Ритмы Рио.
Рио встретил меня щедрым солнцем, которое, в отличие от вечно хмурого Токио, заливало виллу золотым светом. Воздух звенел криками чаек и шелестом пальм, а океан нашептывал волнами что-то забытое и теплое. Тома не было в постели — только смятая простыня. Я потянулась, зевнула и спустилась вниз. На кухонном столе дымился кофе, лежали нарезанные манго.
Я умылась, перекусила и вышла на пляж, босиком ступая по горячему песку. И замерла.
Том стоял по пояс в воде, спиной к берегу. Солнце играло на его мокрой коже, подчеркивая рельеф мышц. Он резко повернулся, заметив мой взгляд.
— Иди сюда! — крикнул он, раздвигая воду широкими шагами.
— Нет, спасибо, — скрестила я руки, но не смогла отвести взгляд.
— Трусиха, — он усмехнулся, выходя на берег. Вода стекала с его груди — боишься промокнуть?
— Боюсь, что ты утонешь, — огрызнулась я, отступая.
Он рванул ко мне, песок летел из-под его пят.
— Не трогай! — я замахнулась, ударив его ладонью по груди, но он перехватил запястье и перекинул через плечо.
— Отпусти, псих! — била я его по спине, смех и ярость сплетались в комок в горле.
Он с разбегу прыгнул со мной в волны. Вода захлестнула нас с головой, соленая и обжигающая.
— Плавать умеешь? — спросил он, когда я, задыхаясь, вцепилась в его шею.
— Н-нет! — выплюнула я воду, лицо пылало.
— Тогда держись, — его руки скользнули под мой топ, прижимая к себе так, что ребра смешались с моим сердцебиением.
---
Мы плескались как дети. Том поднимал брызги, а я, смеясь, пыталась увернуться, забыв о том, что он — похититель, а я — пленница. Пока не поймала себя на мысли: *«Долг отца... Я всего лишь разменная монета»*. Лицо мое потухло.
— Что случилось? — Том подплыл ближе. Его пальцы коснулись моего подбородка, заставив поднять глаза.
— Том... — отстранилась я, вода внезапно стала холодной. — Кто я для тебя? Залог? Игрушка?
Он замер, волна накрыла нас с головой. Вынырнув, он резко швырнул меня в воду. Я всплыла, отчаянно хватая воздух, но он уже был рядом, его руки обвили мою талию.
— Ты — кошмар, который я не могу прогнать, — прошипел он, губы в сантиметре от моего уха.
Мы выбрались на берег. Том шлепнул меня по мокрой попе.
— Эй! — я отпрыгнула, лицо залилось краской.
— Нарушила правила, — ухмыльнулся он, направляясь к вилле. — Душ. Через час едем.
Я надела белое платье с разрезами по бокам, собрала волосы в небрежный пучок и подкрасила ресницы тушью от Эмили. Когда Том вернулся в белоснежной футболке и шортах с банданой на брейдах, он присвистнул:
— Неплохо. Но туфли снимешь.
— Почему? — нахмурилась я.
— Потому что через пять минут ты будешь танцевать, — бросил он мне сандали.
————
Рио вечером был огнями, музыкой и дыханием толпы. На набережной пары сливались в самбе, гитары играли, а воздух пах свободой. Том купил две порции *акараже* и, впихнув мне кусочек в рот, потянул в круг танцующих.
— Не умею! — крикнула я, но он уже крутанул меня, рука легла на мой пояс.
— Врешь, — притянул он меня ближе, грудь к груди. — Твое тело знает лучше.
Мы двигались под барабаны, его пальцы жгли кожу через ткань. Я смеялась, забыв о долгах и Акире, о том, что он — монстр.
Том увез меня на утес, где город сиял внизу как рассыпанные бриллианты. Я оперлась на перила и смотрела на огни, когда его руки обвили мою талию сзади.
— Красиво? — прошептал он, губы коснулись моей шеи.
— Очень... — дрогнула я, чувствуя его тело прижиматься к моей спине.
— Ты — тоже, — он развернул меня и прежде чем я успела протестовать, его губы накрыли мои.
Поцелуй был сладким как манго и жгучим как чили. Я отвечала ему, цепляясь за его футболку, пока мир не сузился до стука наших сердец.
—————
— Зачем? — выдохнула я, когда мы вернулись в виллу и лежали под балдахином.
— Потому что ты перестала убегать, — притянул он меня к себе, пряча лицо в моих волосах.
— Но я все еще твоя пленница...
Я хотела спросить еще что-то, но его дыхание уже стало ровным.
А за окном Рио танцевал, не зная, что его ритм теперь бился в двух сердцах — тех, кто забыл, где кончается ненависть и начинается нечто большее.