глава 4
несколько дней я жил в шкафу.
дни тянулись бесконечно долго. девочка приходила ко мне тайком, когда была уверена, что мамы нет рядом. она приносила мне еду, воду, ласкала меня, шептала успокаивающие слова. я видел, как она старается скрыть свой страх, как боится, что её обман раскроется. каждый скрип половиц, каждый шорох за дверью заставлял её вздрагивать.
я чувствовал себя виноватым. я не хотел создавать ей проблем, не хотел подвергать её опасности. но я не мог уйти. я слишком нуждался в её заботе, слишком боялся снова оказаться на улице, в одиночестве.
на четвёртый день маскарад закончился. я услышал громкий голос матери, зовущий дочь. девочка ответила, её голос дрожал. затем шаги приближались, и дверь шкафа резко распахнулась.
— что это здесь такое?! – закричала мать, указывая на меня пальцем. в её глазах не было ни удивления, ни любопытства – только гнев и презрение. — я так и знала! ты меня обманываешь!
девочка побледнела.
— мамочка, я… это…
— молчать! – оборвала её мать. — ты знала, что я не разрешаю держать животных в доме! ты ослушалась меня!
я видел, как в глазах девочки наворачиваются слёзы. она пыталась что-то сказать, оправдаться, но мать не давала ей и слова вставить. она продолжала кричать, обвинять её во лжи, в непослушании, в том, что она не ценит её заботу.
я почувствовал себя последним мерзавцем. я стал причиной её страданий, я разрушил её мир. лучше бы я остался на улице, чем причинил ей столько боли.
мать схватила меня за шкирку, вытащила из шкафа и понесла к двери. я не сопротивлялся. я заслужил это. я был виноват во всём, что произошло.
— нет! – закричала девочка, пытаясь вырвать меня из её рук. — не надо! пожалуйста! давай его оставим!
но мать была непреклонна.
она распахнула дверь и вышвырнула меня на улицу. я приземлился на мокрый асфальт, больно ударившись об бордюр. дверь захлопнулась, отрезав меня от тепла и света.
я лежал на земле, оглушённый и опустошённый. боль пронизывала всё моё тело. но физическая боль ничто по сравнению с той душевной раной, которую мне нанесла эта женщина.
она отняла у меня не только надежду на спасение, но и веру в человеческую доброту. она продемонстрировала мне, насколько хрупким может быть счастье, насколько легко его разрушить одним грубым словом, одним жестоким поступком.
поднявшись на лапы, я посмотрел на освещённое окно дома. за стеклом я видел силуэт девочки, прильнувшей к окну. её плечи дрожали в беззвучном плаче. я хотел подойти к ней, успокоить, сказать, что всё в порядке. но понимал, что это бесполезно. я был для неё опасен, я был источником неприятностей. ей будет лучше без меня. к тому же, кто знает, что сделает с ней мать, если я появлюсь снова.
с тяжёлым сердцем я отвернулся и побрёл прочь в темноту. я снова стал тем, кем был всегда – чёрным котом, отверженным и одиноким. но теперь моя душа была изранена ещё сильнее, чем прежде. и я знал, что эта рана никогда не заживёт. теперь в моём сердце не осталось даже маленькой искорки надежды. мир был жесток и несправедлив, и я был обречён вечно скитаться в одиночестве.