Глава 7: Чернильная плоть
Лора впилась ногтями в гниющее запястье двойника.
— Я тебя не звала!
Кости вокруг зашевелились, как ветки на ветру. Из трещин в черепах потекли чернильные капли, сливаясь в лужицы с отражением ее лица.
— Ты звала каждый раз, когда брала в руки ручку, — двойник наклонился, и Лора увидела слова, выгравированные на его внутренней стороне ребер.
"Прости меня".
"Я не хотела".
"Это был только рассказ".
Сверху грохнуло — будто уронили шкаф.
— Анна! — крикнула Лора.
В ответ — стук машинки.
Быстро.
Голодно.
Двойник засмеялся, и из его рта вырвался листок бумаги, облепленный плесенью.
— Она пишет новую историю. Где ты — злодейка. А я...
Он разорвал свою рубаху.
На груди — пустота.
Ребра срослись в форму книжного переплета, а внутри, вместо сердца — смятые страницы.
— ...я — твой счастливый конец.
Лора пнула его в колено (кость хрустнула как карандаш), рванулась к лестнице.
Ступени исчезли.
Вместо них — башня из книг, склеенных кровью и волосами.
На корешках — имена:
"Мистер Гаррис".
"Девочка из столовой".
"Папа".
И последняя, свежая, еще липкая:
"Анна Вейт".
С потолка капало.
Не вода.
Чернила.
Они стекали по стенам, оживая в слова:
"Лора поднимется наверх. Увидит, что сделала. И наконец возьмет перо".
Она полезла по скользким томам.
Бумага впивалась в ладони, оставляя буквенные порезы.
Наверху — свет.
И голос Анны, но... перевернутый, будто запись наоборот.
Дверь в кухню дышала, раздуваясь и сжимаясь, как легкие.
Лора толкнула ее плечом.
Кухня была другим миром.
Стены исчезли — вместо них стояли книги, бесконечные полки, уходящие в черное небо.
Анна сидела за столом.
Вся в чернилах.
Они струились из ее носа, ушей, уголков глаз, собирались в лужицы и текли в пишущую машинку.
— Ты... — Лора шагнула вперед.
Анна подняла голову.
Глаз не было.
Только пустые дыры, из которых торчали обугленные края бумаги.
— Я дописываю нас, — сказала она, и машинка завыла, печатая сама:
"Лора посмотрит в окно".
Лора посмотрела.
В отражении стояла миссис Вейт.
С пером в одной руке.
И отрезанной головой Анны — в другой.