глава 5
Чеён
Не успеваю я попрощаться с водителем и подняться домой, как в дверь звонят.
Может, я что-то оставила в машине, и водитель вернулся, чтобы отдать.
Хотя вроде ничего не забывала.
Открываю и вижу молодого парня в синей форме с огромным букетом роскошных бордовых роз на длинной ножке.
— Вы Пак Чеён?
— Да.
— Тогда это вам. — Он вручает мне цветы и просит расписаться в бланке.
Я закрываю за ним дверь и прислоняюсь к ней спиной.
Погружаюсь носом в это ароматное благолепие и нюхаю.
Потом рассматриваю цветы тщательнее. Может, тут есть карточка? В итоге ничего не нахожу.
Впрочем, мне не нужна никакая карточка, чтобы понять, кто прислал эти цветы.
***
Я спешно выбегаю из подъезда и сажусь в ожидающую меня у подъезда машину. Опаздываю на целых десять минут. Вообще-то, я не виновата, это все барахлящий замок — никак не хотел запираться.
Неожиданно громко закрываю дверь, машинально морщусь и натыкаюсь на нахмуренные брови водителя.
Однако он ничего мне не говорит. Я знаю, как трепетно многие шоферы относятся к своим машинам и к тому, как пассажиры от всей души хлопают дверью, поэтому тороплюсь сгладить ситуацию:
— Доброе утро. Простите, я не нарочно.
Ж-ж-ж...
Это вибрирует телефон в моем кармане.
Я достаю его, и мои губы трогает легкая улыбка, когда читаю сообщение.
«Таблетки выпила, все хорошо. Удачного дня, доченька».
«Доброе утро! Спасибо, мамулечка», — шлю в ответ.
Удача мне точно пригодится.
Я достаю из сумки сценарий, чтобы бегло прочитать его по пути. Бубню себе под нос речовки для рекламы. Главное — не напутать, что за чем идет, а то опять получу нагоняй от режиссера.
Правда, повторять толком не получается, вместо букв перед глазами то и дело всплывают подаренные генеральным цветы.
Как это все не вовремя! Мало мне съемок, так еще сиди, Чеён, и кумекай, что значат эти цветы и чего Ким от тебя хочет. И как тактично отказать, если он просто решил развлечься.
Поднимаю глаза, и в зеркале заднего вида отражается подозрительный взгляд водителя.
Чего это он на меня так странно пялится? Рука невольно тянется к волосам. Может, что-то застряло? Я приглаживаю их, затем поправляю воротник.
Вроде все в порядке.
Через полчаса бодро шагаю по студии.
«Я спокойна, я спокойна», — повторяю про себя мантру.
Как меня сегодня встретят?
Практически сразу сталкиваюсь с Ким Намджуном.
— Доброе утро, Чеён. Как ты, как настрой? — Его голос мягкий и тягучий, словно мед.
Недоуменно оглядываю пространство вокруг режиссера в поисках мухи, которая его укусила. Иначе с чего он вдруг такой добрый?
— Ты готова? — тем же тоном продолжает он. — Иди переодевайся, и можем приступать. Давай постараемся, чтобы у нас сегодня все получилось.
— Давайте, я готова.
По очереди здороваюсь с остальной командой. И они тоже все, как один, приветливые и доброжелательные.
Я даже фотографа-гада Хёнджина поблизости не наблюдаю.
Э-э-э... Я что, умерла и попала в рай?
А может, это Ким Тэхён всех пропесочил, раздал очередные ценные указания? Или режиссер со всеми поговорил? Потому что все слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Чую подвох. И он не заставляет себя ждать.
После того, как меня переодевают и красят, возвращаюсь обратно.
— Начнем с кухни, — командует режиссер, и все, в том числе и я, занимают свое место.
Загорается свет, и я разом забываю данное мне минутой назад наставление: не обращать внимания на камеры, лампы и микрофоны. Их тут нет, есть только я и обстановка.
А что делаю я? Правильно, смотрю на одну из ярких ламп и мигом зажмуриваюсь, на какое-то время слепну. Это вам не просто на лампочку в квартире посмотреть, это гораздо хуже. И ведь знала, что нельзя смотреть. И не хотела. Оно само, честное слово!
— Стоп! — орет режиссер. — Чеён, я ведь предупреждал.
— Прошу прощения, — расправляю плечи и виновато улыбаюсь, — Больше не повторится.
Оператор ободряюще мне кивает, показывает «ок» пальцами.
И через минуту мы все снова погружаемся в рабочий процесс. Я старательно улыбаюсь, хожу по кухне согласно сценарию.
— Стоп, снято, — наконец-то раздается голос режиссера. — Чеён, подойди.
Я вздыхаю. Похвалит или поругает?
Пока иду, обращаю внимание, как за столом с кофе суетится рыжик Минхо и кидает на меня подозрительные взгляды. Будто хочет что-то сказать, но не решается. Хм.
Огибаю стойку с камерой и замираю.
Из-за спины господин Ким Намджуна, словно черт из табакерки, появляется Хёнджин. Мнется в нерешительности.
Режиссер пихает его в спину.
— Хёнджин хочет что-то тебе сказать. Да, Хёнджин?
Тот опускает голову и нехотя выдавливает:
— Да. Чеён, я прошу прощения за вчерашний день, я вел себя не очень тактично.
Я глубоко вдыхаю и закашливаюсь. Не очень тактично? Скорее, очень нетактично. Хотя они ведь не знают, что я подслушала их разговор.
М-да, видать, крепко ему от режиссера досталось, раз извиняется.
— Начнем сначала? — натянуто улыбается Хёнджин и протягивает мне руку.
Э-э-э... Решаю, что худой мир лучше доброй ссоры, и тяну свою в ответ.
— Конечно. Господин Ким, я успею попить кофе? — обращаюсь уже к режиссеру.
— Успеешь. Для первого раза вышло очень неплохо, но постарайся вести себя более раскованно и естественно. Забудь, что мы все здесь. Ты у себя дома, тебе комфортно и уютно.
Ага. Будет тут уютно, когда на одну меня разом смотрят несколько пар глаз.
Я подхожу к столу с кофе-печеньками, наливаю себе кофе и иду в коридор.
Хочу поговорить с Минхо, узнать, почему он на меня так косился, однако у стола его уже нет. Может, застану в коридоре.
Но там его тоже нет. Замираю у стенки, подпирая ее левым плечом и попивая кофе. Тихонько повторяю слова.
Вдруг на мою талию справа ложится чья-то рука, и я подпрыгиваю на добрый метр с бешено колотящимся сердцем. Кофе ожидаемо взлетает вверх из стаканчика, но, слава богу, в обратную от меня сторону.
Оборачиваюсь и вижу перед собой... Ким Тэхёна.
— Директор Ким! Что вы себе позволяете? — взвизгиваю я.
— Не думал, что ты такая пугливая, — с насмешкой говорит он, не обращает никакого внимания на мой тон и вместо извинений за свою бестактность требует:
— Протяни руку.
Я мешкаю. Зачем ему моя рука?
— Ну же, — его голос становится строже.
Я протягиваю, и генеральный застегивает на моем запястье фитнес-браслет прежде, чем я успеваю что-то понять.
Пока я ошалело на него смотрю, Ким легонько проводит пальцами по моей руке. Вижу, что браслет дорогущий, потому что одна из моделей хвасталась таким подарком от поклонника.
Я отдергиваю руку, пытаюсь снять часы второй.
— Не надо мне таких подарков, заберите!
— Часы — это не подарок, Чеён, это рабочий инструмент. Чтобы ты не опаздывала.
— У меня есть телефон, чтобы следить за временем!
— Что-то он не очень тебе помогает. Пользуйся этими часами. Считай это частью контракта. Не вздумай их снимать и попробуй только еще раз опоздать.
Не вздумай снимать? Это что еще за приказы? И как теперь их вернуть?
Кровь приливает к лицу, и, пока я пытаюсь прийти в себя от его бесцеремонности и придумать, что ответить, генеральный Ким продолжает:
— Выучила сценарий?
— Выучила.
— Тогда заеду за тобой в восемь.
В смысле?!
Снова не спрашивает, а ставит перед фактом. Как будто мое мнение ему вообще не интересно. Хотя о чем это я, так оно и есть. Наглый чурбан! Как с ним девушки общаются? Решаю все прояснить здесь и сейчас.
— Генеральный Ким, давайте не будем усложнять наши отношения... — начинаю я, но он меня перебивает:
— Усложнять? Так я тебе ничего серьезного и не предлагаю.
Ким ухмыляется и смотрит на меня как мартовский кот.
Зависаю на пару секунд. Так. Цветы, теперь вот часы. Если бы действительно просто хотел, чтобы я не опаздывала, мог подарить обычные, дешевенькие, а не стоимостью в пару-тройку моих зарплат. Еще и за талию приобнял, будто в порядке вещей. А это совсем ни в какие ворота не лезет! Ну, точно заигрывает.
Ничего серьезного Ким мне, видите ли, не предлагает. Значит, я все правильно поняла: он хочет поразвлечься и действует так, словно я заранее на все согласилась. Да за кого он меня принимает?!
Окончательно закипаю и взрываюсь:
— Генеральный Ким, давайте оставим наши отношения в рамках деловых! И цветы, пожалуйста, мне тоже больше не присылайте!
— Цветы? — Я ловлю на себе очередной подозрительный взгляд за день, на этот раз от Ким Тэхёна. Его тон сквозит удивлением. — Чеён, я не присылал тебе никаких цветов.
****
— Чеён! — нависает надо мной режиссер и смотрит строго-строго. — Это совершенно никуда не годится. Ты почему такая взвинченная, как на иголках? Третий дубль в никуда! Почти две недели прошло, итак мы не успеем к сроку. Давай, соберись.
Стою, виновато понурившись.
— Я постараюсь, господин Ким.
— Перерыв десять минут, и приступаем.
Я наливаю себе чаю в стаканчик и иду на улицу — чуть подышать морозным воздухом.
Впервые за долгое время небо прояснилось. Может, и в голове прояснится?
Стою, выдыхаю пар и рассматриваю проходящих мимо людей.
М-да, и винить некого, кроме себя. Кто же знал, что для успешных съемок мало нормального отношения со стороны команды? Ведь теперь я сама, точнее моя нервозность, — главная проблема. Хотя как это некого? Очень даже есть кого — Ким Тэхёна.
Еще бы мне не быть взвинченной.
Я в вечном ожидании приезда босса. Жду, когда он появится и мы закончим наш прошлый разговор.
В тот раз нас прервал звонок его мобильного. Генеральный молча выслушал говорившего, коротко бросил в трубку «Понял, скоро буду», окатил меня ледяным взглядом. Припечатал: «Мы еще поговорим, Чеён».
И был таков.
С тех пор от него ни слуху ни духу, зато я как натянутая тетива. Встречаю взглядом каждого заходящего в студию, и ничего не могу с этим поделать.
Хозяин судьбы, блин. Бесят меня такие люди. Считают, что могут выложить сумму, за которую я батрачу несколько месяцев, и дело в шляпе. Мол, все в этом мире покупается. Все да не все, Ким Тэхён! Я вот точно нет.
И хоть моя позиция в этом плане весьма четкая, и я считаю, что поступила верно, все равно предстоящий разговор страшит. Вдруг все-таки переборщила, и он решит отыграться за отказ? Как же, роковому и неотразимому генеральному дали от ворот поворот. Что, если взбеленится и лишит обещанной премии, к примеру? Или и вовсе уволит после съемок?
А я на эту премию очень рассчитываю, стараюсь очень, остаюсь после съемок, чтобы порепетировать. Мне без этой премии никак. Это ж, считай, едва ли не половина от всей суммы!
Все, что мне удалось выяснить, — это что случилось какое-то происшествие на одном из предприятий холдинга, и Ким срочно туда выехал. Спасибо Лисе, принесла разведданные. Только вот когда генеральный вернется — неизвестно.
И все это время я в подвешенном состоянии.
Хотя у меня и кроме генерального забот хватает. Все эти розы проклятущие! Я была ошарашена едва ли не больше Кима, когда узнала, что это не он. Кто тогда?
За прошлые две недели мне еще два раза доставляли букеты. Последний — вчера, и тоже без карточки. Только теперь эти букеты вызывают во мне отнюдь не добрые чувства. Кому понадобилось их дарить?
У меня тут поклонников нет! Я тут даже никого не знаю, весь мой круг общения ограничивается водителем да студией.
Я грешным делом думала на кого-нибудь из команды, в конце концов после второго букета начала напрямую расспрашивать мужчин, не присылал ли мне кто цветов, но нет.
Даже у фотографа Хёнджина спросила. Однако тот так на меня вытаращился, что я сразу поняла: дала маху с таким предположением. До роз нам с ним далеко.
Правда, у рыжика Минхо не узнала, он заболел в третий день съемок и его до сих пор нет. Но вряд ли это он, розы-то явно дорогущие, да и болеющему человеку, скорее всего, совсем не до отправки букетов.
В общем, опрос ничего не дал. Ясно одно: завелся у меня то ли поклонник, то ли маньяк, то ли поклонник-маньяк. Что тоже ни разу не добавляет спокойствия и уверенности. Ну серьезно, кто в здравом уме решит слать цветы, оставаясь при этом в тени? Ну, ладно в первый раз это можно счесть романтичным, но в третий...
Маме, конечно, я говорить ничего не стала. Ей за эти две недели один раз все-таки пришлось вызывать скорую — давление шарашило. И я не рядом... Слава богу, все обошлось. Хотела даже лететь обратно, но мама отговорила.
С розами я рассудила так: в следующий раз попросту не открою дверь службе доставки, пусть уносят эти цветы куда хотят.
Я и прошлый букет сразу выкинула. Жутко стало. Знаю, звучит как бред, но эти розы создавали ощущение, будто я не одна в квартире. Даже спала с включенным светом, чего ни разу не было лет так с десяти.
Скорее бы оставить все это позади, завершить съемки и вернуться домой. Там хорошо, уютно и спокойно.
Из-за моего состояния даже фотосет пришлось отложить. Хёнджин все отснятое отбраковал: то не так стою, то не так смотрю, то еще что. Зажатая, в общем. Хотя он честно старался меня подбадривать, за что ему большой плюс.
Впору просить Кима выяснить, кто этот таинственный даритель цветов.
Но быть должной ему страсть как не хочется, да и нет его тут все равно. Сдается мне, прикажет самой разбираться со своими поклонниками. Типа ей тут цветы дарят, а она носом воротит, цаца. Вот еще, тратить свое царское время на выяснение такой мелочи. Радоваться надо, а не нервничать.
Я делаю глоток обжигающе горячего чая, и внутри разливается приятное тепло. Выкидываю пустой стаканчик в урну и смотрю на часы на левой руке.
Да-да, те самые. Очень хочется их снять — в знак протеста. Но не решаюсь. И больше не опаздываю. Специально выхожу на пятнадцать-двадцать минут раньше, чтобы не вызвать гнева генерального.
— Часы — часть контракта... — невольно кривляю слова генерального вслух. — Хренакта, блин!
Так, до конца перерыва пять минут, пора возвращаться.
Я захожу в пустую подсобку, снимаю пальто, вешаю его на вешалку, но повернуться не успеваю.
На мои глаза ложатся чьи-то ладони...