Глава 3.
«Условия»
Селеста проснулась резко, будто от толчка. Сердце колотилось, волосы прилипли ко лбу, а в голове — туман. Её взгляд метался по комнате, словно что-то должно было случиться. Но всё было… слишком идеально.
Высокие окна с белыми гардинами, дубовая мебель, ровно постеленное бельё. Воздух пах дорогим деревом и чем-то мужским, плотным, резким — его запах.
Он действительно держит меня здесь.
Она встала с постели, босиком ступая по мрамору. В зеркале — чужая. Никакой туши, никакой привычной резкости во взгляде. Только непонимание, как именно жизнь свернула сюда.
На прикроватной тумбе — записка.
Строго, коротко:
«Завтрак внизу. После — разговор. Не опаздывай».
Сколько ему лет? Тридцать? Тридцать два? Мне — всего восемнадцать.
И всё же — в его голосе, взгляде, поведении — не было ни капли сомнений, ни грамма нерешительности. Он был будто из другого мира. Из другой эпохи.
Она оделась в то, что висело на вешалке — простое белое платье. Чистое, но непривычное. Спустилась вниз. В доме было тихо. Не просто — уютно, а контролируемо тихо.
---
Калиан сидел за столом, с чашкой кофе и папкой документов. Он не поднял взгляд, когда она вошла. Только коротко кивнул.
— Садись. Ешь.
Она послушалась — не потому что хотела, а потому что… в его голосе не было пространства для «нет». На столе были круассаны, ягоды, апельсиновый сок. Всё — словно из ресторана.
Он отложил бумаги и впервые взглянул на неё. Долго.
— Ты выглядишь лучше, чем вчера.
— Я не спала.
— Это нормально. Привыкнешь.
Она сжала вилку.
— И долго я должна привыкать к жизни в твоей тюрьме?
— Это не тюрьма.
Он сделал паузу.
— Пока ты играешь по правилам.
— А если нет?
Он встал. Подошёл к окну.
— Тогда всё становится гораздо проще. Я не люблю сложностей. Не люблю лжи. Не люблю измен.
Селеста прищурилась.
— Даже если всё это идёт от девушки, которую ты запер против воли?
Он развернулся.
— Я тебя не запирал. Ты здесь — потому что иначе ты бы погибла.
Она вскинулась.
— От кого?
— Не важно. Важно то, что ты теперь — под моей защитой.
Он подошёл ближе, положил ладонь на спинку её стула.
— Но защита имеет цену.
Селеста встала, почти уронив стул.
— Говори прямо, Калиан. Чего ты хочешь?
Он долго смотрел ей в глаза. Ни тени колебаний. Ни грамма нежности.
— Преданности. Безоговорочной. И — послушания. Без вопросов.
— Ты хочешь куклу.
— Я хочу женщину, которая понимает, что мир — не справедлив. И выбирает силу, а не иллюзию свободы.
Её голос дрогнул:
— Почему я?
— Потому что ты слишком яркая. Ты светишься. А свет всегда привлекает тьму.
Он замолчал, потом добавил:
— И потому что ты не боишься смотреть мне в глаза.
---
День прошёл медленно. Она ходила по дому, заглядывала в комнаты. Всё — безупречно. Ни пылинки. Ни души.
В коридоре — массивная дверь с золотой ручкой. Закрыта. Она потянула её — безрезультатно. В этот момент послышались шаги.
Охранник. Не сказал ни слова. Просто наблюдал.
Селеста отступила, пытаясь скрыть страх под маской равнодушия.
— Что за дверь? – нервно спросила Селеста.
— Вам туда нельзя.
— Почему?
— Приказ господина.
Приказ. Господин. Эти слова словно кольнули под рёбра.
Когда она поднялась в свою комнату, нашла на подушке коробку. Внутри — телефон. Новый. Запароленный. Только одно сообщение:
«Никаких звонков. Только мне. Калиан».
---
Вечером он снова появился. Без предупреждения. Просто сел на диван в её комнате. Налил себе виски.
— Завтра я выезжаю на пару дней.
Он медленно глотнул.
— Ты будешь здесь. Охрана знает, что делать.
Он взглянул на неё.
— Скучать будешь?
Селеста не ответила.
Он поднялся, подошёл ближе.
— У меня есть враги, Селеста. Люди, которым не нужны свидетели. Ты оказалась в круге, где слишком легко умереть.
Он провёл пальцами по её щеке.
— Но если ты останешься под моим крылом — тебя никто не тронет.
Она прошептала:
— А если тронет?
Он усмехнулся.
— Тогда мне придётся испачкать руки. Опять.
Он наклонился ближе.
— Я уже делал это. И не пожалею снова.
Когда он ушёл, Селеста долго сидела в темноте. Мысли крутились в голове.
Он манипулирует ей. Пугает. И всё же… в нём было что-то настоящее. Дикий контроль, одержимость, но и... странная преданность.
Что, если он действительно не врёт? Что, если опасность реальна?
Её телефон мигнул. Одно новое сообщение:
«Если ты меня предашь — я не убью тебя. Я сделаю хуже. Я заставлю тебя забыть, кто ты такая».