Розовый шторм

Прошел месяц.

Когда они выходили из дома, они выглядели как счастливая пара. Даниэль мог смеяться, шутить, даже позволять Ричарду обнимать его на людях. В те моменты он чувствовал себя свободным, будто бы их жизнь была другой — лёгкой, беззаботной. Они ходили в уютные кафе, гуляли по паркам, ездили за город.

Но каждый раз, возвращаясь в особняк, на него накатывала тяжесть. В этом доме всё было иначе: напряжённые взгляды, правила, холод. Особенно Виктор, который, казалось, не упускал ни одной возможности напомнить ему о его «обязанностях».

— Уже два месяца прошло, а ты всё ещё не можешь забеременеть? — его голос был ровным, но слова будто били.

Даниэль замер. Он чувствовал, как внутри что-то болезненно сжалось.

— Виктор… — начал Марсель, но его муж лишь поднял руку, заставляя его замолчать.

— Я надеялся, что ты хоть в этом окажешься полезным, но, похоже, зря.

Даниэль посмотрел на Ричарда, надеясь, что тот скажет что-то. Что заступится.

Но Ричард молчал.

Даниэль опустил взгляд, чувствуя, как к глазам подступают слёзы. Снова. Ему было обидно, больно. Он не был машиной для рождения детей, но Виктор видел в нём только это.

— Даниэль, ты же понимаешь, что без наследника… — Виктор снова заговорил, но омега резко поднялся из-за стола.

— Хватит! — его голос дрожал. — Я не хочу это слушать.

Он выбежал из столовой, чувствуя, что просто задыхается.

Даниэль замер на полпути к выходу, когда услышал слова Виктора.

— Если он не способен выполнить свои обязанности, я найду тебе другого омегу, который не будет создавать проблемы.

В комнате повисла напряжённая тишина.

Ричард медленно отложил приборы, его челюсть сжалась.

— Отец…

— Ты глава семьи, а не его игрушка, — Виктор посмотрел на сына ледяным взглядом. — Ты слишком мягок с ним. Ему дали дом, статус, он должен быть благодарен. А если он не справляется — у тебя есть выбор.

Даниэль почувствовал, как у него подкашиваются ноги. В груди сжалось что-то горячее и колючее.

«Заменить…»

Он сжал руки в кулаки, чтобы не задрожать. Ему хотелось кричать, но он боялся, что сорвётся и совсем сломается. Он взглянул на Ричарда, в надежде… но тот молчал.

Он молчал.

— Ты ничего не скажешь? — его голос дрожал, но в нём звучала злость.

Ричард провёл рукой по лицу, тяжело вздохнув.

— Отец, я уже женат.

— Это не имеет значения. Семья превыше чувств.

Даниэль не мог поверить в происходящее. Он смотрел на них, как на чужих людей. В его голове пронеслось: я для них никто.

В груди стало пусто.

В комнате было тихо, слышалось лишь приглушённое тиканье часов да лёгкий шелест ткани, когда Даниэль переодевался в пижаму. Он делал всё медленно, будто нарочно, полностью игнорируя присутствие Ричарда.

Ричард сидел на краю кровати, наблюдая за ним. В нём постепенно закипала злость. Даниэль даже не смотрел в его сторону, не сказал ни слова. Словно он был пустым местом.

— Ты даже не собираешься поговорить со мной? — наконец заговорил Ричард, сдерживая раздражение.

Даниэль молча залез под одеяло и отвернулся к стене.

— Отлично, просто замечательно, — Ричард стиснул зубы. Он чувствовал, как раздражение плавится в глухую досаду.

Даниэль глубоко вздохнул, но так и не повернулся к нему. Он не хотел устраивать скандал, не хотел очередного разговора, который всё равно ни к чему не приведёт. Ведь что бы он ни говорил, Ричард всё равно не мог противостоять своему отцу.

Ричард сел ближе, коснулся его плеча.

— Ты же знаешь, что я не хотел, чтобы он так говорил.

— Но ты и не остановил его, — голос Даниэля был тихим, но в нём звенела боль. — Ты просто сидел и молчал, как всегда.

Ричард стиснул челюсть. Он ненавидел, когда его обвиняли, когда ему указывали на его слабости.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал? — зло выплюнул он. — Поссорился с отцом? Ушёл из семьи?

— Да хоть бы раз сказал что-то в мою защиту, — Даниэль резко сел, его голубые  глаза сверкнули от обиды. — Хоть раз, Ричард! Неужели это так сложно?

Ричард смотрел на него, хмурый и напряжённый.

— Ты не понимаешь, как всё устроено, — холодно бросил он.

— Нет, это ты не понимаешь! — Даниэль ударил ладонью по одеялу. — Ты не понимаешь, что я чувствую!

Они смотрели друг на друга, оба разгорячённые, сжатые, полные эмоций.

— Я устал, — в конце концов выдохнул Даниэль и снова отвернулся. — Просто оставь меня в покое.

Ричард тяжело вздохнул. Ему хотелось что-то сказать, но он понимал, что любые слова сейчас будут бессмысленны. Он лёг рядом, но так и не коснулся Даниэля. Между ними легла холодная стена обиды.

Ночь была долгой. Даниэль не спал. Он лежал, уставившись в темноту, прислушиваясь к размеренному дыханию Ричарда. Как же это раздражало. Как он может так спокойно спать, когда всё рушится?

Он ворочался, пытаясь согнать тревожные мысли, но в голове крутились слова Виктора, его холодный голос, резкие упрёки. "Неспособный дать наследника… Найду сыну другую пару…"

От этих мыслей в горле встал ком. Даниэль стиснул зубы. Он не позволит этому случиться. Он не позволит выкинуть себя из жизни Ричарда, как ненужную вещь.

Рядом Ричард пошевелился, затем вдруг обнял его со спины. Тёплые ладони скользнули по его талии, прижимая ближе.

— Спи, — раздался сонный голос.

Даниэль замер. Он почувствовал, как внутри всё сжалось.

— Я не могу, — тихо выдохнул он.

Ричард сжал его крепче.

— Всё будет хорошо.

Даниэль горько усмехнулся.

— Не будет.

Ричард молчал.

Даниэль закрыл глаза.

— Если ты правда любишь меня, докажи это, — его голос дрогнул.

Ричард прижался лбом к его затылку.

— Я докажу.

Даниэль не знал, верить ему или нет. Но он хотел верить. Хотел, чтобы это был не просто пустой звук.

Утро наступило слишком быстро. Даниэль чувствовал себя разбитым. Его веки были тяжёлыми, но сон не принёс ни облегчения, ни покоя. Он медленно открыл глаза, ощущая, как тепло чужого тела исчезло – Ричарда уже не было в постели.

Он не удивился.

Поднявшись, омега привёл себя в порядок, стараясь не думать о вчерашних словах. Но это было невозможно. Они звучали в его голове, как приговор.

Спустившись вниз, он ожидал увидеть Виктора за завтраком, и его ожидания оправдались. Марсель, как всегда, сидел рядом, тихий, незаметный. А вот Ричарда не было.

— Доброе утро, — проговорил Даниэль, садясь за стол.

— Утро, — сухо отозвался Виктор, даже не взглянув на него.

Марсель мягко улыбнулся ему, но его взгляд был печальным.

Когда слуга налил чай, Виктор заговорил:

— Сегодня вечером у нас гости. Ты, Даниэль, займёшься подготовкой ужина.

Даниэль резко поднял голову.

— Я?

— Да. Раз ты теперь часть этой семьи, тебе стоит знать, как вести себя достойно. Это твои обязанности.

Даниэль сжал кулаки под столом.

— Я не слуга.

Виктор, наконец, посмотрел на него.

— Ты омега. Это твой долг.

— Моего долга достаточно, — Даниэль заставил себя говорить спокойно. — Я женился на вашем сыне, но это не значит, что я стану вашим прислугой.

Марсель тревожно посмотрел на него, но промолчал.

Виктор усмехнулся, откинувшись в кресле.

— Ты ведёшь себя слишком самоуверенно. Может, мне действительно стоит поискать Ричарду более покладистого омегу?

Даниэль замер.

Это была угроза.

Его грудь сдавило. Он почувствовал, как бешено забилось сердце.

— Это не ваше решение, — с трудом выдавил он.

Виктор лишь криво улыбнулся.

— Посмотрим.

Даниэль резко встал, стул скрипнул по полу.

— Я не буду это терпеть.

Виктор не ответил, а Даниэль развернулся и вышел из столовой, чувствуя, как внутри всё горит от гнева и боли.

Даниэль вышел в коридор, чувствуя, как его руки дрожат от злости. Грудь сдавило — ему хотелось кричать, разбить что-то, заставить этих людей понять, что он не марионетка, не игрушка, не бессловесное украшение в доме Виктора.

Но всё, что он мог сейчас сделать, — это уйти подальше, чтобы не взорваться прямо в столовой.

— Даниэль…

Он услышал голос Марселя за спиной, но не обернулся.

— Я в порядке, — выдавил он.

— Нет, не в порядке, — мягко возразил Марсель. — Мне жаль, что ты через это проходишь.

Даниэль остановился, но не повернулся.

— Зачем вы это терпите? — его голос был наполнен болью.

Марсель долго молчал, а затем сказал тихо, но уверенно:

— Потому что люблю его.

Даниэль стиснул зубы.

— Любовь не должна быть такой.

Марсель не ответил.

…

Даниэль провёл день в своей комнате, стараясь успокоиться. Он не хотел видеть Виктора, не хотел сталкиваться с Ричардом.

Но к вечеру ему пришлось спуститься.

Когда он вошёл в гостиную, стол был уже накрыт для ужина. Гости ещё не пришли, но атмосфера была напряжённой.

Ричард стоял у камина, задумчиво глядя в огонь.

Даниэль подошёл, скрестив руки на груди.

— Ты слышал, что сказал твой отец?

Ричард посмотрел на него и вздохнул.

— Даниэль…

— Ты ничего не скажешь? — голос омеги дрожал от эмоций.

— Это просто слова, — ответил альфа. — Он не сможет заменить тебя, даже если захочет.

— Просто слова?! — Даниэль возмущённо рассмеялся. — Для тебя всё просто, потому что тебя это не касается!

Ричард нахмурился.

— Это касается меня.

— Тогда почему ты молчишь?! — Даниэль шагнул ближе, заглядывая ему в глаза. — Почему не говоришь ему, что я твой супруг, а не раб? Почему позволяешь ему обращаться со мной так?!

Ричард напрягся.

— Я разберусь с этим, но не сейчас.

— Когда? Когда он уже выгонит меня за дверь?

Ричард сжал челюсть.

— Не говори глупостей.

Даниэль горько усмехнулся.

— Значит, это глупости? То, что я чувствую себя здесь чужим, — это глупости?

Ричард посмотрел на него, затем отвёл взгляд.

— Нам нужно вести себя правильно, Даниэль. Это мой дом.

— Нет, это дом твоего отца, — твёрдо сказал омега. — А ты просто боишься ему перечить.

Ричард замер.

В комнате повисла тишина.

Даниэль чувствовал, как бешено колотится его сердце.

Ричард молчал.

И от этого молчания было больнее всего.

Тишина между ними затянулась. Даниэль стоял, сжав руки в кулаки, надеясь услышать от Ричарда хоть что-то в ответ. Что угодно — оправдание, возражение, обещание, но… ничего.

Ричард смотрел на него, его тёмные глаза были непроницаемы. Он мог сказать хоть слово, но, как всегда, выбрал молчание.

Даниэль почувствовал, как внутри него всё закипает.

— Ну вот, — горько усмехнулся он, — опять. Ты снова молчишь.

Ричард нахмурился, но ничего не ответил.

— Я устал, — продолжил Даниэль, голос срывался от злости и отчаяния. — Устал ждать, когда ты наконец встанешь на мою сторону. Я думал, что после свадьбы мы будем вместе, будем поддерживать друг друга, но я ошибался. Ты не мой союзник.

Ричард сжал кулаки, но оставался неподвижен.

Даниэль шагнул ближе, почти вплотную, его карие глаза метали молнии.

— Если ты не можешь защитить меня от своего отца, то кто тогда мой муж?

Ричард не выдержал и, наконец, ответил:

— Ты мой супруг, Даниэль.

— Тогда веди себя как муж! — вскрикнул Даниэль, ударив кулаком по его груди.

Ричард поймал его руку, но не сжал, а просто держал.

— Ты думаешь, мне легко? — его голос был низким, напряжённым. — Думаешь, я не хочу, чтобы всё было по-другому?

— Тогда почему ты ничего не делаешь?

Ричард молчал.

Даниэль вырвал руку, отступил назад.

— Я устал, — тихо повторил он. — Я не хочу быть в этом доме.

Ричард медленно вдохнул, затем выдохнул.

— Куда ты пойдёшь?

— К отцу.

Ричард прищурился.

— Ты хочешь сбежать?

— Это не побег, а выбор, — отчеканил Даниэль. — Если ты не можешь защитить меня здесь, я защищу себя сам.

Ричард шагнул ближе, его челюсть была напряжена.

— Ты не уйдёшь.

— Ты не можешь меня удержать, — Даниэль вскинул подбородок, бросая ему вызов.

Ричард долго смотрел на него, затем медленно кивнул.

— Хорошо.

Даниэль удивлённо моргнул.

— Что?

— Если ты хочешь уйти, — голос Ричарда был ровным, но в глазах мелькала тьма, — я не стану тебя останавливать.

Даниэль не знал, что ожидал услышать, но точно не это.

Ричард развернулся и вышел, оставляя его одного посреди комнаты.

Даниэль долго не верил, что Ричард действительно позволил ему уйти. Он ожидал вспышки гнева, запретов, возможно, даже принуждения. Но вместо этого альфа просто отпустил его.

Это не приносило облегчения. Напротив, сердце сжалось ещё сильнее. Разве это не означало, что Ричарду уже всё равно?

Сжимая в руках сумку, Даниэль прошёлся по комнате, бросая взгляд на их общую кровать. Сколько ночей он провёл в этих стенах, надеясь, что всё изменится?

Марсель ждал его у выхода. В его глазах было сочувствие, но также и тревога. Он осторожно дотронулся до его руки.

— Ты уверен?

— Уверен, — голос Даниэля звучал глухо, но в нём не было дрожи.

Виктор, как всегда, не удостоил его даже взглядом. Он лишь сухо бросил:

— Пусть идёт. Он всё равно вернётся.

Эти слова больно задели его. Он не хотел возвращаться. Никогда.

Но стоило ему переступить порог особняка, как холодный ветер ударил в лицо. И в этот момент он понял: а куда ему теперь идти?