Импринт

Кингстон, Шотландия.

Призрак.

Семь лет назад.

Осколки страха впиваются в мою кожу, оставляя после себя тысячи порезов. Моя грудь тяжело вздымается и опадает, насквозь мокрый джемпер липнет к коже, и все, что я могу видеть - это пустые глаза, которые смотрят на меня через прорези венецианской маски.

Это он.

Мой преследователь.

Серый капюшон скрывает волосы, и человек в толстовке Кингстона.

Как бы мне не хотелось быть смелой в такой момент, я понимаю, насколько осторожной мне надо быть. В конце концов, мне до сих пор неизвестно - передо мной шутник или же нечто похуже.

Судя по пугающим глазам - второе.

Она ничего не говорит и не двигается, продолжая прижимать меня к дереву и держа мой рот взаперти ее холодной ладони. Мне становится неловко от бездушного пристального взгляда, но почему-то я не отвожу свой.

Вместо этого я цепенею.

Позволяю ей наблюдать за мной.

Позволяю ей поглощать мой страх.

Вряд ли ей стоит особых сил сломать мне шею. Она обладает внушительным ростом и силой. Мне приходится задирать подбородок, чтобы не терять зрительного контакта, и рядом с ней я чувствую себя ничтожно маленькой, хотя я достаточно высокая - по крайней мере чуть выше большинства девушек в Кингстоне.
Она придавливает меня сильнее, заставляя границу между нами сверкать и полыхать, а затем протягивает вторую руку к моему лицу. Я напрягаюсь, готовясь атаковать, если потребуется. Мы находимся в укромном уголке, спрятанном среди густых деревьев. На улице идет ливень, и я уверена, что люди даже не заметят нас. Однако я могу постоять за себя и при этом прекрасно осознаю, что нет ничего хуже провокации монстра. Поэтому все, что мне остается, это мучительно принять ее прикосновение.

Она поправляет мокрую прядь моих волос, спадающую на глаза, ледяные подушечки ее пальцев касаются лица, и я резко втягиваю воздух.

Это, пожалуй, последнее, что я ожидала от серийного убийцы.

Ее длинные, изящные пальцы скользят по щеке, на миг останавливаясь там, где у меня имелись крошечные родинки - в уголке левого глаза и чуть ниже, проходятся по виску, размазывая влагу от дождя, касаются лба, бровей, переходят ниже на линию челюсти.

Сердце колотится так быстро, что я всерьез опасаюсь за свое здоровье. Мое тело начинает бить крупный озноб, то ли от того, что я забыла надеть на себя пальто, то ли от ее контакта с моей кожей.

Что она делает, черт возьми?

Я мычу ей в ладонь и дергаюсь, когда ее пальцы переходят на шею. Однако девушка прижимается еще ближе, заставив меня раздвинуть ноги. Грубая ткань джинс неприятно скользит по внутренней поверхности моих бедер. Она буквально насаживает меня на свою ногу, заставляя ткань юбки задраться. Я чувствую давление внизу живота и мычу сильнее, наконец пытаясь выбраться из ее крепкой хватки.

- Ш-ш-ш, - произносит она.

Я перестаю дышать. Ее голова склоняется. Жар ее рта ощущается всего в нескольких сантиметрах от моей шеи.

А затем ее порочный язык широко облизывает место, где бьется жилка артерии. Ладонь с моего рта исчезает, и шум проливного дождя нарушается моим громким вздохом.

- Такая красивая, - мрачно шепчет она, нависая надо мной.

Должно быть со мной что-то не так. Как ее слова могут так ослаблять меня, когда ко мне прикасается незнакомка? Почему я чувствую лавину мурашек?

Мое лицо пылает, а сердце грохочет где-то в горле. Я изо всех сил толкаю ее в грудь, но мои слабые попытки освободиться лишь забавляют ее. Поэтому я замахиваюсь, чтобы ударить в кадык, но мою руку ловят прямо в воздухе, а затем подносят ко рту и целуют.

Я громко выдыхаю и шепчу, напуганная ее садисткой ухмылкой. Ее рот и глаза - единственное, что видно из-под маски.

- Я забуду про этот инцидент. Отпусти меня, или я закричу.

- О, я надеюсь, что ты будешь кричать, Даша. И я не хочу, чтобы ты забывала.

Мои губы приоткрываются, когда я слышу ее тихий мрачный голос, напоминающий колыбельную.

- Откуда ты... Откуда ты знаешь мое имя? Боже мой, ты психопатка?

Мне не нравится смотреть на маску, я хочу сорвать ее, но мразота опять перехватывает мою руку и на этот раз сцепляет запястья у меня над головой, запирая в ловушке.

- Может быть, - шепчет она, поглаживая мою шею. По какой-то причине ее прикосновения по-настоящему взрывоопасные. Я еще никогда не испытывала в своей жизни нечто подобное. - Ты будешь кричать?

Я оглушена. Я обезоружена. И все мое тело пылает.

- Ты хочешь сделать мне больно? - спрашиваю я, замерев.

Она вновь склоняется над моей шеей, ее губы прикасаются к коже, и я охаю.

- Ты потрясающая, - шепчет она мне в шею, игнорируя вопрос. - Как и ожидалось от моего маленького котенка. Кричи, Даша.

Боль пронзает все мое тело, когда ее зубы вонзаются в мою кожу в сильном укусе. Из моих глаз моментально нахлынывают слезы, и я всхлипываю, дергаясь, но ее сильно тело сжимается в меня сильнее - как и ее бедро, между моих ног.

Но я не кричу. Не произношу ни слова, впиваясь в свою нижнюю губу до крови.

Я ни за что не позволю этой скотине получить желаемое. Ни за что.

Ее шершавый язык начинает зализывать укус, уподобляясь какому-то дикому животному. И черт возьми, почему я... почему я чувствую такую сильную пульсацию внизу? Почему мне резко стало так жарко?

- Что тебе надо? - выдавливаю я. - Просто отпусти меня.

- Ты должна дорисовать картину.

Пугающая маска вновь возникает перед моим лицом.

- Что?

Ее пустые глаза опускаются на мои губы. Я чувствую, как на них собираются капли крови и слизываю их, ощущая на языке вкус железа.

Ошибка. Очередная ошибка...

***

Чем больше я смотрю на нее - тем больше погружаюсь во тьму. Безжалостную. Жестокую. Подавляющую.

Она преследовала меня с самого посвящения. Мое тело напрягается при этом напоминании. Я совсем не понимаю, что ею движет.

И я так и не услышала ответ на свой вопрос. Хочет ли она навредить мне?

- Я... я хочу уйти - я заикаюсь и поджимаю губы. Ее прямой взгляд нервирует, и мне становится жутко. Я почти на грани панической атаки.

Она не говорит, даже не моргает. Просто смотрит.

- Я могу уйти? - спрашиваю я снова. На этот раз громче.

- Ты хочешь уйти?

Она еще больше насаживает меня на свое бедро, отчего по моему телу проходит ток.

Мои губы раздвигаются, а щеки краснеют... Что со мной происходит?

- Конечно, я хочу уйти, - шепчу я, когда ее лицо в маске приближается к моему.

На улице разрастается сильная непогода, и я вздрагиваю, когда слышу оглушающий звук грома. От холода меня колотит, от выброса адреналина сердце стучит, как бешеное.

Мои руки освобождаются и падают вдоль моего тела. Я хочу выдвинуть их вперед, чтобы толкнуть девушку в грудь, но мне качают головой, предвидя мои действия.

- Тебе не понравится то, что я сделаю, если ты дотронешься до меня, кошка, - говорит она с абсолютной легкостью. Ее большой палец начинает поглаживать точку пульса на моей шее. Я еще больше вжимаясь в дерево. - У тебя нет приступа. Но ты до смерти меня боишься, не так ли?

У тебя нет приступа. Откуда она, черт возьми, знает, что они у меня вообще есть?

Мне не нравятся мурашки, покрывающую кожу при ее легких прикосновениях, меня бросает то в жар, то в ледяную дрожь. Стыд и унижение исходит из каждой клеточки моего тела.

- Почему ты можешь меня касаться, а я тебя нет? - мой дрожащий голос замолкает. Я не узнаю этой хрипоты, и я ненавижу эту слабость.

В ее пустых глазах что-то загорается. Я вижу это, и завороженна столь поразительной разницей.
- Попробуй, Даша, - девушка делает шаг назад и широко разводит руки. Ее садисткая усмешка наполняет влажный воздух. - Мне самой интересно, как далеко я могу зайти.

С этой девушкой серьезно что-то не так, и ей определенно нужна профессиональная помощь.

Сумка с учебниками валяется на мокрой земле, но это последнее, о чем я думаю. Мне просто надо уйти отсюда. Как можно скорее.

Тело окоченело и затвердело от длительного напряжения. Дрожа, я осторожно переминаюсь с ноги на ногу, подготавливая себя к быстрому бегу. Боже, как хорошо, что сегодня вместо каблуков я надела кеды.

Еще одна вспышка молнии. И жестокое:

- Даже не думай об этом, - темный блеск в ее глазах медленно гаснет. - Я не самый терпеливый человек, Даша. Хоть одна провокация с твоей стороны, и я трахну тебя, нахуй.

Я выравниваю шумное дыхание, расширяя легкие для побега. Катись в ад, психованная идиотка. С меня хватит.

Мне нужно пробежать какие-то жалкие полкилометра, чтобы оказаться в людном месте. И я смогу это сделать, несмотря на то, что встревожена и напугана.

Жутко напугана.

- Откуда ты знаешь, о чем я думаю?

- Ты слишком очевидна, - она достает из кармана джинс сигарету и зажигает ее. Острый запах табачного дыма вперемешку с ее тяжелым ароматом вызывает у меня противное головокружение. - Я серьезно, кошка. Если ты хочешь бежать, беги. Но прими к сведению тот факт, что я буду преследовать тебя до тех пор, пока не поймаю. А я поймаю тебя, Даша.

О боже. Она ненормальная.

Я правильно уловила контекст? Она хочет преследовать меня?

Ее темные глаза пристально проходятся по моему телу, и я задыхаюсь следующим глотком воздуха, когда чувствую изменение в атмосфере. Все, что было до этой секунды, - лишь жалкие крохи ее безумия. Настоящее безумие начнется, если я убегу.

Она желает этого. Ей доставит удовольствие погоня за мной.

По мне неожиданно проходятся волны жара, и при следующем раскате грома я подавляю свои мысли о немедленном побеге.

Я прочищаю горло, а затем тихо произношу:

- Я ухожу.

- Иди. Но я пойду за тобой.

Я резко вздыхаю.

- Перестань вести себя, как аморальная сволочь. Просто... отстань от меня.

Черт.

Черт. Черт. Черт. Черт.

Легкая ухмылка приподнимает ее губы.

- Как аморальная сволочь, да?

Не вызывать гнева - первое правило. Не провоцировать - второе правило. И я нарушила оба их них.

- Я не это имела в виду. Я...

- Что ты имела в виду, Даша? - она делает шаг вперед, бросая сигарету и резко прижимая меня к дереву. Холодные пальцы сжимают мой подбородок.

Я дрожу из-за ее горячего дыхания, щекочущего мое ухо.

- Дорисуй картину, котенок. Иначе ты встретишься лицом к лицу с аморальной сволочью, и эта часть меня тебе не понравится.

Разве сейчас была не эта часть? Господи, есть еще хуже?

- А теперь беги.

***

В конце недели я сижу в комнате Элеонор.

Ее пространство похоже на цветочную оранжерею: кровать с десятком подушек, яркий ковер, пуфики, музыкальные инструменты, стол и множество кашпо с цветами. Когда мы жили вместе я заслужила статус убийцы, потому что случайно перелила ее кактус. Что? Я плохо дружу с растениями.

Если честно, я думала, что кактусы неубиваемые, но, кажется, у меня имелись смертоносные сверхспособности. Извини, Лори (кактус звали Лори), надеюсь, ты не держишь на меня зла.

Я кладу ручку. Все. С моим дополнительным заданием по математике, как и с латынью Эль, покончено. Наконец-то я могу дочитать "Удольфские тайны"*. Наверное, это не самая лучшая идея - читать готический роман при условии моей повышенной тревоги, однако мрачные истории всегда помогали мне успокоиться.

По лицу расплывается облегченная улыбка. Наверное, я впервые по-настоящему улыбаюсь на всю неделю. Моя пугающая "С+" таинственным образом исчезла - хоть где-то мне везло. Ошибка в системе буквально спасла мой средний бал, но я все равно попросила дать мне несколько тестов для уверенности.

О, а еще я составила себе идеальное расписание в стиле "Все настолько забито, что даже нет времени, чтобы поволноваться". В последнее время я стараюсь не оставаться одна и допоздна учусь в библиотеке, используя комнату только в качестве ночлега.

Однако... дьявол все еще следит за мной. Я чувствую это.

Даже мысль о ней заставляет меня вздрагивать, испытывая чистый ужас, проносящийся по моим венам. Мрачная картина так и осталась нетронутой, и я не собиралась ее заканчивать. Понятия не имею, почему я не разорвала холст к чертовой матери, а просто трусливо спрятала в шкафу. Но я разорву. Обязательно. Как только эту идиотку найдут.

Я глубоко вздыхаю и отвлекаюсь на Элеонор, которая играет на гитаре и напевает какую-то меланхоличную мелодию. Возле девушки собралась куча пустых пакетов из-под чипсов. Я яростно вгрызаюсь в последнюю Принглс с паприкой и представляю вместо чипсины чертового сталкера.

Она укусила меня! А потом облизала!

"А потом сказала, что если ты убежишь, то она..." Неважно.

Хотя как это может быть неважно? Мне пришлось прятать укус за воротником ужасно колючего свитера, притворяясь, что я приболела. Я несколько часов пыталась отмыть с себя ее прикосновения, но ее шепот продолжал преследовать меня в кошмарах. А потом я просыпалась и чувствовала, что она преследует меня наяву.

И ничто из этого не было столь ужасающим, как моя реакция на его действия. Абсолютное ощущение мурашек, когда ее язык провел по моей шее, никак не могло покинуть мое сознание, которое из раза в раз подкидывало воспоминания о том вечере.

"Такая красивая..."

"Ты потрясающая. Как и ожидалось от моего маленького котенка. Кричи, Даша..."

Мои щеки моментально краснеют. Убедившись, что Элеонор увлечена своей музыкой, я растерянно прикладываю руку к шее и глубоко вздыхаю. Кожа все еще охвачена пламенем с тех пор, как ее рот покусился на мое тело.

У меня остался едва заметный след от зубов этого монстра. И смотря на себя в зеркало, я невольно вспоминаю... ее.

Темные пустые глаза, в которых невольно тонешь. Пугающая массивная фигура. Взгляд... убийцы.

Нет, вряд ли она хочет убить меня. Такие, как она, считают убийство слишком скучным и обременительным занятием. Я знаю, как выглядят психопаты.

Они предпочитают держать тебя в подвешенном состоянии, доводя до настоящей паранойи и погружая в перманентный страх. Каждую ночь я боялась засыпать, ожидая, что она взломает замок в моей комнате или выпрыгнет из окна.

Первым делом, я обратилась в администрацию за помощью в ее поимке. У меня присутствуют мозги, и я не собираюсь жертвовать собственной безопасностью, списав произошедшее на глупую шутку.
И знаете, что мне сказали?

- Но мисс Добренко, вы шли одни.

- Что?

- На всех камерах обнаружены только вы. Скажите, употребляли ли вы алкогольные напитки?

И то, что я шла в одном джемпере, когда на улице был самый настоящий потоп, не добавляло баллов к моей разумности. Меня сочли за сумасшедшую.

Мне пришлось отменить несколько звонков с дядей Заком, потому что тот мог запросто меня считать. И я так и не смогла поделиться с девочками. Благо они не сказали ни слова, когда я попросила их установить приложение, отслеживающее мою геолокацию.

Эмма - агент получше Джеймса Бонда. Как бы она отреагировала на то, что ее подругу преследует сталкер, и на то, что, кажется, эта самая подруга испытала первое в своей жизни возбуждение?

Нет, вы не подумайте. Я не ханжа. Я ходила на свидания, но никто из парней так и не смог меня заинтересовать. Мой первый поцелуй произошел год назад, и он был столь неловкий, что я зареклась целоваться с тем, кто не рождает в моем животе хотя бы одну бабочку.

А бабочек не было. Кажется, моя смертоносность распространялась не только на кактусы.

Но она...

Нет, бабочек она не вызывала. Она вызывала во мне настоящий смерч, отдающий жаркой болью внизу живота. Это томительное давление сводило меня с ума.

Боже, я ненормальная, да? Я даже не знаю, как она выглядит. И точно знаю, что она опасна для общества.

Эль прекращает играть на гитаре и оценивающе осматривает мое лицо.

- Ты опять заболела, Даша?

Я качаю головой, откладывая пустую коробку Принглс.

- Нет, просто мне жарковато.

- Ты можешь снять свитер.

Я незаметно вздыхаю. Нет, я не могу, Элеонор.

- Все в порядке. Брось ка мне мармелад.

Мармеладные червяки слегка повышают мое настроение и я прошу Эль включить One Direction. Эмма заходит в комнату как раз в тот момент, когда Гарри Стайлз поет "Малыш, ты озаряешь мой мир, как никто другой", а мы с Элеонор смеемся и прыгаем на кровати, как сумасшедшие.

- Боже мой, девочки. Как можно фанатеть по бойз-бендам? - Эм брезгливо морщится.

Мы переглядываемся с Элеонор и затягиваем Эмму на кровать, заставляя танцевать с нами. Каждый сантиметр моей кожи будто оживает, внутри у меня все трепещет. Боже, как мне это нравится.

Уголки губ дергаются вверх в улыбке.

Я так сильно люблю Эль и Эмму, что не могу представить и дня, когда мы будем в ссоре. Именно такая дружба длится вечно?

Надеюсь, что да.

Мой телефон неожиданно вибрирует. Я беру его со стола и смотрю на сообщение.

Неизвестный номер: Ты сделала мое домашнее задание, котенок?

Кто?.. Я непроизвольно пячусь назад, дрожь пробегает по спине и окутывает меня густой пеленой тумана.

На мой телефон снова приходит сообщение:

Неизвестный номер: У тебя появилась раздражающая привычка прятаться от меня. Я соскучилась.

У меня дрожат пальцы. Я крепче сжимаю телефон. Это она? Преследователь?

Неизвестный номер: Я снаружи. У тебя есть пять минут, чтобы выйти. И да, меня, блять, чертовски возбудили твои невинные танцы, Даша.

Неизвестный номер: Это было приглашение повидаться со мной, если ты не поняла.

Боже мой, она здесь. Она в рядом с кампусом Элеонор.

Откуда у нее мой номер? Я чувствую, как дух выходит из моего тела.

Каплан: Катись в ад, придурошная. Я вызову полицию, если ты напишешь мне еще хоть одно сообщение.

Неизвестный номер: Если ты до сих пор не поняла, я и есть ад, кошка. Я могу устроить его тебе, хочешь? С какой твоей подруги мне начать? С рыжей? Или с певчей птички?

Неизвестный номер: Выходи. У меня есть для тебя сюрприз.

Неизвестный номер: Ну же, Даш. Не вынуждай меня делать то, что тебе не понравится.

Я сразу же блокирую этот номер и пишу администрации Кингстона. Мне плевать, сочтут меня за обезумевшую или нет, но дежурный охранник будет обязан проверить территорию.

Иди в задницу со своими угрозами.

Я полностью отключаю телефон, а затем под внимательные взгляды девочек вплотную занавешиваю шторы.

- Кто это?

Эмма останавливается передо мной, прищурив глаза. Черт. Я была так испугана, что не заметила, как она наблюдает за мной.

- Какой-то спам, - я заставляю себя натянуть улыбку. - Посмотрим фильм?

- Какой спам?

- Не знаю, реклама, - вру я. Боже, я ненавижу врать.

Эм сканирует меня, а затем спрашивает:

- Звездные войны или Человек-паук?

Я прикусываю губу и улыбаюсь уже искренне.

- Определенно Человек-паук.

Объевшись сырного попкорна и посмотрев все три части с Тоби Магуайром, я прошу Эмму довести меня до дома. Мне приходится осматриваться по сторонам, гадая, где она может скрываться.

Черт. У меня и вправду разыгралась паранойя.

Я делаю свой успокаивающий ритуал: принимаю горячий душ, завариваю ромашковый чай и несколько раз проверяю, закрыты ли окно и дверь, - для надежности подпираю последнюю стулом. Я так устала за эту неделю, что сон накатывает на мой тревожный мозг слишком быстро, и я почти не думаю о мрачном преследователе.

Пока я резко не просыпаюсь по среди ночи.

Запястья привязаны к спинке кровати, а твердое тело вжимает меня в матрас, обхватывая мое горло сильной рукой.

Я связана. Я обезоружена.

И я... ничего не вижу.

Горячее дыхание оставляет мурашки на моем лице, когда мне шепчут низким, почти угрожающим тоном:

- Знаешь, что я делаю с теми, кто меня не слушается, Даша?