Глава 32
До дома тети Леры, доезжаем, довольно быстро. Из динамиков, звучит тихая, спокойная мелодия и я замечаю, что крепко сжала руку Вани. Всю дорогу я молчала, потому что была очень напряжена. Когда мы останавливаемся около знакомого мне места, все тело напрягается. Не могу не бросить взгляд на дом через дорогу.
Сколько еще мне нужно времени, чтобы пережить все, что творится у меня внутри? Перевожу взгляд на Ваню, не хочу, чтобы он, что — то заподозрил. С последнего визита у семьи Астафьевых, прошло достаточно времени, и я виделась только лишь с Сашей. Хочу сейчас пообещать себе, что буду чаще видеться с этими людьми. Саше, как никогда сейчас нужна моя поддержка, и я не хочу вести себя глупо. Ваня выходит из машины и обходит ее спереди, открывая мне дверь. Это очень мило с его стороны. Он падает мне ладонь, я беру его за руку и выхожу из машины.
Не могу поверить, что здесь я с человеком, которого буквально ненавидела.
— Все хорошо? — спрашивает он, когда захлопывает за мной дверь.
Я киваю, улыбаясь ему.
Мы направляемся к дому, и взгляд Вани падает на припаркованный автомобиль.
— Знакомая машина, — говорит он.
— Это Саши, — отвечаю я.
— Саши?
— Да, я про него тебе сегодня рассказывала.
— Подожди, — Ваня останавливается, и я внимательно смотрю на него. — Мы были так увлечены прогулкой, что я совсем забыл спросить к кому мы идем на обед.
— К его семье, они очень близкие мне люди.
Ваня бросил задумчивый взгляд на дом.
— Саша просил меня держаться от тебя подальше. Не знаю, откуда он тебя знает, но я уже не удивляюсь этому. Тебя, кажется, многие в городе знают.
— Да, наверное, — отвечает он задумчиво.
— Будь готов к тому, что он будет не слишком гостеприимен.
— Все хорошо, — успокаивающе произносит он. Его голос такой теплый, что я не знаю, что ответить. Понимаю, что появившись здесь с Ваней это не очень хорошая идея, но иначе ни как. Это меня слишком сильно волнует. Кажется, Ваня понимает это, потому что наверняка тревога хорошо сказывается на моем лице.
Ваня прочищает горло и наклоняется ко мне.
— Ты сильно волнуешься. Это точно простой ужин? — шутит он.
Что я делаю? Можно сказать, я веду незнакомца в дом к людям, которые слишком много значат в моей жизни. Не уверена, что это правильное решение, но у меня не было времени подумать. В любом случае мы уже здесь, прямо перед этим домом и не можем уехать.
Смотрю ему прямо в глаза, перед тем как начать что — то говорить.
— Не хочу, чтобы вы повздорили. Для меня происходящее очень важно. Будь таким же милым, как и был эти последние два дня.
— Ты поэтому, так беспокоишься? — Ваня тут же улыбается и хватает меня за руку. — Обещаю, я буду вести себя очень тихо.
— Нет, я ни это имела ввиду…
— Ань, успокойся. Думаю, нас уже заждались.
Я сильнее сжала его руку, и мы зашагали к дороге, которая ведет к небольшому двору Астафьевых. Доходим до входной двери, но я не решаюсь нажать в звонок. К счастью Ваня будто читает мои мысли. Он тянет руку и нажимает на звонок. Я благодарно ему улыбаюсь, и дверь тут же открывается. На пороге стояла тетя Лера при полном параде. Волосы у нее были накручены, немного подведены глаза, сразу видно, она готовилась к этому обеду. На ней было красивое бирюзовое платье, и фартук с какими — то фруктами. Как только она увидела меня, она кинулась меня обнимать и расцеловала меня в обе щеки.
— Как же я рада видеть тебя милая, — говорит она, улыбаясь во все лицо. Потом она смотрит на Ваню.
— А ты кажется…
— Ваня, — говорит он сразу же и пожимает ее руку.
— Я очень рада видеть вас обоих, — говорит она сияя. Тетя Лера немного смущается, а на щеках проступил румянец, в точности как у меня. — Ну же, проходите в дом, — говорит она, пропуская нас внутрь.
Не успеваю я войти вслед за Ваней, как в холе появляется мужчина. Это был дядя Гриша. На его лице, мелькает смущение. На нем была одета белоснежная белая рубашка, которая шла к его лицу. Он довольно сильно изменился, с последней нашей встречи, плюс теперь у него небольшая щетина, которая ему очень шла. Волосы на голове и на лице немного посидели, прибавились морщинки, и я практически его не узнаю. Не обращая ни на кого внимания, я бросаюсь ему в объятия. Как же долго я не видела этого человека. Астафьев обнимает меня в ответ и смеется. Внутри разливается тепло, и я бесконечно рада видеть их всех. Это самые близкие мне люди.
— Дядь Гриша, я так рада вас видеть, — говорю я, наконец, когда отстраняюсь от него.
— Анют, я тоже очень рад тебя видеть. Надо же какая ты стала! Нет слов! Все такая же красавица! — говорит он, осматривая меня. Его голос стал грубее и взрослее, что я сразу же заметила. — И пожалуйста, зови меня Гриша.
Я замечаю его покрасневшие глаза, но стараюсь не обращать на это внимание. Не думала что мое появление, так повлияет на него.
Я знакомлю их с Ваней, кажется они не против, что я не одна. Затем мы проходим в большую гостиную. Когда вхожу, Сага сидит на диване рядом с брюнеткой, которая я предполагаю и есть его девушка. При виде меня, он сияет, вскакивает и, подойдя ко мне, обнимает меня. Но когда Саша видит позади меня Ваню, он меняется в лице. Мне становится неловко от этой ситуации. Не хочу, чтобы сейчас они переругались, поэтому умоляюще смотрю на Сашу. Ваня протягивает руку, чтобы поздороваться. Саша, долго думая недовольно здоровается с ним, крепко сжимая его ладонь. Это видно по белым костяшкам на его руке. Ваня ухмыляется, но не подает вида. Затем Саша поворачивается к своей спутнице и знакомит меня с ней. Настя мило улыбается, своей красивой улыбкой. Она была одета в красивом зеленом платье, с открытым бюстом. Ее темно каштановые волосы были закручены и образовывали красивую прическу. Мне стало немного не по себе, что я не так серьезно подошла к этому обеду. В отличие от меня Настя выглядела потрясающе.
Все начинают усаживаться за стол, и в этот момент ко мне походит Саша.
— Какого черта? — Спрашивает он в полголоса, а затем оборачивается и мило улыбается маме. Он снова смотрит на меня и по его лицу пробегает холод, будто я совсем чужой ему человек. Мне становится не по себе.
— Что он здесь делает, Ань?
Мне это не нравится, не хочу, чтобы он разговаривал со мной в таком тоне.
— Он со мной, — тихо говорю я.
К нам подходит Настя, и я тут же ей улыбаюсь. Саша оборачивается, и я вижу, что он обнимает ее за талию.
— Я так рада с тобой познакомиться, — говорит она с сияющей улыбкой и поворачивается к Саше — Он столько всего рассказывал о тебе, просто не умолкает.
Я смущенно опускаю свой взгляд. Это было неожиданно услышать.
— Мне очень хочется, чтобы вы подружились, — говорит Саша, когда смотрит на меня.
— Конечно, — отвечаю я.
— Ань, присаживайся с Ваней с этой стороны, — говорит мне Валерия, когда походит к нам. Она указывает на левую сторону стола. Я отхожу от Саши, и мы с Настей садимся вместе. Я оказываюсь прямо напротив Вани. Саша присаживается напротив Насти, рядом с Ваней. Валерия и Григорий, занимают место с краю стола.
Стол уставлен многочисленными блюдами, сразу видно, что Валерия очень старалась в приготовлении. Надеюсь, что обед закончится хорошо. Саша меня волнует больше всего, на нем лица нет. За Ваню вообще не переживаю, как никогда он ведет себя тихо, хоть и замечает кислое лицо Саши, но не показывает этого.
Я начинаю накладывать себе в тарелку салат и мясной рулет. Смотрю на Григория, он передает Валерию тарелку и целует ее в щеку. Это так мило, что я смущаюсь от их поцелуя. Ваня смеется, когда видит, что я себе наложила.
— Что? — спрашиваю я, уставившись на него.
Он качает головой и улыбается мне сексуальной улыбкой, накладывая себе жареный картофель, котлету, мясной рулет, образовывая кучу на его тарелки, и я смеюсь теперь ему в ответ.
— Анют, как тебе работа? — спрашивает Валерия, посматривая на меня. Я пережевываю кусок рулета, чтобы ответить. — Саша сказал, что ты нашла работу в кофейне. Это правда?
— Да, все отлично. Мне там очень нравится.
— Какие планы у тебя в дальнейшем? — Продолжала расспрашивать меня женщина.
— Пока все не очень понятно, — признаюсь я и смотрю на Ваню. Он не сводил с меня глаз. — Я всего лишь месяц в Москве, еще не могу свыкнуться.
— Ох, милая. Ты же знаешь, что можешь к нам обратиться, если вдруг тебе понадобится помощь, — говорит она, и я начинаю нервничать.
— Да, знаю. Спасибо, — отвечаю я, улыбаясь ей.
Перевожу взгляд на тарелку.
— В квартире можешь оставаться, сколько тебе нужно, — встревает Саша, и я поднимаю на него свой взгляд. Он слегка улыбается.
— Хорошо, — отвечаю я ему.
Ваня откашливается и смотрит на меня.
— Саша шепнул нам, что ты до сих пор рисуешь?
Я опускаю свой взгляд в тарелку. Это все, так как я и представляла. Понимаю, что они давно меня не видели и у них полно вопросов, но для меня это настоящая пытка. Пытаюсь успокоить дыхание, не могу же я постоянно так реагировать на все.
— Это не больше чем увлечение, — отвечаю я смущенно.
— Не правда, — вдруг возражает Ваня. — Вы видели ее картины?
— Нет, — одновременно отвечают Григорий и Валерия, взглянув на него.
Господи, почему бы ему не заткнуться?
— А мне довелось увидеть одну. Думаю, ее ждет хорошее будущее, если она займется этим всерьез.
Нет! Нет! Нет!
— Правда? — спросила Валерия, посматривая на него. — Кажется, вы неплохо в этом разбираетесь?
— У меня есть друг, в этой сфере. Я предложил Ане небольшую помощь. Думаю, если мы устроим выставку, она обязательно вас позовет, — отвечает он галантно.
Ущипните меня, потому что, кажется, я сплю. Поверить не могу, что он выдал весь наш разговор о картинах Асиафтевым. Мне не стоит волноваться, потому что на самом деле он ничего плохо не сказал. Я просто не привыкла такое слушать в свой адрес вот и все. Я выдавливаю улыбку, когда смотрю на Ваню, слушая, как он дает мне свою оценку. Почему он кажется мне таким милым? Ваея включил всю свою доброжелательность, чтобы понравиться этим людям. Он, все — таки понял, что они для меня многое значат.
— Это же замечательно, — отвечает Григорий, и я замечаю улыбку на его лице.
Смотрю на Сашу. Он щурится и на его лице написано крайнее раздражение. Он все еще не может успокоиться. Валерия решает сменить тему, и поговорить о Саше и Насте.
— Когда первая примерка свадебного платья? — спрашивает она Настю.
— Что? — вырывается у меня от услышанного. Я вытаращила глаза и посмотрела прямо на Сашу. Знаю, что он упоминал, что собирается жениться, но я не думала, что это произойдет так скоро. Он сел, на стуле прямо, поймав мой удивленный взгляд. Смотрю на Настю, потом на Валерию и Григория.
Понимаю, что все в курсе. Все, кроме меня!
Мне будто пощечину дали. Господи, почему мне так обидно? Я же не часть этой семьи. С этим нужно смериться иначе так и будет больно.
— Ты не сказал? — спрашивает отец, посмотрев на сына.
Саша недовольно вздохнул, он отвел глаза, будто боялся смотреть на отца.
Я бросаю взгляд на правую руку Насти и вижу блестящее колечко с аккуратным камнем на безымянном пальце.
Почему он не сообщил мне об этом раньше? Теперь мне в сто раз хуже. Когда я его поцеловала в тот вечер, он еще, оказывается, был помолвлен.
Какой ужас! Я быстро вытираю рот салфеткой.
— Извините, мне нужно в туалет, — говорю я растерянно, ощущая подступившую тошноту и выхожу из — за стола. Слышу позади себя шаги и умоляю, чтобы это был ни Ванч. Я прибавляю шаг и иду к выходу, а когда оказываюсь на улице, меня накрывает волна эмоций. Мои глаза наполняются слезами, и я начинаю задыхаться от ненависти к себе.
Это так глупо, очень глупо с моей стороны. Эти внезапные слезы лишь только из — за обиды. Я рада за них, очень рада. Уверена Настя очень хорошая девушка, и она достойна Саши. Просто нужно было об этом сообщить раньше, ни так.
— Ань, — зовет меня голос Саши позади. — Я хочу, чтобы ты выслушала меня, прежде чем ты что — то скажешь.
Хорошо, что это не Ваня, я бы точно не выдержала.
Чувствую, как его руки накрывают меня в объятия, но я не могу ничего с собой поделать. Я отстраняюсь от него.
— Прости, что не поздравила тебя с помолвкой, я просто не знала, — говорю я, когда смотрю на него. — А вот если бы узнала об этом раньше, то я обязательно бы поздравила!
Вижу, что ему больно от моих слов, а может быть от ситуации в целом. В его взгляде что — то в виде сожаления, но я только могу догадываться. В любом случае он наверняка сердится.
— Ну, хватит! — вдруг кричит он. — Да, я виноват! Я собирался сказать тебе до обеда, но ты пришла с этим придурком! Извини, что я об этом не подумал! — сарказничает Саша, будто это так уместно сейчас. — Я ведь просил тебя держаться от него подальше, а вместо этого ты приводишь его домой к моим родителям! Что с тобой, а?
Саша нервно засовывает руку в карман, и я вижу, что он достает пачку сигарет.
— Ты куришь?
— А чему ты удивляешься? — спрашивает он со злостью.
Мне хочется понять, почему он завелся.
— Немного, — отвечаю я и вытираю пару слезинок с лица.
— Ань, я уже не прежний мальчишка, которого ты знала и тебе нужно это понять. Мы были детьми и…
— И потом я уехала и не видела тебя девять лет. Думаешь, я настолько тупа, чтобы не понять этого?
Он засовывает сигарету в рот и нервно щелкает зажигалкой.
— Когда ты уехала у меня все очень сильно изменилось.
— Я поняла…
— А что ты хотела? Приехать и увидеть того парнишку? — кричит он.
Саша не на шутку разбушевался.
Почему он злится? Что я такого сказала?
Не могу понять, что послужило поводом такого неприятного разговора между нами.
Саша совсем не знает, как я жила до этого. Если он думает, что только ему было тяжело, то он глубоко ошибается.
— Но ведь меня ты хочешь видеть прежней, — замечаю я. — Прости, что упустила девять лет твоей жизни!
— Вот этого не надо! — проскрежетал он со злостью. Его тон меня пугает.
— Да, что с тобой, черт возьми? — не выдерживаю я.
— Что у тебя с этим недоумком? — Ты встречаешься с ним? — спрашивает он без всякого выражения.
— Допустим, — вру я.
Конечно, мы не встречаемся, я едва его знаю.
Замечаю, как рука Саши сжимается в кулак. Его суровое выражение лица не меняется.
— Продолжишь со мной так разговаривать, я уеду! — предупреждаю я, прежде чем Саша не ляпнет что — то еще.
Он несколько раз затягивает сигарету и выпускает дым, а потом выкидывает окурок на землю.
— Я тебя предупреждал, — все так же холодно произносит он.
Делаю шаг вперед, подойдя к нему вплотную. Во мне бушует такой гнев, что я не в силах молчать.
— Я тебя совсем не узнаю, — произношу я с разочарованием в голосе. — Ты старше меня почти на три года, но сейчас опускаешься ниже не куда!
— Ты закончила? Потому, что я безумно хочу пообедать со своей семьей! — говорит он мне в самое лицо и отступает, уходя в дом.
Я лишилась дара речи. Что ж он захотел меня задеть и у него это отлично получилось! Сейчас я очень зла на него и даже не могу найти силы вернуться обратно в дом. Вернувшись, в его жизнь, я ждала другого отношения к себе. Что ж, значит, это была ошибкой. Глупо отрицать, но Сашадействительно очень изменился. В первую нашу встречу, я подумала, что будто все как прежде. Воспоминания поглотили нас двоих, а мы даже не говорили о настоящем. Но теперь у меня будто глаза открылись. Да еще и то письмо, что я нашла в нашем тайнике. Оно наверняка о чем — то важном. Вот только о чем, я смогу узнать только у Саши.
Это самый отвратительный день. Поверить не могу, что мы снова поссорились.
Неужели он даже не чувствует себя виноватым? Я разочарованно вдыхаю, надо взять себя в руки и дойти до ванны, чтобы умыться. Так и делаю. Холодная вода помогает взбодриться и хоть немного забыть о тех словах, что наговорил мне Саша. Я встряхиваю руки и делаю глубокий вдох и открываю дверь ванной.
— Ты в порядке?
Я поднимаю голову. Прямо перед дверью стоит Ваня. Его скулы напряжены, взгляд серьезный.
— Да, — вру я, и пытаюсь выдавить улыбку. — А, что?
— Выглядишь немного напряженной. Если он тебя обидел, ты только скажи, — настаивает на своем Ваня.
Я подошла к нему и беру за руку.
— Не нужно, — прошу я его, понимая, к чему все это может привезти. — Помнишь? Ты обещал, что не испортишь этот обед.
Он кивнул.
— Давай вернемся.
Мы проходим в гостиную и усаживаемся обратно за стол. На Сашу не смотрю, а его родители виновато наблюдают за мной.
— Так на чем мы остановились? — спрашиваю я и выдавливаю самую милую улыбку. Улыбка всегда помогает избежать неловкости. К тому же не хочу, чтобы их одолевало чувство вины.
Начинаю ковырять в тарелке рулет вилкой, совсем не желая его есть.
— Мы говорили о примерке, — виноватым голосом произносит Настя, взглянув на меня. — Она уже совсем скоро. Мне не терпится взглянуть на платье и маме тоже.
— Здорово, — отвечаю я, улыбаясь ей.
В груди все сжимается, и я чувствую легкую слабость в теле. Я вдруг осознаю, что у меня на свадьбе не будет самых родных мне людей.
— А когда свадьба? — спросил Ваня, включая на всю мощь свою приветливость.
— Через пять месяцев, — ответил Саша, посмотрев на Настю, влюбленным взглядом.
— На первую примерку, хочу обязательно, чтобы присутствовали родители, — делится Настя, своими планами, посмотрев на Валерия. — Хочется, чтобы мама была рядом в этот момент.
— Вы уже думали, где будете праздновать? — спрашивает Ваня.
Саша откашливается.
— Да, у Насти красивый загородный дом. Думаю, что пригласим всех гостей туда, — произносит он.
— Как здорово, — говорит Валерия.
Я ощущаю, что воспоминания, вырываются из плена и забирают надо мной власть. Все это было слишком знакомо — семейный обед, оживлённая болтовня, любовь и тепло, которые дарят друг другу близкие люди…
Мама берет меня за руку, и я кручусь вокруг нее в белоснежном новогоднем платье, громко посмеиваясь своим детским голоском.
— Ты моя маленькая принцесса, — говорит она мне, целуя меня в щеку.
Я беру ее лицо в свои маленькие ручки и смеюсь.
— Принцесса. Мама я принцесса, — кричу я ей в ответ и кружусь перед ней, показывая себя в своем наряде.
— Кто тут у нас кричит? — услышала я голос отца и, увидев его, я бегу к нему навстречу. Папа берет меня на руки и целует меня в обе щеки.
— Папа, папа! Мама сказала, что я самая красивая принцесса, — говорю я ему детским голоском.
— Ты и правда наша принцесса, — говорит он и начинает меня щекотать. Я смеюсь и не могу остановиться.
Это одно из моих воспоминаний с детства. Я хорошо это увидела, хотя раньше я не помнила о них. Веселые лица моих родителей, я увидела их слишком отчетливо. Мамин смех, который сейчас заглушает мои уши и лицо отца, тогда я видела его по — настоящему счастливым.
В ушах настолько звенит, что я теряюсь в реальности. Паника неумолимо надвигалась, и я уже ничего не могу сделать. Голова идет кругом, руки трясутся, на лице выступил холодный пот, сердце бешено колотится. Легкие сжались, отказываясь наполняться воздухом. Комната исчезла и все люди в ней тоже. Я чувствовала неумолимую боль.
— Ань?
Губы хватают воздух, глазами ищу источник звавшего меня голоса. Воздух сгущается, и мне совсем нечем дышать. Ваня отложил вилку и через стол нагнулся ко мне, обеспокоенно нахмурившись.
— Ты в порядке?
Я не могу дышать, я чувствую, что задыхаюсь.
— Ань. Господи…
Ваня отодвигает стул, встает и подходит ко мне на помощь.
Ни говоря, ни слова я отталкиваю его, выбегаю из гостиной, пересекаю холл и выхожу на улицу, захлопывая за собой дверь.
Поток холодного воздуха касается лица, и мне становится легче. Теперь надо успокоиться, черт возьми! Но у меня очень плохо это получается. Я ничего не могу с собой поделать, слезы сами по себе стекают по лицу. Дохожу до угла и сбоку дома облокачиваюсь на кирпичную стену, а затем скатываюсь на землю. На улице холодно и на мне лишь тонкая блузка, но я ничего не чувствую кроме боли внутри. Голова кружится, и я упорно пытаюсь заставить себя не плакать.
Через расплывшиеся глаза перед собой вижу силуэт, а когда несколько раз моргаю, то вижу знакомые черты лица. Я прячу лицо руками. Не хочу, чтобы Ваня видел меня такой подавленной. Он подходит ко мне ближе.
— Тебе надо встать, тут слишком холодно, — обеспокоено говорит он.
Качаю головой, не желая, чтобы он видел меня такой.
Слабой и сломленной.
— Дыши глубже, — просит он.
Внутри все перемешивается: страх, боль, разочарование. Но разочарование лишь в том, что моя жизнь не удалась.
Я стараюсь послушать Ваню и дышать глубже, потому что тогда в машине это помогло. Хочу, чтобы он ушел, ведь именно этого я боялась больше всего. Чувствую, как он укрывает мои плечи чем — то теплым. Руки дрожат так сильно, не в силах произнести ни слово. Он опускается передо мной на колени, крепко схватив мои ладони, сильно сжимая в своих руках. Наши глаза оказываются на одном уровне. Я смотрю на его обеспокоенное лицо.
— Ты пугаешь меня, Нют.
Вижу, что он встревожен. Мои плечи сотрясаются от рыданий, которые я пытаюсь сдержать. Мне просто надо пережить этот день. Завтра все кончится.
— Прошу, не плачь, — говорит он, хриплым голосом, вытирая мои слезы тыльной стороной руки.
В горле так режет, что мне тяжело что — то произнести.
— Я была с ней в машине, когда мы вылетели с моста, — задыхаясь, говорю я. Не знаю, слышит ли он меня, потому что слышу собственный голос очень тихо, слишком тихо. — Салон стал наполняться водой очень быстро, и я не знала, что делать, — голос прерывается и его почти не слышно. — Я должна была что — то сделать. Если бы я могла…
Он смотрит на меня, и в его глазах я вижу страх, грусть и сожаление.
— Ты ничего не могла сделать солнце, — шепчет он успокаивающе. — Ты была ребенком. Не вини себя за это.
Я так давно одинока. Да это чувство преследует меня всю мою жизнь. Так почему именно сейчас меня это беспокоит? Никогда и подумать не могла, что буду говорить на эту тему. А особенно с Ваней. Может быть, он появился в моей жизни как ни кстати? Кажется, теперь я точно пустила его слишком близко. Я не придерживаюсь своего правила. Правила, где я запрещаю этому человеку врываться в мою жизнь.
Несколько секунд, которые показались мне вечностью, мы смотрели, друг на друга, не произнося ни слова.
— Иди ко мне, — говорит он, и я пододвигаюсь к нему ближе, он кладет мою голову себе на грудь, и Ваня крепко меня обнимает. Рядом с ним мне тепло и спокойно.
— Чтобы не сучилось, помни это жизнь, и мы прорвемся, — тихо шепчет мне Ваня в самое ухо.
Я будто выхожу из транса, в котором прибывала последние несколько минут.
Он только что произнес это слово, Ваня произнес «мы». Это то, что я думаю? Мы — это он и я?
Я потряхиваю головой, потому что не верю в это.
— Что?
— Это жизнь, но иногда и плохое может привести к чему — то хорошему. Знаю, звучит безумно, и месяц назад я бы сам в это не поверил. Но сейчас я однозначно в этом убежден, потому что я встретил тебя.
— По первоначальному плану мы должны остаться друзьями, — напоминаю я шепотом.
— К черту план! Я не выдержу больше и дня, если не прикоснусь к твоим губам снова.
— Вань… — шепчу я очень тихо. — То, что происходит между нами… это все так сложно. Ты не представляешь, что творится в моей жизни, — выдавливаю я, когда поднимаю голову, чтобы посмотреть на него.
— А ты не представляешь, что происходит в моей. Но может, поэтому мы встретились? — спрашивает он, посмотрев мне в глаза. Он с нежность рассматривает мое лицо, но в его глазах я замечаю грусть. Наверно я все же смогу сделать первый шаг к нему. Сейчас я вижу, что он желает мне только добра, проживая вместе со мной все мои эмоции и боль.
— Прошу, скажи, что мне сделать, чтобы я мог это исправить, — говорит он, взяв мое лицо в свои руки и посмотрев мне в глаза. — Я должен знать, что делать, чтобы тебе не было так больно.
Его зрачки были расширены, лицо стало таким угрожающим, что внутри меня пробежал холодок. Взгляд такой жесткий, глаза бешенные.
Может нужно уже признаться себе, что доверяю ему? Ведь он стал для меня чем — то большим, чем просто другом и я привела его на этот обед не просто так. Ваня проявляет интерес к моей жизни и это дает мне чувство уверенности, которое я никогда прежде не испытывала.