when we were young [L.S.]

«Louis»

Утро началось погано. Точнее, оно было нормальным до того момента, пока я не смог найти свитер. Клянусь, вчера вечером он был здесь.

Свитер нашелся в стиральной машинке. Барабан крутился, а я смотрел на свое отражение в стекле. Прекрасно. Видимо ночью мама решила закинуть его в стирку.

Приходится надеть черный свитшот.

С надеждой на то, что у этого дня еще остался потенциал быть нормальным, я зашел в кофейню и как обычно купил свой кофе. Пока он готовился, я наблюдал за тем, что происходит за окном. Все люди торопятся, на работу, кто-то, как и я, на вокзал, в магазин. Какой идиот торопится в 8 утра в магазин...

В голове всплыли воспоминания о времени, когда я жил в Нью- Йорке. Тогда отец приехал и предложил матери забрать меня с собой, пока у нее не наладятся дела с деньгами. Мы жили в небольшой квартире на верхнем этаже, откуда открывался прекрасный вид на оживленную улицу. В соседней квартире за стенкой, жил парень, ему было 14 лет, как и мне. В свободные вечера ( быть честным, в 14 лет, свободный вечер это означало буквально любой вечер, если ты сделал свое домашнее задание) мы сидели каждый в своей квартире и разговаривали по телефону. И все наши разговоры состояли лишь из рассуждения о том, куда люди едут в конкретной машине. Автомобиль мог промчаться за пару секунд, а рассуждать мы о нем могли по сорок минут. Когда отец не приходил ночевать ( а такое было довольно часто, не только же маме надо было устраивать свою жизнь), то он приходил ко мне ночевать. Все наше общение сводилось только к машинам за окном, он был не лучшим товарищем, и друзьями нам было не суждено стать, но он был лучшей возможностью заткнуть пустую нишу друзей в моей жизни на тот момент. А потом я уехал. И не сказал ему ничего. Друзьям говорят, а ему нет. Вот так просто. И что сейчас, что в тот момент, меня не интересовало где он и что с ним.

- Твой кофе.

Я около минуты тупо пялюсь на стакан. Что-то не так.

- А где мой сахар?- спрашиваю, не отрывая взгляд.

- Прости, чувак, нам сократили финансирование,- его рука начала безбожно теперь и до того отполированную барную стойку зеленой тряпкой,- Раньше я любил наблюдать как ты его выкидываешь, но сейчас меня за это лишат премии или уволят.

Теперь тряпкой он смахивает несуществующие крошки.

- Что-то еще?- он улыбается так широко, но глаза выражают дикую усталость. Не физическую.

- Да. Два пакетика сахара.

Парень усмехнулся, но положил передо мной две несчастных бумажных полоски.

- Двадцать центов,- отдав монеты, я взял пакетики, посмотрел на них со всех сторон, и выкинул в мусорку.

Бармен первый раз засмеялся

- Дружище, я попрошу для тебя специальную скидку.

- Благодарю,- чувствую как уголок губ поднимается и непроизвольно ухмыляюсь.

- Как тебя зовут?- кричит он, когда я почти покидаю кофейню.

- Луи.

- Луи, для тебя сахар за полцены,- он заливисто засмеялся.

Дверь захлопнулась и холодный воздух окутал меня. После теплого помещения на морозном воздухе начало щипать щеки. Сейчас мое лицо станет жутко красным. Я и так не очень привлекательно выгляжу, а с обветренным лицом тем более.

Сегодня путь до станции давался несколько сложнее, может быть все дело в недосыпе, последнее время меня мучают кошмары...

Одно неловкое движение и...

- Блять.

Подбородок дико саднит, ох, наверное, потому что я проехался им по асфальту, не так ли? Именно сейчас я лежу распластанным на самой оживленной улице в городе. Стакан от кофе валяется в стороне, а часть напитка пролилась на манжету. Ужасные ощущение- обжигающее в первую секунду и последующее чувство противно прилипающей к коже мокрой и становящейся с каждым мгновением все более холодной ткани.
Встаю, но коленка начинает болеть больше чем подбородок: джинсы порвались, а на на коже ссадина.

Люди вокруг начинают останавливаться, и наблюдать за всей картиной, ведь никто никогда не падает, такое редкое событие.  Лучше бы помогли.

Просто ненавижу.

Еще немного и я не успею на поезд.

Отряхнувшись, поправляю  волосы и несколько ускоряюсь.

Конечно же, я не успел. Две минуты. Две чертовых минуты. Еще немного и билет на следующий поезд порвется у меня в руках. Ужасая привычка- постоянно что-то теребить в руках. « Ты что, не можешь перестать?»- Нет, не могу. « Ты что, нервничаешь?»- Нет, я абсолютно спокоен. Люди постоянно задают глупые вопросы и если они перестанут это делать, то жить станет легче. Как будто что-то изменится, если они его не зададут. Нет, не изменится.

Убираю билет в задний карман джинс- новый покупать я точно не собираюсь. Наверное, стоит расслабиться, ничего ужасного не произошло. Только подбородок ноет, а манжет ужасно неприлично липнет к коже. Закатываю его- выглядит еще страшнее, из-за этого приходится сделать еще один оборот и на втором рукаве тоже. Привет, младшая школа!

Солнце уходит за тучи, и кажется, что ветер становится в пять раз холодней. Чтобы меня им не снесло, приходится зайти в зал ожидания. Здесь душно и пахнет резиной, далеко не лучшее сочетание, но точно не хуже этого утра. В дальнем углу зала стоит автомат с растворимым кофе, но я же не совсем идиот, чтобы пить такое.

Я идиот. Ну а что здесь можно делать, кроме как есть чипсы из автомата и запивать это кофе по доллару? Весь оставшийся час я сидел переписывался с Найлом и заедал свою неудачу.  Разговором это назвать сложно, скорее монолог о несчастной жизни.

«ненавижу этот мир»
«я чуть не умер»
«ну найл »
« ЛУ Я СПЛЮ»
«отъебись»
« ты просто ужасный друг»
«я сижу на вонючем вокзале и ем чипсы, пока ты тусуешься в кровати»
« единственный кто там вонючий это ты. я спать»
«мудила»

Сообщение не отправлено, недостаточно средств на счете.

Блять, все просто шикарно. Цифры на табло показали 7:21. Выкидываю мусор в урну, стоящую рядом и вытираю жирные руки о джинсы, ну а что поделать, и направляюсь на платформу.

Еще хуже сложиться просто не могло. Как будто на меня сегодня обрушился гнев богов всех мифологий одновременно. Черт. На моем месте сидит какой-то ненормальный парень. Нет, серьезно, может уже хватит. Весь вагон свободный, а он уселся тут.

- Прости, ты не мог бы пересесть на другое место?- довольно странная просьба от человека с дырой на джинсах, подбородке и крошками на джинсах. Да, уступи мне мое положенное помойное место.

Он очень медленно поднял голову и посмотрел на меня.

Ох, нет, конечно же он не может.

- Здесь много еще свободных мест,- и он опускает голову.

Я вижу, идиот.

- Вот именно, тут много еще свободных мест, а ты сидишь на моем.

Он немного приподнялся с сиденья. Ну вот, неужели так сразу нельзя было. Облегченно выдыхаю.

- Оу, правда?- он перекидывается и смотрит за сиденье,- я не вижу чтобы оно было подписано, может поищешь еще?

Это можно прировнять к тупым вопросам. Люди любят все усложнять. Он еще и тупой к тому же. Отлично.

- Пожалуйста?- выдавливаю из себя. Это действительно крайний случай.

- Даже не мечтай,- отвечает он, уткнувшись в телефон.

Ну что ж, главное чтобы он не забыл, что сам напросился. Я сажусь на соседнее сиденье ( Спасибо, что они стоят по 3 в ряд), максимально близко к нему. Он поднимает на меня взгляд, полный непонимания.

- Да, знаешь, мне тоже не очень удобно...

С этими словами я закидываю ноги на крайнее сиденье, а спиной облокачиваюсь на парня, предварительно скинув рюкзак на пол. Честно говоря, я надеялся, что он скажет, что я ненормальный и убежит. Но он поступает совсем не так, как я ожидал. Он адекватный вообще?

- Так лучше?- он облокачивается спиной на спинку сиденья, убирая ногу, закинутую на другое колено. И... становится правда удобнее?

- Гораздо.

Некоторое время сижу не двигаясь, замышляя новое преступление, чтобы он наконец-то понял, что ему действительно следует освободить мое место. Поворачиваюсь, опираясь на его колено, достаю из рюкзака свой альбом и карандаш. Переворачиваю на чистый лист и... начинаю рисовать его, постоянно запрокидывая голову.  Может быть хоть это начнет его раздражать?

Но нет, он даже не обращает внимания на все это. Зато я сделаю домашнее задание на курсы- свободная тема в начале каждого месяца. Портрет- далеко не худшее, что я мог сделать.

Довольно скоро у меня затекла спина, из-за чего мои кости издали хруст, когда я выгнул ее.

- Если бы ты предупредил, что это места для пожилых, я бы непременно уступил тебе,- послышалось за спиной.

- У меня затекла спина, придурок.

- Тогда, может быть, тебе стоит сесть нормально?

- Не переживай, я вполне прекрасно себя чувствую,- и снова облокачиваюсь, даже наваливаюсь на него.

Последующие сорок минут я не отрывался от рисунка. Получилось вполне неплохо, остались последние штрихи, поэтому я дорабатываю текстуру волос.

- У меня не такой нос,- от неожиданности из моей руки выпадает карандаш.

- Нет. Именно такой,- не поворачиваясь, отвечаю я.

Конечно, я нарисовал ужасно неподходящий ему нос. Не мог же я сделать ему нормальное человеческое лицо.

- Этот нос уродует меня,- в его голове слышится смешок.

- Этот нос- единственное, что делает это лицо хоть немного привлекательным. К сожалению, только на нос можно смотреть без содрогания.

Его громкий, заливистый смех разносится по помещению.

- Ну тогда ладно,- он стихает и снова утыкается в телефон.

Все. Он никак не реагирует на мои выходки.

Иногда люди являются мазохистами. И я вхожу в их число. Если вещь, которая меня бесит, пропадает, то мне становится довольно скучно.

- И все?- резко запрокидываю голову, чтобы увидеть лицо парня. Да, нос на рисунке ему совсем не подходит.

- Что все?- он, словно, даже не удивился. Даже не оторвал взгляд от телефона.

- Ты больше ничего не скажешь?

- Что мне следует сказать?,- задает он вопрос, но теперь смотря мне в глаза.

- Луи. Меня зовут Луи. Луи Томлинсон.

- Что ты хочешь услышать, Луи Томлинсон?

- То, что я тебя раздражаю. Что я ужасный человек. И все в этом духе.

- Зачем я должен говорить это, если ты и так довольно плохого мнения о себе?

- Я прекрасного мнения о се...,- и он не дает мне закончить.

- Гарри Стайлс.

- ... Гарри Стайлс.