Розовый шторм

Возвращение домой

Даниэль стоял перед массивными дверями фамильного особняка своего отца, чувствуя, как сердце стучит где-то в горле. Он не знал, как объяснить свой внезапный приезд, но единственное, чего он хотел сейчас, — это тепла, защиты, понимания. Ричард не удержал его, не остановил, не сказал даже слова, которое могло бы убедить его остаться.

Он постучал. Вскоре дверь распахнулась, и перед ним предстал дворецкий с удивленным выражением лица.

— Месье Даниэль? — голос его дрогнул от неожиданности. — Вы... без предупреждения?

— Где отец? — голос Даниэля был слабым, уставшим. Он сам не заметил, как ноги подкашиваются, и дворецкий поспешил его поддержать.

— В кабинете, но...

Не дослушав, он прошел внутрь. Особняк, который всегда казался ему слишком строгим и величественным, сейчас дарил редкое чувство уюта. В отличие от дома Ричарда, здесь ему не нужно было взвешивать каждое движение, следить за каждым словом.

Дверь кабинета отца была приоткрыта, и Даниэль вошел без стука.

— Папа...

Мужчина за массивным дубовым столом медленно поднял голову. В его глазах отразился целый ураган эмоций: удивление, тревога, настороженность.

— Даниэль? — он резко поднялся. — Что ты здесь делаешь?

Даниэль не выдержал. Все эмоции, что он сдерживал месяцами, прорвались наружу.

— Я устал, папа, — его голос дрожал. — Я просто хочу побыть здесь. Можно?

Отец подошел ближе, мягко сжал его плечи, вглядываясь в его лицо.

— Конечно, можно, сынок. Ты дома.

Даниэль не мог сдержать слез, когда отец обнял его. Этот жест был таким простым, но в нём было больше заботы, чем он получал за последние месяцы. Его пальцы вцепились в ткань пиджака отца, и он вдохнул знакомый аромат дорогого парфюма, который всегда ассоциировался у него с защитой.

— Что случилось, Даниэль? — голос отца звучал спокойно, но в нём читалась тревога.

Даниэль не хотел отвечать сразу. Он просто наслаждался этим моментом. Наконец, немного успокоившись, он отступил назад и вытер слезы тыльной стороной ладони.

— Всё… просто слишком сложно, — выдохнул он.

Отец внимательно посмотрел на него, затем подвёл к креслу у камина и жестом велел сесть. Дворецкий тут же появился в дверях, будто предугадывая ситуацию.

— Принеси горячего чая и что-нибудь лёгкое, — велел отец, не сводя глаз с сына.

Даниэль сел, ощущая, как тепло огня согревает его замёрзшие пальцы. Весь день он был на нервах, и только сейчас позволил себе немного расслабиться.

— Расскажи мне всё, сынок. Что там произошло? — наконец спросил отец.

Даниэль посмотрел в огонь, наблюдая, как языки пламени мерцают в полумраке кабинета.

— Я… Я несчастлив, папа, — признался он. — Они обращаются со мной как с прислугой, давят, заставляют подчиняться их правилам. Виктор… Он всё решает за Ричарда, а Ричард… — он сжал кулаки. — Он просто молчит.

Отец нахмурился.

— Он не защищает тебя?

Даниэль горько усмехнулся.

— Ни разу. Даже когда Виктор заговорил о ребенке, Ричард просто согласился.

— О ребёнке? — голос отца стал ледяным.

Даниэль кивнул, и слёзы снова навернулись на глаза.

— Я не хочу сейчас детей. Мы женаты всего несколько  месяц, а меня уже хотят запереть в клетке, — его голос сорвался. — Я просто хочу быть счастливым…

Отец внимательно слушал, а затем, неожиданно для Даниэля, встал и подошёл к телефону.

— Что ты собираешься делать? — спросил Даниэль, чувствуя тревогу.

— Я поговорю с Виктором.

— Нет! — Даниэль вскочил. — Это только ухудшит всё…

Отец взглянул на него, его лицо оставалось строгим, но в глазах читалась забота.

— Хорошо. Но я не оставлю это просто так. Ты мой сын, и если твой муж не может защитить тебя, это сделаю я.

Даниэль сжал губы, чувствуя, как сердце сжалось. Он был благодарен отцу, но понимал: эта ситуация не разрешится так просто.

Даниэль устало провёл рукой по лицу. Он знал, что отец не оставит это просто так, но сейчас ему не хотелось никакого давления, ни с чьей стороны. Он просто хотел побыть в тепле родного дома, без упрёков, ожиданий и навязанных решений.

— Можно… можно мне остаться здесь на какое-то время? — спросил он, глядя в глаза отцу.

Тот ничего не сказал, просто подошёл и снова обнял его, легко, но крепко.

— Конечно, сынок. Твой дом — там, где тебе хорошо.

Эти слова почти заставили его снова разрыдаться. Так просто, так по-человечески… Отец не задавал лишних вопросов, не давил, не читал лекции. Он просто принял его.

---

Прошёл день. Даниэль чувствовал себя лучше, но внутри всё равно было пусто. Он ходил по просторному дому, который раньше был его убежищем, но теперь казался ему немного чужим. Всё напоминало о прошлом, о детстве, когда он был беззаботным, когда ещё не знал, что значит жить ради кого-то другого.

Он сидел на террасе, укутавшись в плед, и смотрел на сад. Ветер играл с листвой, солнце клонилось к закату. И вдруг его сердце замерло.

У ворот стоял Ричард.

Даниэль не сразу понял, что чувствует. Злость? Разочарование? Надежду?

Ричард выглядел усталым, но решительным. Их взгляды встретились, и в этот момент Даниэль понял: от этого разговора зависит всё.

Даниэль медленно поднялся с кресла, сжимая край пледа. Его сердце билось неровно. Он не знал, чего ожидать. Ричард перешагнул через ворота и сделал несколько шагов, остановившись перед ним.

— Ты сбежал, — голос Ричарда был тихим, но твёрдым.

— Я ушёл, — Даниэль поправил его, сжав кулаки. — Потому что не мог больше терпеть.

Ричард нахмурился, но не стал спорить. Он провёл рукой по волосам, словно собираясь с мыслями, а затем выдохнул:

— Я пришёл за тобой.

— Чтобы вернуть меня туда, где меня унижают? — голос Даниэля дрожал от злости. — Где твой отец говорит обо мне, как о пустом месте? Где ты молчишь, когда мне больно?

Ричард сжал челюсти.

— Я… я не хотел, чтобы всё было так.

— Но ты позволил этому случиться, — Даниэль усмехнулся, но в его глазах были слёзы. — Твой отец говорит, что найдёт тебе другого мужа, и ты даже слова не сказал в ответ.

Ричард сжал кулаки.

— Думаешь, мне всё равно? — его голос стал ниже, опаснее. — Думаешь, я не хочу встать против него?

— Тогда почему не встал?! — вспыхнул Даниэль, его голос сорвался на крик. — Почему я должен был сбегать, а не ты бороться за меня?!

Ричард шагнул ближе, его тёплые пальцы коснулись запястья Даниэля, но тот дёрнулся назад.

— Я не вернусь, если ничего не изменится, — Даниэль посмотрел ему в глаза. — Я устал быть вещью.

Ричард молчал.

— Если хочешь меня вернуть, — продолжил Даниэль, — докажи, что я не просто твой омега, а твой человек.

Он развернулся и пошёл обратно в дом, оставляя Ричарда стоять у ворот.

Ричард смотрел, как Даниэль уходит в дом, оставляя его одного под тяжестью собственных мыслей. Он сжал кулаки, чувствуя, как внутри закипает злость — на себя, на отца, на ситуацию, в которую он сам позволил себя загнать.

Даниэль был прав. Он молчал, когда должен был говорить. Позволял, когда должен был защищать.

Но сможет ли он что-то изменить?

---

Даниэль вошёл в дом и, опустившись на диван, прикрыл лицо ладонями. Его отец стоял неподалёку, наблюдая за ним с лёгким беспокойством.

— Он пришёл за тобой? — голос был мягким, понимающим.

Даниэль лишь кивнул.

— И что ты решил?

Омега тяжело вздохнул.

— Если он хочет вернуть меня, то должен доказать, что я для него не просто удобный супруг, — в его голосе звучала горечь. — Я устал быть в доме его семьи кем-то вроде мебели.

Его отец сел рядом, положив руку ему на плечо.

— Я горжусь тобой, сынок. Ты знаешь, чего стоишь.

Даниэль слабо улыбнулся, но внутри у него всё сжималось от боли.

---

Ричард не вернулся сразу в особняк. Вместо этого он сел в машину и некоторое время просто сидел в тишине.

Он знал, что если уйдёт сейчас, то потеряет Даниэля.

Он знал, что если не примет решение, то никогда не избавится от власти отца над собой.

Ему нужно было что-то сделать.

Он завёл машину, развернулся и поехал в сторону дома . Ему предстоял серьёзный разговор.

Даниэль сидел на кухне, держа в руках чашку горячего чая, но не чувствуя его вкуса. Отец что-то говорил ему, но он слышал лишь глухой шум. Мысли путались. Он не знал, правильно ли поступил, уйдя, но одно знал точно — возвращаться в тот дом, где его не уважали, он больше не хотел.

— Ты уверен в своём решении? — наконец, спросил отец, опираясь локтями о стол.

Даниэль медленно кивнул.

— Да. Если он хочет вернуть меня, пусть докажет, что я для него значу что-то большее, чем просто «его омега».

Отец вздохнул, но ничего не сказал. В глубине души он гордился сыном.

---

Ричард тем временем шагал по коридорам родительского дома. Он прошёл мимо Марселя, который, увидев его, на секунду замер, будто собирался что-то сказать, но потом лишь отвёл взгляд.

Виктор сидел в кабинете, неспешно перелистывая газету, когда дверь открылась. Он поднял взгляд и с лёгким удивлением посмотрел на сына.

— Ты вернулся.

Ричард сжал кулаки.

— У нас с тобой будет разговор, отец.

Виктор отложил газету и усмехнулся.

— О чем же?

Ричард сделал шаг вперёд, не мигая глядя в глаза мужчине, который столько лет управлял его жизнью.

— О том, что теперь я буду решать сам.

Виктор молча смотрел на сына, не спеша реагировать. В его взгляде скользнула тень любопытства, но больше — снисхождения.

— Сам? — Он откинулся на спинку кресла, сцепив пальцы в замок. — Ты слишком долго жил по моим правилам, Ричард. Ты не знаешь другой жизни.

Ричард сжал кулаки.

— Может, и не знаю. Но я устал жить так, как хочешь ты.

Виктор нахмурился, а затем хмыкнул, словно слышал глупую детскую жалобу.

— И что ты собираешься делать? Вернуть этого несносного омегу, который только и умеет, что жаловаться и устраивать сцены?

Ричард резко напрягся, его ноздри раздулись от злости.

— Даниэль — мой супруг.

— Пока что, — Виктор равнодушно пожал плечами. — Но ты всё ещё можешь изменить ситуацию.

Ричард сглотнул.

— Я не хочу ничего менять, отец. Я заберу Даниэля обратно.

Виктор усмехнулся, покачав головой.

— А если он откажется?

Ричард прищурился.

— Не откажется.

---

В это время Даниэль сидел в своей старой комнате, закутавшись в мягкое одеяло. Отец ходил по комнате, ворча что-то себе под нос, но Даниэль едва слушал. Он знал, что Ричард рано или поздно придёт за ним. Вопрос был только в том, с чем именно он придёт: с извинениями или с очередным приказом.

И Даниэль не был уверен, что готов простить.

Утро было тихим. Даниэль, несмотря на тревожные мысли, всё же смог уснуть, но его разбудил запах свежесваренного кофе. Он с трудом открыл глаза и увидел, как отец ставит поднос на прикроватный столик.

— Проснулся? — мягко спросил он, присаживаясь рядом.

Даниэль протёр глаза и кивнул.

— Как самочувствие?

— Нормально, — буркнул он, хотя внутри бушевала буря.

Отец вздохнул и протянул ему чашку.

— Ты можешь остаться здесь столько, сколько захочешь, — сказал он, наблюдая, как Даниэль делает глоток. — Но рано или поздно тебе придётся решить, что делать дальше.

Даниэль поставил чашку на столик и посмотрел в окно.

— Я не знаю…

— Ты любишь его?

Даниэль замер.

— Люблю, — прошептал он.

Отец кивнул, ожидая продолжения.

— Но я не хочу возвращаться в этот дом, — в голосе прозвучала твёрдость. — Там меня никто не ждёт, кроме него. И он ничего не делает, чтобы меня защитить.

Отец сжал губы.

— Значит, он должен понять, что может тебя потерять.

В этот момент раздался звонок в дверь. Даниэль напрягся.

— Это он, — шёпотом произнёс он.

Отец поднялся и направился к выходу.

Даниэль сжался, не зная, чего ожидать.

Даниэль остался сидеть на кровати, вцепившись пальцами в одеяло. В груди тревожно сжималось – он не знал, чего ожидать. Слышал, как отец открыл дверь, услышал приглушённые голоса. Сердце застучало быстрее.

— Добрый вечер, мсье Лорансь, — голос Ричарда звучал ровно, но в нём слышалась усталость. – Я пришёл за Даниэлем.

— Не уверен, что он хочет видеть тебя, — спокойно, но твёрдо ответил отец.

Даниэль медленно встал, чувствуя, как его охватывает беспокойство. Он подошёл к двери комнаты и осторожно выглянул в коридор. Ричард стоял у входа – высокий, напряжённый, в его тёмных глазах читалась настойчивость.

— Даниэль, — он посмотрел прямо на него.

Омега сжал губы.

— Что тебе нужно?

— Ты — без колебаний ответил Ричард.

Отец нахмурился.

— Если ты пришёл просто забрать его, то, боюсь, это не так просто.

Ричард перевёл взгляд на него.

— Я хочу поговорить с Даниэлем. Наедине.

Отец посмотрел на сына, давая ему право решать.

Даниэль сглотнул, внутренне колеблясь, но в конце концов сделал шаг вперёд.

— Хорошо. Пять минут.

Разговор среди книг

Как только они зашли в библиотеку, Даниэль тут же направился к высоким стеллажам, пробежав пальцами по корешкам книг. Здесь, среди этих тёплых древесных запахов и приглушённого света, он всегда чувствовал себя в безопасности. Когда-то давно он проводил в этой комнате часы, прячась с книгой в руках, пока отец работал.

Но сейчас даже стены родного дома не могли полностью заглушить боль.

Ричард молча закрыл за ними дверь и вздохнул.

— Ты так и будешь меня игнорировать? — наконец спросил он.

Даниэль тихо усмехнулся, не поднимая взгляда:

— Я думал, ты уже привык к этому.

Ричард сжал челюсть. Он шагнул ближе, и Даниэль наконец посмотрел на него. Взгляд у него был колючий, но в глубине голубых  глаз теплилась усталость.

— Послушай, — начал Ричард, — я не хотел, чтобы всё вышло так…

— А как ты хотел? — перебил его Даниэль. — Чтобы я покорно сидел в особняке, улыбался твоему отцу и делал вид, что мне нормально?

— Нет, но…

— Ты хоть понимаешь, каково мне было? Я был там один. Один, Ричард! Марсель единственный, кто не смотрел на меня как на пустое место. А ты? Ты даже не пытался заступиться! — голос Даниэля задрожал.

Ричард провёл рукой по волосам, делая глубокий вдох:

— Это не так просто.

— Конечно. Ведь ты должен быть "идеальным наследником", верно? Делать всё, что говорит отец, жить так, как он хочет, быть с тем, кого он выберет…

Даниэль осёкся, осознав, что сказал лишнего. Он отвернулся, стиснув зубы.

Наступило молчание. Только слабый запах старых страниц витал в воздухе.

Ричард сжал руки в кулаки, прежде чем заговорить:

— Я не позволю им разлучить нас.

Даниэль горько усмехнулся:

— Смешно. Это ты говоришь?

Ричард сделал ещё шаг, осторожно коснулся его плеча.

— Я исправлю это. Дай мне время.

Даниэль не ответил. Он лишь молча смотрел в сторону, всё ещё не доверяя этим словам.

Ричард не отнимал руку с его плеча, но Даниэль оставался напряжённым, будто одно неосторожное движение могло снова всё разрушить.

— Исправишь? — наконец, глухо произнёс омега, отстраняясь. — Как? Ты ведь даже не можешь сказать «нет» своему отцу.

Ричард молчал.

Даниэль горько усмехнулся:

— Ты думаешь, я не слышал, как он говорил о ребёнке? Как он открыто ставит мне условия, а ты… ты просто молчишь?

Ричард вздохнул, опуская взгляд.

— Я не мог тогда…

— Ты никогда не можешь, Ричард! — сорвался Даниэль. — Ты всегда находишь оправдания, почему тебе «сложно», почему «не время»! А мне? Мне, значит, должно быть легко?

Он обхватил себя руками, словно замерзая, и покачал головой.

— Мне страшно. Не из-за них — из-за нас. Всё это время я думал, что ты всегда будешь рядом, но теперь… я не знаю.

Ричард смотрел на него, и впервые в его глазах было не раздражение, не гнев, а боль.

— Я не хочу тебя терять, Даниэль.

Омега закрыл глаза.

— Тогда докажи.

Ричард сжал кулаки. Впервые он осознал, что слово недостаточно. Даниэль ждал действий. И если он не изменит что-то сейчас — потом может быть поздно.

—Я докажу.

Даниэль горько усмехнулся, глядя на него:

— Ты это уже говорил, Ричард. Сотни раз. Но что изменилось? Где твои доказательства?

Ричард сжал губы, его рука непроизвольно дёрнулась, но он так и не приблизился.

— Даниэль…

— Нет, — омега покачал головой, отступая назад. — Я не хочу слышать этого снова. Мне надоело.

Ричард смотрел на него, и впервые в его глазах было не раздражение, не гнев, а что-то, похожее на растерянность.

— Ты хочешь, чтобы я ушёл?

Даниэль снова усмехнулся, но в этой усмешке не было ничего радостного.

— А ты сам как думаешь? Ты столько раз оставлял меня одного, а теперь спрашиваешь, хочу ли я этого?

Он развернулся, сделав шаг в сторону двери.

— Я устал, Ричард. Если ты не можешь меня защитить, тогда я сделаю это сам.