчитал уместным в данной ситуации на немецком, – Алес гут!
Попрощавшись тепло с нотариусом, мы покинули контору, именуемой бюро и, разместившись с комфортом в машине дядиного лауреата Матиаса, поехали в принадлежавший отныне мне по закону дом.
– Всё, прибыли! – сообщил Пётр Алексеевич, когда машина остановилась на одной из улиц.
Я выглянул в окно. Сердце моё затрепетало, предательски вызывая слёзы на глазах.
То был дворец, в сравнении с оставленным мной маленьким, полуразрушенным домишкой в Будёновке.
Передо мной предстало величественное здание в два этажа, с крышей покрытой красивыми черепушками и даже в одном месте с причудливой башенкой. Из-за множества окон создавалось впечатление, что дом тоже смотрит на меня, но приветливо и дружелюбно, словно приглашая: ’’Заходите, дорогой Фёдор Макарович и владейте мной как пожелаете. Заждались мы уже вас тут! ’’
Позади дома оказалась пристроенная просторная и светлая веранда, а вокруг дома территория, так же принадлежавшая мне. И хоть на дворе по календарю стояла зима, снега, явно не доставало. Кругом зеленела трава, не смотря, что тепла совсем не ощущалось.
Рядом с парадным входом, по соседству располагались ворота гаража, поднимающиеся и опускающиеся при помощи пульта управления. Внутри стояла машина в отличном состоянии, прямо как новенькая: с лакированным покрытием и сиденьями из светлой кожи. Я, такую технику, только в кино видел про комиссара Катани. Когда мафия раскинула везде свои щупальца как спрут и планомерно истребляла каждого, кто владел информацией для комиссара и хотел поговорить с ним. Фильм так и назывался «Спрут».
’’Чего проще убить самого Катани, чем столько народа губить’’- подумалось мне в то время, но видимо мафия, со мной советоваться, не спешила и лёгких путей не искала.
Вспомнив обо всём этом, в душе моей закралось подозрение, а вместе с ним и волнение: чем-то здесь мой дядька занимался помимо учёности, раз смог позволить купить себе столь дорогое авто?
– Великолепный «Кадилак», – похвалил Пётр Алексеевич, – Вам нравится?
– Да, большой! Почти весь гараж заполнил, – высказал я своё мнение, – Даже неудобно на таком одному ездить. Разве что экскурсию на нём развозить.
В то, что у меня не имелось никаких водительских прав, я решил никого не посвящать.
Матиас Дидие находился тут же поблизости, но не произносил ни слова. В целом, стоило отметить, что он не досаждал разговорами. Просто присутствовал, не выказывая при этом интереса и лишь время от времени раскуривал очередную сигару. Мне было не понятно его постоянное присутствие.
’’Ну, не мешает и то ладно! ’’- подумал я о дядином коллеге.
Оставив гараж, мы перешли непосредственно в дом. Проходя по коридорам и комнатам, глаза мои разбегались в разные стороны, будто я находился в музее, а не в доме. Повсюду слышались мои восхищённые: ’’Вот это да! ’’ или ’’Ух, ты! Надо же какая диковинка! ’’
Дядя мой при жизни видимо любил жить «на широкую ногу», с комфортом. Везде стояла старинная, не дешёвая и по нынешним временам мебель; красиво расставлены подсвечники и статуэтки; висели картины.
Стоило войти на кухню, как моему мнимому взору представился целый полк поварят, во главе с каким-нибудь именитым шеф поваром, жарящим постоянно, огромный бифштекс на сковороде. Велика оказалась кухня, что и говорить.
А в ванной всё было оформлено в мраморе и мозаике. Как, так, можно мыться в такой?! Я не представляю. Ведь, поскользнуться можно на такой керамике, за милую душу. Потом поминай, как звали, если простым переломом не отделаешься.
В самом центре этой красоты располагалась джакузи. Пётр Алексеевич объяснил в общих чертах как ею пользоваться, чтобы вокруг пузырилось и массировало не только спину, но и другие части тела.
После поверхностного осмотра всего дома, я ошарашенный сел в первое попавшееся кресло и обратился к Петру Алексеевичу отнестись с пониманием к моей просьбе остаться одному.
Переводчик перевёл мои слова Матиасу и вместе, вскоре они покинули пределы дома.
А я, оставшись совершенно один, почувствовал непреодолимое желание срочно отметить новоселье чем-нибудь крепким. Так сказать по нашему, по-русски! Чтоб снять напряжение.
И для этого я направился в зал, к запомнившемуся дядиному бару с коллекцией различных напитков.
– Брен-ди, – не без труда прочитал я заморскую этикетку и решительно отвернул пробку, приговаривая, – Сейчас узнаем, что там за бренди такое.
Попробовав на вкус содержимое бутылки, я пришёл к выводу, что это отъявленная гадость. Поставив алкоголь на место, закрыл дверцы бара. Пить больше не хотелось, как будто бабка от шептала.
’’Так, что ж, Фёдор Макарович! Где наша не пропадала? Осваивайся! ’’- подумав так, я пошёл в ванную комнату, решив привести себя в порядок, как и подобает новоиспечённому буржуину.