Глава 1
Республика Корея. Сеул. Наши дни.
В одном из городских парков Сеула в погожий осенний выходной было ожидаемо многолюдно. Влюбленные парочки, шумные компании подростков и слащавые счастливые супруги с круглощекими и до раздражения милыми детьми отдыхали у озера, плавали на лодках и наслаждались жизнью. Казалось, у всех людей, пришедших сегодня в парк, всё было отлично. Ну, почти у всех.
Прямо на дощатом настиле, огражденном высокими металлическими перилами, сидела растирающая косметику вместе со слезами по лицу девушка. Она была молода, стройна и весьма хороша собой, но опухшие заплаканные глаза, а также кровоподтек в уголке её рта говорили, что переживает она в своей жизни не самые лучшие времена.
Вытащив из своей сумочки пачку влажных салфеток и зеркальце, девушка вытерла с нежных щек слезы и остатки туши, осторожно прикоснулась кончиками пальцев к еще незажившей ранке, обреченно вздохнула и, подхватив рукой с настила початую бутылку соджу, сделала оттуда большой глоток. Салфетки и зеркальце полетели обратно в набитую самой разной косметикой сумочку, закрыв которую, девушка краем глаза увидела сидящего невдалеке от нее мужчину в пыльной одежде с непомерно усталым лицом и видавшим виды огромным дорожным рюкзаком.
Когда она пришла в парк и заняла место, этого мужчины там еще не было. Очевидно, он подсел недавно и сейчас просто пожирал взглядом ту самую початую бутылку, которую девушка держала в руках.
Мужчина был среднего телосложения, не молод и не стар, явно небогат и довольно неряшлив. Его огромные круглые глаза толком ничего не выражали, усыпанная шрамами от оспы кожа была уже видимо грязной, а пухлые губы обветрились до такой степени, что покрылись множеством трещин.
Го Ха Чжин – так звали девушку – была неробкого десятка. Она не шарахнулась от мужчины и даже не почувствовала отвращения от его вида, впрочем, не сулящего особой опасности. Лишь испытала некоторую неловкость: у нее ведь была выпивка, а у него – нет.
Она протянула ему бутылку, которую тот, подумав лишь долю секунды, судорожно схватил и, плюхнувшись на свой пыльный зад совсем рядышком – принялся с наслаждением допивать.
- Дяденька, - вдруг спросила Го Ха Чжин своего случайного спутника. – Вы когда-нибудь хотели заснуть на сотню или даже тысячу лет? Вокруг всё не так, и не видно просвета в этой жизни. Ты говоришь себе, что всё будет хорошо, но обязательно что-нибудь случается.
Продолжая смотреть в одну точку, мужчина слушал, не перебивая, но и не проявляя, казалось, абсолютно никакого энтузиазма.
- Было бы здорово уснуть и больше никогда не просыпаться, - заключила девушка уже совсем обречённо, отчего по её щеке вновь покатилась слеза. – Я хочу всё забыть, но не получается. Придурка, бросившего меня с кучей долгов, эту девку, которая увела у меня парня... Да уж... Никому нельзя верить!
Она снова вытерла слезу и повернулась к странному собеседнику.
- Дяденька, вы согласны? Я думала, что если я не меняюсь, то и чувства людей ко мне будут неизменны. Но это не так. Как вышло, что такое произошло в моей жизни?!
Вопрос прозвучал уже в полный голос, после чего Го Ха Чжин, повесив голову, разрыдалась.
- Жизнь нельзя изменить по своему желанию, - наконец хриплым голосом ответил мужчина.
Он пошарил рукой вокруг себя и, найдя крышку, закупорил бутылку с остатками соджу, очевидно, припася её на потом.
- Только если умереть и снова возродиться.
- Что? – Подняв голову, недоуменно спросила Го Ха Чжин.
Но мужчина не удостоил её ответом. Подтянув к себе внушительный мешок с каким-то тряпьем, видимо, также относящимся к его багажу, он повалился, будто бы на подушку, и блаженно закрыл глаза.
Девушка перевела взгляд на озеро и вздохнула, решив, что пора бы уже взять себя в руки.
Внезапно её взгляд остановился на мальчике лет четырех-пяти, который, облаченный в спасательный жилет, пытался перебраться с помоста на стоящую внизу лодку, не оценивая ни высоту над водой, ни опасность. Го Ха Чжин не стала придавать этому особого значения – родители ведь сами должны следить за своими детьми – и тоскливо прикрыла глаза.
Прошло не больше пары секунд, как в нескольких метрах от неё раздался всплеск, за которым последовали едва слышные крики о помощи.
- Нет! – Испуганно воскликнула Го Ха Чжин и, вскочив на ноги, быстро отыскала глазами в озере неуклюже барахтающегося ребенка. Хоть на нем и был надет жилет, малыш был сильно напуган и беспорядочно болтал руками и ногами, то и дело погружаясь в воду с головой.
- Дяденька! – Завопила девушка, метнувшись к незнакомому собутыльнику, но в ответ получила лишь громкий храп. – Боже! Что же это?!
Она снова кинулась к ограждению, глядя на ребенка и нервно переминаясь с ноги на ногу.
- Нет-нет... Наверняка кто-то тоже видел это...
Го Ха Чжин не была бессердечной, но она была довольно скверным пловцом, да и вода к тому же была уже очень холодной.
Девушка обвела быстрым взглядом округу, с ужасом убедившись, что все, попавшие в поле её зрения люди, продолжают преспокойно заниматься своими делами.
- Наверняка, его кто-то спасет! Как я доплыву до него? Да... Ха Чжин, успокойся... Не нужно... Кто-нибудь обязательно сделает это... Черт, ну почему именно я?!
Секундное замешательство прошло и, скинув балетки, Го Ха Чжин с визгом бросилась в воду, сжалась в комочек от холода и, к счастью, вынырнув и вдохнув, принялась неуклюже плыть к малышу.
Громкий всплеск взбудоражил беззаботных родителей, и те, наконец, оторвавшись от пикника, обратили внимание на то, что происходило в воде и громко закричали:
- Ын Юль! Господи! Наш Ын Юль! Скорее!
Услышав крики, покрытый оспинками и пылью турист, казалось, проснулся и, приоткрыв один глаз, взглянул на небо, которое в ту же секунду начало затягиваться черной пеленой.
Пока Го Ха Чжин боролась своими изящными тонкими ручками с толщей пресной воды, какой-то мужчина, по-видимому, отец мальчугана, прыгнул в лодку и доплыл до ребенка, конечно, быстрее, чем она. Тем не менее, он был весьма благодарен девушке за бдительность и участие и, подняв ребенка на борт, тут же протянул ей руку. Небо уже было почти полностью черным, и Го Ха Чжин, лишь дав себе отчет, что вновь попала в неприятности еще и в солнечное затмение, по необъяснимым причинам тяжело ушла под воду, так и не успев схватиться за протянутую руку. В горло и нос хлынула холодная вода, глаза судорожно распахнулись, пальцы вытянутой руки под водой сжались, силясь схватиться за последний лучик стремительно исчезающего во тьме солнца. Перед глазами промелькнули и предавший Ха Чжин бывший парень, и постыдная драка с отбившей его подругой, и скандалы с требующими вернуть назад долги кредиторами, после чего солнце полностью исчезло и, вместе с наступившим затмением, сознание девушки заполнила абсолютная темнота.
Корё. Сонгак. За тысячу лет до этого.
Красное зарево только начинало подниматься над Сонгаком, когда на его земле раздался яростный топот ног десятка мчащихся во весь опор черных лошадей. Первый всадник, сжимающий в одной руке поводья, а в другой – меч, гнал коня совершенно безжалостно, всем корпусом подаваясь вперед и, словно пытаясь убежать от преследователей. На нем была черная одежда, черный развевающийся на ветру плащ и черные сапоги. Весь вид его был таким, словно ему суждено было появиться на свет, чтобы внушать ужас. Длинные черные жесткие волосы, хоть и были частично собраны короной на макушке, беспорядочно рассыпались по плечам, а спутанная челка закрывала половину лица и без того скрытую зловещего вида грубой металлической маской.
Конники вихрем ворвались на городской рынок и понеслись прямиком к королевскому дворцу, не обращая внимания ни на что и ни на кого. Простые люди с ужасом шарахались по сторонам, торговцы с легкими тележками спешили убраться с пути, лавочники закрывали ставни, то и дело вопя, что есть мочи:
- Это волк! Волк!
Волком звали королевского сына – четвертого принца Ван Со, спешащего во дворец и замедлившего бег своего коня на людной улице разве что немного.
- Принц волк... - Со страхом прошептал из-за прилавка перепуганный сын ювелира, увидев, как всадник в черном почему-то остановился рядом и принялся оценивающе разглядывать украшения.
Левый глаз юноши был полностью скрыт волосами, а в правом горел огонь жестокости, в то время как все прочие черты его изящного лица сияли холодом и равнодушием. Взгляд его упал на изысканную и дорогую серебряную шпильку и виде усыпанной драгоценными камнями бабочки, после чего всадник посмотрел на торговца с высокомерной усмешкой, давая тому понять, что не изрубит его на куски, а всего лишь приобретет его товар.
В королевской купальне дворца Дэ Ми Вон царила веселая и непринужденная атмосфера. Молодые принцы резвились в горячей воде, хвастаясь, кто чем мог, друг перед другом.
- Смотри! – Беззаботно крикнул десятый принц Ван Ын и прямо со ступенек сиганул в воду, поднимая уйму брызг.
Он был одет в легкую рубаху и штаны в отличие от последовавшего за ним полуобнаженного четырнадцатого принца Ван Чжона.
Ван Чжон разделся до пояса неспроста. Активно практикуя боевые искусства и не пренебрегая для разминки участием в уличных драках, он мог похвастаться необычайно сильным и рельефным телом, в то время как Ван Ын, отличающийся добрым и веселым нравом, обожал игрушки и розыгрыши.
Третий принц Ван Ю – самый старший из всех – выпивал, глядя на остальных с нескрываемым высокомерием, в то время как высокий и стройный, сияющий воистину божественной красотой тринадцатый принц Бэка в черном шелковом халате ходил по бортику купальни, что-то мурлыча себе под нос и едва заметно пританцовывая.
Восьмой принц Ван Ук, будто бы вырезанный из белого нефрита и являющий собой благородство, деликатно набрасывал на плечи точно такой же халат, спускаясь по ступенькам. Девятый же принц Ван Вон, известный своей предприимчивостью и красноречием, отжимался от бортика, стоя по пояс в воде. К слову, его фигура была также весьма недурна, хотя мускулы, конечно, заметно не дотягивали до размеров мускулов Ван Чжона.
- Брат, посмотри, видишь эти мышцы? – Выкрутив в выгодном положении свою руку, спросил Ван Вон смакующего алкоголь третьего принца Ван Ю.
Старший брат вновь презрительно усмехнулся и, не ответив, перевел взгляд на Ван Ына и Ван Чжона, друг за другом перемахивающих из горячего источника в бассейн с холодной водой.
Все принцы были молоды, отлично сложены, довольны жизнью, в большей или меньшей степени амбициозны и без малейшего исключения прекрасны.
Управляющая дворцом Дэ Ми Вон наложница О Су Юн безжалостно прогоняла прочь всех придворных дам, приготовивших для принцев купальню, дабы избежать недопустимого поведения со стороны как одних, так и других. И если принцу распутство могло бросить тень на репутацию, придворной даме даже мысли о нём могли вполне стоить жизни.
Подносить закуски и напитки, а также выполнять поручения придворные дамы, правда, были обязаны, но запуганные наложницей О, боялись даже поднять глаза на своих господ.
Вот и в этот момент одна из придворных дам, наливая из кувшина вино в чарку третьего принца Ю, от страха и смущения пролила немного ему на пальцы, отчего тот, прищелкнув языком замахнулся, чтобы её ударить.
- Брат! – Спокойным, но весомым голосом остановил его восьмой принц Ван Ук. – Четвертый брат ещё не пришел?
Вопрос был, скорее, риторическим, но он помог придворной даме выиграть время и, избежав увесистой оплеухи, скрыться из купальни подобру-поздорову.
Близился день Церемонии Изгнания злых духов, предназначенной для защиты, поддержания сил и здоровья Наследного принца Ван Му, а также – демонстрации его и остальных братьев боевых навыков. Именно поэтому все принцы знали, что их брат – четвертый принц Ван Со – прибыл в Сонгак. Но они все также были уверены, что он бы ни за что не пошел со всеми вместе в купальню, становясь посмешищем в маске или вызывая отвращение её отсутствием. Третий принц Ван Ю видел лицо Ван Со без маски, как и не присутствовавший в купальне Наследный принц Ван Му. Они знали, что за беда у Ван Со с лицом, и знали, как именно она с ним приключилась. Младшие же братья могли об этом только догадываться и раздувать свои фантазии из просачивающихся во дворец из всех щелей слухов и сплетен.
- Он должен принять ванну, если хочет участвовать в Церемонии, - так же спокойно и резонно продолжил восьмой принц Ван Ук, убедившись, что невредимая придворная дама покинула зону риска.
- Разве он не делает всё, как хочет? – Безразлично бросил ему в ответ третий принц Ван Ю. – Не переживай о нем. Тебе же хуже будет.
- Ой, разве вы не знаете Ван Ука? – Вмешался в разговор девятый принц Ван Вон. – Он всегда волнуется за других.
- Мы же всё-таки родились в один год... - Смущенно хмыкнул Ван Ук, погружаясь по пояс в воду. – Хотя бы я должен позаботиться о нём.
- Он же впервые примет участие в Церемонии, - подключился к разговору тринадцатый принц Бэка, грациозно, словно кот, вышагивающий по бортику. – Мне кажется, Его Величество специально сказал ему прийти.
Он жестом подозвал двух придворных дам и мягко положив одной из них в протянутые руки халат, ангельским голосом проговорил:
- Погладьте всё. Убедитесь, что всё идеально.
Одарив девушек напоследок ослепительной улыбкой, обнажившийся по пояс Бэка, наконец, тоже вошел в воду.
- Бэка, - тут же обратился к нему десятый принц Ван Ын. – Ты слышал, что четвертый брат вырезал семью в Шинджу? Говорят, он был очень жесток! Как настоящий волк рвал людей на части! Ау-у-у...
Ван Ын завыл, как дикий зверь, стремясь добавить своей речи как можно больше театральности.
- Не верь каждому слуху, - рассудительно ответил ему Бэка. – В нашей стране все, кому не лень, бродяги и бандиты, выдумывают байки.
- Эй! Так сказали уважаемые гости из Шинджу! Это точно правда! – Обиженно заголосил Ван Ын, вызвав у Ван Ука снисходительную улыбку.
- Это только слухи, - подумав, заключил Ван Чжон. – Как бы он справился один? В Шинджу есть армия! Будь он даже великим воином, - в этот момент Ван Чжон едва заметно показал пальцем на самого себя, - он бы не смог! У него и учителя боевых искусств не было!
- Чжон, - внезапно переведя тему и став предельно серьезным, спросил у брата Ван Ын. – У вас же одна мать! Вдруг ты тоже станешь волком? Ау-у-у-у!
Ван Ын скривил растопыренные пальцы, словно это были когти, и нацелился Ван Чжону в лицо.
- Ау-у-у-у! – Басом ответил Ван Чжон, одним взглядом погружая Ван Ына под воду.
- Замолчите! – Раздраженно приказал младшим братьям третий принц Ван Ю, уже прилично уставший от их пустой болтовни. – Хочешь сказать, раз у нас одна мать, я не человек?
Ван Ю был старшим родным братом Ван Со и Ван Чжона, имел болезненное самолюбие и крайне жесткий характер.
По правде сказать, в этот момент он настолько хищно взглянул на Ван Ына, что внешним видом скорее подтвердил свои слова, нежели опроверг. Десятый принц неосознанно нервно сглотнул и вновь ушел под воду, утягивая Ван Чжона за собой.
- Это просто неудачная шутка, - поспешил разрядить обстановку дипломатичный Ван Ук. – Не принимай близко к сердцу.
- Четвертый принц Ван Со вернется в Шинджу после Церемонии! – Тоном, не терпящим возражений, заявил Ван Ю. – Если до короля дойдут эти бредни, я не буду молчать! Вы всё поняли?!
Притихшие Ван Ын, Ван Чжон и Бэка переглянулись. Даже Ван Ук и Ван Вон в этот момент ощутили себя словно не в своей тарелке. Все принцы знали, что старший брат Ван Ю не терпит сравнения вообще с кем бы то ни было, что уж говорить о том, чтобы встать в один ряд с Ван Со...
Впрочем, Ван Ын довольно быстро встрепенулся и, вернув лицу беззаботный вид, предложил:
- Братья, давайте играть! Кто дольше сможет плавать? Пошли в большой бассейн!
- Ын, хватит! Успокойся! – Крикнул ему вслед Ван Ю, но младший брат уже перемахнул через бортик в горячий источник, котлован которого занимал весь двор и уходил в заросли, и принялся со смехом барахтаться там.
Он вальяжно плавал на спине и зазывно шевелил пальцами ног, провоцируя Ван Чжона, как вдруг позади него что-то всколыхнулось, и из воды, растерянно убирая волосы с лица, поднялась молодая девушка.
Судорожно отдышавшись, она несколько раз моргнула, освобождая глаза от воды, и ошарашенно огляделась по сторонам.