Глава 68
Ваня больше ни слова не упоминает о нас и меня это немного волнует.
Я помогаю ему в готовке, все же у него не очень хорошо получается, хотя я вижу, что он очень старается. А когда я вмешиваюсь, он дуется на меня. После вкусного ужина, оставшееся время мы проводим за игровой приставкой перед телевизором.
Ваня открыл бутылку красного вина, но сейчас от нее почти ничего не оставалось.
Мы сидели на полу, облокотившись на диван, и я пыталась победить его в игре для мальчишек. От вина я немного расслабилась и я практически не о чем не думала, кроме того, что Ваня рядом. После нескольких выпитых бокалов вина в комнате становится очень жарко, и я переодеваюсь в одежду, которую прихватила с собой. Когда я остаюсь в футболке, Ваня практически не сводит с меня глаз. А через несколько минут он тоже решает раздеться, но в отличие от меня он снимает футболку. Во время игры я не упускаю шанса посмотреть в его сторону, и разглядеть его накаченный торс. В ответ он усмехается и толкает меня своим плечом. Я уже перестала вести счет, потому что Ваня все время побеждал и не думал мне поддаваться. На огромном экране двигались два человечка, один из которых была я, а второй был Ваня и они безутешно пытались убить друг друга. Он утверждал, что ничего девчачьего тут нет, и мне придется играть с ним в это. Было довольно весело, да и от алкоголя я боле менее раскрепостилась.
Когда парень побеждает, меня в очередной раз, я обижено, надуваю губы и кладу джостик на пол.
— Мог бы и поддастся, — говорю я ему, когда на экране лежит труп моего игрока.
— Ты сама сказала, что играем на счет. Кстати, какой он? — спрашивает он ехидно, когда смотрит на меня.
Ваня улыбается во все лицо. Его явно веселит, когда он во всем первый. Почему он такой эгоист?
— Без понятия, — отвечаю я, и, беру бокал в руки, допиваю последние глоток красного вина. — После того, как ты меня убил несколько тысяч раз, я больше не веду счет.
Ваня все так же улыбается и устремляет свой взгляд в экран.
— Почему ты такой? — спрашиваю я с любопытством.
— Какой?
— Всегда хочешь быть первым, — отвечаю я, и Ваня поворачивается ко мне.
— Это не так.
— Я уже успела тебя изучить, — настаиваю я.
Его глаза метаются, и я понимаю, что застала его врасплох. Неожиданно он встает, и я боюсь, что могла его напугать.
— Принесу еще вина, — говорит он, и, забирая пустую бутылку с пола, уходит на кухню.
Я все еще не могу понять, что происходит между нами. Мне хочется узнавать его больше, и понимаю, что ничего не знаю о нем.
Через несколько минут Ваня снова появляется с другой открытой бутылкой.
— Я, наверное, больше не буду, — отвечаю я тихо, когда он хочет налить в мой бокал.
— Почему?
— Я уже достаточно выпила, — говорю я, понимая, что все тело расслабленно.
Парень все равно наливает в бокал вина, а затем и себе тоже.
— Тогда это последний, — отвечает он. — Ты не против?
Я одобрительно киваю, хотя мне уже и вправду не хотелось пить. Забираю из его руки свой бокал.
Ваня удобно усаживается рядом со мной, устремляет свой взгляд вперед, будто задумался о чем — то. Я внимательно наблюдаю за ним, и ничего не говорю.
Интересно, о чем он думает в такие моменты?
Он прислоняет бокал к губам и делает несколько глотков, а я, наконец — то отвожу взгляд и смотрю на свой бокал, затем тоже отпиваю. Вкус тоже самый, приятный и легко пить. Наверняка вино очень дорогое, но я совсем не разбираюсь в этом.
— В пять лет я упал с велосипеда и теперь у меня на ноге, на лодыжке есть шрам виде двух длинных полосок, — произносит Ваня и я уставилась на него, не понимая, с чего это вдруг он заговорил о детстве. — Столько крови было, а я не испугался. Спрятался от родителей и попросил брата принести мне воды, чтобы помыть ногу, а потом прикладывал подорожник, чтобы все зажило.
Я смеюсь, и он тоже улыбается.
— А в семь мой брат порезал стопу, крови было не меньше чем у меня. Но при виде этой картины я оцепенел, думал, что он умирает. Я был слишком мал, чтобы понимать, что это был простой порез.
Ваня повернулся, и его зеленые глаза смотрят прямо на меня в упор.
Мы сидим на полу, и Ваня рассказывает дальше истории из его жизни, начиная с самого детства и заканчивая его подростковой жизнью. От первого шрама, до драк в школе, от наказаний родителей до момента, когда отец подарил ему в шестнадцать лет тот самый дом, где каждые выходные теперь собираются подростки развлекаясь. Он ненавидит насекомых, и мне становится смешно, когда это слышу. А самым лучшим днем в его жизни было, когда он получил письмо о поступлении из самого престижного колледжа в Нью — Йорке. Ему так и не удалось туда уехать, но причину он, почему то так и не стал говорить.
На удивление Ваня отвечает на мои вопросы, которые как мне кажется, не слишком его задевают. То, что мне хочется узнать, я оставляю при себе. Этот разговор слишком хороший, чтобы его портить.
— Вы с братом были очень близки, — говорю я, когда парень замолкает.
— Вот именно что были, — отвечает он и вздыхает.
— Ты задумывался над тем, где он был эти годы?
Ваня кивает, но ничего не говорит.
— Мама видела, как мне было тяжело, и говорила, что он вернется. — Ваня ухмыляется, но продолжает: — А я говорил ей, что не хочу этого. Иногда она плакала, но почти всегда говорила, что все наладится.
— Она просто верила в лучшее, — говорю я тихо. — Когда люди находятся на обрыве, никто их не спасет, кроме их самих.
Я со вздохом хочу встать, но Ваня берет меня за руку нежно и тянет к себе.
Хочу повернуться к нему, но он властно сжимает меня в объятия, и я прислоняюсь к нему спиной.
— А почему ты такая? — шепчет он у самого моего уха, и я чувствую его дыхание.
— Какая? — спрашиваю я, задыхаясь.
— Холодная, хрупкая, осторожная и всего боишься, — шепчет он так же, и эти слова необыкновенно точно описывают чувства внутри меня.
Я всегда была такой и, по сути, именно жизнь сломала меня когда — то. Стену что я строила вокруг себя все эти годы, всегда меня защищали, а внутри этих стен всегда было холодно.
— Но мне в тебе все нравится. Мне нравится, когда ты вот так дрожишь от моих прикосновений, когда ощущаешь мое дыхание. Мне хочется тебя целовать каждую секунду. Так я начинаю чувствовать, — заканчивает он, и я поворачиваюсь к нему.
Я провожу ладонью по его лицу, ощущая его мягкую кожу.
— Ты скажешь, с кем подрался? — спрашиваю я, когда дохожу до разбитой губы.
— Ты знаешь, — отвечает он тихо и его ответ совсем меня не успокаивает.
— Зачем?
— Так получилось. — Ваня усмехается. — Он не хотел отдавать ключи.
Он сжимает меня в объятьях, и я передвигаюсь к нему ближе и сажусь к нему на колени.
— С тобой мне спокойно, — шепчет он мне в самое лицо и проводит ладонью по моим волосам. От его дыхания по телу пробегают мурашки.
— Пообещай, что больше не станешь драться с отцом, — прошу я его, понимая, что сейчас он может на это согласиться.
— А что мне за это будет?
Он смотри мне в глаза.
— А чтобы ты хотел?
Он замолкает, но почти сразу отвечает:
— Чтобы ты, наконец, поверила мне.
Я замолкаю не в силах что — то ответить на его просьбу.
Смотрю ему в глаза, а он упрямо не сводит с меня глаз.
— Хочу, чтобы ты всегда была рядом, — говорит он с надеждой в голосе.
Я смотрю ему в глаза и понимаю, что сама желаю этого не меньше чем он.
Ваня проводит рукой по моему подбородку, а затем, приблизившись, целует меня туда и потом перемещается на щеку. Я закрываю глаза, ощущая нежные прикосновения его губ. Поцелуй прерывается, теперь я ощущаю страстный поцелуй на самом нежном месте — на шее, за ушком. Его горячие губы обжигают меня, воспламеняя бушующее пламя внутри меня.
Он проводит рукой по моей спине, прижимая меня сильнее к себе. Я выгибаюсь, ощущая дрожь во всем теле.
— Как же я скучал по твоему телу, — шепчет он хрипло, отрывисто.
Я начинаю осознавать, что между нами сейчас просыпается желание. Моя правая рука нежно прижимается к его груди. Под ладонью начинаю ощущать его бешеное сердцебиение.
Рука Вани прижимает меня за спину все сильнее к его телу, и я на вздохе открываю глаза. Неожиданным движением я оказываюсь на полу, а парень навис надо мной, упираясь возбужденным взглядом в меня.
— Вань, — выдыхаю я, но не успеваю что — то сказать, он накрывает меня нежным, трепетным поцелуем.
— Ш — ш — ш, — шепчет он.
Я начинаю нервничать из — за того, что может произойти между нами. Очевидно, что наша страсть закончится чем — то большим. Сегодня утром я, была готова к такому повороту событий. Мы с ним уже давно и я понимаю, что притягиваю его, ведь он считает меня сексуальной. Но мысль о том, что между нами может произойти сейчас близость, меня пугает. Не знаю, готова ли я к этому, наконец. Я знаю, что говорила ему о том, что хочу его, но тогда я была готова к этому и я желала Ваню всем своим нутром. Но сейчас, когда тело расслабленно, а голова практически не соображает, мне кажется что это не лучший момент. Когда я думаю об этом, то мне тяжело сосредоточиться на Ване, и подавно что — то говорить.
— Ты в порядке? — спрашивает он. Я смотрю на него. Ваня с беспокойством смотрит на меня.
— Все хорошо, — вру я.
— Ты сама не своя. Тебя что — то беспокоит? — Он поправляет мои волосы за ухо.
Мне стыдно признаваться в том, что боюсь своего первого раза. В особенности перед Ваней, зная, сколько девушек у него было.
— Я боюсь, — признаюсь я, и отвожу глаза. Мне кажется, я вся покраснела от стыда.
Когда смотрю снова на него, он улыбается, а затем медленно и нежно целует меня в лоб.
— Тебе нечего бояться, я же привез тебя сюда не для того чтобы переспать, — отвечает он тихо. — Ну а ты видимо на это и рассчитывала.
Когда смысл его слов доходит до меня, я обиженно толкаю его руками в грудь, но Ваня прижимается ко мне сильнее. Я отворачиваю голову, ощущая жуткую неловкость.
Он берет мое лицо в руки и заставляет посмотреть на него.
— Послушай, я действительно хочу тебя Ань, и уже давно. Ты, должно быть, догадалась об этом, ведь я не могу упустить шанса, полюбоваться твоими формами. А твои изящные ножки это что — то. Я еще никого не хотел так сильно, и ты должна это знать. Ты сводишь меня просто с ума. Но я не стану с тобой спать, только потому, что от тебя веет сексуальностью. Я хочу тебя, потому что ты мне нужна, как и я нужен тебе. И тебе придется в этом признаться, когда — нибудь. И я буду ждать этого момента. С нетерпением ждать, когда ты будешь готова. Если понадобится на это недели, месяца, черт, даже если год, мне плевать Ань. И это правда.
От его слов внутри все замирает. Хотя признать, мне становится легче. Ваня приближается и обнимает меня, зарываясь лицом в мои волосы. Он молчит и ничего не говорит, а я изумленная упираю свой взгляд в потолок, слушая удары собственного сердца.
Еще не могу поверить в то, что только что сказал мне Ваня.
— Тогда тебе нужно одеться и перестать, ко мне прижиматься, — сообщаю я ему. — Иначе я могу не выдержать и наброситься на тебя.
Ваня появляется снова перед моими глазами.
— Ладно, ладно, — смеется он, и я смеюсь вместе с ним.
Мне и вправду придется когда — то, признать, что он мне безумно нужен. Чтобы пережить прошлое, мне необходимо перестать думать о той жизни. Ваня или спасет меня или окончательно убьет, но я готова к любому исходу. Ведь я уже сделала шаг, когда его поцеловала, когда впустила его в свою жизнь и после этого мои мысли были полностью заполнены им. Чем дольше я нахожусь с ним, тем меньше я думаю о том, что будет со мной дальше, когда все закончится.